Сосед(ка) на всю голову

Глава 33

– Аня, устала? Немного осталось. Давай пообедаем в «Васильках», – предлагает Виктор бодрым голосом.

И откуда у него только силы берутся. Ведь всю ночь в Питере мы не спали оба, а временные и пространственные ориентиры исчезли только у меня.

– На МКАД новый ресторан открыли, – продолжает меня уговаривать мой сосед. – Соглашайся, солнышко. Я знаю, о чём говорю.

– Можно, – лениво зеваю я, вытягивая ноги, благо его шикарная машина позволяет это сделать. – Всё равно дома пусто в холодильнике.

– Ничуть не удивительно, – Виктор окидывает меня серьёзным взглядом. – Ты сидишь на диете?

– Ну ты придумал тоже, – недовольно фыркаю в ответ.

Меня всегда бесят такие вопросы.

– Уж больно ты тощая. Когда мы познакомились, была не такая вроде.

– Нервы, – продолжаю злиться я.

– Понимаю, – удовлетворённо кивает он. – Сейчас пообедаем. И за продуктами заедем. Если не передумаем… планы резко могут поменяться.

От его планов и нежных слов, несмотря на дикую усталость, у меня крутит низ живота. Боковым зрением наблюдаю за ним. Хм, выглядит довольным и вполне удовлетворённым. Закрываю глаза и планирую дремать до самого ресторана.

***

Виктор внимательно разглядывает меня, пока я изучаю меню. Откровенно и совершенно бесстыдно. До дрожи в коленках.

– Мы не сможем работать вместе, – безапелляционно выпаливает он.

– Я и не планировала, – делаю равнодушное лицо. – Я готова сделать заказ.

– Даже так… И спорить не будешь? Молодой человек, – он подзывает официанта к себе, – примите, пожалуйста, заказ.

Теперь я, пока он разбирается с меню, наблюдаю за ним. Он открывается для меня с какой-то новой стороны. Неизвестной и очень волнующей.

Чёрная водолазка делает его домашним и уютным. А вот прямой, слегка широкий нос, и волевой подбородок отражают его упорство и способности достигать задуманное. Перевожу взгляд на руки. Да я до сих пор ощущаю их на себе! Нежно обнимающие и тут же по-хозяйски гуляющие по моему телу.

Он застаёт меня врасплох за подглядыванием. Твёрдый пристальный взгляд, прищуренные карие глаза. И его фирменная усмешка. Усмешка того наглого парня, который когда-то окатил меня из лужи на перекрёстке. Лапа… так и слышу его дерзкий голос.

Официант уходит, а Виктор наклоняется ко мне через стол и заговорщицки шепчет:

– Я понимаю. Я тоже не могу дождаться, пока мы доберёмся домой. Но перекусить надо.

– Хм, с чего ты взял, что я об этом думаю?

– Лапа, – ну вот ни стыда ни совести у него, – давай не будем притворяться. Я не люблю всего этого. Лучше прямо и открыто воевать, чем за спиной придумывать невесть что.

– Значит, воевать?

– А что мы с тобой до вчерашнего вечера делали? Воевали. Но всё было по-честному. А вот эти недосказанности не люблю. Я знаю, о чём ты думаешь.

– Ты слишком самоуверен в себе.

– Аня, ты только не обижайся. Ночью ты была другой. Настоящая такая.

– Ты, кстати, тоже. На работе ты совершенно другой человек.

– Ты потрясающе красивая, когда волнуешься. Или злишься. Тебе кто-нибудь говорил об этом?

– Мы с тобой будем обсуждать наших бывших?

– Непременно, солнышко. Я люблю всё знать. Вот, я же говорю. Ты потрясающе мила.

– Виктор, прекрати, – я чувствую, как его ладонь ложится на моё бедро под столом. – Здесь есть дети.

– Скоро у нас будут свои.

От его бесцеремонных пальцев кожу начинает покалывать.

– Ну что ты там себе уже напридумывала, Аня?

Ещё несколько мгновений и нажатий, и его руки исчезают. Я выдыхаю и продолжаю разговор:

– Я думаю о том, как мы с тобой будем жить.

– Да брось ты, солнышко. Какие мелочи.

– Мелочи?

– Конечно. Я вот сейчас вспоминаю о том, – мой взгляд улавливает, как дёргается его кадык, – как ты вцепилась в край раковины.

Виктор медленно подносит ко рту стакан с водой, не теряя со мной зрительного контакта, и делает глоток. Так обыденно, буднично. Со стороны, наверное, окружающие видят в нас семейную пару, обсуждающую свои насущные дела. С его стороны ни намёка на то, что он возбуждён или хотя бы немного заведён. Чего не скажешь обо мне…

Я слежу за его взглядом, который на секунду задерживается на моих пальцах, обхвативших бокал. На побелевших от напряжения пальцах.

Он дотрагивается до меня, а я от неожиданности разжимаю ладонь. Бокал летит на пол и разбивается вдребезги. Хорошо, что в нём была всего лишь вода.

– Да, нагрузку надо распределять равномерно, – говорит он что-то невнятное и в очередной раз подзывает к себе официанта.

Пока нас пересаживают за другой столик, я немного прихожу в себя. Сердце уже не так быстро несётся вскачь, да и нервы дёргают только под коленками. Виктор за столом перехватывает мою руку. Крепко прижимает ладонь к столу и говорит тихим голосом:

– Нормально, Аня. Нормально мы будем с тобой жить. Не хуже других. Уж поверь мне.

Мне хочется спросить, почему же тогда у него ничего не получилось со своей женой. Двенадцать лет в браке – это не поле перейти. Почему вдруг получится у нас? Но благоразумно сдерживаюсь. Откровенно говоря, мне сейчас совсем не нравится его безумный взгляд.

– Кажется, мы немного поторопились.

– Согласен. Но это не про «торопились». Спрашивать у тебя о ребёнке надо было на трезвую голову.

Я выдергиваю руку и шиплю:

– Я была полностью трезвая.

– Неужели? А мне кажется, что ты как только увидела меня, так сразу и опьянела. Никак тебя не могу привести в чувство.

– Ну ты и гад, – я уже почти готова всё вокруг крушить и ломать.

Да как он смеет. Ничего, я сейчас тоже приведу аргумент.

– Я поняла, почему ты вчера злился на меня.

– Интересно.

– Ты ревновал к своим коллегам.

– Ревновал, – Виктор ласково улыбается мне в лицо. – А как это относится к нашему делу?

– Поэтому ты не хочешь, чтобы я с тобой работала.

– Это не единственная причина. Хотя не скрою: я злюсь, когда на тебя пялятся посторонние мужики и откровенно хотят.

– Ахахах. Кто? Вчерашние мужики в пиджаках? Да они кроме своих цифр в чёрных блокнотиках ничего вокруг не видят.

– Много ты понимаешь, – он недовольно прищуривает глаза, – про чёрные блокнотики.

– Так рассказал бы им. Мол, это будущая мама моего ребёнка.

– Уже, – коротко бросает он и гневно сверкает глазами, а я дёргаюсь от его слов. – У тебя не будет ни одного шанса улизнуть от меня.

– Я и не собиралась.

– А мне показалось, что ты поторопилась. С твоих же слов.

– Слушай, что ты хочешь от меня услышать? Я тебя вообще сегодня не понимаю.

– Я сам себя больше не понимаю, – говорит он снова новую странную фразу и замолкает, потому что нам приносят заказ.

Хоть официант уже давно исчез из поля зрения, за столом царит тишина. Виктор молча разбирается со свиной отбивной, а я наслаждаюсь вкусным салатом из морепродуктов.

Кажется, я впервые за эти сутки что-то делаю с пониманием того, что это просто необходимо делать. Надо успеть подкрепиться, пока снова не начали дрожать руки да табунами по спине носиться мурашки.

– Значит, ты не хочешь, чтобы коллеги знали, что мы с тобой спим и вместе работаем, – я первая прерываю тишину. – У вас так не принято? Я без претензий. Просто интересно.

– Ань, только честно, тебя это обижает?

– Что? – я честно не понимаю, что он имеет в виду.

– Ты хочешь со мной работать? Тогда я готов это обсудить с тобой. В спокойной и деловой обстановке.

– Нет, нет, Виктор, – я даже начинаю махать руками. – Меня устраивает моя работа, мой ритм. И вообще, все эти офисы я не люблю. Я помню, как Суздальцевы работали на «дядю», пока не создали свою компанию. Да и я сама после института впахивала как будто мне больше всех надо было. Ничего хорошего в этом нет. Если только для опыта, ну, или в совсем безвыходной ситуации. И то стоит хорошенько подумать о таком решении.

– Мне понятна твоя позиция. Но здесь не совсем такой вариант.

– Ты не «дядя»? – усмехаюсь я. – Ты член… – специально делаю паузу, но не успеваю договорить, потому что он меня перебивает.

– Нарываешься, Аня. Ох, нарываешься.

– … правления, – медленно заканчиваю фразу по слогам, – начальник и так далее. Мне даже неловко. Я простая швея, а здесь такое.

– А тебе нравится шить? Поэтому ты не хочешь рассмотреть варианты полной занятости по основной специальности?

– Нравится. Не хочу быть загнанной лошадью. Когда работаешь в удовольствие, совсем другое дело.

– Мне показалось, что вчера ты выступала с очень большим удовольствием.

– Есть немного, – соглашаюсь я. – Иногда на меня находит. Так всё-таки, почему ты боишься работать со мной?

– Боюсь. Не хочу, чтобы сбежала от меня. Я не терплю неподчинения, я ни с кем не ищу компромиссов.

– Волк-одиночка.

– Почти, – Виктор широко улыбается, а мне почему-то кажется, что он скалит зубы.

– Я иногда побаиваюсь твоей реакции.

– Не стоит, Анечка. Или я чего-то не понял ночью? Было грубо?

Я верчусь на стуле от его прямых вопросов в лоб. Но он ждёт моих ответов, не сводя с меня глаз.

– Нет, всё в порядке. Мне понравилось.

– Тогда в чём дело, Аня? Ты мне можешь всё рассказать. Тут совсем нечего и некого стесняться.

– Кажется, нас подслушивают. Давай об этом поговорим, когда приедем.

Действительно, за соседним столиком пожилая дама нервно ёрзает на стуле и, мне кажется, сидит специально боком, чтобы лучше слышать.

– Это проблема тех, кто подслушивает. А когда мы приедем, то нам придётся провести эксперимент.

– Что ещё за эксперимент? – «бабочки» так нагло шевелятся в животе, что я вынуждена прижаться к спинке стула.

– Ну, наконец-то! Ты порозовела. А то сидишь бледная. Теряешься на фоне скатерти.

Наш разговор то и дело скатывается к интимным отношениям. Если честно, то у меня уже каша в голове. А ему нравится. Испытывать меня и проводить эксперименты.

– Хочу выяснить, выдержит ли кровать, – сообщает он, придвигая к себе пирожное.

– «Итальянская»? – и куда ему столько лезет только.

– Она самая, – он с многозначительным видом отпивает чай.

– А «шубка» что? Не смогла помочь? Или эта…

– Стоп. Вношу ясность. На этой кровати никого не было. Ну, кроме меня, любимого.

Я нервно смеюсь и почему-то ему не верю:

– Жалко денег на новую кровать? Боишься, что я не стану на ней спать?

– Совсем для тебя не жалко денег, кстати, – говорит он с серьёзным видом. – Я не допускаю к ней никого. Для меня собирали её на лучшей фабрике мира. По специальному заказу.

– Я помню, – перед глазами сначала появляется картинка с её габаритами, а потом – предполагаемый заявленный эксперимент.

– Не веришь мне?

– Почему же? Не вижу смысла тебе меня обманывать.

– Вот и умница. Так почему ты боишься меня?

– Не переворачивай. Я не так сказала.

– Скажи, Аня. Это важно для меня. Я не хочу повторять собственных ошибок.

– Я не хочу тебя терять.

– Что ж, приятно это слышать. Поэтому ты боишься, когда я злюсь?

Под его пристальным взглядом я чувствую себя как под лупой. Кажется, он скоро доберётся до самых моих глубин подсознания. От такого детального внимания неплохо так потряхивает всё тело, что я даже не рискую взяться за кружку с горячим чаем.