Красавчик

Глава 11

ФИНН

Я просыпаюсь с негнущейся спиной и пульсацией в голове. После проведённой игры такое в порядке вещей. Хоть от этого и не легче. Боль сильна настолько, что я вяло плетусь в душ. Пять таблеток обезболивающего, тридцать минут под обжигающее горячей водой, и я почти чувствую себя человеком. Болезненность все еще осталась и мой череп словно хрупкое стекло, но я справлюсь.

Что никуда не делось, так это чертова тяжесть в груди от воспоминания о прошлой ночи. Я перешел все границы, набросившись на Чесс. Отыгрался на ней, будучи выбитым из колеи визитом Бритт. И жгучий укол ревности, вызванный сообщениями Нейта, только подлил масла в огонь.

Нейт? Серьезно? Она выходит из дома на пару часов, и сразу появляется какой-то Нейт?

Ну конечно, появляется. Чесс великолепна. Парень должен быть глухим, слепым и тупым, чтобы не обратить на неё внимание. И полным идиотом, если упустит шанс, когда она решила поболтать с ним. Тем более, если решила чем-то поделиться.

Я потираю грудь, ковыляя к комоду. Твою мать, бесит, что она попросила какого-то обаяшку бармена помочь с поиском жилья, а не пришла ко мне со своей проблемой. Чертыхаясь, натягиваю одежду и захлопываю ящики.

Проблема в том, что главный тупица, это я. Я хочу её. Хотел с первой встречи. Но попался в собственную ловушку старых привычек и позволил считать себя неподходящим парнем, парнем, который хорош только на одну ночь. И Чесс ясно дала понять, что не заинтересована рисковать со мной. Черт побери, я сам всё устроил так, чтобы она не дала мне шанса.

Зачем я это сделал?

Не знаю. Я должен пойти к ней и прямо сказать что? Эй, Чесс, знаешь ли, у меня никогда не было серьезных отношений, но мысль о том, что ты уйдешь, пугает до ужаса. Потому что я больше не хочу быть просто другом. Я хочу быть твоим.

Да, все получится. Скорее всего, она психанет и сбежит.

Очевидно, именно поэтому я и не завожу отношений, слишком хорошо знаю, как это бывает.

Наверное, стоит начать с извинений за свой вчерашний срыв.

Обычно Чесс спит до десяти, и я решаю принести ей завтрак в знак примирения. Судя по всему, она обожает пончики. Значит, сбегаю за ними в кафе «дю Монд».

Повернув за угол, я вхожу в гостиную и резко останавливаюсь. Чесс поднимает взгляд, стоя у плиты.

— Привет! — говорит она с наигранным весельем, — Я делаю французские тосты. С сосисками. Тебе нравятся французские тосты?

Привет, Чесс, я не просто хочу тебя. Ты нужна мне. До боли. Уверен, если ты уйдешь, меня это прикончит.

Я прочищаю горло.

— Да, нравятся.

— Хорошо. — Она машет лопаточкой в сторону кофеварки. — Кофе только что сварился, если хочешь.

Не сводя с неё глаз, достаю две кружки и наливаю кофе. Кажется, я влип. Тем временем Чесс суетится вокруг, переворачивая тосты и обмакивая новые кусочки в неглубокую миску с яичным тестом.

Добавляю сливки в кофе Чесс и два кусочка сахара в свой, а затем протягиваю ей кружку.

— Это что-то новенькое, — говорю я, кивнув в сторону завтрака.

Чесс смотрит из-под длинных ресниц. В ясных зеленых глазах мелькает намек на сожаление, и сердце начинает бешено колотиться. Она что, съезжает? В этом дело? Обхватываю кружку, сжимая тёплую керамику.

— Ты так много для меня сделал, — говорит она, просовывая лопатку под золотисто-коричневый тост и складывая его к уже готовым. — Просто хотела сделать что-нибудь для тебя.

— Ты не обязана.

Чесс смотрит на меня снизу вверх, такая чертовски красивая, что я едва не наклоняюсь, чтобы попробовать ее на вкус. Хриплый, сексуальный голос звучит тихо и виновато, когда Чесс произносит:

— Но я хочу.

Нежно-розовый оттенок её изящно очерченных губ напоминает конфеты. Хочется прижаться к ним ртом. А потом еще раз. И еще.

Господи, разглагольствую как какой-то влюбленный болван, она смотрит, словно я умом тронулся. Внезапно до меня доходит, что молчание затянулось.

— Так ты остаешься? — хриплю я.

Чесс опускает взгляд на плиту, пальцами сжимая ручку лопатки.

— Мне здесь нравится.

Я прислоняюсь к стойке, чтобы не выставить себя еще большим дураком, рухнув на колени. Мне нравится, когда ты рядом. Прочищаю горло.

— Если продолжишь готовить мне завтраки, можешь оставаться насовсем.

Она хихикает.

— На твоем месте я бы воздержалась от подобных заявлений, пока не попробуешь. Я не славлюсь своей стряпней.

Тогда я сам буду готовить тебе завтрак, всегда.

Положив голову ей на плечо, заглядываю в миску с яичной смесью.

— Это что, скорлупа? — поддразниваю я, делая вид, что совершенно не взволнован ароматом ее волос и теплом стройного тела.

— Заткнись. — Чесс пихает меня локтем в живот, и я больше не держу себя в руках.

Мой самоконтроль почти исчез, не в силах устоять, обхватываю рукой ее предплечье, удерживая на месте. Она молча замирает. Мягко прижимаю ладонь к гладкой теплой коже. Чесс так близко, что каждый раз, делая вдох, почти касается лопатками моей груди. Иллюзия прикосновения. И все же ощущается так реально. Дрожь пробегает по коже, мне нужно больше.

Боже, кто этот парень, которым я стал? Я не знаю его, он неуправляемый, прекрасно всё осознающий, и при этом такой мягкий, что сбивает с толку.

Чесс склоняет голову, не сводя глаз со сковородки. Масло шипит, медленно подрумянивая влажный кусочек желтоватого хлеба. Мы оба замерли, моя рука сжимает ее руку, мы дышим в унисон. Выдох. Вдох. Выдох. Вдох.

Словно занимаемся сексом.

Эта мысль пронзает насквозь, вызывая головокружение, заставляя пошатнуться. Мой член, отяжелевший и разгоряченный от желания, касается изгиба ее попки.

Все вокруг исчезает как в тумане.

Я хочу. Так сильно хочу.

Пальцы дергаются на ее руке, сжимая мягкую плоть.

Она издает звук, не боли, а поражения.

Я тяжело вздыхаю, легкие горят.

— Чесс...

Рев Богемской рапсодии наполняет комнату.

Мама.

Это намного эффективнее, чем холодный душ. Я тут же отступаю, в голове проясняется, член поник. С проклятием хватаю телефон и отключаю. Взгляд Чесс прожигает спину, вызывая напряжение в шее.

— Кого ты сбрасываешь? — спрашивает она в повисшей тишине.

Со вздохом провожу рукой по лицу.

— Маму.

Сделав это признание, понимаю, что придется рассказать всё. Я мог бы продолжать скрывать, но хочу, чтобы Чесс стала частью моей жизни, а значит должен полностью впустить её, как бы ни было больно.

ЧЕСС

СПАСЕННАЯ МАТЕРЬЮ ФИННА.

Никогда бы не подумала, что буду благодарна за это. И тем не менее. Потому что секунду назад? Господи, я была ошеломлена внезапной и непрошеной вспышкой чистой похоти.

Не считая хватки на моей руке, Финн даже не прикоснулся ко мне. Но это не имело значения. Я чувствовала каждый дюйм его тела позади себя, стену вибрирующего жара и желания.

Никогда раньше не испытывала ничего подобного. Как будто каждое мое нервное окончание связано с его. Он дышал, и я дышала вместе с ним. Это все, что я могла сделать, чтобы не начать умолять его прикоснуться ко мне, скользнуть рукой в мои трусики, найти чувствительную, набухающую плоть, влажную и пульсирующую.

Она все еще такая. И я признательна за повод отвлечься.

— Ты игнорируешь свою мать?

Финн не похож на парня, который может избегать родственников. Но его лицо принимает угрюмый и виноватый вид.

— С тех пор как переехала, я слышала эту мелодию не меньше полудюжины раз, — добавляю я. — И ты ни разу не ответил.

— Ты права, — наконец выдавливает он. — Я полный придурок.

Парень выглядит несчастным, но в то же время таким сердитым, что я не нахожу в себе сил даже подразнить его.

— Когда мы впервые встретились, я могла бы с этим согласиться, — осторожно говорю я. — Но сейчас знаю тебя лучше. Ты хороший парень, Финн.

— Не похоже на комплимент, — бормочет он, отводя взгляд и потирая затылок.

— Но это так. Что с тобой происходит?

Секунду кажется, что он промолчит, но затем испускает глубокий вздох поражения.

— К черту все. Хочу поделиться этим с тобой. — Голубые глаза, полные боли, встречаются с моими. — Я расскажу. Просто не думаю, что смогу вести эту дискуссию здесь, иначе передумаю. Мне нужно выйти на воздух.

Десять минут назад я хотела облизать его как медовый леденец. Все, что я могу сделать сейчас, это не удерживать его как раненное животное. Если он хоть в чём-то похож на меня, то будет противиться этому. Я сохраняю нейтральный тон:

— Ну, тогда давай прогуляемся.

Мы выходим на речную набережную, где ярко и радостно светит солнце, а ветер с Миссисипи достаточно силен, чтобы в мгновение ока унести прочь любое мучительное признание. Некоторое время идем молча, минуя человека, играющего The Sunny Side на трубе. Чуть дальше по улице группа неряшливых музыкантов примерно моего возраста, сидя на земле, репетирует блюграсс.

Пальцы Финна касаются моей руки, и я по привычке дергаюсь в сторону. Он издает раздраженный звук.

— Возьми мою гребаную руку, Чесс. Я не собираюсь тут рыдать, черт возьми, или делать что-то подобное. — Длинные пальцы ищут и находят мои, крепко сжимая.

— Я такого не говорила, мистер Ворчун. — Переплетаю свои пальцы с его. — Доволен? Мы держимся за руки.

— Неужели, — бормочет он.

Я не обращаю внимания и просто иду рядом, ожидая, когда Финн заговорит. Наконец, он решается, и голос звучит устало и напряженно:

— Около одиннадцати месяцев назад я пошел на вечеринку и подцепил Бритт.

Ладно, это не то, чего я ожидала. И совсем не то, что хотела бы услышать. Но не говорю ни слова.

— Мы даже не провели вместе ночь, — продолжает он. — Просто трахнулись в ванной и продолжили наслаждаться вечеринкой.

Что ж, классно.

— Да, знаю, — говорит он, словно я произнесла вслух. — Я был в эйфории от победы в важной игре, и супермодель умоляла мне отсосать... — он откашливается. — Четыре месяца спустя, Бритт появилась у меня под дверью.

— Пожалуйста, скажи, что ты её узнал, — резко выпаливаю я. Черт.

Финн бросает осуждающий взгляд, полностью заслуженный.

— Узнал. Но, честно говоря, не очень-то обрадовался, увидев ее. Секс с Бритт был довольно... пресным.

Только Финн мог сказать, что секс в ванной с супермоделью был пресным.

Он тяжело сглатывает и смотрит на реку.

— Она была беременна, Чесс.

Я спотыкаюсь о трещину в асфальте, и он крепче сжимает руку, поддерживая меня.

— Что?— хриплю я.

Финн сжимает челюсть.

— Начиная со средней школы нам твердили, что нужно быть осторожными и предохраняться. Никогда не верить девушке на слово, что она на таблетках. Всегда пользоваться презервативами. Ошибка сегодня — причина неудач завтра.

— Прелестно.

— Но это правда, — говорит он, пожимая плечами. — Я использовал презерватив. И не был настолько наивен, чтобы не попросить тест на отцовство. Бритт согласилась. Ей не нужны мои деньги, у нее своих более чем достаточно. Она просто хотела, чтобы я знал, потому что так правильно.

Внезапно я чувствую себя ужасно мелочной и жалкой из-за того, что ревную к этой женщине.

Финн отпускает мою руку и засовывает кулаки в карманы, пока мы медленно идем вперед.