Лучше бы я согрешила

Εдва мы оказались у дверей, как послышался звук подъехавшей машины. Потом нам стало видно маму, которая шла, озираясь по сторонам и качая головой. Мы с папой переглянулись, не зная чего ожидать. Архип медленно брел позади нее, все время поворачиваясь к реке. Он тоже любил рыбалку, с детства бегал с мальчишками к пруду, где и поймать можно было только головастиков. А тут такая река.

Я чуть попятилась, чтобы не мешать встрече родителей, которые не виделись две недели. Мама, ставшая с возрастом меньше меня ростом, казалась совсем крохой, а папа – наоборот, словно вырос, расправил плечи.

– Что ты удумал, дед? Бросить меня там хотел? Как же я без тебя на старости лет?

Мы с братом смотрели, как папа сделал несколько шагов к ней, обнял за шею и притянул к себе. Он поглаживал ее по голове, а мама плакала и что-то неразборчиво причитала. Я не ощущала слез, которые катились из глаз,и только от прикосновения Архипа смогла прийти в себя. Брат тоже шмыгал носом, пытался улыбаться.

– Хватит тебе ворчать, – послышался папин голос. – Клохчешь, как наседка. Все же у нас хорошо. Смотри, как здесь красиво, и никого рядом нет. Только мы. Теперь уж скажи мне, сoвсем приехала?

– Конечно, а как же еще? Ты тут без меня совсем пропадешь.

Он хмыкнул, прикрыл глаза, но все же твердо сказал:

– Давай только без воспитания пoживем. Насладимся немного. Кто знает, сколько осталось таких дней?

– Да ты что! Помирать собрался? Еще чего!

– Все,иди с дочкой в дом, а я пока рыбку пожарю. Аpхип, с нами пообедаешь?

Он вздохнул, а потом махнул рукой и кивнул.

– С удовольствием…

Сколько бы мама ни приговаривала, а видно было, что ей понравилось. Она с удивлением рассматривала душевую кабину, спрашивала о каждой кнопке, покачивала головoй. Но на кухне была уже в своей стихии : изучила все шкафчики, полочки, запасы, приборы. И осталась довольна.

– Ну, Стаська,ты хитра! Где же столько денег-то нашла? Ведь это же страшно представить, сколько стоит.

– А ты и не представляй. Папа тебе правильно сказал: наслаждайся жизнью. С ним вместе решите, что и где построить или посадить, да и надо ли это вообще.

– Тепличку надо бы.

– Мам, все с папой. Я здесь только гость.

Такого чудесного дня давно не было в моей семье. Правда, Архип быстро уехал. Ему позвонила Лана, что-тo кpичала в трубку. Он резонно ответил:

– Ты же не одна дома. Что дети делают? Пацан в школе, это ясно, а… Все-все, еду.

Брат принес из машины мамины вещи, попрощался с нами и уехал.

– Вот ведь, - сразу же начала она комментировать, стоило машине скрыться из виду, – истерику закатила, и он помчался. А дорога, а скорость?

– Мам, ему сорок четыре, а не четыре, – напомнила я и погладила ей руку, сбивая боевой настрой, да тут и папа подключился.

– Все. Ты переехала, они сами разберутся. Взрослые люди же. Мы мешали им, жили под боком, а у них свой мир, своя семья. Отдохни ты от всех.

Мама непонимающе переводила взгляд с него на меня и обратно; вздохнула и согласилась…

Я стала реже ездить к ним, считала, что родителям надо привыкнуть к новой обстановке. Зато они звонили мне оба каждый день, рассказывали друг о друге, о планах и новостях поселка, о собаке, которой так и не дали имя. Просто собака. Мама очень полюбила этого странного зверя, и он ее тоже.

Я занималась оформлением их документов, в том числе и продажей дома. Мне очень пригодилась та самая женщина-юрист, с которой недавно познакомилась. Она на многое открыла мне глаза, но сказать об этом родителям я не могла. От нее же я услышала, что нельзя быть такими доверчивыми и невнимательными при заключении серьезных сделок. Как следствие, впереди ждала сложная и неприятная работа.

Жизнь летела по рельсам с такой скоростью, что казалось, я просто не успею выскочить на нужной мне станции. А уже пора было принимать решение: выходить на почти неизвестнoм перроне или остаться в поезде? Вскоре я получила совершенно неожиданный ответ. И не один.