Сосед(ка) на всю голову

Глава 29

Слышу звонок в дверь. В этот раз не спешу открывать. Наверняка кто-то из наших бабушек скучает с самого утра. Сладко потягиваюсь, зеваю и, сунув ноги в тапки, медленно топаю в сторону входа.

Заглядываю в глазок и довольно улыбаюсь. Похоже, что придётся искать ведро для нового огромного букета.

– Привет. Проходи.

То, что я стою в пижаме, Виктора совсем не смущает. Он не обращает на это никакого внимания. Деловито суёт мне в руки цветы, а сам спешит погладить кота и почесать его за ухом.

– Это тебе за моё спасение. Спасибо, что посоветовала замечательного врача. Наконец не чувствую боли. Чуть не помер вчера.

– Не стоило так беспокоиться. У меня нет такой большой вазы.

Он обхватывает меня вместе с огромным букетом, а я дёргаюсь.

– Не бойся, у пионовидных роз нет шипов.

– Осторожно, жалко ведь. Помнём, – я вырываюсь, а он ещё крепче прижимает меня к себе. – Какие они милые…

– Ещё подарю. Ты такая же красивая, как и они, – нежно шепчет он мне на ухо и кладёт свои ладони на мою задницу. – Как и цветы… в смысле…

– Виктор…

– Попа тоже очень красивая, – выпаливает он и тут же прижимается к моим губам. – Солнышко, может, ну его эти все условности. У меня сейчас джинсы порвутся по швам. Потрогай, сама убедишься.

От его наглых до безобразия слов табун муравьёв-кочевников под кожей решает перебраться по моему позвоночнику поближе к шее. Только так можно объяснить пробегающую дрожь по телу и полное отсутствие мыслей в голове, несмотря на раннее воскресное утро.

Настаёт тот пресловутый момент, когда понравившийся мужчина становится безупречным. И в нём всё прекрасно. И волосы, и глаза, и дыхание. И то, что он делает. Дышит, говорит, смотрит. Всё правильно и идеально. Нет недостатков, нет изъянов, нет никаких излишеств. Ничего не хочется менять. Вот оно – настоящее совершенство. И как это другие ничего вокруг не замечают? Это же лучший мужчина на свете.

Блин, я, кажется, немного влюбилась. Немного? Зачем врать самой себе. Если ноги подкашиваются от одного его вида, а от ласковых прикосновений сердце рвётся наружу как сумасшедшее... Даже страшно немного, как бы не рухнуть тут прямо на коврик. И сверху цветами накрыться. Ведь двадцать лет уже давно позади. Давление не дремлет, так и норовит подскочить.

– Я устал тебя ждать, Аня. Завтра поедешь со мной в командировку. Тем более ты в нашей теме. Я с утра с Суздальцевыми переговорил. Стася вечером вышлет тебе на почту всю необходимую информацию. Прочтёшь. Или завтра в машине ознакомишься…

– Я успею вечером, – мой голос хрипит, как и его.

– Ты согласна поехать? Вот так просто? Не могу в это поверить.

– Ну ты же у нас заказчик. Как я могу отказаться? – поглубже утыкаюсь носом в цветы, чтобы не смотреть в его глаза.

Он просовывает пальцы под мои коротенькие шортики и слегка пощипывает мою задницу.

– Я надеялся, что ты будешь сопротивляться. А я заставлю тебя. Свяжу и заброшу в багажник.

– Хм… вот как ты с девушками, оказывается, разбираешься.

Вдруг он подхватывает меня на руки и несёт на диван. Укладывает на подушки и выхватывает из рук цветы. Бросает их на пол. Я вижу, как они красиво устилаются. Почти как ковёр… Отвлекаюсь, а он, пользуясь мгновением, нависает надо мной.

– Попалась, Анюта. Знаешь, что я с тобой сделаю?

Он целует. С жадностью, взахлёб, ненасытно. Я не успеваю отвечать, не могу подстроиться под его напор и неудержимость. Он словно избегает встречаться с моим языком. Ненасытно и хищно ищет самые уязвимые места. Между дёснами и губами и в бороздочках на нёбе. Проходится по верхней губе. До невыносимой дрожи, до кипения в крови.

Прежде чем я могу понять, что происходит, мои руки зарываются в его волосах. Я стараюсь подавить свой стон, но безуспешно. Звук, похожий на скулёж, вырывается наружу, выдавая меня с потрохами. Виктор смеётся и… отстраняется.

– Ну и зачем было бегать так долго от меня?

– Это всё, что ты хочешь сказать? – я не понимаю его, и меня это злит.

– Я хочу извиниться, Аня. За всё. За пальто, за то, что, наверное, тебе было неприятно видеть меня с…

– Витя, – я пытаюсь принять сидячее положение, но он тут же укладывает меня обратно на диванные подушки.

– Лежи. Иначе я не отвечаю за себя.

– Что же тебя сдерживает? – дразню его.

– Не волнуйся. Ты ещё прочувствуешь всё моё желание. Но не сейчас. И, возможно, пока не здесь.

– Чем же тебя не устраивает моя квартира? – фыркаю я от разочарования.

Низ живота сводит, а мои оголённые нервы на пределе. Кажется, тронь меня в некоторых местах… и я рассыплюсь на мириады частичек.

Он снова оказывается сверху. Умудряется попасть под майку и провести пальцем с нажимом по груди.

– Теперь понимаешь меня, милая? – его рука ныряет в шортики, а я непроизвольно выгибаюсь. – Ооо, какие мы подготовленные, солнышко. Но придётся нам подождать. У нас с тобой есть кое-какие дела сегодня. Жаль, конечно, ты такая разгорячённая. Но мне надо много времени для работы с тобой.

Я хочу сказать ему, что он настоящий подлец. Но Виктор хватает плед и укутывает меня, прижимая мои руки к телу. Я брыкаюсь и пищу от неожиданности. Только сейчас я понимаю, что тело моё невыносимо горячее, а пижама прилипает к телу. Прямо хоть выкручивай.

Он снова целует меня. Непримиримо и почти жёстко. Пока я не успокаиваюсь в его руках.

– Я действительно хочу извиниться перед тобой, Аня, – он выглядит искренним и немного виноватым. – Моё поведение – это, конечно, далеко не поведение мужчины. Но я всё готов исправить. Ты нравишься мне. Я готов попробовать построить с тобой новые отношения. Буду рад, если мы с тобой сможем это сделать.

Он прижимается к моей щеке, а я пытаюсь переварить свалившееся на меня счастье.

– Я тоже готова, Витя. Но я боюсь, – предательская слеза всё-таки скатывается по щеке, но он крепко держит меня через плед.

– Ну, так в чём дело? Бояться не надо. Лучше попробовать, чем жалеть всю жизнь. – вытирает мою щеку тыльной стороной ладони. – Поможешь мне в одном непростом деле?

– Конечно, помогу. Только и я хочу попросить у тебя прощения. За то, что ударила в поликлинике. И на лестнице.

– В поликлинике – это да. Ещё ответишь за это. А вот на лестнице так себе. Слегка помассировала дружка. Только и всего, – я пытаюсь подняться, а он снова валит меня на диван, скрученную в кокон. – Раззадорила только. Слушай, а это так удобно, – он опять целует меня. – И чего я раньше тебя не связал.

– Что же ты остановился тогда, на лестнице?

– А ты бы видела себя со стороны. Дышишь тяжело, с приступом паники справиться не в состоянии. Не знаю, чем бы всё закончилось.

– А сейчас что не так?

– Во-первых, соседи. Жди, с минуты на минуту должны позвонить в дверь. Драконовна уже, наверное, новые планы по улучшению подъезда вынашивает.

Я громко хмыкаю:

– В этом ты прав. Что-то их давно не было. А во-вторых?

– А во-вторых, мы едем в гости к моим родителям.

– Виктор, я не хочу. Ещё не время.

– Спокойно. Они нормальные.

– К чему такая спешка?

Он распутывает меня и усаживает к себе на колени.

– Ты же только что обещала мне помочь в одном деле. Забыла? Понимаешь… у мамы бывают приступы. Одиночества. Она сама их так называет. Ей хочется нянчить внуков. Ей не нравится моя разгульная жизнь, частые поездки по заграницам. Она пытается меня пристроить, а меня это бесит. И сегодня у них с папой свадебный юбилей. Придут мамины подруги. А у подруг обязательно найдутся незамужние дочки. Меня начнут сватать.

– Тебя? – переспрашиваю у него, а он утыкается носом в мою шею и проводит кончиком языком по ней.

Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не запрокинуть голову и не застонать.

– Меня. А что тебя удивляет? Я холостой парень. Это ты примерная, послушная и вся такая правильная. Совсем не хочешь меня прибрать к своим рукам. Меня даже поначалу это бесило.

– Бесило, значит?

– Аня, не цепляйся к словам. Эти девицы в отличие от тебя действуют быстро. И с дружком моим умеют обращаться на ты. Нежно и трепетно. Приступают сразу к делу. Без церемоний.

– Хм… Нежно, значит. Так в чём проблема у тебя? Выбор, я так понимаю есть.

– Я хочу нравится… сам, весь. Понимаешь, о чём я? Хочу быть нужным. Не знаю, как это говорится. Это вы, женщины, умеете так. Мы по-простому выражаемся. Аня, давай, не будем об этом.

Я спрыгиваю, но он успевает меня схватить за руку.

– Не беги больше от меня. Я знаю, что говорю не то, что нужно. В общем, я умею быть верным, если ты об этом.

– Увидим.

– Да, кстати, – он больно сжимает меня за запястье. – Завтра же при мне наберёшь Трофима. И включишь громкую связь. Поняла? Дорога дальняя, успеем со всеми проблемами разобраться.

Я ёжусь, когда вижу, каким взглядом он на меня смотрит. До иголок в теле. И решаю больше с ним не играть. Пора рассказать, кто такой на самом деле Трофим.

– Витя, мне надо тебе сказать…

– Аня, никаких компромиссов. Здесь никаких исключений быть не может, – жёстко проговаривает он каждое своё слово.

– Ой, ладно. Завтра разберёмся, – вздыхаю я. – Что надеть в гости?

– Как обычно, – пожимает он плечами. – Что тебе будет удобно.

– Гостей много будет?

– Думаю, человек пятнадцать. Может, платье есть какое-нибудь… женственное? Вот, на тендер ты приходила в чёрном. Красивое. Есть что-нибудь посветлее? Можем заехать в магазин. Купим тебе новое. Ещё успеваем.

– Бордовое пойдёт?

– И пальто белое, если можно. Забрала его из химчистки?

– Угу, – что-то меня смущает в этом деле.

Я подхожу к столу и наливаю себе стакан воды.

– Ты сегодня должна сделать так, чтобы все поверили, что мы собираемся пожениться.

Я давлюсь и выплёвываю содержимое на пол.

– Ты что?

Он подходит ко мне со спины и обнимает:

– Сыграем спектакль, а там кто знает, как всё обернётся на самом деле.

– Ну как знаешь. Тебе виднее. А куда мы едем завтра?

– В Питер, – сообщает он равнодушным голосом.

Как будто Питер может быть равнодушным.

– В Питер? – я разворачиваюсь к нему. – Это правда, Витя?

– Аня, ты постоянно меня переспрашиваешь. Ты хорошо себя чувствуешь?

Нет, конечно. Когда влюблён, наблюдаешь за всем как бы со стороны. Но ему об этом пока знать не обязательно.

– Лучше не бывает, – улыбаюсь я.

– Ты очень красивая, Аня. Улыбайся, тебе идёт, милая. Я за цветами, а ты собирайся. Зайду за тобой через час. Если что-нибудь понадобится, то не стесняйся, сразу звони мне. Хотя, о чём я. Чтобы ты попросила о помощи…

***

– Витенька, сынок. Мы тут все заждались тебя.

Нас в дверях встречает женщина в дорогом вечернем платье. Сколько ей лет – так сразу на глаз и не определишь. Если сравнивать с Виолой, то здесь определённо больше баллов. Ухоженная, стильная и без этих всех старческих начёсов и прибамбасов.

– Мама, познакомься, пожалуйста. Это Аня. Аня – это моя мама.

– Ольга Степановна, – она протягивает мне руку и недовольно хмурится.

Ну что же… я здесь тоже не совсем по своему желанию. Меня попросили.

– Очень приятно, – я замечаю у неё на щеках такие же ямочки, как и у Виктора, и мне становится немного легче.