Не для любви

Глава одиннадцатая

Вечер неумолимо надвигался, и на улице совсем стемнело, однако вдоль кромки огромного мусорного полигона двигались две казавшиеся бесформенными из-за нелепых одеяний фигуры, вдвоём катили довольно большую тележку и подсвечивали фонарями по сторонам.

- Домой пора, Боря, - сиплым и скрипучим, но всё-таки женским голосом произнесла одна из фигур. - Темно уже, ничего не видно. Тут сейчас не заночевать - холодно, да и бездомные собаки теперь уже голодные стали, злые. Лучше утром сюда вернёмся, как рассветёт.

- А где у нас сегодня дом? - грубым и хриплым голосом спросил Боря и рассмеялся, будто закаркал. - А, Раиса?

- Не дури! - злобно огрызнулась женщина. - Там же, где и вчера, на окраине Лодыгино, у теплотрассы.

- Никакого у тебя чувства юмора, Рая. Неромантичная ты.

- Зато ты у нас, гляжу, романтик с большой дороги и юморист...

Раиса хотела добавить ещё что-то нелестное в адрес своего спутника, но Борис вдруг резко остановился, схватил компаньонку за руку и заставил пригнуться почти к самой земле.

Раиса хотела было возмутиться, но потом увидела свет фар приближающейся машины. Бездомные, коими являлись товарищи по несчастью, и по совместительству названые супруги Боря и Рая, визитов со стороны, мягко говоря, не любили.

Одно дело, когда на свалку приезжали мусоровозы, - их появление внушало оптимизм и новые надежды. И совсем другая ситуация, когда кто-то появлялся в частном порядке. Этим только попадись, они церемониться не будут. А для некоторых прямо спорт какой-то или развлечение - поиздеваться над ущербным, за которого некому заступиться. Потому Боря и Рая предпочли не испытывать судьбу, а затаиться и пересидеть непрошенный визит.

Большой тёмный автомобиль остановился, и из него выбрались трое здоровенных мужчин. Двое из них начали вытаскивать из багажника что-то тяжёлое, а третий наблюдал.

- Надо бы подальше, вглубь свалки, - сказал кто-то из троих. - Как хозяйка велела.

- Вот пусть хозяйка сама в темноте по говну и тащит девку. Здесь оставим, и отсюда ей не выбраться. Пока очухается, замёрзнет. Или собаки придут, разберутся. Да и это... переборщили мы, кажется. Бросайте её, и по домам.

Боря и Рая переглянулись, с ужасом глядя друг на друга. Даже они, многое в своей жизни повидавшие, такого поворота не ожидали. К счастью, мужики, оставив свою страшную ношу, быстро заскочили в машину и были таковы. Боря и Рая для верности просидели "в засаде" ещё минут пятнадцать, а потом, убедившись в том, что бандиты не вернутся, осторожно выбрались.

- Всё, Борис, домой! - строго приказала Рая и схватилась за ручку тележки.

- Ещё чего придумаешь? - злобно спросил Боря. - Живую бабу выбросили они, прямо на свалку, ты слыхала? Грех на душу хочешь взять?

- Не переживай за мою душу, на ней столько грехов, что не пересчитать! Одним больше, одним меньше...

- Если хочешь, вали отсюда, а я останусь, - Борис решительно зашагал к тому месту, где останавливалась тёмная машина.

- Вот ещё, и я с тобой! - Раиса тут же припустила следом за Борей, не забыв про тележку.

- В чём это она? - севшим голосом спросила Рая, когда они с Борисом склонились над казавшимся безжизненным телом молодой женщины.

- В простыне, а простыня - в крови. Будто ты не видишь!

- Боря, давай уйдём отсюда поскорее! - заканючила Раиса.

- Заткнись, - коротко приказал Борис и прижал пальцы к шее женщины. - Зря я что ли целый год в медицинском училище когда-то проваландался? Живая она, но если в ближайшее время у врачей не окажется, будет совсем не живая. Крови много потеряла.

- А где ж мы ей врачей-то возьмём сейчас? В лапоть позвоним и скорую помощь вызовем?

- Ты можешь в лапоть звонить, а я в тележку эту девку погружу и повезу к районной больнице.

- Далеко же, Борька! Ты совсем охренел? Тележка сломается! Где потом такую достанем?

- Пошла ты, вобла старая! Не хочешь помогать, хромай отсюда!

- Вот ослина упрямый, - в сердцах воскликнула Раиса, но начала, пусть ворча и чертыхаясь, помогать Борису.

До районной больницы, расположенной на другом конце посёлка городского типа Лодыгино, Борис и Рая добирались часа полтора. Борис время от времени проверял пульс у незнакомки и одобрительно качал головой:

- Очень хочет жить, похоже! Должна уж помереть, а она всё живая.

Остановившись у дверей приёмного покоя, Борис и Рая выгрузили женщину на крыльцо, а потом откатили и спрятали тележку.

- Никаких вещей при ней, - зашептала Рая. - Только серёжки в ушах, зато дорогие, сразу видно. Брюлики это. Я взять хочу. Зазря что ли мы спасали эту бабу?

- И куда ты с этими цацками, знаток драгоценностей? Продавать нельзя, а уши у тебя заросли давно.

- Всё равно хочу! - стояла на своём Раиса.

- Быстрей тогда! - зло сказал Борис, и Рая склонилась к незнакомке.

Потом Рая быстро ушла, сложив серьги в карман, а Борис позвонил в двери приёмного покоя и бегом кинулся следом за женой.

* * * * * * * * * * * * *

Ольга пришла в себя через два дня, а через неделю её перевели из реанимации в общую палату, однако окружающую действительность пациентка пока не воспринимала. Она находилась в каком-то полусне, время от времени чувствуя сильную боль, потом, - после обезболивающего, - облегчение, а потом проваливалась в более глубокое забытье.

Вставать Ольге сначала не разрешали, но она и не смогла бы пока встать. Обычно упрямая, самостоятельная и своенравная, сейчас она не стеснялась своей немощности, даже не чувствовала её.

Однажды на обход пришёл не только пожилой доктор, который каждое утро навещал Ольгу, - с ним были ещё двое врачей, незнакомых: рыжеволосая женщина лет тридцати с небольшим и огромный, шкафоподртный мужчина лет пятидесяти.

Именно он, устроившись рядом с кроватью, на которой лежала Ольга, сообщил пациентке о необходимости проведения процедуры стерилизации.

- Мы специально приехали из областной больницы, чтобы разобраться в вашем случае, коллеги пригласили нас, - объяснял доктор, а Ольга внимательно слушала, не перебивая. - Тут дело даже не в огромной кровопотере, выжить после которой - это настоящее чудо. Вас потому и в область не отправили, оставили здесь - понимали, что не успеют довезти. Повезло, что группа крови у вас - самая распространенная, и переливание удалось сделать достаточно быстро. Помимо этого, были проведены две операции. Две - потому что после первой у вас началось осложнение, развился воспалительный процесс, потому у вас до сих пор и присутствует ярко выраженный болевой синдром. Ситуация следующая: сейчас очень остро стои́т вопрос о необходимости проведения ряда процедур с целью предотвращения в будущем возможной беременности.

- То есть? - сухими губами тихо прошептала Ольга.

Это были первые слова, которые она произнесла за время, проведённое в больнице.

- Я не смогу забеременеть?

- Теоретически сможете. Проблема в другом. Существует огромная вероятность того, что вы не сможете выносить ребёнка после перенесённых травм. И не только не сможете выносить... Беременность может стать для вас очень опасным моментом, роковым. Потому я рекомендую вам дать согласие на медицинское вмешательство, и чем скорее, тем лучше.

- Я хочу подумать. Можно? - Ольга приняла решение сразу; точнее, сомнений у неё не было, и выбора не существовало, но она хотела потянуть время.

- Без проблем, пока вы находитесь здесь, под наблюдением наших коллег, - кивнул доктор и бросил быстрый взгляд на женшину-врача, которая в ответ нахмурилась. - Завтра, во время обхода, ваш лечащий врач Анатолий Егорович подойдёт к вам с необходимыми документами, и вы подпишете согласие. Думаю, сутки для принятия решения - это более, чем достаточно.

На следующий день Анатолий Егорович пришёл к Ольге позже, чем обычно, - видимо, после того, как обошёл всех. В руках у него была какая-то синяя папка. Открыв её, доктор вооружился ручкой и бодро заговорил:

- Давайте сначала внесём некоторую ясность в ситуацию.

- Давайте, - кивнула Ольга.

Её очень интересовали два вопроса. Первый: откуда в больнице известны её личные данные? Персонал обращался к ней по имени-отчеству, она не раз слышала. А ведь у неё забрали все личные вещи и документы, когда затолкали в машину около офиса. В то, что какой-то доброхот оставил документы рядом с ней там, куда её выбросили, Ольга не верила. А второй вопрос: где и как её нашли? Ведь предполагалось, что она не выживет. Хотя существовал ещё третий вопрос: почему не приходят представители правоохранительных органов и не задают Ольге вопросы? Ведь травмы её носят ярко выраженный криминальный характер. Где же милиция?

Неужели никому не интересно, что же с ней случилось? Нет, правду она бы и не рассказала, всё равно ей бы никто не поверил, - просто потому, что большинству людей удобнее такую правду не знать. Сказала бы, что затолкали в машину у офиса, прижали к лицу повязку со странным запахом, - и всё, дальше она ничего не помнит. Просто удивительно, что никто даже не интересуется.

- Вы помните ваши имя, фамилию, отчество и дату рождения? - осторожно спросил доктор.

- Помню, конечно, - попыталась улыбнуться Ольга. - Заварзина Ольга Викторовна, родилась восемнадцатого февраля тысяча девятьсот семьдесят пятого года. Адрес свой я тоже прекрасно помню.

Ольга продиктовала домашний адрес и назвала место своей работы.

- Отлично, - видимо, сверившись с записями, лежащими в папке, доктор остался доволен. - А что с вами произошло, Ольга Викторовна? Помните?

Ага, вот и вопрос.

- Помню, как вышла из офиса вечером после работы, и какие-то люди затолкали меня в машину. Я даже не успела никого из них увидеть. Потом почувствовала какой-то тяжёлый химический запах, и... И очнулась уже здесь. Анатолий Егорович, а как я здесь оказалась? В Лодыгино, в больнице?

- Кто-то позвонил в двери приёмного покоя однажды вечером. Дежурная медсестра открыла и обнаружила вас лежащей на крыльце. После этого сразу приехала скорая с пострадавшими, а следом - ещё одна, и позже кинологам по следам ничего и никого обнаружить не удалось.

- Надо же, как интересно, - искренне удивилась Ольга. - Кто же меня спас? И не узнать...

- Ольга Викторовна, - доктор замялся. - Вы в курсе того, что были беременны? Просто срок ещё был очень ранний, меньше месяца.

- В курсе, - Ольга сжала зубы и прикрыла глаза.

- Простите, Ольга Викторовна, я понимаю, что вам тяжело об этом говорить, но...

- Я не подпишу согласие на медицинское вмешательство, Анатолий Егорович, - не открывая глаз, спокойно ответила Ольга.

- Ольга Викторовна...

- Я не подпишу согласие на медицинское вмешательство, - уже громче, раздельно, почти по слогам повторила Ольга. - Напишу отказ.

- Ольга Викторовна, вы должны быть в курсе возможных последствий. Очень возможных, Ольга Викторовна!

- Я всё прекрасно поняла вчера, Анатолий Егорович. Тот доктор, который приезжал из областной больницы, всё объяснил. Где и когда я могу написать отказ?

- Вот, хоть сейчас, - Анатолий Егорович положил синюю папку на тумбочку. - Давайте, помогу вам принять положение полусидя.

Доктор помог Ольге приподняться и облокотиться на спинку кровати. Садиться Ольге пока было категорически запрещено.