Любовь рядом

Райли и Джули обменялись взглядами.

— Он точно был горячим, — громким шепотом сказала Джули.

— Тебе вообще можно так выражаться? Я имею в виду, теперь, когда ты помолвлена и все такое? — спросила Райли у Джули.

Помолвлена. Грейс проигнорировала небольшую боль, которую вызвало это слово.

Конечно, она была рада за свою подругу. Джули Грин была одной из её лучших подруг и самым приятным человеком, которого Грейс когда-либо встречала. С её медовыми светлыми волосами, широкой улыбкой и дружелюбным характером Джули невозможно было не полюбить. И конечно, было немного неожиданно, когда её флиртующая, хронически одинокая подруга несколько месяцев назад влюбилась в героя одной из её статей — особенно потому, что Митчелл Форбс был полной противоположностью Джули.

Но они были счастливы вместе. Счастливо помолвлены.

Что было замечательно.

Правда.

Просто...

Грейс всегда представляла, что она будет первой из «светских львиц» Шпильки, которая решится на брак. Вместо этого она была так далека от алтаря, как не была уже десять лет. Как будто ей снова было двадцать, ещё до того, как она встретила Грега Парсонса и начала мысленно собирать будущий альбом семьи Парсонс.

Не обращая внимания на зависть Грейс, Джули крутила бриллиант на четвертом пальце.

— Конечно, я всё ещё могу смотреть на горячих парней. Чего Митчелл не знает...

— Митчелл — всезнающий робот, когда дело касается тебя, — сказала Райли, когда они вошли в конференц-зал. — Я уверена, что он знает всё. И наверняка он знает, что прямо сейчас ты любуешься новым парнем Грейс.

— У Грейс новый парень? — спросил стройный, одетый в обтягивающие джинсы помощник редактора отдела моды Шпильки.

Отлично, подумала Грейс. Теперь у них есть слушатели. Как раз то, что ей было нужно — самый болтливый человек в офисе, теперь думает, что она с кем-то встречается. Грейс окинула подруг взглядом, говорящим Исправьте это. Оливер Харрингтон был лучше Твиттера, когда дело касалось распространения сплетен.

И серьезно, люди думали, что она уже пережила расставание? Прошло чуть больше четырех месяцев с тех пор, как она узнала, что Грег проводит свободное время между бедер своей коллеги. Конечно, она имела право на небольшой период, чтобы залечить свои раны, прежде чем снова начать встречаться, не так ли?

Скажем, ещё шесть месяцев. Шесть месяцев славного времени наедине с собой. Шесть месяцев девичьих вечеров с вином и, возможно, тренировок для полумарафона и выяснения того, как быть самостоятельной.

Это был отличный план. Она была уверена в этом. Но только Джули и Райли знали, что отпуск Грейс от мужчин был действительно заранеё продуманным планом, и она хотела, чтобы так оно и оставалось.

Не нужно, чтобы кто-то ещё знал, насколько глубоко её ранило предательство Грега. И без того было плохо, что её личная жизнь переживала потрясение. Но в случае Грейс сама ткань её карьеры также была разорвана пополам признанием Грега.

Хорошо! Я переспал с ней! Но прежде чем важничать, посмотри в зеркало, потому что в отношениях всегда виноваты оба.

Да, это было больно.

Но что действительно заставило её расстроиться, так это то, что всего за два месяца до этого Грейс написала очень популярную статью «Десять Признаков Того, Что Он Изменяет».

Она думала, что это всего лишь очередная статья в длинном потоке её типичных статей об отношениях: «Как Смириться С Его Пристрастием К Футболу». «Вы Хотите Суши, Он Хочет Крылышки — Как Найти Компромисс». По сути, она рассказывала женщинам, как наладить их отношения, и они слушали.

Статья об измене была занимательным вызовом. Поскольку она (ошибочно) считала, что у неё нет личного опыта в области неверности, Грейс провела несколько месяцев, опрашивая женщин, чьи возлюбленные им изменяли. Она записывала все тонкие признаки, маленькие причуды. Отсутствие секса, обильные комплименты, измененные пароли...

К моменту публикации статьи Грейс считала себя экспертом по выявлению неверности.

Она ошибалась.

Хуже всего было то, что она даже не подумала взглянуть на свою собственную жизнь. Она и представить себе не могла, что это когда-нибудь случится с ней.

Но это случилось. И что хуже всего? Интрижка Грега и Морин продолжалась всё время, пока она писала статью.

Женщина, на которую другие женщины смотрели как на маяк отношений, была полным притворством.

Грейс могла бы смириться с тем, что Грег не был тем мужчиной, за которого она его принимала. Но признать, что она была невежественна в отношении мужчин в целом?

Карьерное самоубийство.

Поэтому была создана Грейс 2.0.

Её альтер-эго было всем тем, чем не была Грейс 1.0: настороженной, жёсткой и умной. Грейс 2.0 знала, что мужчины — лживые змеи. И она собиралась доказать это на личном и профессиональном уровне.

— Нет, у Грейс нет нового парня, и ты забудешь, что эта мысль вообще приходила тебе в голову, — сказала Райли Оливеру своим страшным голосом с подтекстом не-провоцируй-мой-ирландский-темперамент.

Оливер мудро делал вид, что увлечен своим телефоном, как будто он вообще никогда не подслушивал.

Они втроём как раз расположились за столом переговоров, когда Грейс заметила незнакомую женщину, вошедшую в зал заседаний.

— Кто это? — тихо спросила Грейс. Женщина была хорошенькой в естественном, неприхотливом в уходе смысле, её светло-каштановые волосы длиной до плеч можно было бы назвать русыми, если бы не великолепная оливковая кожа и широкие карие глаза как у Бэмби.

Райли и Джули обменялись нервным взглядом.

— Это Эмма Синклер, — сказала Джули, её голос был слишком весёлым.

Потребовалась секунда, чтобы вспомнить имя.

Оу. Ооу.

Эмма Синклер заменила Грейс в разделе «Любовь и Отношения», когда та взяла отпуск на месяц.

Месяц, который был очень нужен Грейс, но о котором всё равно было больно просить.

Когда Грейс неохотно сказала начальнице, что ей нужно побыть вдали от офиса, Камилла не колебалась. Главный редактор Шпильки, может быть, и жесткая, но она также была немного мужененавистницей, благодаря собственному неудачному браку.

Достаточно было сказать слово измена, и Камилла практически выставила Грейс за дверь, приказав «уделить немного времени себе» и посоветовав местного продавца кукол вуду.

И Грейс была благодарна, правда. И, конечно, она ожидала, что Камилле придется найти кого-то, кто сможет заменить Грейс на время её отсутствия.

Она просто не была готова к тому, что Камилла назначит на подмену человека, который будет настолько... квалифицированным.

Грейс представляла себе одного из новых стажеров, который ходил за Джули и Райли и, возможно, делал несколько неуверенных заметок. Вместо этого Камилла наняла Эмму Синклер из Дерзкой. Дерзкая был главным конкурентом Шпильки на рынке женских журналов. А Эмма Синклер была одним из лучших обозревателей.

Во время своих еженедельных телефонных разговоров Джули и Райли клялись и божились, что Эмма не была заменой. Но по виноватому выражению лиц её подруг было очевидно, что Эмма не просто человек, которого они терпели до возвращения Грейс.

Эмма стала подругой.

Это хорошо, твердо сказала себе Грейс. Было бы хорошо расширить их маленькую семью. Может быть, даже влить немного свежей крови в трио секции «Любовь и Отношения». Немного изменить ситуацию.

Затем Райли рассмеялась над чем-то, сказанным Эммой, и это совсем не показалось ей хорошим.

— Порядок, порядок, — закричала Камилла, ворвавшись в конференц-зал в ярко-зеленом платье.

Грейс спрятала маленькую, облегченную улыбку. По крайней мере, некоторые вещи не изменились. Камилла по-прежнему начинала свои совещания, как судья Верховного суда с синдромом упоения собственной властью.

— С возвращением, Грейс, — сказала Камилла, не поднимая глаз, пока доставала из своей огромной сумки полдюжины электронных устройств и бросала их на стол.

— Спасибо, — пробормотала Грейс, не обращая внимания на то, что все улыбались ей слишком осторожно, как будто она могла сломаться в любую секунду.

Но по мере того, как собрание входило в свой старый, привычный ритм, она начала понемногу расслабляться.

Она справится. Всё было как в старые времена, только она была немного старше, немного умнеё.

На самом деле, это было даже лучше, чем в старые времена, потому что Грейс больше никогда не собиралась позволять парням овладевать собой.

Она слушала в пол уха, пока Камилла обходила стол, спрашивая о новостях по отделам. Когда Камилла перешла к разделу «Любовь и Отношения», Грейс села немного прямее. У неё не было никаких новостей за первый день её возвращения, но она улыбалась и кивала на всё, что говорили Райли и Джули, чтобы не оставалось сомнений, что она всё ещё часть этой команды. Она даже сохраняла одобрительную улыбку на лице, когда говорила Эмма.

И тут Камилла обронила те ужасные журнальные слова, которые иногда звучали в Шпильке, но почти никогда не ассоциировались с почти безупречным отделом «Любви и Отношений».

— ...поступили некоторые жалобы.

Подождите. Что? Что?

Грейс в ужасе слушала, как её босс читает письмо за письмом с жалобами.

Райли подняла руку, чтобы остановить поток слов своего босса.

— Простите, Вы только что сказали, что некоторые читатели считают нас наивными?

Оливер хмыкнул.

— Как будто ты можешь быть наивной.

Невозмутимая, Райли бросила ему один из своих дерзких взглядов. Райли МакКенна была совсем не наивной, по крайней мере, в том, что касалось спальни. Ей удавалось завораживать самых разных людей, от гомосексуальных мужчин до гетеросексуальных женщин. Но её настоящий талант был связан с гетеросексуальными мужчинами, что было очень хорошо, поскольку она была секс-богиней №1 в Шпильке. Райли непросто писала о сексе, она воплощала его в жизнь, её длинные черные волосы имели постоянный вид, как будто она только что встала с постели, а её ярко-голубые глаза были озорными, как у Мэрилин Монро. И что самое раздражающее? Райли МакКенна могла съесть больше любого, кого знала Грейс, и при этом носила XS.

Все это заставляло бы Грейс ненавидеть её, если бы Райли не была самой лучшей подругой, которую только можно себе представить.

Конечно, все это не имело ни малейшего отношения к их боссу, поскольку Камилла была явно не в восторге от своего обычного золотого трио.

Или золотой четверки, подумала Грейс, бросив быстрый взгляд на Эмму.

— Просто все больше отзывов о том, что мы недостаточно учитываем мужскую точку зрения, — сказала Камилла. — Что мы живем в женском пузыре.

— Безумие, это ведь женский журнал, — пробормотала Джули.

— Именно, — сказала Камилла, ткнув пальцем в журнал. — Точно так же, как Оксфорд находится в мужском пузыре.