Без тебя

Глава 26

Дни пошли какие-то адовые. Каждый следующий напряженнее предыдущего.

Сидя гостиной Нагорных в маске, с температурой под тридцать девять, я чувствую, как моя черепная коробка трещит по швам, обещая в скором времени расколоться. Внимание рассеяно, концентрацию держать удаеется с трудом.

Наблюдаю за тем, как Яра рассматривает потолок уже час. Она не плачет. И не издаёт никаких звуков. Запрокинув голову на изголовье дивана, разглядывает люстру. По её едва заметно шевелящимся губам понимаю: считает мелкие хрусталики. Она и раньше так отвлекалась. Считает, отбивая пальцем количество предметов посчитанных.

Тишина. Никто ничего ей не говорит, хотя очень хочется.

Пару часов назад стало известно, что машину её друга – Алексея, взорвали. Руслан позвонил и попросил приехать. Думаю, нет.

Смог бы я так легко, как он, реагировать на подобные события?

Такое чувство, что мы с ним обмен эмоциями произвели. Не надо быть гением, чтобы понять – Яра расстроилась. Из-за левого мужика, о котором мы до недавнего времени не знали вовсе.

Никогда бы не подумал, что Рус способен на такие чудеса самообладания.

Позавидовать что ли его хладнокровию?

Только всё стихать начало. Сараеву и Руфицкого-старшего так и не нашли. У младшенького энтузиазма поубавилось.

Грубокий выдох. Насколько намордник позволяет.

Когда Маша узнала, что с её ненаглядным случилось, начала мне телефон обрывать. Смешно, конечно. Особенно после тех слов, что из его поганого рта при нашей встрече летели.

Не начни он её оскорблять – я бы быстрее остановился.

У меня в голове не укладывается, как она могла с ним встречаться?! Дело не в ревности. Во всяком случае, я себя убеждаю в этом.

При ней он, конечно, другие пел песни, но неужели она не понимала, что этот человек из себя представляет?! Гнилая падаль.

Хотя что это я. Не видела. Когда моя теща с советами лезла, она так же свято верила в благие намерения своей мамы.

Даже злясь на неё очень сильно, даже когда мы на протяжении нескольких лет мотали нервы друг другу, я не позволял себе таких слов о ней. Собственно, как и тогда, когда она к Марку ушла.

Всегда оставалось понимание, что виноваты мы оба. На себя злился больше, чем на неё, из-за собственного бессилия.

Сложно со всем этим справляться.

Последний месяц я провел на работе. Домой приезжал только душ принять и одежду сменить. Пока мы с Саф были в аэропорту, за городом ночью нашли два трупа. Посадив её в самолет, я на работу отправился, да там и остался.

- У тебя глаза слезятся. Ты был у врача? – произносит Яра, проявляя магические способности – не отрывая взгляда от потолка, она видит, что вокруг происходит.

Того и гляди косоглазие заработает.

- Съезжу обязательно. Ты как себя чувствуешь? – волнуюсь за неё.

Как же не вовремя всё!

Будучи мамой крохотного малыша, ей не об этом стоило бы думать сейчас.

- А если почки откажут? Ты вторую неделю с температурой, - игнорирует мой вопрос.

Невыносимая.

Яра садится ровно, впивается в меня серьезным взглядом.

- Поэтому близко не подхожу к тебе, - усмехаюсь. – Я начал пить антибиотики.

- Я не об этом! И ты знаешь.

- Не получилось уйти на больничный.

Лукавлю. Я и не пытался. Что мне делать дома одному? Болея, я даже сына не могу к себе забирать.

После того, как подключился Алеев, движ стал на нет сходить. Игра на верха перешла. Не так быстро, как всем бы хотелось, но всё же спокойнее.

Полторы недели назад Маша с Колей вернулись в нашу квартиру. Несколько раз я к ним заезжал, привезти продукты и по мелочи подарки сыну отдать.

Первые дни после случившегося с Марком, прооравшись, Маша со мной не разговаривала, но потом обида на нет сошла.

Может, он ей с юности не переставал нравиться? Периодически я задаюсь этим вопросом, но мне кажется, не может такого быть. Весь период до брака и первое время после рождения сына, всё было прекрасно. Мы понимали друг друга и почти не ругались.

Чем больше проходит времени, тем хуже я понимаю, как всё скотилось к тому, что мы имеем.

- Не рассказывай мне. Я всё это проходила. Поужинаешь с нами?

Яра - единственная, кто постоянно меня накормить хочет.

С улыбкой качаю отрицательно головой.

- Я у вас дома не сниму это, - на маску указываю.

- Тоже мне защита. Как Марьяна с тебя её не стянула до сих пор, я не знаю.

- Она братом своим занята.

Когда я приехал, Марьяна с деловитым видом сидела рядом с колыбелькой Ярослава, делая вид, что не слышит, как он орет из-за соски потерянной.

Эта малышка пойдет далеко.

- Маша учиться начала, ты знал? – резко тему меняет. Крутость её виража мне голову кружит.

Ни минуты без бывшей жены.

Яра с самого начала хорошо отнеслась к Маше, но в последнее время их общение на новый уровень перешло.

Наверное, я должен ей быть благодарен, за то, что поддержала мою бывшую после развода. Во всех отношениях. Не предложи Яра ей работу – не стала бы она учиться.

Талант у Маши был всегда. Но развивать она его не стремилась. Чаще всего рисовала меня и сына. У нас шли вялотекущие разговоры на тему её обучения, но особого желания я не видел. Больше было сомнений, мол, ничего не получится.

Подогреть интерес выходило, только покупая гаджеты для неё соответствующие.

Я рад, что она, наконец-то, решилась.

- Она говорила, когда мы день рождения Коли обсуждали. Вы же приедете?

- Обязательно. Ты будешь один или со своей девушкой? Это несправедливо, её все кроме меня видели.

Ох уж эта Яра!

За малым удерживаюсь, чтобы не предложить ей купить глянец какой-нибудь. Уверен, она и так знает, как Сафи выглядит.

Сафи.

Происходящее между нами туда же, куда и всё остальное. Мы не виделись месяц. Видеосвязь не в счет. И меня порядком начинают крыть. Отсутствие секса сказывается или нервное напряжение, я разбирать не хочу.

Она очень изменила за последнее время.

Вчера мы с ней говорили по телефону и я слышал, как где-то за дверью орал Фил. Саф отшутилась, дескать, очередной прилив паники.

Она не подписала этот ублюдский контракт. Всех на нервах теперь.

Распрямив плечи, несмотря на всю гамму эмоций, произношу спокойно.

- Если ты хочешь, то в следующий раз, когда она приедет, я вас познакомлю.

Поднявшись на ноги, Саяра ко мне направляется. Выглядит очень уставшей.

Подойдя вплотную, она гладит меня по затылку. Совсем как в детстве.

- Я хочу, чтобы ты счастлив был.

Было время, когда генерировать мои эмоции могла только она, потому что до других людей мне не было дела.

Хорошее время было. Спокойное.

- Тебе обязательно его касаться? – с невеселой иронией в голосе спрашивает Руслан, войдя в комнату.

Переглянувшись с Ярой, мы проглатываем взрыв смеха.

Вскоре, сразу после звонка коллеги, мне приходится ехать на работу.

- Нам разрешение дали на обыск! И не только, – Миха активно жестикулирует, как только я на пороге кабинета появляюсь. Возводит руки к небесам. – И года не прошло. Хотя скоро будет.

Обстановка царит невеселая.

Оно и понятно.

В одном из городов региона год назад начали пропадать девушки из вполне благополучных семей. Умницы – красавицы. Спустя некоторое время их находят где-нибудь. Пруд. Лесополосы. Следы насильственной смерти. В крови такой коктейль из препаратов, что можно удивиться, как они после передоза такого живы оставались какое-то время.

Масштаб стал расти. Место действия к нам в город переместилось.

В ходе следствия выяснилось, что к делу причастен сыночек очень влиятельного человека. Всё как надо. Крупный строительный бизнес. Законодательное собрание региона. Полная безнаказанность.

Пару раз его задерживали, после следаков снимали за превышение должностных полномочий. Даже тачку осмотреть не могли.

То есть все знают, чем урод со своими друзьями занимается, но для мира он продолжает оставаться владельцем успешного дизайнерского агентства и одним из самых завидных женихов города.

Пара девушек с работы утверждали, что Макс Трубицин парень очень красный и позитивный. Мухи не обидит.

Вспоминаю слова Маши о Марке и внутренне напрягаюсь. Похожая песня.

- Собр выехал. Готовы парни? – Миха обводит нас взглядом. – Как бы мне хотелось этому ублюдку шею свернуть. Может, посчастливится и он упадет случайно с лестницы сегодня при задержании.

Никто особо не распространяется об этом, но Михаил расстался с девушкой именно после того, как ему это дело передали. Его девушка училась с Трубициным и свято верит в его невиновность.

- Ну, хотя бы мордой в пол уложить можно особо ласково, - отзывается один из коллег.

- У них сегодня завоз был. В доме будет столько наркотиков, что на весь город хватит. Ещё и останется.

На подъезде к дому, где сегодня очередная сходка бомонда должна состояться, происходит заминка. Естественно, охрана не хочет никого пускать. У парней из спецподразделения уходит минут пятнадцать на них.

Такие оттяжки временные опасны. Народ среагировать успевает обычно. Но не в нашем случае.

Собравшиеся на таком кураже, что когда наша развлекательная программа начинается, они продолжают веселиться. С придурковатыми лицами рассматривают парней из Собра, словно маскарад у них был запланирован.

Окидываю взглядом обстановку. Ожидаемый размах чувствуется во всем. От высоты потолков до явственно дорогих картин на стенах.

Тошно становится, что молодежь, коей тут полно, готова ради бабла рисковать жизнью. На всё готовы, лишь бы задержаться в тусовке.

Музыка стихает.

Перевожу взгляд на Миху. Он не торопясь проходит вглубь холла, осматривается по сторонам, точно так же, как я секундами ранее. Достает удостоверение и представляется вопящему хозяину дома.

Паника в глазах этого конченного ублюдка радует. Значит, их не успели слить информацию. Больше шансов, что обыск пройдет удачно.

- Пошли. Осмотримся, - один из коллег подталкивает меня.

В машине, пока ехали сюда, я выпил несколько таблеток и сейчас торможу нереально.

Когда мы проходим в следующую комнату, мне кажется, что я словил глюк.

Закрываю глаза и вновь открываю.

Картинка не меняется.

Я вижу Машу.

Она стоит рядом со стеной, едва ли не оседая по ней. Дрожит всем телом, закрывая лицо руками.

Твою ж мать.

На такой исход я в страшном сне не мог рассчитывать.

На пол уложили не всех. Большинство девчонок продолжают стоять на ногах, те, которые в состоянии. Пошатываются. От страха или уже успели что-то принять?!

Причины других меня волнуют не сильно.

Только Маша.

Сам факт её нахождения тут, и тот дикий ужас, что от неё исходит.

Несмотря на то, что мы почти не общаемся, я ещё способен считать её острые эмоции.