Забудь меня. Ты мне (не) муж

Глава 11

После завтрака неожиданная гостья оставляет нас. Мне интересно, изменила ли свекровь свое мнение обо мне или нет. Скорее нет, чем да. Уж склочный характер матери Ромы я знаю давно.

После обеда мы отправляемся за Егоркой с намерением забрать его и вернуться на квартиру Ромы. Но наш переезд приходится отложить.

— На завтра намечена операция по задержанию Георгия Шлеменцева, — сообщает мне Чаровский после звонка Василия Кузьмича. — Вам с Егором лучше пока остаться у Алекса, — совсем не радует меня он.

— Ром, тут такое дело… — начинаю я, не зная, как убедить мужа в своей правоте. — Не верю я в вину Геры. Не вяжется тут что-то.

Роман мрачнеет на глазах и недовольно выдает:

— Ты хочешь оставить его безнаказанным?

— Я бы сказала иначе, не хочу, чтобы без наказания не остался истинный виновник. А тут явно что-то не то. Можешь назвать это чутьем, не знаю.

— Ты кого-то подозреваешь? — перебил меня Чаровский. — Тогда почему не сказала об этом раньше?

— Нет, это не подозрение, а интуиция. И мне кажется, что если я завтра не появлюсь в банке, то вы возьмете не того человека. А истинный виновный останется на свободе. Представляешь, что он может тогда натворить?

— Кира, даже не уговаривай. Завтра ты не пойдешь в банк, — жестко припечатывает Роман.

— Пойду, Рома. Я не хочу и дальше вздрагивать от каждого сообщения в телефоне, — стояла на своем я.

Как ни сопротивлялся муж, но утром мы вместе поехали ко мне на работу. Удивительно, но меня поддержал Алекс, сказав, что за мной присмотрят и его люди. Я уже ничему не удивлялась. Я и не знала, что в отделении за дни моего отсутствия произошли большие перестановки. И новые лица не у кого не вызвали вопросов.

Казалось, все было хорошо. Пока я не подошла к своему рабочему месту…

На мониторе прикреплен желтый стикер. А на нем написано мелким почерком:

“Думала от меня избавиться, мышка. Не получится! Скоро мы будем вместе. Твой будущий муж!”

Я устало сажусь на стул и смотрю невидящим взором на кусочек бумаги. Почерк-то знакомый… Выходит, я была права? Это он…

Но как? Почему? Откуда он столько знает обо мне, о годах моей учебы в универе? Суда по возрасту этот мужчина младше нас года на три.

Да и в отделении мы почти не общаемся. Когда он успел так сильно “влюбится” в меня?

Сколько вопросов…

Но пока не до них.

Я с безразличным видом скинула приклеенный к монитору стикер и включила компьютер. Посмотрела новые назначения от начальства. Их было до обидного мало. И все несрочное. Видимо, Татьяна Тимуровна не знает, когда я вернусь к работе. Да, что уж говорить, я и сама этого не знала.

С Ромой мы договорились, что я не тороплюсь, чтобы не спугнуть преступника. Значит, у меня есть время выполнить задания начальницы. Даже смешно, я пришла на работу, но основная моя цель другая.

Я быстро сделала пару сводок, хоть немного отвлеклась. Отправила все Славиной. Что же, пора выводить гада на чистую воду.

Я встала, прошлась по рабочему залу, перекинулась парой фраз с коллегами, узнала последние новости и направилась в кухонный отсек. Ожидаемо там меня уже поджидал он…

— Привет, Женя, рада видеть знакомое лицо в отделении, — улыбнулась я мужчине, стараясь делать это как можно непринужденнее.

Надеюсь, у меня не получился оскал улыбки.

— Привет, Кира, — радостно улыбается мне в ответ мужчина. — Тебе кофе сделать?

Я старательно уничтожаю в себе удивление. Мы никогда не были на ты. И Женя не из тех, кто называл меня по имени.

— Конечно, буду рада, — киваю я, садясь за барную стойку, что стояла в центре кухни.

— Что нового, где пропадала? — спрашивает мужчина, словно мы старые друзья.

— Семейные дела, — пространственно ответила я.

— Слышал, ты встречаешься с Чаровским? — интересуется он, ставя передо мной чашку эспрессо.

Не люблю я этот вид кофе. Судя по моему кислому выражению лица, собеседник понимает мое отношение к этому напитку.

— Извини, но молоко закончилось, — тут же сообщает Женя.

Я бросаю взгляд в сторону холодильника, где стоит оставленный кем-то пакет молока.

— Так что там с Чаровским? — напоминает о вопросе мужчина, сверля меня неприятным взглядом.

— А что с этим какие-то проблемы? — как можно непринужденнее спрашиваю я, беру чашку в руки и подношу ко рту, делая вид, что пью кофе.

— Ты мало от него натерпелась в юности? — гневно припечатал Евгений.

Я с удивлением посмотрела на него.

— Откуда ты это знаешь?

— Что? — озадаченно тянет собеседник. — Ты пей кофе, пей, — напоминает он.

— Так откуда ты знаешь про мою юность, и что я была знакома с Чаровским? — уже давлю я вопросом.

— Брат рассказал. Да я и сам не раз был в вашей тусовке. Только вы меня не замечали. Я же младше вас на три года, — с обидой высказал Женя.

— Да. В двадцать лет такая разница ощутима, — киваю я, и еще раз подношу кружку ко рту.

Мужчина протягивает руку, прикасается ко дну моей чашки и слегка наклоняет ее.

— Пей, — говорит он.

От неожиданности я делаю пару глотков, закашливаюсь от обилия жидкости. Видимо, кофе попадает и в нос. Меня мучает кашель, затем резкое чихание. В груди тяжело.

Я вскакиваю, бегу к раковине и умываюсь. Лишь через пару минут мне становится легче, но дышать все так же сложно.

— Зачем ты это сделал, Поликарпов? — хриплю я.

— Я хотел как лучше, мышка. Прости, — Женя с испуганным лицом стоит рядом и тревожно смотрит на меня.

— Я тебе не мышка, — резко говорю я и чувствую, как меня ведет. Что же такое добавил этот гад мне в кофе?

— Все будет хорошо, мышка. Скоро мы будем вместе, — обещает мне мужчина.

— Нет, — пытаюсь сказать я попозже, но не получается.

Мне плохо…

Надо было слушать Рому. И зачем я все это затеяла?

— Какого черта тут происходит? — слышу я резкий голос Шлеменцева.

— Гера, помоги, — прошу я из последних сил.

— Идиот, ты что надумал? Решил в тюрьму сесть? Сколько можно, Женька? — рычит Георгий, подхватывая меня под руку. — Все хорошо, Кира. Сейчас выйдем на воздух, и тебе должно стать лучше, — обещает он.

— Зачем ты мешаешь мне, Гера? Я почти достиг своей цели. Скоро Кира будет моей. Я не отдам ее Чаровскому, — не унимался мой кошмарный преследователь.

— Заглохни, — вполголоса выругался Шлеменцев. — Мало тебя отец в детстве порол.

Пока мы шли, мне становилось лучше. Я уже могла спокойно дышать и почти адекватно оценивала ситуацию. Когда же мы вышли на улицу через служебный выход, действие подмешанного в кофе вещества начало проходить.

— Дыши, Кира. Сейчас тебе станет лучше, — обещает бывший сокурсник, и в этот момент все закручивается с новой силой.

— Георгий Шлеменцев, вы арестованы, — прогремел рядом чей-то голос, и меня вырывают из рук Геры.

— Как ты, Кира? — тихо спрашивает Рома.

— Зря я тебя не послушалась, прости, — шепчу я, с удовольствием нежась в объятиях мужа.

— И как я пошел у тебя на поводу? — рычит Чаровский, осторожно прижимая меня к себе. — Но уж сейчас я точно так просто не оставлю все Шлеменцеву.

— Что? — наконец прихожу в себя я и кричу полицейским, что уже надели на Геру наручники: — Это не он! Меня третировал Евгений Поликарпов.

— Вы уверены, гражданка Чаровская? — недовольно смотрит на меня мужчина в погонах.

И тут на улицу выбегает Василий Кузьмич и пара шкафообразных безопасников. Несколько секунд и Женю уже скрутили, не успел тот уйти далеко.

— Виновный — Евгений Поликарпов. Он подмешал что-то в кофе госпожи Чаровской. Доказательств хватит, — отрывисто говорит безопасник ЧарКомБанка и поднимает мрачный взгляд на меня. — Но, Кира Дмитриевна, зачем же нужно было так рисковать собой?

— Извините, я хотела найти виновного, — глухо произношу я.

Что же тут сказать. Намудрила я, конечно. Но результат же стоил того. Или нет?

— Значит, это был не Гера? — удивленно выдает Роман, глядя на бывшего однокурсника.

— Нет, не я, — спокойно отвечает Шлеменцев, пока с него снимают наручники.

— Но ты же покрывал Евгения. Зачем? — не удержалась я от вопроса.

— Покрывал. Он мой сводный брат. Я как мог, пытался вытащить его из той трясины, в какую он сам так стремился. Но я не углядел, не видел всего масштаба… задницы, где он оказался. Прости, Кира, если бы я знал все, то давно бы уже прекратил эту дикую влюбленность.

— Зиновьева сказала, что ты влюблен в Киру. Тебе она дала новый номер телефона. Не верю, что ты не причем, — настаивал Чаровский.

— Зиновьева? — озадаченно произнес Гера. — Я не видел Катю с момента, когда она сбежала в Чехию. Не знаю, что эта дура наговорила.

— Не стоит обижать плохими словами такую невероятную девушку, — встрял в разговор Евгений. — Она все поняла, поддержала меня, посоветовала, чем напоить тебя, Кира. И если бы не некоторые, — зыркнул он на Шлеменцевого, — мы бы уже были далеко с моей любимой женщиной.

— Он болен? — тихо проговорил Роман.

— Может быть, и так, — соглашаюсь я, гладя, как полицейские уводит Поликарпова и сажают в машину. За ними следом с потерянным видом идет Георгий.

— Все закончилось, родная, — шепчет мне в макушку любимый муж.