Кислотой под кожу

23 глава Лимон

Лимон

- Познакомишь? - выдирает меня Змей из моих мыслей.

- Кого?

- Меня, - усмехается мужчина. Смотрю с непониманием.

- Я что-то пропустил? - сажусь ровнее.

- Я спросил, познакомишь ли ты меня со своей гостьей?

- Пожалуйста, давай без этого. Мне, пожалуй, пора, - я поднимаюсь, желая покинуть кабинет Гордеева.

- Ваня...

- Просто заткнись, - бросаю не оборачиваясь и ухожу.

Покидаю территорию дома, тяжёлые ворота закрываются, стоит машине выехать на улицу.

В этот дом Змей переехал, когда стал главным. Не мог он позволить себе жить в старой квартире. Без охраны ему теперь нельзя. Он звал меня жить с ним, но я отказался.

Домой приехал поздно. Сообщение от Жука, что Пчёлка на месте, получил ещё у Змея. К тому времени, как оказался дома, она уже спала. Я зашёл в спальню, снял с полки уголовный кодекс и, раскрыв его посередине, достал фото.

Тогда, много лет назад, я уничтожил все. Мне казалось, если я избавлюсь от того, что мне о ней напоминает, мне станет легче. Не стало. Стало только хуже. Я больше не мог к ней прикоснуться, хотя бы через фото. Первый год был настоящим адом. Никого не хотел видеть рядом, даже лёгкие прикосновения вызывали отвращение. О том, чтобы кого-нибудь поцеловать, вообще речи не шло. Я действительно последний раз целовался только с ней. С девочкой, которую любил. А после ни с кем, никогда. Все они были не то... Не мог... Не хотел... Все, кто был до нее, просто стёрлись из памяти. Все, кто после - всего лишь тела.

В тему приходят по разным причинам. Знаю несколько домов, которые пришли туда из-за ненависти к женскому полу. На законном основании

в клубе они могли унижать, издеваться над своей нижней. Да плевать, если их устраивало. Меня интересовало лишь то, чтобы меня не трогали те, с кем я сбрасывал напряжение. Чтобы не претендовали на отношения. Не будет в моей жизни другой. Ей просто нет места. Оно занято раз и навсегда.

С фото мне улыбалась Адель. На старом снимке мы были вдвоем. Эту карточку Адель подарила моей маме. На обратной стороне ровным почерком она написала: "Спасибо Вам за лучшего парня на свете!!!"

Моя мама не знала, что произошло. Ей я ответил, что мы поссорились и расстались. Какое-то время она просила меня не дурить, а пойти и помириться.

- Сынок, я же вижу, что тебе плохо. Извинись, попроси прощения, она простит. Вот увидишь. Она ведь любит тебя, так же, как и ты.

Эти ее слова резали по живому, а сверху ещё как будто солью посыпали. Она сдалась к осени и больше не просила с ней помириться.

По приказу Гордеева я старательно учился, чтобы улучшить свой аттестат. потом он помогал мне готовиться к поступлению. Я поступил на бюджет, помогли связи Гордеева. Мама радовалась. Ещё бы, ее сын поступил на юридический, да ещё и на бюджет. Она ведь не могла теперь работать, как раньше. Зато я смог уговорить ее сделать в нашей квартире ремонт. Так, косметический, без особых излишеств. Деньги со счета очень пригодились. Она как раз опять попала в больницу, а я нанял людей и к ее возвращению наша однокомнатная квартира преобразилась. Мама плакала, особенно увидев новый удобный диван. Тот, на котором она спала, я вынес на свалку.

Как участник группировки, пусть и мелкой, я уже имел свой доход. Плюс иногда участвовал в боях. Нечасто, мама переживала, когда я приходил побитым. Но деньги водились.

Я был на втором курсе. В тот день после учебы выполнял мелкие поручения Гордеева, потом завалился в "Пандору". Пятница, можно было не спешить домой.

Пришёл я ближе к трем часам ночи, мама спала и я тихонько лег в свою кровать, что стояла за шкафом, разделявшим комнату. Утром я проснулся поздно, но в квартире было тихо. Хотя к этому времени мама обычно уже возилась на кухне или смотрела очередной сериал. Я встал и выглянул из-за шкафа, она спала. Решил не будить. Сходил в душ и приготовил завтрак. На часах был почти час дня.

- Мам, - позвал тихонько, зайдя в комнату. - Мам, я завтрак приготовил, есть будешь?

Но она не отреагировала. Я подошёл ближе и положил ладонь на ее руку. Она была ледяной.

- Мам, - я потряс ее, не желая верить в очевидное. - Мама! Мама!

Слёзы потекли сами. Я спрятал лицо в ладонях, чтобы немного отдышаться. А потом набрал Гордеева. Он помог с похоронами.

Так я остался один. Когда убирал мамины вещи, нашел это фото в белой рамке с сердечками. Оно было в ее столе, где хранились все фотографии. Не думал, что мама его хранила. Я долго смотрел на нас с Адель и мне казалось, что не было у меня той жизни. Жизни, когда я был простым влюбленным мальчишкой. Когда простых радостей в ней было больше, чем денег. Когда я ещё не был убийцей.

Сейчас я также смотрю на это фото. И та жизнь кажется нереальной. Как и девочка, что улыбается мне. И только незаживающая разодранная рана в том месте, где должно быть сердце, все ещё говорит о том, что это было... Что я ещё почему-то живу и чувствую боль утраты... И эта девочка – самое хорошее и светлое, что было в моей гребаной жизни.

Радует одно – наш город действительно стал безопасным для девчонок. Конечно, мы не знаем, что творится за закрытыми дверями. Но то, что по улицам они могут гулять свободно – это сто процентов. Если только не появляются такие вот мрази, как Парфенов или тот урод, что искалечил Мадлен. Но и они живут недолго. Мы таких не щадим и второго шанса не даём. Кто-то скажет, не нам решать... Но это наш город и законы в нем наши. Я снова посмотрел на фото, а затем спрятал его в книгу и вернул ее на полку.

Утром я слышал, как Пчёлка собирается на работу. Но не выходил, пока она не ушла. Вчерашний вечер нарушил мой устоявшийся покой. Я знал, что так будет. Но все равно каждый год оказываюсь не готов к этому. Не готов к этим воспоминаниям, в которые погружаюсь с лёгкой руки Змея. С другой стороны, понимаю, что это все отговорки. Если бы мне было всё равно, этот период никак не влиял бы на меня. И винить Гордеева, что это он заставляет меня переживать это каждый год – глупо. Просто я сам так и не смог отпустить, забыть, пережить, перестать любить...

Сегодня я остался дома. Правда, под вечер выбрался в спортзал, немного размялся. Вернувшись домой, застал Пчелку на кухне, она готовила ужин.

- Привет, - она улыбнулась, словно искренне была рада меня видеть. - Как дела?

- Норм, - сухо ответил я.

Нужно поскорее решить вопрос с ее жильём. Пусть съезжает. Хотя, надо признаться, готовит она вкусно и мне будет не хватать ее стряпни.

Пчёлка, словно почувствовав моё настроение, не стала развивать разговор. Отвернулась и продолжила что-то нарезать и крошить.

Прошёлся по ее фигурке. Волосы, собранные в небрежный пучок, широкая футболка и шорты. Стройные ножки. Интересно, как бы выглядела в свои двадцать три Адель? Была бы похожа на Пчелку? Фигуркой, наверное, да, но была бы выше ростом.

Сжал переносицу двумя пальцами, охренев от своих мыслей. Это время такое, ноябрь... Вот и лезет всякий бред... Ушел из кухни, есть расхотелось.