Развод. Обмани, но останься

Глава 34

Открыв глаза, понимаю, что нахожусь в больнице. От запаха лекарств у меня кружится голова. Сознание спутанное. Не могу ничего толком вспомнить. Какие-то обрывки. Крики. Ничего внятного.

— Ну, как ты? — знакомый голос, помогает немного вернуться в реальность.

Орлов сидит рядом на стуле, скрестив руки на груди. Угрюмо смотрит на меня. — Прости, я не успел вовремя.

Хотела спросить, что случилось, но глядя на его мрачное лицо поняла, что ничего хорошего.

Дверь распахнулась и в плату влетела Ленка.

Мы с ней давно не общались. С тех пор, как я уехала мы потеряли связь. И теперь, увидев меня на больничной койке, она расплакалась.

То ли от того, что соскучилась, то ли от всего увиденного.

— Боже! Соня! Как так?

Она торопливо бежала ко мне.

Споткнувшись у кровати, упала на колени, задержав на мне взгляд. Сейчас она больше походила на человека, который просит у меня прощение за свои смертные грехи. Но, повернув голову в сторону Орлова, вдруг помрачнела.

— А этот тут что делает?

Виновато закусываю губу, не зная, как объяснить подруге столь резкую перемену.

— Тут такое дело… Понимаешь… Я даже не знаю с чего начать.

— Начни с самого начала. — подсказывает подруга. — Мне будет очень интересно послушать.

Я пытаюсь подобрать слова, не зная как лучше объяснить всю ситуацию. Но в следующую секунду нас ошарашивает вбежавший в палату сын, который бросившись в объятия Орлова, вдруг спросил:

— Пап, а мама долго в больнице будет?

У меня дар речи пропал.

— Папа? Ты когда успела ребёнку всё рассказать?

— А я и не рассказывала. Это…

— Ну вот. Я же говорил, что это мой сын. Теперь и ДНК делать не надо. — улыбнулся он, прижав сына покрепче к груди.

И как он только додумался до такого? Умнее нас всех оказался.

— Помни, что я тебе говорила. — тут же говорю я.

Ленка продолжает удивлённо смотреть на нас. Явно не понимая, что происходит.

— А вы мне ничего сказать не хотите, ребята?

— Папа и мама снова вместе! — восторженно кричит сынок.

Занавес! Всю контору спалил.

Смотрю на Орлова. Сидит. Улыбается. Такой довольной улыбкой.

Неожиданно дверь открывается и на пороге появляется мужчина в форме.

— София Андреевна, здравствуйте. Меня зовут Илья Владиславович Макаренков. Мне нужно задать вам несколько вопросов по поводу произошедшего инцидента.

— Какого инцидента? — смотрю на Орлова. — Я ничего не помню. Что — то случилось?

— Вы разве не помните, что с вами произошло?

— Это абсолютно нормально. Защитная реакция организма на сильнейший стресс. — поднимаясь с колен, объясняет Лена.

— И у кого мне теперь брать показания? Свидетелей, готовых подтвердить, что это Шубин напал на свою жену, пока что нет.

Шубин? Напал на меня?

Я попыталась вспомнить хоть что-то, но от моих попыток только сильнее разболелась голова.

— Есть! Я видел! — вдруг кричит сынок, а у меня всё внутри холодеет.

— Видел что, сынок?

— Как дядя Олег обижал маму. Я видел! Он и меня обижал, когда я маму защитить пытался.

— Он тебя обидел? — тут же спросил Орлов, заключив его лицо в ладони, заботливо глядя в глаза.

Пока следователь записывал слова моего ребёнка, я пыталась воспроизвести всё это в своей голове. Пыталась вспомнить хоть что-то, что могло бы помочь следствию в поимке преступника.

Безрезультатно.

Даже, его образ из памяти словно стёрся.

— Ну всё, мы закончили. Вам останется только подписать.

Протягивает мне заявление, которое я тут же подписываю.

Такие, как Шубин должны сидеть за решёткой, а не разгуливать на свободе. Зная, его семью и финансовые возможности, я была уверена в том, что он откупится.

— Прости, что тебе пришлось всё это слушать. — поспешила извиниться подруга. — Мне нужно было выгнать его за дверь и не пускать сюда.

— Всё хорошо.

— Как же? — вмешался Орлов. — На тебе совсем лица нет. Словно, не преступника собралась за решётку усадить, а в похоронной процессии участвовать. Соберись!

— Пап, а что такое похоронная процессия?

Ну, что папа, дай достойный ответ сыну.

Орлов несколько минут просто молчал, глядя перед собой. Видимо, обдумывал то, как скажет ребёнку о похоронной процессии.

— Ты же знаешь, что все мы рождаемся, живём и умираем, да? — получив от сына молчаливый кивок, Орлов продолжил. — Так вот, похоронная процессия это такое мероприятие, где все люди прощаются с человеком, который умер.

— А мама говорит, что люди не умирают, а превращаются в звезды и смотрят на нас с неба.

Орлов, покосившись на меня, улыбнулся.

А чего он ждал?

Рассказов о том, как после смерти тело человека разлагается в земле и его жрут черви? Пусть хоть так.

— Это значит, мой братик тоже звездочка?

Мы с Орловым переглянулись.

— Какой братик, милый? — обеспокоенно спрашиваю я.

Раньше мне никогда не доводилось слышать нечто подобное. Поэтому, чем больше он говорил, тем больше я боялась.

— Я слышал, как папа сегодня утром разговаривал с дядей доктором. И тот ему сказал, что мой братик умер из-за второго папы. Значит, он теперь тоже звёздочка на небе?

У меня просто нет слов. Внутри что-то сильно сдавило, причиняя невыносимую боль. Настолько, что до хруста в костях. И, я наврятли справлюсь с ней в одиночку.