Красавчик

Глава 23

Чесс

ДЖЕЙМС И ДЖЕЙМИ ведут меня в ирландский паб в нижнем Манхэттене. Здесь уютно и восхитительно тепло, особенно после шести кварталов пешком на ледяном ветру.

— Я не чувствую пальцев, — говорю я, потирая руки.

— Надо было поехать на метро. — Нос Джейми ярко-розовый.

— Бодрящая прогулка, — настаивает Джеймс. — А вы двое просто слабачки.

Джейми снимает запотевшие очки и протирает их.

— Мне кажется, кто-то скулил об отмороженных шарах, которые могут упасть и разбиться о тротуар.

— Это было красочное описание, — добавляю я. — Может, тебе стоит проверить штаны, Джеймс? Убедись, что все на месте.

— Мои яйца в порядке, — Джеймс разматывает шарф и ведет нас через толпу. — И требуют выпить.

— Ты общаешься со своими яйцами? — спрашиваю я, смеясь.

— Как и все парни, Чесс. Неужели я ничему тебя не научил?

— Думала, они разговаривают только со своими членами.

— Они, своего рода, идут в комплекте, дорогая.

Мы устраиваемся в кабинке у пустой сцены. Джеймс прижимается ближе к Джейми, а я сажусь одна с другой стороны. И снова ощущаю пугающий холод рядом. Я не возражаю сидеть в одиночестве. Делала это годами. Но не могу избавиться от чувства неполноценности. Словно потеряла часть себя. И это раздражает. Другой человек не может сделать меня цельной. Только я сама могу.

— Так за кем главное слово? — спрашивает Джейми Джеймса. — Яйца или Член?

Джеймс откидывается назад на спинку дивана и задумчиво потирает бороду.

— Хм. Член совершенно точно может действовать в одиночку. Он, как известно, оживляется и хочет разобраться в ситуации, в то время как яйца съеживаются и кричат: «Беги, придурок!»

— Это потому, что у шаров есть чувство самосохранения, — говорю я, сбрасывая пальто. — Член, в сущности, безмозглый болван.

Джейми смеется.

— Верно, — соглашается Джеймс. — Кто тогда управляет этой компанией?

— Дай угадаю, — вставляю я. — Мистер Рука?

— Ха! Возможно, несколько месяцев назад так и было, но теперь верховным правителем является Джейми, так что ей действительно не следует смеяться над бедным Членом.

Джейми краснеет и склоняется к нему.

— О, это так мило.

Полагаю, так оно и есть, в некотором смысле. Что не мешает мне желать выйти из-за стола, чтобы не видеть, как они обнимаются.

У тебя было это, идиотка. И ты решила все «обдумать».

Отстойно, когда собственная совесть оборачивается против тебя.

— Я тоже мог бы шептать тебе на ухо милые пошлые шуточки, — раздается голос Финна в моей голове.

— Знаю, ты бы так и сделал. Никогда не упустишь возможность поговорить о своих причиндалах.

— И ты тоже, Честер. Почти уверен, что ты одержима моими причиндалами.

Что на самом деле отстойно, это когда ты начинаешь разговаривать с человеком, которого нет рядом.

К нам подходит официантка, чтобы принять заказ.

— У нас действует специальное предложение на «Гиннес». Фирменное блюдо от шеф-повара сегодня — стейк и пирог с почками.

— Я возьму Харп и пирог, — говорю я.

— Мне «Гиннес», — заказывает Джеймс. — И рыбу с жареной картошкой.

— Тоже буду пирог, — решает Джейми. — Да, и еще белое вино.

— Что я говорил? — шепчет мне на ухо призрак Финна. — Женщины любят заказывать белое вино. Даже в пабе.

— Нет ли здесь случайно лампы, в которой ты мог бы скрыться?

— Я квотербек, Чесс, а не джинн.

— Что за улыбка? — спрашивает Джеймс, вмешиваясь в нелепый и, вполне вероятно, нездоровый разговор, происходящий у меня в голове.

— Предвкушаю горячую еду, — вру я.

Он смотрит на меня так, словно знает, что я лгу, но, к счастью, решает промолчать.

Приносят напитки, и пока мы ждем заказ, появляется оркестр и начинает играть. Это настоящий ирландский оркестр, с флейтистом, двумя скрипачами и даже аккордеонистом. И они хороши.

Вскоре бар наполняется живой музыкой и пританцовывающими людьми.

Солистка — молодая девушка с вьющимися волосами и голосом эльфа.

Мы едим под их аккомпанемент.

Это почти идеально, наслаждаться прекрасной музыкой и отличной едой в компании хороших друзей. Я могу видеть себя в будущем, где будет много таких вечеров. Моя жизнь будет хороша. Знаю это. Чувствую нутром. На меня снисходит умиротворение. Со мной все будет в порядке.

Неважно, что дальше, со мной все будет хорошо. Но достаточно ли этого?

Группа заканчивает песню, и певица принимает пинту «Гиннеса» от официантки. Она делает большой глоток, прежде чем поставить бокал на табурет рядом.

— Я обожаю фильм «Нечто замечательное», — говорит она в микрофон.

Толпа одобрительно свистит.

Она кивает, ее кудри подпрыгивают.

— Особенно прекрасен финал. Помните?

Все как один, мы кричим: «Ты отлично смотришься в моем будущем!»

Смех наполняет маленькое пространство.

— О-да, так романтично. — Исполнительница хватает свой тамбурин. — Мы собираемся отдать небольшую дань уважения фильму «Нечто замечательное» и группе Lick the Tins , которые создали блестящий кавер к картине.

Я улыбаюсь, но где-то в глубине сердца зарождается неприятное чувство.

Оркестр начинает играть кельтскую версию «Не могу не влюбиться», и сердце сжимается. О Боже, меня действительно преследуют призраки.

Люди вокруг начинают подпевать, меня окружает живая стена звука, настойчиво утверждающая, что некоторым вещам просто суждено случится. И я не могу этого вынести. Не могу смириться, что Финн не рядом, не усмехается мне на ухо, требуя взять его за руку, и подурачиться вместе.

Он делал так с самого начала. Он знал. Все время пытался объяснить мне, кем мы были друг для друга. Просто я не слушала. Финн может быть упрямым, и его отказ пойти на уступку все еще слегка выводит меня из себя. Но он мой.

Рыдание вырывается наружу. Я то ли смеюсь, то ли плачу.

Джеймс пристально смотрит на меня.

— Что случилось?

— Песня. Элвис. Он повсюду.

Джеймс хмурится, склоняясь ближе, чтобы мы могли слышать друг друга, окруженные безудержным пением.

— И поэтому ты плачешь?

Качаю головой, слезы катятся по лицу.

— Я люблю его.

— Элвиса? — растерянно спрашивает Джейми.

— Финна. Я люблю Финна. Не имеет значения, где я… — беспомощно указываю на оркестр. — Он — моя судьба.

Джеймс мягко улыбается.

— Твое совершенное несовершенство.

— Я должна сказать ему.

— Скажешь. — Джеймс перегибается через стол и кладет ладонь на мою дрожащую руку. — Не хочешь выйти и позвонить ему?

— У него сейчас игра. — Вытираю щеки. — Я должна сделать это лично.

— Хорошо. — Джеймс сжимает мою руку. — Мы доставим тебя домой, как можно скорей.

Домой. Мне нужно домой. Духота в помещении и звуки оркестра подавляют.

— Мне надо выбраться отсюда, — говорю я Джеймсу. — Не могу дышать. Я должна увидеть Финна. Должна…

— Все в порядке, — заверяет Джеймс. — Не паникуй.

Пальцы не слушаются, когда я достаю бумажник из сумочки и вытаскиваю несколько банкнот.

— Хочу прогуляться.

Джеймс хватает меня за запястье.

— Ты не пойдешь одна.

— Я выросла в этом городе, Джеймс. Со мной все будет в порядке.

— Не важно, — настаивает парень. — Мы идем с тобой.

Он бросает на стол еще пару купюр и придавливает их пустым стаканом, чтобы удержать на месте. Не могу больше ждать; я уже на полпути к выходу, когда Джеймс с Джейми меня догоняют.

Спотыкаясь, выхожу на улицу и глубоко вдыхаю ледяной воздух. Легкие горят, но я делаю следующий вдох. Джеймс и Джейми стоят рядом.

— Ты в порядке? — спрашивает Джейми, кладя руку мне на плечо.

— Да. — Я слабо улыбаюсь. — Простите за драму.

В уголках ее глаз за линзами очков появляются морщинки.

— Влюбиться — довольно волнительный опыт.

— Я не должна была бросать его. Надо было остаться.

Джеймс достает сигарету и закуривает.

— Если отъезд помог тебе наконец понять, что он тот самый, то не стоит корить себя. — Он делает затяжку и выпускает облачко дыма. — Считай, что время потрачено не зря.

— Я сделала ему больно.

— Что-то мне подсказывает, что он тебя простит. — Джеймс подмигивает, а затем смеется. — Мой ворчливый мишка Чесси в отношениях с квотербеком. Неужели чудеса никогда не прекратятся?

— По-моему, Джеймс слегка ревнует, — поддразнивает Джейми.

— Хотел бы заметить, что был влюблен в Мэнни еще до того, как Чесс с ним познакомилась, и до того, как встретил тебя. — Джеймс щелчком стряхивает пепел с сигареты. — Сейчас кажется слишком странным держать его в своем дрочебанке. Сразу представляю осуждающее лицо Чесс и... тотальное убийство стояка.

— Тебе не полагается иметь дрочебанк, — говорю я. — У тебя есть Джейми.

— Когда я посещаю свой банк, Джейми всегда рядом, чтобы понаблюдать, — парирует Джеймс с коварной усмешкой.

— СМИ (слишком много информации - примечание переводчика), — фыркает Джейми, ущипнув его. – Из-за тебя у Чесс будет несварение желудка.

— Ну, она уничтожила мою любимую фантазию, так что мы квиты.

Знаю, Джейми неудобно передо мной, но также понимаю, что Джеймс просто пытается отвлечь. У него хорошо получается. Мы обмениваемся тайной улыбкой, одной из тех, что часто помогала нам пережить трудные времена. Меня переполняет благодарность, я хочу обнять своего лучшего друга. Он молча подмигивает в ответ.

— Я бы показала тебе средний палец, — говорю я с притворным раздражением, — но здесь слишком холодно.

Прячу ледяные руки под мышки.

— Пошли. — Джеймс гасит сигарету о стену здания и бросает окурок в ближайший мусорный бак. — Давай найдем бар и посмотрим, как играет твой парень.

Через три здания отсюда, мы находим бар, в котором, что неудивительно, транслируют игру сразу по нескольким телевизорам. Посетители кричат возле экранов, я замечаю счет: семь-четырнадцать, Новый Орлеан проигрывает. И учитывая, что команда Финна играет против Нью-Йорка, все вокруг в восторге.

Берем пиво в баре, затем Джеймс находит места возле входа, лицом к одному из экранов, и мы садимся, пока Финн и его нападающий бегом возвращаются на поле. Я не могу разглядеть его лица, скрытого шлемом, но сердце сжимается при одном виде цифры десять на джерси.

Несмотря на то, что в данный момент они проигрывают, он двигается с уверенностью, созывая своих парней сгрудиться для совещания. Они на своей территории, толпа скандирует имя Финна. Комментатор по телевизору болтает, что нападающие были не в лучшей форме на прошлых играх и Финн на протяжении всего сезона боролся, пытаясь вернуть лидерство.

— Вот почему наша защита надерет тебе задницу, Мэнни, — кричит парень у стойки.

Понимаю, тут нет ничего личного, всего лишь часть игры. Но это задевает. Хочется крикнуть парню, чтобы он надел форму и попробовал сам, или заткнулся.

Джеймс хорошо меня знает.

— Полегче, тигрица.

Сжимаю пальцами края стула.

— Я в порядке.

На экране начинается следующий розыгрыш. Я не очень разбираюсь в футболе. На самом деле, вообще не разбираюсь, но, глядя на Финна, перехватывает дыхание, и грудь переполняет гордость. Он прекрасен, как нечто уникальное и впечатляющее.

Финн ловит мяч, брошенный Дексом, отступает назад, парни его прикрывают. Для меня это просто свалка, защитники носятся вокруг как бешеные муравьи, пытаясь достать его, нападающие бешеные муравьи снуют туда-сюда. Все это время Финн остается средоточием спокойствия.