Семь "Я" Семеновых

Сергей улыбнулся, и сел рядом на лавочку

— А, это все мелочи, — сказал он, закинув ногу на ногу, и закурив, — больше женщин влюбляются в меня после секса.

Маша кинула на Сергея неприязненный взгляд.

— Фу, Скворцов, спрячь этого Казанову — неудачника, и верни симпатягу, что подарил мне цветы.

Сергей усмехнулся, и закинул руку за спину Марии, на спинку скамьи.

— Полагаю, я заслужил награду? — томно спросил он.

— Зачем ты все портишь? Твое поведение не всегда уместно.

— Этим я и хорош, — усмехнулся он.

Маша не сдержалась, и улыбнулась в ответ.

— Ну что там, с наградой, то?

— Ты ведешь себя, как ребенок!

— Каждый рыцарь в праве получить поцелуй прекрасной дамы, за достойный поступок. Одним «чудесно» ты не отделаешься.

Маша повернулась к Сергею, и взглянула в его лицо. Скворцов понимал каждый ее жест с полувзгляда, видел все в ее глазах. Она делала вид, что собирается что-то сказать, а сама ждала, когда же он поцелует ее. Сергей не стал долго тянуть, и коснулся ее губ своими. Он овладевал ее губами медленно, но уверенно, как рыцарь во время войны, он твердо знал, к чему шел. Когда их губы разъединились, Сергей положил свою руку ей на плечо, едва касаясь пальцами волос.

— А ты, Семенова, не плохо целуешься.

— Спасибо, — улыбнулась она, по-прежнему вглядываясь в его лицо.

— Но я так и не получил своей награды как следует. Все удовольствия только тебе достались.

Маша засмеялась. Кто бы мог подумать, что она будет целовать со Скворцовым!

— Ты, Скворцов, понятия не имеешь, как надо целоваться.

— Не понял.

— Я целовалась всегда лучше всех моих сестер, подруг, и одноклассниц. В поцелуях мне нет равных.

— А как же стальная бизнес леди?

— Она ведь была не всегда, верно?

Скворцов улыбнулся, совсем по другому, и в какой-то момент Маше показалось, что она таки докопалась до настоящего Сергея Скворцова, оставив все го маски, как ненужную шелуху.

— Ну, так я получу королевский поцелуй? — тихо спросил он.

Маша засмеялась.

— Держись, Скворцов, — прошептала она, смеясь, — сейчас ты потеряешь чувство ориентации на местности, да всего остального…

И парочка снова принялась целоваться.

Сергей, правда, на секунду оставил все свои амбиции, отдаваясь только ощущениям.

Стоящий на веранде Андрей Лесной сделал пару живописных кадров, и поздравил себя. Живой будет материальчик, продаваемый. В его коллекции Рязанов с женой, и их любовники, старый банкир, флиртующий с младшей дочкой Семенова, сам Семенов, провожающий взглядом шикарную девицу в зеленом, спортсмен со своей бывшей невестой, и вот, враги в рекламе, любовники в жизни. Парадокс!

Андрей откинул бычок в урну, и вернулся в освещенный зал. И как раз вовремя.

«Молодожены» целовались, под веселые крики гостей.

Андрей быстро их сфотографировал, и поискал глазами Дашу. Она стояла у лестницы, грустная и одинокая, в бледно-желтом наряде, который ей почему-то не шел. Она казалась бледной, и не здоровой.

Лесной подошел к девушке.

— Тебе не хорошо?

— Здесь просто очень душно.

— Ты уверена?

Даша на глазах сжалась, и отвела глаза. Андрей оглянулся, желая принять явную угрозу, которой так испугалась девушка, на себя.

К ним шел Антон Титов, ее муж.

— Вот черт! — прошептала она, — Уведи меня, Бога ради!

Андрей взял Дашу за руку, и оба, двинулись было прочь, но Антон преградил им дорогу.

— Даша…

— Я не хочу с тобой разговаривать.

— Ты ужасно выглядишь. Тебе нездоровиться?

— Андрей, пойдем.

Антон схватил девушку за руку, Лесной вскинул на него уничтожающий взгляд.

— Не трогай ее.

Антон недоуменно уставился на журналиста, словно впервые его увидел.

— Я не понял, а ты кто такой?

Даша уловила этот угрожающий тон, и настороженно встала между мужчинами. Ей вовсе не хотелось, что бы журналист схлопотал еще один синяк по вине ее семейства.

— Это журналист, — сказала Даша, — но ты к нему не имеешь никакого отношения. Он собирает материал только о нашей семье. А ты ею не являешься, насколько я помню.

— Зато, он к тебе имеет отношение, я смотрю, — холодно хмыкнул Титов, — а он в курсе, что ты беременна?

— Я должен в испуге бежать? — спросил Андрей.

Мужчины зацепились взглядами.

— Единственный, кто должен был испугаться, это ты Антон. Ты никогда не увидишь своего сына. Это я тебе обещаю.

— Даша…

— Ты зря приехал. Ее любишь? Вот и езжай к ней.

— Даша…

— Я больше не хочу разговаривать с тобой, ты уж извини. Мне неприятно смотреть на тебя.

Титов молча оглядел бледную жену, потом более мрачно — журналиста, и отошел.

Даша заметила, что он уйти то, ушел, но контролирует ее исподтишка. И стоит Андрею отойти, он непременно подойдет.

Иван оглянулся, продолжая придерживать Ольгу, и снова встретился глазами со своим прошлым. С женщиной, которую, ему казалось, не суждено было больше встретить. Анжела, жгучая брюнетка из поезда, не сводила глаз с политика. Ее пронзительный и цепкий взгляд пугал Ивана. В поезде она такой не казалась.

Ольга увидела старого знакомого, и оставила мужа. Ваня тут же двинулся к Анжеле.

— Что ты делаешь тут?

Женщина мягко улыбнулась.

— Ты вскружил мне голову, тогда, в поезде. Я не смогла тебя забыть.

— И поэтому приехала на юбилей моей супружеской жизни?

— Но твоя жена ведь ничего не знает, верно?

Иван напрягся. Она произнесла последнюю фразу с таким самодовольным видом, что Семенов осознал, что шантажа ему не избежать.

— Что ты хочешь?

— Папа! Ты Макса не видел?! — сквозь шум вечеринки, спросила Ксюша.

Иван быстро скользнул глазами по толпе, и, заприметив голубой наряд модели, махнул рукой в ее сторону.

— Там посмотри, — отозвался он, и снова обратился к Анжеле, — ну так что?

Роднина снова улыбнулась своей заманчивой улыбкой.

— Неужели ты считаешь, что я приехала, чтобы шантажировать тебя?

— Давай пройдем в мой кабинет? Там нам будет удобнее разговаривать, без лишних ушей.

Анжела осмотрелась, и медленно кивнула. Иван нашел Ольгу.

— Оленька, я поднимусь с Анжелой в кабинет. Петька звонил, какие-то проблемы.

Женщина недоверчиво посмотрела на мужа.

— Куда он звонил, твой сотовый остался в нашей комнате.

— Он позвонил на ее телефон.

Ольга кинула осторожный взгляд на женщину, и снова посмотрела на мужа. Неужели он изменит ей на юбилее свадьбы?

— У нее есть телефон Пети?

— Конечно, она ведь часть нашей команды.

Ольга болезненно сжалась в душе, обняла супруга, и, касаясь губами его шеи чуть, слышно произнесла:

— Если ты собрался переспать с ней, я больше никогда не прощу тебя. Я устала.

Иван недоуменно взглянул на жену, а та уже двинулась приветствовать своих старых знакомых. Таких старых, что Ваня их уже и не помнил. Она действительно сказала ему это, или ему показалось?

Семенов повел Анжелу в свой кабинет. Когда они миновали, тускло освещенные коридоры и лестницы, и, наконец, достигли пункта назначения, Иван облегченно вздохнул.

Роднина отложила крошечную сумочку, и устремила хищный взгляд на политика.

— Что ты так переживаешь? Хочешь, я тебя расслаблю?

— Прекрати этот цирк, и объясни, как ты нашла меня.

— Это было не трудно, ты ведь персона значимая, — не без сарказма произнесла она, усаживаясь в кресло, — и потом, меня и правда назначили твоим временным агентом.

— А что с Димой?

— Дима попал в жуткую аварию. Ходит, сможет через годик другой…

Иван ужаснулся, глядя на женщину, что сидела в его кабинете. Она казалась неземным существом, невосприимчивым ко всему человеческому.

— Зачем ты здесь? Наверняка Петя приставил тебя ко мне по твоему настоянию. Я знаю, его сын тоже хотел на это место. Ты объяснишь, что привело тебя в мой дом?

Анжела резко поднялась.

— Неужели ты не понимаешь, что та ночь перевернула во мне все. Я теперь не могу думать ни о ком кроме тебя, Ваня. Я люблю тебя. И хочу быть с тобой. Ну что ты молчишь?

— Видишь ли, я женат, — развел Иван руками.

— А спать со мной тебе это не помешало, — Анжела смерила его взглядом.

Ваня молча скрестил руки на груди.

— По-моему, ты знала о моей прекрасной супружеской жизни. И тебе это тоже не помешало. Какие ко мне теперь претензии? Ты хотела этого не меньше, чем я, так что оставим этот бессмысленный разговор, — Иван потянулся за телефонной трубкой, — Я звоню Петру, пусть заменит тебя.

Анжела метнулась к Семенову, вырвала трубку из его рук, и зашвырнула ее в дальний угол комнаты. Черный, пластиковый футляр разлетелся на несколько осколков, микросхему осыпались на пол.

Иван перевел недоуменный взгляд на женщину.

— Что ты себе позволяешь? — яростно выдохнул он, схватил Анжелу за локоть, и крепко сжал, — Я сейчас же вызову охрану, и тебя выкинут отсюда….

— А завтра вся страна узнает о твоих похождениях во время предвыборной кампании! Я собрала достаточно на тебя компромата, так что поверь, твоя карьера будет уничтожена!

Семенов оттолкнул ее, как нечто мерзкое, и не приятное.

— Чего-то подобного я от тебя и ожидал, — хмыкнул мужчина, и тщательно пригладил седые, растрепавшиеся волосы.

Анжела тяжело дышала.

— Ты не хочешь меня? — едва не дрожа, спросила она тоном наивной девочки.

Иван посмотрел на свою гостью, и впервые в его голове мелькнула мысль, что она безумна.

— Я хочу, что бы ты оставила меня в покое.

— Даже если я отдам материал журналистам?

— Даже если отдашь. Мне плевать. Я давно собирался оставить политическую карьеру.

Конечно же, Ваня блефовал.

Анжела недоверчиво взглянула на мужчину.

— То есть, другими словами, ты готов бросить свою успешную карьеру, только что бы ни быть со мной? — Анжела убрала волосы, что осыпались на лицо, когда поднимала сумочку, и снова взглянула на Семенова, — Но это глупо. Я ведь люблю тебя.

— Боюсь, ничем не могу помочь…

Анжела взметнула на Ивана пустой взгляд.

— Это все из-за неё, да?

— Из-за кого?

— Из-за Ольги, твоей жены. Я видела, как она смотрит на тебя. Неужели за тридцать лет брака она тебе не надоела? Она ведь старая!

Иван смерил женщину насмешливым взглядом.

— Зато она моя. Целиком и полностью. А ты — чужая.

Анжела заплакала, тихо и неожиданно.

Семенов смущенно за ней следил, не понимая, что ему следует сделать, что бы успокоить ее. И стоит ли вообще делать что-то? Анжела Роднина оказалась женщиной неадекватной и неуравновешенной.

Иван не двигался с места, наблюдая, как содрогаются ее плечи. Наконец, всхлипывания стихли, она еще несколько минут посидела на краю стола, сживая лицо руками, потом достала из сумочки салфетки, и быстро подправила макияж.

— Теперь мы договорились? — осторожно спросил он.

Анжела подняла на Семенова заплаканные, но уже пылающие злостью глаза, и Ваня понял, что это еще далеко не конец.

— Ты не хочешь иметь со мной никаких дел, верно?

Иван кивнул.

— Потому что боишься, что твоя жена тебя засмеет?

Семенов нахмурился, пытаясь догадаться, к чему она клонит.

— А если жены не станет?