После предательства. Доверюсь снова

В кармане шорт обнаруживаю лотерейный билет, который меня буквально вынудил купить Санта. Интересно, там ли он сейчас? Мне нужно на пляж. Заказав на завтрашний вечерний рейс билет, я вызываю такси, и мы едем снова на пляж.

- Ты кого ищешь, - спрашивает девушка, когда я бегу к пещере, оглядываясь по сторонам.

- Санту, - бросаю я ей. Ее удивленный взгляд говорит о том, что у меня от радости поехала крыша. Действительно, зачем он мне? Просто поздороваться. – Старик, бомж здесь живет… - лепечу я, разглядывая погром в пещере. Здесь явно никто давно не живет. И где…

- А, ты о том странном чуваке в костюме Санты? У него еще чайка-воровка была.

- По чему была? Что сделали с Глори? И где Санта? – моя душа замирает от нехорошего предчувствия.

- Птичку поймали на воровстве, и она привела к твоему Санте. Его избили, в клинику попал. Мне пришлось «неотложку» вызывать. А чайка улетела. Наверное.

К вечеру я нашла Санту. В клинике для бедных. Даже не узнала его. Он был гладко выбрит и трезв, немного даже поправился. От этого разгладились морщины и появились щеки. Странно, когда помнишь человека другим. Мужчина обрадовался мне, как родной. Всё смеялся и сжимал мои ладони. Синяки немного виднелись на лице, но доктора его уже хотели выписать, просто ему идти некуда.

К вечеру я забрала Санту из больницы и привезла его к Марине. Ох, выгонит она меня скоро!

- Ты мне билет продал просроченный, - задумчиво сказала я, разглядывая дату на бумажке. Так и есть, розыгрыш состоялся на два дня раньше, чем этот клочок бумаги попал ко мне. – Так что отдавай мою мелочь! Ох и прощелыга ты, дядя Миша!

Я шучу, конечно, но Санта вдруг достает из своих вещей газету и сует ее мне. Я проверяю билет по таблице в газете и не верю своим глазам. Я богата! Очень! Хотя, если билетик просрочен…

- Ты продал мне заранее выигрышный билет! Ты знал!

А Санта только смеется, своим особым смехом, рождественским.

Глава 47

Спустя два дня…

Окна нашего дома не светятся, а ведь Артем должен был уже вернуться. У меня так тревожно на душе, что я забываю забрать вещи из багажника такси, несусь к крыльцу. Шофер окликает меня и сам приносит мой сиреневый чемодан. Но мне не до него.

- Темушка, - кричу я, пробегая по комнатам, заранее зная, что его нет дома. Но надеюсь, что он просто спит.

Никого. И телефон не отвечает, автоответчик бубнит, что абонент вне зоны. Ком страха разрастается в груди, прокалывая острыми черными шипами мою душу. Не нахожу места себе, дышать тяжело. Поэтому выскакиваю на улицу.

Вижу соседку, которая идет к своей машине. Куда она собралась ранним утром? У нее ведь муж тоже спасатель, может она в курсе, что могло случиться. Захлопываю дверь и бегу к женщине.

- Подождите! – кричу, боясь, что она сейчас уедет. Уже села в машину. Вид такой серьезный, что мне страшно еще больше.

- Привет, - машет она мне вяло рукой. – Поедешь со мной? Я как раз в штаб, может новости о наших мужьях. Садись.

- Новости? А что случилось? Я только что вернулась, и … - чувствую головокружение и слабость и быстренько плюхаюсь на переднее сиденье. Удушье не отступает, вызывая еще и тошноту.

- Да ты успокойся, белая вся… Это часто происходит с теми, кто спасателями работает. Непогода за перевалом, вот и задержались. Рации не работают, мобильники тем более. Я Лора, кстати. А как тебя зовут? – спрашивает она, заводя мотор.

- Настя… правда так часто бывает?

- Да постоянно. Это же горы, туристы…

Еще два дня ожидания и даже оптимистка Лора теряет надежду. Мы почти живем в штабе, докучая служащим. Нас попросту разгоняют по домам уже, чтобы хоть поспать и привести себя в порядок. Брожу как тень, проклиная горы, и боясь, что больше не увижу своего любимого мужчину. А он так и не узнает, что был прав, он действительно чувствовал его.

Не могу есть и спать, тупо пялюсь в огромную плазму, переключая каналы. Лора силком кормит меня. Она узнала о беременности и стала проявлять заботу обо мне. И ей так легче, есть за кем ухаживать. И ругать. Она часто ругает меня, боится, что я могу потерять свое любимое дитя. И я слушаюсь ее, жую что-то, не чувствуя вкуса.

Хоть из Сочи хорошие новости. Я обналичила выигрыш, а дом купить не успела, только присмотрела по соседству с Анной. Санта оформил сделку и заселился. Я решила, что он должен жить с нами, ведь выиграл, по сути, он. Хватит нам с ним бродяжничать.

Выключаю телевизор, болтовня которого только раздражает, а не приносит успокоения. Набираю номер Лоры.

- Ничего? – больше и слов не нужно.

- Тихо пока. Спать иди. А то я сейчас приду и уложу тебя как маленькую, - снова ругается. Хорошая она.

Захожу в спальню и прямо в одежде забираюсь в кровать. Не могу раздеться, сразу вспоминаю наши с Артемом ночи. И сразу слезы. Полежу немного. Зарываюсь в одеяла и вспоминаю любимое лицо, глаза с переливами из молочного шоколада. Аромат… апельсина…

Мне уже кажется, что меня обнимают любимые руки, теплые губы целуют под ухом, шепча ласковые слова. Темушка…

- Ты почему в одежде спишь, - вдруг слышу вопрос. Его голос!

Взвизгиваю и подскакиваю на кровати. Он! Точно! Либо снится, либо я задремала всё-таки и не услышала, как он пришел.

Трогаю его – настоящий! Зарос щетиной, но глаза сверкают смехом. Прижимаюсь к его груди и не могу сдержать слезы.

- У меня дэжавю… как тогда, приехал ночью и нашел тебя в этой кровати…

- Где ты был?!

- Потерялись маленько.

- Какое счастье, что нашлись! А то твоего ребенка кто воспитывать должен, - спрашиваю я и наблюдаю, как меняется выражение лица Веденина.

Он сияет от счастья, как начищенный самовар, я это вижу даже в тусклом свете настенного бра.

- Пломбирчик? Ты серьезно? Ты была у врача?

- Круче! Я была в Сочи! Привет тебе из Сочи, любимый!

Эпилог

Два года спустя

− Дядя Миша! Вы обещали проследить за малышом! Почему он роется в мусорке?!

Я подхватываю сына на руки и тащу в ванную, под ворчание Санты.

− А че будет−то? Мужик все уметь должен, и нужное из мусора добывать.

Оборачиваюсь. Вот никак не могу исправить этого старого бродягу. И дом у нас огромный, и пляжный бар, в котором я хозяйка. Но ему свобода нужна. А я боюсь отпускать, ведь снова потом изобьют, или за решетку посадят.

Он не понимает, что стал как отец мне. Душа за него рвется на части.

− Вон, цветочки полей, или Анне помоги с клумбами, − киваю на соседний участок.

Санта приосанивается, приглаживает пальцем седые усы и кхекает задорно. Хватает лейку и пританцовывая идет к калитке. Ох, ухажер!

Ну пусть так, чем поймает новую Глори, уже шестую по счету, и станет обучать птичку воровать вещи у туристов.

Анна любит, когда старик ей помогает. Она ожила после смерти мужа, внучку воспитывает. Дочь ее, Злата снова пропала куда−то после родов. Но Аришка ее маленькое счастье. Артем не ее отец, обманула его бывшая. Но хоть что−то хорошее от нее получилось.

Умываю Матвейку и переодеваю в чистую одежду. Мне пора на работу, с сыном останется Анна, которая приглядывает за нянями и дядей Мишей.

Отношу ребенка в соседний дом и тороплюсь в бар. Он недалеко от дома, на берегу Черного моря. Заведует в нем Марина, моя подруга. Она тоже вышла замуж и скоро покинет меня, ждет ребенка.

Придется мне новую заведующую искать, а это проблема еще та, я научилась не доверять всем и каждому. А может быть я закрою бар скоро. Зимой мы здесь не живем почти.

Моего любимого тянет на Алтай. Каждую зиму едем на горнолыжный курорт. Артем работает врачом в группе спасателей, а я мы с малышом ждем его из спасательных экспедиций.

Ему можно не работать, наследство Павла Сергеевича вложили в огромную клинику, Артем там один из владельцев. Но тянет его душа в горы.

Анна тоже едет с нами всегда, поднимается на перевал, есть так одно местечко, где мой муж поставил памятник названному отцу. Там она встречает рассвет и разговаривает с любимым. Потом с вертолета кидает охапку роз в ущелье.

Потом Анна возвращается в Сочи, к маленькой внучке. А мы с Матвейкой ждем любимого папу, когда закончится его опасная, но такая нужная работа.

Я доверилась моему любимому блондинчику, и очень счастлива!