Первоапрельский розыгрыш

Глава 30

Смятение. Шок. Непонимание. Волнение. Зарождающаяся через тернии опасений и неуверенности надежда. Именно эти эмоции я испытала, услышав предложение Саши жить вместе. Его слова о необходимости серьёзного разговора мгновенно всколыхнули все таящиеся в душе страхи о возможной ненужности и очередной игре, заставили все переживания стать как никогда явными и ощутимыми.

Нет, конечно, я прекрасно осознаю, что один из залогов здоровых и нерушимых отношений — это наличие в них доверия между партнёрами. Вот только оказалось, что доверять мне из-за детских травм довольно затруднительно. Но если бы мешало только это… Так ещё и злосчастный поцелуй в ресторане постоянно вспоминается, хотя мы с Сашей недавно уже всё обсудили и даже, вроде как, пришли к взаимопониманию. К сожалению, видимо, преодолеть себя оказалось не так просто, как представлялось изначально.

Однако после вопроса все предположения, разумеется, отпали, даже стало как-то стыдно за свою подозрительную натуру, вот только успокоиться не вышло. Появились новые проблемы. Страх не оправдать надежд. Страх сделать что-то не так. Страх разрушить всё. Страх потерять.

Хотя, к некой радости, меня одолевали не только страхи, выработанные из-за, как я уже сейчас могу проанализировать, не совсем правильного воспитания, а ещё и другие чувства. Например, волнение от того, что это всё ощущается в новинку. Смятение из-за неуверенности в собственном ответе и направленного на меня взгляда. Непонимание, почему всё развивается так стремительно, ведь мы даже толком не успели узнать друг друга по-настоящему. И робкая, только-только пробудившаяся надежда, дающая веру в то, что у нас всё сложится и я действительно любима также, как и люблю сама. Наверное, именно надежда и решила поучаствовать в принятии решения, ведь больше никак я не могу объяснить, по какой причине настолько быстро и решительно проговорила, словно скороговоркой:

— Хорошо, я согласна.

Что же, скорее всего, доведение Саши до состояния шока стало моей специальностью, которую я смогла освоить в совершенстве, ибо по-другому игру мужчины в «замри» я никак охарактеризовать не могу. Ещё пару минут назад передо мной находился уверенный в себе руководитель масштабно развернувшейся в мире строительной компании, а уже через секунду стоял смущенный, возможно не ожидавший подобного ответа, грубо говоря, мальчик, совершенно не представляющий, что сказать дальше. Что ж, самое время ему в этом помочь. Немного волнуясь, я начала с легкой, где-то нервной, улыбкой тараторить:

— Эй, всё ведь в порядке? Ты как-то странно застыл. Может всё-таки отомрёшь, и мы пойдём к машине, после поедем ко мне, соберём всё необходимое на первое время, а далее уже отправимся к тебе. Ну, как тебе план? Ах да, ещё неплохо было бы по пути заехать в продуктовый, а то я не совсем уверена, что у тебя имеется в холодильнике что-то из того, что я люблю есть. Но, если ты возражаешь, то…

Договорить мне не дали жесткие, напористые губы, вместе с языком нагло ворвавшиеся в мой рот и успешно за несколько секунд захватившие без разрешения всё предоставленное пространство.

Когда я была готова, совсем как в любовных романах, растечься растаявшей льдинкой на полу приёмного отделения, Саша, наконец, отстранился, затем, гладя меня большим пальцем по щеке, и смотря с нежностью а может, боюсь надеяться, с затаённой любовью, пробормотал:

— Спасибо тебе.

— За что?

— За то, что согласилась.

Именно тогда до меня и дошло, что для этого мужчины я не просто прихоть на несколько дней или недель, а очень важный в жизни человек, которого он также, как и я его, отчаянно боится потерять. И как я не замечала этого раньше?! Слепая, недоверчивая идиотка!

Резко обняв мужчину и уткнувшись носом ему в изгиб шеи, я тихо прошептала:

— Нет, это тебе спасибо.

— За что? — явно с некой усмешкой уточнил Саша.

— За то, что я всё-таки могу тебе верить.

Простояв в подобной позе около минуты, мы, неловко отстранившись, направились в сторону машины, а заодно и вспомнили о Свете, вообще-то всё ещё ждавшей нас на улице. Стало чуть-чуть неудобно. Но только чуть-чуть!

— О, наконец-то пришли. А я уж думала, что вы решили остаться там жить.

— Мы просто решали важные вопросы, не терпящие отложения. Светлана, не могла бы ты назвать адрес, куда тебя довести?

Немного неуклюже залезая в машину, Светка недоумённо уставилась в нашу сторону, видимо совершенно не понимая, что Саша имеет в виду.

— В смысле, куда довезти? Мы ведь все едем в одно место, разве нет?

— Вынужден тебя разочаровать, но мы с Настей определённо едем в другое место, поэтому повторяю вопрос: куда тебя довезти?

Света, однако, тоже так просто сдаваться не собиралась, так что на этот раз развернулась в мою сторону, уже более требовательно повторив:

— В смысле, куда довезти, Настя?

Я на самом деле не хотела обсуждать свои неожиданные изменения в личной жизни сейчас, но раз уж так вышло, то… Немного поёрзав на месте и переведя взгляд со своего парня на подругу, стало ясно, что в данной ситуации я оказалась, как говорится, между наковальней и амбразурой. Что ж, никуда не денешься, придётся отвечать за свои решения, девочка я уже всё-таки взрослая. Так что, наконец, повернувшись лицом к Свете, я решила выдать лишь половину информации, понадеявшись, что это удовлетворит любопытство подруги:

— Свет, понимаешь, мы едем ко мне домой, но, увы, не задержимся там надолго.

— И куда же ты поедешь с ним потом после двух недель в больнице, так до конца и не окрепнув?

Вот тут я определённо не знала, как объяснить все свои чувства и ощущения, которые испытывала, когда соглашалась на предложение переехать. Тем более не хотелось это обсуждать при Саше, но выхода не было, ибо Света решительно была настроена выпытать всё здесь и сейчас.

— Ну… Я…

— Она едет ко мне. Есть возражения?

Эти несколько фраз были произнесены таким тоном, что стало отчётливо понятно — если возражения и есть, то лучше их не говорить. Хорошо, что Света дурой не была, поэтому понятливо кивнула и произнесла адрес. Правда, отвернувшись в сторону окна, она предварительно мельком одарила меня тем самым взглядом, означающим, что к этому разговору мы ещё вернёмся.

В полном молчании мы так и доехали до дома подруги, которая с сухим "Пока" вышла из машины. Наверняка обиделась, что я так и не посвятила её в подробности своих отношений с Сашей. Но что поделать, если я сама не была до сегодняшнего дня в них уверена, да и просто делиться пока не было ни сил, ни желания, хотелось на время оставить все подробности в личном хранилище информации. Думаю, при следующей встрече нам определённо предстоит долгий разговор.

Что ж, в итоге мы с Сашей, так и думая о чём-то своём, не заметили, как оказались около моего подъезда. Хотя, вероятно, в прострации была только я, всё-таки именно мужчина был за рулём и значит знал, куда вёз.

Саша припарковал машину поближе к подъезду, а затем практически сразу развернулся в мою сторону и напряжённо уставился, да так, будто забыл, что значит «моргать». Посмотрев в ответ, я заметила промелькнувшее в глазах напротив беспокойство. Неужели он боится, что я передумаю?

— Ну что, пойдём? Поможешь мне как раз донести сумки, одна я явно не справлюсь.

Как можно более незаметно облегчённо выдохнув, мужчина сгрёб все мои больничные пожитки и поднялся за мной на нужный этаж, терпеливо ожидая, пока я открою дверь. А вот дальше началось что-то странное. Зайдя за мной следом в квартиру, Саша поставил сумки в прихожей и быстро стал осматриваться вокруг. Честно, не знаю, что он так принципиально хотел обнаружить, но похоже результат его удовлетворил. По-другому описать эту довольную улыбку объевшегося сметаны кота я не в состоянии.

— Странно, что ты осматриваешься, хотя уже когда-то бывал в моей квартире. Припоминаешь?

Мужчина видимо вспомнил инцидент двухнедельной давности, ибо внезапно немного покрасневшие скулы были наилучшим подтверждением. А я ведь до сегодняшнего дня даже не могла представить, что он вообще может чему-то смущаться!

— Да, я припоминаю, но может не будем сейчас говорить о прошлом?

— Может и не будем, вот только воспоминания никуда не деть, ибо ты умудрился накосячить во всех имеющихся здесь комнатах, не считая ванны, что определённо странно.

— Просто у меня имелись дела поважнее ванны.

— И какие же интересно это были дела? — уже практически выдыхая в губы напротив, прошептала я. И когда он успел настолько приблизиться?

— Ты.

После очередного умопомрачительного поцелуя стало очевидно, что если мы продолжим в подобном духе, то, скорее всего, вещи я соберу только к вечеру, как бы даже не к завтрашнему дню. Поэтому, отстранившись, я щёлкнула мужчину по носу и, подхватив сумки, направилась в спальню, чтобы разложить ненужную одежду и упаковать необходимые вещи на ближайшие, будем надеться, недели.

— Довольно-таки уютная спальня, а в особенности кровать. Прости, в прошлый раз как-то не удалось рассмотреть.

Уже складывая одежду, я понимающе усмехнулась и, повернувшись, хитро подмигнула развалившемуся на, минуточку, моей постели и неосознанно гладящему мой мягкий плед мужчине, а затем саркастически сказала:

— Ну, конечно, я всё замечательно помню. Определённо, в момент попадания в эту комнату тебе было не до осмотра. А уж после так точно, если, конечно, ты не увидел данный интерьер во сне.

— Нет, к глубокому сожалению, не увидел, хотя похожее нижнее бельё мне вроде бы в тот момент снилось.

Тут я резко перевела взгляд на свои руки и, наконец, заметила, что всё время нашего разговора держала в руках кружевные трусы. Неловко, однако, вышло.

Быстро сложив оставшуюся одежду, я перешла к сбору косметических средств. Краем глаза я периодически поглядывала в сторону Александра, всё-таки вставшего с моего нового пледа и решившего, видимо, осмотреть каждый угол спальни. Саша даже умудрился обследовать ту злосчастную стену около кровати.

Вот только спустя пару минут я поняла, что его привлекла не стена, а подоконник, на котором стояли фотографии.

— Настя, а кто это?

По рамке, которую мужчина держал в руках, стало очевидно, что смотрит он на того человека, про которого я с таким усердием старалась часто не вспоминать. Тем более я не планировала в ближайшее время рассказывать эту историю Саше, вот только забыла про эти фотографии. Конечно, можно пробормотать что-нибудь обобщённое или вообще сделать вид, что не заметила вопроса.

Однако после откровений мужчины в больнице было бы как-то по-свински также ему не довериться. Нет, конечно, я не обязана этого делать, но мне и самой следовало бы выговориться, рассказать всё, что уже так давно затаилось в душе. Что ж, скорее всего, время пришло. Переборов внезапно нахлынувшую и пробравшуюся вглубь тела дрожь, я пару раз вдохнула-выдохнула и, посмотрев на человека с фотографии, ответила.

— Это я и мой отец.