Замуж за 365 дней

– Вань, у меня даже слов нет. – Я подняла мокрые от слез глаза на мужчину и постаралась взглядом выразить всю благодарность, которой к нему проникалась. – Спасибо тебе.

– Не за что. Хорошо, что все сложилось так, как сложилось.

Больше мы ничего не сказали друг другу. Я знала, что Ваня понимает степень моей благодарности к нему. А он знал, что я пронизана этой благодарностью сейчас буквально насквозь. И этого было достаточно.

– Нужно позвонить его родителям, – наконец опомнилась я и полезла в сумку за телефоном. – Вот черт!

На экране смартфона было уведомление о четырех пропущенных звонках от моего сегодняшнего кавалера.

В мессенджере висели около десяти сообщений. Сначала вопросительного характера, потом взволнованного, а последние два и вовсе гневного.

Я хотела позвонить, чтобы все объяснить, но что тут было объяснять? Не пришла на свидание, не предупредив, это факт. А вся эта история про раненного мальчика вряд ли зайдет моему сегодняшнему несостоявшемуся спутнику.

Так что я просто извинилась, поблагодарила мужчину за уделенное мне время и еще раз извинилась.

– Все в порядке? – спросил Ваня, искоса поглядывая, как я активно строчу сообщение.

– Почти. Забыла про свидание, – хмыкнула я. – Неловко вышло.

– Если мужик нормальный, то поймет.

Я только отрицательно мотнула головой и нашла в телефонной книге контакт мамы Кости.

Разговор, само собой, вышел непростым и очень эмоциональным. Мне едва удалось успокоить взволнованную родительницу и заверить, что с ее ребенком все в порядке.

Хотя кто я такая, чтобы ее успокаивать? Сама час назад ехала сюда, растирая слезы по щекам.

Через полчаса семейство Лопаткиных было в больнице. Отец Кости – в деловом костюме, явно только что выдернутый с работы, и мать – с мокрыми недосушенными волосами, половина которых была намотана на бигуди.

– Где Костенька? Что с нашим сыном?

– Не волнуйтесь. – К этому моменту рядом с палатой уже появился врач, самый адекватный и здравомыслящий из всех присутствующих. – Сейчас его здоровью совершенно ничего не угрожает. Была глубокая рваная рана, мы наложили швы. Мальчик потерял много крови, но не критично. Мужчина привез его минута в минуту.

– Боже мой! Как же так вышло?!

– Мамочка, успокойтесь, подышите. И без эмоций в палату к сыну. Хорошо?

Инне Васильевне понадобилось чуть больше времени, чтобы успокоиться. Когда отец семейства уже поговорил с сыном, женщина только-только пришла в чувства и осушила пол-литровую бутылку воды.

Общение с Костей, возня с документами, эмоции. Все затянулось настолько, что из больницы мы вышли уже по потемкам, жутко уставшие и голодные.

Костя был в безопасности и ехал домой с родителями. Для меня сейчас это было самое главное.

– Начало девятого, – устало произнес Ваня, поглядывая на наручные часы. – На работу уже не успеваю.

– Критично?

– Да к черту, – без эмоций ответил мужчина. – Так вымотался. Поехали поедим где-нибудь?

– Мне пора бы начать есть дома…

Ваня только отмахнулся и открыл для меня пассажирскую дверь.

Мы ехали в неизвестно мне направлении. Иногда казалось, что водитель и сам не знает, куда нужно сворачивать, потому что дважды мы проезжали по одному и тому же перекрестку.

Навигатор мужчина принципиально не открывал, а у меня не было даже сил, чтобы предложить помощь или выяснить, что мы ищем, катаясь по вечернему городу.

– Грузинский ресторан, вроде нормальный. Сойдет?

– Более чем.

В ресторане мы просто плюхнулись за ближайший свободный столик на противоположные диванчики и безучастно стали листать меню.

Голода не было. Судя по всему, его заглушил бешеный стресс.

У официанта я осведомилась, что самое съедобное готовится быстрее всего, и остановила свой выбор на котлете из рубленой говядины с овощами на гриле.

– Вам оставить меню?

– Оставьте одно, – кивнул Ваня, который заказ сделал по тому же принципу, что и я. – Ты как?

– Пойдет. Перенервничала, конечно… Спасибо тебе за то, что ты сегодня сделал. И вообще спасибо. Я так благодарна. Можно хотя бы за ужин сегодня заплачу?

– Это скорее ударит по моему самолюбию, так что не надо.

Я согласно кивнула и не стала настаивать. Женская мудрость во мне говорила, что нельзя заглушать в мужчине его мужское начало. Даже если очень хочется.

В ожидании ужина я утоляла голод ягодным чаем и разбирала входящие сообщения, которых за день накопилось прилично. На горизонте маячило родительское собрание, на котором я должна была озвучить предварительные оценки за четверть, так что работы было невпроворот.

Ваня, наверное, тоже занимался рабочими вопросами. Мужчина хмурил брови, что-то клацая в телефоне, прослушивал голосовые сообщения.

Когда официант одновременно поставил на стол два заказанных нами блюда, мы как по команде накинулись на еду и остановились, только когда на тарелках остались размазанный соус и несъедобная зелень.

– Суп мерзкий, – шепнул Ваня, промакивая губы салфеткой. – Официант втюхал какую-то хрень. Давай нормально поедим?

– Я наелась уже.

– Слабенькая ты… Я вот еще, пожалуй, ребрышки на гриле хочу. Закажи себе хоть что-нибудь сладкое.

Тут я сопротивляться не стала и открыла меню на странице с десертами.

Когда официант второй раз ушел от нас с заказом, мы больше не вели себя как сбежавшие с голодного острова в ожидании долгожданной еды.

Я удобно устроилась на диванчике между двух больших подушек, отодвинула в сторону телефон и зацепилась взглядом за книжный стеллаж в паре метров от нас, чтобы не смотреть на Ваню, который без стеснения буравил меня взглядом.

– Сегодня какое-то важное свидание сорвалось?

– Первое, – хмыкнула я. – Ерунда. Не очень-то он мне и нравился.

– А перенести?

Моя правая бровь удивленно заломилась и поползла вверх.

Какое этому мужчине было дело до моих сорвавшихся свиданий и их переноса? Он пропустил половину рабочего дня, а печется о моей несостоявшейся встрече с потенциальным кавалером?

– Он… не захотел, – ответила я вместо возникших вопросов. – Это не важно.

– Почему ты вообще так часто ходишь по свиданиям?

– Намекаешь на уровень моей социальной ответственности?

Ваня даже чаем поперхнулся от такой формулировки. А когда откашлялся, я увидела, что его щеки под двухдневной щетиной смущенно покраснели.

– Ты что, нет, конечно. Я имел ввиду, почему они так часто, откуда столько кавалеров. Ты как будто нарочно их находишь.

– Может, и нарочно…

Было стыдно признаваться Ване, что я сижу в приложении для знакомств. Это было как будто признанием своей несостоятельности как девушки, показателем степени моего отчаяния.

И, может быть, в двадцать первом веке не было ничего постыдного в таких методах знакомства, раньше я и сама смотрела на людей вроде меня с долей сочувствия.

– Мне двадцать шесть, все подруги замужем, а я давно живу по принципу «дом, работа, магазин, дом». Между прилавком с выпечкой и яблоками по акции мужики, знаешь ли, не валяются.

– Понятно.

– Осуждаешь? – с долей сомнения спросила я.

– Делать мне больше нечего… Если хочешь найти мужчину мечты, надо искать. Ты все правильно делаешь. На голову он не свалится. Я просто счастливой за это время после свиданий тебя не видел.

– Не с теми на свидания хожу, – хмыкнула я. – То мужики сливаются, то у меня к ним ничего не вспыхивает.

– И чем нынче сильный пол на свиданиях удивляет? Я на свиданиях не был уже лет сто…

– По тебе и видно…

Ваня ответил мне скорченной физиономией и показательно закатил глаза.

– Вот именно, что ничем не удивляют. Ни умом, ни фантазией…

Мужчина несколько секунд смотрел на меня, прожигая взглядом. Меня как будто насквозь рентгеновским аппаратом просканировали, считали как открытую книгу.

Наконец Ваня сощурился, сделал небольшой глоток чая из стеклянного стакана с двойным дном и неожиданно предложил:

– Пошли на свидание? Без романтического подтекста, просто свидание.

– Свидание по определению с романтическим подтекстом. А без него это мы с тобой сейчас сидим, – парировала я.

– Отказываешь?

– Зачем оно тебе?

Мы не сводили взгляды друг с друга. То ли играли в игру «Кто кого пересмотрит», то ли пытались каждый гнуть свою линию.

И хоть со стороны мы оба выглядели непоколебимыми, как будто обсуждали бытовые вопросы, у меня внутри все клокотало от волнения.

– Реально тысячу лет на свиданиях не был. Да и тебе хоть покажу, какими бывают мужчины. Соглашайся. Ты же ничего не теряешь.

– Не теряю, – согласилась я. – Пошли, чего мне, жалко, что ли.

– Тогда послезавтра в шесть? – уточнил мужчина.

– А завтра что? Кого-то другого удивляешь? Послезавтра так послезавтра.

Вот так за незатейливым разговором у меня и появились планы на вечер четверга. Довольно странные планы, нужно заметить…

Я пила чай и поглядывала на Ваню поверх ободка стакана. В его внешним виде ничего не изменилось, как будто для него в порядке вещей было позвать едва знакомую девушку на свидание.

И пусть оно было без романтического подтекста. Это было свидание. Целенаправленное, запланированное, организованное.

За несколько недель я привыкла ходить на встречи с мужчинами, знакомиться с новыми людьми, но то были совершенно незнакомые люди, с которыми после неудачного свидания я никогда не увижусь.

А мы были соседями, какими-никакими знакомыми, которые как минимум хотя бы еще раз пересекутся в лифте или на свадьбе наших общих друзей.

– Расскажи мне о Франции, – неожиданно для самой себя попросила я.

То ли это была попытка завязать разговор, то ли шаг отчаяния, чтобы скрасить неловкое молчание.

– А чего рассказать? Сейчас фотки какие-нибудь найду. – Ваня полез в телефон, чтобы продемонстрировать мне красоты европейских городов глазами русского человека. – Главное первым делом не ехать в Париж… Башня – это такое убожество.

– Хочу в Лувр и Версаль.

– Да! Вот это красота. Сейчас открою фотки.

Мужчина продемонстрировал мне на экране смартфона снимок, где он стоит в выставочном зале галереи на фоне всемирно известного полотна.

Ваня был привлекательным мужчиной. Даже красивым. Свою природную мужскую красоту он подчеркивал изысканным стилем, в котором читались элегантность, сдержанность.

Иногда мне казалось, что он не из этого века. Но потом я вспоминала, что видела его в домашних спортивных шортах, порванных у кармана по шву…

– В Версале круто. Дворцово-парковая архитектура, наверное, лучшая из всех, что я когда-либо видел. Мое сердце архитектора навсегда осталось в том месте.

– Когда-нибудь поставлю галочку напротив этого пункта в своих планах.

Ваня поймал мой взгляд на секунду и не отпускал, что бы я ни пыталась с собой сделать. У этого мужчины была какая-то невероятно сильная энергетика, которая буквально подчиняла себе.

– Если бы наше свидание было не вечером четверга, а, скажем, в двухнедельный отпуск, отвез бы тебя на Елисейские поля. Тебе бы понравилось.

– Если бы ты отвез меня во Францию, мне бы там даже в местной столовке понравилось, – грустно вздохнула я.