Расписанная красками

— Значит, можно говорить об оргазме, но не о сексе или пенисе? Я не понимаю тебя, Брук Дэниелс. Ты ханжа или только притворяешься, чтобы мучить меня?

Брук ткнула его в грудь.

— Я не ханжа. Я сложная… а ты избегаешь моего вопроса.

— Какой из дюжины? — спросил Дрейк, проводя рукой по лицу.

— Ты практиковал тантрический секс со своей любовницей?

Дрейк сердито на нее взглянул и сузил глаза.

— Пожалуйста, перестань ее так называть.

Брук хихикнула на его мольбу.

— Извини, я забыла ее имя. Ненавижу конкуренцию. Мне не нравится думать о тебе и других женщинах.

Рука Дрейка, потянула горсть ее кудрей, чтобы наклонить голову, так, чтобы он мог видеть ее лицо, заставляя перестать хихикать. Очевидно, у него не было проблем с контролем, когда он этого хотел… или когда он хотел, чтобы она его слушала.

— О, вот ты где, Страстный Человек. Ты заставил меня побеспокоиться. Некоторое время я думала, что тот свирепый, сексуальный мужчина, который меня соблазнил, был плодом моего воображения, — прошептала она, глядя в его вопросительный взгляд.

— Тебе не нужно ревновать, Брук.

— Я не ревную. Никогда не ревновала. Я не такая.

Дрейк фыркнул, крепче сжимая ладонь.

— Тебе чертовски много предстоит о себе узнать. Надеюсь, у меня хватит терпения быть с тобой, пока ты это делаешь.

Его рот, горячо прильнувший к ее смеющимся губам, уничтожил любой резкий ответ, который она могла придумать достаточно быстро, чтобы произнести. Его язык скользил по ее языку, пока он глубоко входил, и ее руки поднялись, чтобы притянуть его ближе. Но когда его чувственное нападение стало действительно интересным, Дрейк схватил ее за запястья и потянул их между их телами. Он также оторвал свой рот от ее.

— Нет. Не хочу улаживать каждый наш спор сексом, как бы я ни хотел толкнуть тебя на это жалкое подобие мебели и снова в тебя войти. Но боюсь, что с моим настроением эта чертова штука сломается. Я чувствую потребность в примирительном сексе.

— Примирительный секс?

Она смеялась, пока Дрейк не опустил ее руки к себе на колени и не провел ими по его растущему интересу, одновременно поглаживая ее пальцы большими пальцами.

— Да. Жесткий… безотлагательный… продолжительный… примирительный секс, — прошептал он.

У Брук, пока она слушала, от желания закружилась голова. Она чувствовала его намерения по твердому поглаживанию его пальцев. Она закусила нижнюю губу и подняла взгляд.

— Примирительный секс. Хорошо. Давай это сделаем.

Застонав от настоящей муки, Дрейк поднес ее руки к своей груди и наклонился, пока их лбы не соприкоснулись.

— Нет. Я не могу. Искушение между нами возникает легко, и до тебя у меня так было только один раз. Это правда, что я постоянно жажду тебя, но я также хочу, чтобы ты меня любила… если сможешь.

Брук отстранилась и моргнула. Ее разум все еще был затуманен мыслями о том, что ее руки обнаружили у него на коленях. Думать было не только трудно… это было почти невозможно. Она смотрела на его распущенные волосы, его яростный взгляд и его распухшие от поцелуев губы. Это заставило ее задаться вопросом, а как она выглядела для него.

Ее охватило сильное желание броситься в объятия Дрейка.

Она не хотела давать ему шанса найти новые оправдания. Он уже испортил ей жизнь, так что она могла с таким же успехом наслаждаться преимуществами, а не отягчающими обстоятельствами. Мальчики, с которыми она проводила время в колледже, в его присутствии превратились в приятные воспоминания. Интерес Дрейка удерживал ее в настоящем.

Ни одна фантазия, когда-либо созданная ее разумом, не была так хороша, как реальность в которой этот мужчина занимался с ней любовью. Она никогда никого не хотела так, как Дрейка Берримора. Но ее вожделение только к нему не обязательно означало, что он был тем самым, единственным… пока еще нет. Это просто означало, что ее вкус в мужчинах изменился.

— Может быть, мне стоит заказать пиццу сейчас. Это кажется самым безопасным.

— Наверное, хорошая идея.

Дрейк еще раз крепко сжал ее руки, прежде чем их освободить. Он встал, повернулся спиной и привел себя в порядок, прежде чем вернуться в кресло. Ей хотелось схватить его за рубашку сзади, развернуть к себе и прильнуть к его губам, пока ни у кого из них не осталось бы ничего другого на уме.

Брук сглотнула из-за своих разбежавшихся похотливых мыслей и встала, пытаясь вспомнить, куда она могла положить свой телефон.

— Из-за тебя у меня мозги всмятку, — обвинила она, охотясь за телефоном.

— Это потому, что я тобой одержим. Я не могу не волноваться о том, что я чувствую.

Она смотрела, как Дрейк сцепил руки на коленях, чтобы скрыть упрямую эрекцию. В ее голове произошло короткое замыкание, когда она представила, как разъединяет их и забирается к нему на колени. Потребовалось несколько минут, чтобы найти чертов телефон, потому что ей было интереснее узнать, что творится у него под руками. Пристальный сочувствующий взгляд Дрейка, следившего за ней по комнате, также не облегчал задачу.

Обнаружив, наконец, свой телефон, Брук набрала номер. Через несколько минут их еда уже была в пути.

— У меня на кухне есть бутылка красного вина. Хочешь бокал… или два?

— Безусловно. И когда мы подойдем ко второму бокалу, я хочу услышать о твоем визите в мой класс. Мне нужен шанс защитить себя от твоих сумасшедших мыслей по этому поводу.

Уперев руку в бедро, Брук уставилась на него, но опустила взгляд, увидев, как его глаз прищурились в уголках. Его веселье усилило ее раздражение на него, но также заслужило ее уважение.

Она была благодарна, что ее вожделение к нему наконец угасло настолько, что она смогла взять себя в руки.