Гадкий утёнок для босса

— Сто тыщ, уважаемый! — не моргнув глазом, выдает Ашот, и я изумлённо моргаю.

Ничего себе вранье! С размахом, однако. А ведь он сам мне недавно жаловался, что в убыток уже работает. Да и что-то сомневаюсь я, будто в лучшие дни его выручка составляла больше пятидесяти тысяч.

— Без проблем, — беспечно соглашается Боярка. — Номер банковской карты мне скиньте, переведу сразу всю сумму.

Тихий ржач конкурентов-соседей, откровенно подслушивающих нас и ожидающих от него совсем другой реакции, затухает, как по волшебству.

Более того… пока наш неожиданный покупатель, заметно выделяющийся из обыденной толпы своим эффектно-мужественным видом, общается с Ашотом, к прилавку подходит группа молодых девчонок и начинает интересоваться разложенным там ширпотребом — носками, колготками, шарфиками. При этом они так активно косятся на Боярку, что догадаться о причине внезапного всплеска потребительского спроса просто, как сложить дважды два.

Поток девичьего внимания сам он, безусловно, засекает. И с озорной усмешкой говорит своим новоявленным поклонницам:

— Девчонки, налетай, пока ещё есть на что! Тут всё такое интересное и залипательное, что даже я не удержался. Ну потрясные же вещички, а? Чистый восторг, — он хватает с прилавка первый попавшийся полосатый сиренево-салатовый носок и под хихиканье зрительниц торжественно вручает его мне. — Лучший подарок для девушки в такую промозглую погоду. Идём, Ди.

Ну не клоун ли? Теперь понятно, как он с Лебедой сдружился. На фоне повышенной эмоциональности, которая у обоих зашкаливает. Правда, направления разные — у одного в характере переизбыток юмора, а у другого — агрессии.

Кафешка, где делают натуральный кофе, находится неподалеку от точки Ашота, в полуподвальном помещении. Там самообслуживание, которое, впрочем, моего спутника нисколько не напрягает. Он развивает бурную активность и кофе нам приносит самолично, совершенно не заботясь о том, что выполняет работу официанта.

— А теперь поговорим, — серьезно заявляет он, усевшись напротив за маленький пластиковый столик.

Я грею ладони о свою чашку и настороженно уточняю:

— О таинственных секретах Тимура Аркадьевича?

— Нет. Сначала мы поговорим о нашем детстве.

— Зачем? — изумляюсь я. — При чем тут детство, если…

Но Боярка перебивает меня:

— При том, что все взаимосвязано, Ди.