Феномен

Глава 22

— В юности нам любая неприятность

видится концом света. Но это не так.

— Ну да.

— Это только начало.

(с) «Папе снова 17»

Итан.

Маленькое душное темное помещение переполнено людьми. Из колонок звучит голос Клауса Майне, и компания выпивших мужчин подпевает ему, держа в руках кружки пива. Свет низко-свисающих темных ламп приглушен, поддерживая в баре сумрак. За барной стойкой, столешница которой заполнена бокалами с напитками, спиной ко мне, на высоком красном стуле сидит Аманда. Я узнаю ее по длинным светлым волосам и совершенно не подходящей для этого места одежды. Крепче сжимаю руку Лукреции, коротко выдыхаю и подхожу к бывшей.

— Привет, — хрипло произношу я.

Аманда поворачивается, и я замечаю, что она плакала, — ее глаза красные и немного опухшие. Увидев меня, она распахивает их и будто задерживает дыхание. На ее губах появляется легкая улыбка, а затем она произносит:

— Привет. Спасибо, что приехал. Я не знала, кому еще позвонить.

Ее улыбка становится шире, но быстро меркнет, едва ее взгляд находит мою спутницу.

— Привет, я Лу.

— Моя девушка, — добавляю я, и вижу удивление в глазах Аманды.

— Приятно познакомиться, а я Аманда, — тихо произносит в ответ.

Неловкое молчание повисает между нами, и я перехожу к делу:

— Так что случилось?

— Отец выгнал меня из дома, — Аманда показывает головой куда-то вниз, и я наклоняю голову. У ее ног стоит небольшая спортивная сумка. И меня пугает то, о чем она сейчас меня попросит.

— Он узнал про нас? — хмурюсь.

— Нет, он узнал обо мне и Нейтоне.

— И почему ты позвонила мне? — интересуюсь я, хотя уже прекрасно знаю, что она ответит.

— Алек не берет трубку, он… он тоже не в восторге от того, что я снова решила с кем-то встречаться. Мне просто некуда пойти. У меня с собой даже нет кредитки.

— А Нейтон?

— Нейтон бросил меня.

Сжимаю до скрипа зубы, а затем все-таки поворачиваюсь к Лукреции. Во взгляде ее карамельных глаз я вижу недовольство. И я не могу ее за это винить. Несколько минут назад мы страстно целовались в спортзале, а теперь я собираюсь отвезти бывшую к себе в квартиру. Странно, что Лу еще не дошла до точки кипения.

Опускаю голову вниз, набирая полные легкие воздуха, и возвращаю взгляд к бывшей.

— Расскажешь все в машине. Пойдем.

Наклоняюсь и беру ее сумку с пола. Пропускаю девушек вперед и иду следом за ними по направлению к «Рэнжу». Закинув сумку в багажник, открываю для Аманды заднюю дверь и, захлопнув ее за ней, кладу ладонь на хрупкую руку Лукреции, намеревавшуюся открыть переднюю дверь.

— Лу, — начинаю я.

— Все в порядке, Итан, — произносит она, избегая моего взгляда.

Обхватываю пальцами ее подбородок и мягко приподнимаю за него. Она поднимает на меня обеспокоенные глаза и шумно выдыхает:

— Все правда в порядке. Ты ее любил. У вас общее прошлое. Ты ведь не можешь просто оставить ее здесь.

— Но? — Наклоняю голову.

— Но лучше бы оставил, честно слово, Мур, — закатывает глаза она, и я усмехаюсь. — У вас точно все в прошлом?

— Точно.

— А мы?

— А что мы?

— Мы вместе?

— Да. — Улыбаюсь. — Я же сказал, что хоть быть с тобой. Сегодня, завтра, через месяц и даже через год.

— Даже через год?

— Я настроен серьезно, Лукреция, — усмехаюсь. — И тебе от меня не сбежать.

Она улыбается, а затем прикусывает губу.

— Но ты должен понимать, что я не вынесу, если мне снова изменят. Правда. Моя самооценка и так где-то на уровне Бездны Челленджера. Я понимаю, что это чертовски эгоистично думать сейчас только о себе, но клянусь Богом, Итан, если ты не удержишь свой член в штанах, то я..

Прерываю ее угрозы сладким поцелуем. Медленно ласкаю ее вкусные губы, а затем раскрываю их, углубляя поцелуй. Обнимаю ее за талию и прижимаю к себе. Наши языки переплетаются так осторожно, нежно, чертовски упоительно. Ее тихие стоны, теряющиеся в поцелуе, сводят меня с ума. Мой член уже в полной боевой готовности, а мы едва начали целоваться, и я хочу, чтобы она понимала, как действует на меня.

— Лукреция, тебе не о чем беспокоиться, — шепчу ей в губы. — Моему члену теперь нравятся только сумасшедшие.

Она улыбается.

— Сумасшедшие? И много у тебя таких?

Закатываю глаза.

— Одна. Единственная. Моя.

— Так-то лучше. Поехали уже, — выдыхает Лу и отстраняется.

Она открывает дверь и садится в машину. Я обхожу «Рэнж» и сажусь рядом с ней.

«Ровер» выезжает на пустую дорогу, освещенную тусклым светом фонарей, и мы направляемся к дому Лукреции. Встречные автомобили ослепляют ярким светом своих светодиодных фар, а мимо проносятся многочисленные высотки, принадлежащие церкви мормонов, в окнах которых уже не горит свет.

Молчание, воцарившееся в салоне моего автомобиля, напрягает, но я не решаюсь заговорить первым. И музыку мне тоже включать не хочется. Кладу руку на колено Лу ладонью вверх, молча прося вложить в нее свою. Она улыбается и кладет сверху свою руку. Мое сердце в этот момент делает бланж.

Пятнадцать минут спустя я паркуюсь у дома Лу. Она убирает свою ладонь, и поворачивается назад.

— Доброго вечера, Аманда.

— И тебе. Извините, если нарушила ваши планы.

— Не бери в голову, — улыбнувшись, произносит Лу и тянется к двери.

Я выхожу за ней следом на улицу, боясь представить, что творится в ее голове.

— Чувствую себя ублюдком, — произношу я, подойдя к ней и положив руки на талию.

Лукреция утыкается носом в мою грудь и молчит.

— Лу, я взрослый мальчик и в состоянии контролировать свой член.

Хоббит молчит, а затем делает шаг назад, вырываясь из моих объятий.

— Завтра в 5?

— Завтра в 5. Напишешь мне перед сном?

— Только если ты пришлешь мне дикпик.

Улыбаюсь.

— Я подумаю.

Она тоже улыбается, а затем поднимается на цыпочки и целомудренно целует меня в губы.

— Спокойной ночи, — шепчет она и отстраняется.

— Эй, — хватаю ее за руку, притягивая к себе. — Думаешь, я отпущу тебя после такого жалкого подобия поцелуя?

— Я не целую парней, которые мне не нравятся.

— Что ж, отлично, значит, я тебе нравлюсь. Учитывая, сколько раз мы сегодня целовались.

— Это ты меня целовал, а не я тебя, так что, не обольщайся, — усмехается она, отпускает мою руку и спиной идет к лестнице, а затем разворачивается и кричит: — Пока!

Я широко улыбаюсь и смотрю ей вслед.

Не знаю, как мы с ней дошли до того, что флиртуем у ее дома. И я уж молчу про то, сколько раз за этот вечер мы целовались. Но я счастлив. Я наконец не ощущаю той пустоты внутри. Ее полностью заполнила собой болтовня этой девчонки. Прекрасной девчонки. Моей.

Возвращаюсь к машине с такой же идиотской улыбкой на губах и даже не пытаюсь этого скрыть. Я не должен думать о том, заденет ли это Аманду так же, как она не думала обо мне, когда решила за нас обоих, что у нас нет будущего.

— У вас с ней все серьезно, да? — доносится тихий голос с заднего сидения. — Ты рядом с ней выглядишь таким счастливым.

— Так и есть.

— Я рада за то, что ты нашел свое счастье.

Молчу, потому что что мне ей сказать? Я был и с ней счастлив. Все было хорошо. Я строил в голове планы о совместном будущем. Конечно, эти отношения изначально были обречены, учитывая, что я не собирался вступать в мормонскую секту, а она не собиралась из нее уходить, но, когда между нами все только начиналось, Аманда не была такой фанатичкой. Будь она верующей, она бы вообще не стала со мной спать. И вообще встречаться.

Если бы она оставила ребенка, то у нас все могло бы быть иначе. Если бы отец прогнал ее, то она могла бы просто прийти ко мне. Мы бы стали семьей. Вот только мешает это самое «если бы».

Только представьте, она избавилась от моего ребенка ради того, чтобы ее отец не изгнал ее из церкви!

В голове не укладывается этот бред.

Прошел целый год, и мне следовало бы забыть об этом, отпустить прошлое, но это невозможно. Каждый раз, когда мое колено тянет ноющей болью, с сердцем происходит тоже самое. Оно стучит так больно, словно намеревается покинуть грудную клетку, выломав к чертовой матери все ребра.

Почему тогда я бросился к Аманде по ее первому звонку?

Потому что для меня она по-прежнему близкий человек. Я никогда ее не предавал, был с ней честен, был ей верен. И часть меня все еще помнит именно ту милую Аманду, в которую я влюбился. Подсознание будто специально подбрасывает в мою голову только счастливые воспоминания, возвращая меня в то время, когда мои глаза горели, а в груди разливалось тепло при виде этой кудрявой светловолосой девчонки.

Через пару минут мы въезжаем на подземный паркинг. Молча выхожу из машины. Молча открываю багажник. Молча беру сумку. И так же молча иду к лифту.

— Еще раз спасибо тебе большое, — тихо произносит Аманда.

— Оставайся столько, сколько будет нужно.

Следом за ней захожу в открывшиеся двери лифта и нажимаю на кнопку. Серебристая кабина за пару секунд доставляет нас на нужный этаж. Двери открываются, и мы оказываемся в тускло-освещенном коридоре, ведущему к моей квартире. Абсолютную тишину нарушает лишь звук люминесцентных ламп на потолке и скрежет ключа в дверной скважине.

Открываю дверь и прохожу внутрь. Щелкаю выключатель слева от двери, и квартира озаряется приглушенным желтым светом настенных бра. Ставлю сумку на пол, а затем закрываю дверь за Амандой.

— Эта квартира тебе подходит, — осматриваясь по сторонам, произносит она.

К чему она это сказала?

Молчу. Поддерживать с ней беседу я не намерен. Прохожу через большую гостиную в свою спальню, где беру в гардеробе сумку, и начинаю закидывать в нее вещи. Захожу в ванную, чтобы взять зубную щетку, пасту, пену для бритья, станок и туалетную воду. Затем направляюсь к комоду и достаю чистый комплект постельного белья. Бросаю его на кровать и выхожу из комнаты, подхватив сумку с вещами.

— В холодильнике есть еда, клининг приходит раз в три дня, чистое белье я положил на кровать, полотенца в комоде в ванной, ключ висит на крючке при входе, — произношу я и направляюсь к двери.

— Ты что, уходишь? — удивленно восклицает Аманда.

Останавливаюсь в дверях.

— Да. Ты же не думала, что я останусь с тобой в одной квартире после всего, через что ты заставила меня пройти?

— Итан… — Она делает шаг навстречу ко мне, но я останавливаю ее рукой.

— Аманда, послушай, я всегда приду к тебе на помощь в память о том, что было между нами, но я никогда не смогу забыть, чем все это закончилось. Так что да, я ни за что на свете не останусь с тобой в одной квартире.

— У тебя остались ко мне чувства? — неожиданно спрашивает она.

Вскидываю бровь от удивления.

— Да, — коротко отвечаю я и вижу, как у нее захватывает дыхание. — Ненависть. Когда я вижу тебя, то чувствую ее. И боль. Много боли, которую ты причинила мне, буквально воткнув нож мне в спину и проткнув при этом сердце.

В ее глазах застыли слезы. Она вот-вот разрыдается, так что пора сваливать. Разворачиваюсь и выхожу за дверь.

— Мне жаль, — шепчет она мне вслед, но я просто хлопаю дверью и спускаюсь на парковку.