Булочка для Принца

Глава 34

Глава 34

Роберт Принц

— Какой-то ты невеселый, приятель! — хлопнул меня по плечу друг. — Улыбнись, ну же.

— У меня дел полно.

— И все же. Что, теперь, жизни не радоваться? — продолжал трындеть.

— Хорошо.

Я отложил в сторону планшет, посмотрел на миллиардера, любимчика женщин и просто очень активного мужчину — Эмиля Кароля.

— Валяй. И если тебе удастся вывести меня из этого дерьмового состояния, я дам тебе миллион.

— В валюте.

— Ну, конечно, в валюте. Глупости какие.

— То есть ты свое хорошее настроение и тягу к радостям жизни оценил всего в один лимон?

— Так, я не понял. Ты со мной сейчас, что, торговаться решил? — удивился я.

— Почему бы и нет? Мой дед сколотил состояние не потому что раздавал всем советы бесплатно. Был готов продавать снег зимой и… продавал!

— Ага, я читал его книгу, что он написал в почтенном возрасте.

— Скажи, старик был не прав?

— Да прав, наверное, прав. Но я к тебе как к другу, а не как к торгашу или лайф-коучу, который хочет насосать бабла.

— О да, сосать они умеют. Так во сколько ты оцениваешь…

— Да пошел ты.

— Еврей! — обозвал меня друг. — Не пошел ты со мной на вечеринку и зря. Там было такое! Уф-уф-уф…

— Маскарад, знаю, ты говорил!

— О нет, не только. Там размах, масштаб! Съемка запрещена была, не то я бы показал тебе несколько особо интересных кадров. Думаешь, каждый сам выбирал, кем быть? Нет! Жребий кидали…

Я прислушался, как Эмиль, захлебываясь от восторга начал рассказывать. Показалось, даже немного интересно. Но стоило мне перевести взгляд в сторону, как я потерял нить повествования, и все…

— Жеребцом был, прикинь. Гарцевал там… — рассмеялся Эмиль, хлопая меня по колену.

— Что?

Очухался, посмотрел на друга, словно впервые его увидел.

— Кто был жеребцом?

— Ты меня не слушаешь? Говорю же, вместо тебя пошел Дубинин, гарцевал, как жеребец.

— Ммм… И что?

Мне было пофиг, кто кем был на этом празднике жизни для пресыщенных и привыкших развлекаться на широкую ногу.

— Не смешно? — Эмиль даже как будто немного расстроился. — Совсем не смешно? Ты же Дубинина знаешь?

— Поскольку-постольку, ты с ним близко знаком, и что?

— Здоровяк. Рожа лопатой, брутал. Боксер бывший. Лицо, сам знаешь, и… Конем там скакал! Представь, ну? Смешно же!

— Разве это не конфиденциальная инфа? Кто кем был и прочее, а ты треплешься как сплетница!

* про вечеринку читаем здесь: Приручить Генерального - ссылка >>>>> ТЫК! *

Друг открыл рот и захлопнул его, возмущенно на меня зыркнул и полез за сигаретами и телефоном.

— Ада, девочка моя, лети ко мне пчелкой. Мы у Принца. Зажигалку прихвати. И несколько идей. Хороших. На какую тему? У Принца хандра. Сам пока не знаю, но вместе мы найдем причину и что-нибудь придумаем, идет?

Друг раскинулся на диване, в ожидании своей помощницы.

— Ты сволочь, в курсе? — спросил его я.

— А? Ты это кому?

Эмиль огляделся по сторонам.

— Ты. Сволочь. Я бы даже сказал, паскуда.

— Это еще почему?

— Как сплетница, друга оборжал, это раз. Сам ты кем на этой вечеринке был, а? Поросенком ручным? Болонкой?

— Обижаешь. Мне досталась роль официанта. Ходил там в черном фартуке, трусах и бабочке. Плюс маска на лице такая жуткая. Белая. Одна глаза. Рта нет. Как будто намек, чтобы прислуга помалкивала, даже если что-то видит. И загоняли меня, скажу я тебе, пздц как! На следующее утро мои бедные ноги ныли, как после забега на марафон, а пальцы? Пальцы, держащие поднос, вот так растопырились и в кулак не собирались.

— Вот видишь. Быть прислугой не так-то легко, да? А сейчас что?

— Что? — захлопал ресницами.

— То! — сказал я, теряя терпение, постучал по часам. — Время, друг мгой. Первый час ночи, а ты Адочке своей звонишь. Выдернул девчонку из постели. Вот ты завтра во сколько встанешь?

— Откуда я знаю?! — фыркнул. — У меня все важные дела не раньше полудня. Факт, в двенадцать я проснусь. Точно.

— Хорошо. Во сколько встает твоя… эта… Адочка?

— Хм… — почесал подбородок. — Не знаю. Но моя воспитанница в восемь утра точно в офисе.

— В восемь утра. Уже в офисе. Накрашена, красиво одета, причесана. Значит, это плюс… Сколько часов на сборы и дорогу до работы?

— Ноль.

— Что значит, ноль.

— Ты спросил, сколько часов до работы. Ноль. Я Адочке квартиру купил прямо в том же здании. Над офисом. Последний этаж… Плюс крыша всегда в моем распоряжении. Удобно. Кто долбаный гений? Я!

— Все равно. Ты — паскуда. Мало тебя гоняли на вечеринке. Ой, мало.

— А чего ты так завелся?! Ты с хитровыебанной зженой развелся? — ругнулся Эмиль. — Развелся! Сколько крови она тебе выпила! Выдыхай! Эту свою… как ее… Ну ту, которой не делился…

Запиликала дверь.

— О, Адочка! — сунул сигарету в рот, пощелкал пальцами. — Как ее звали, Адочка? Девушку, с которой крутил роман Принц?

— Юлия, — подсказала Ада.

— Ты спать хочешь? Я тебя из постели не выдернул?

— Не успела.

— Вот видишь, Роб. Все хорошо! Садись, золотце… Пепельницу возьми, — похлопал Эмиль по дивану. — Думать будем. У него депрессия, — кивнул в сторону меня. — Как думаешь, почему?

— Учитывая тот прошлый раз, после которого вы получили кулаком в лицо… Плюс перенос пекарни… Развод с женой… Дурное настроение. Апатия… С другими девушками? — уточнила.

— Я свечку не держал, но чувствуя смрад мрачного настроения, думаю, что нет.

— Ясно. Думаю, у Роберта проблемы личного плана. Эмиль Рустемович, я для вас пепельницу держу, вы мимо стряхиваете!

— Стоп. Больше ничего не говори. И сигаретку подержи…

Я чуть не заржал, глядя, как помощница обхаживала Кароля, даже сигаретку к его рту поднося.

Друг курил, прикрыв глаза. Вот балбес, а! Мне бы его оптимизм и… похуизм!

— Ну, конечно, — расслабленно улыбнулся. — Юлия бортанула моего друга. Адочка, пока ты думала, я уже разгадал. Они расстались. У Роберта недотрах.

— Да ты просто гений! — похлопал я в ладоши. — Вот только не в недотрахе дело.

— Секс есть? С ней? Или с другими, но и с ней хочется, но…

— Не все в мире сводится к сексу, приятель. Есть и более… Более высокие материи.

— Не смеши, — поперхнулся Эмиль. — Секс и деньги правят миром. У кого все в порядке и с одним, и с другим, тот на вершине пищевой цепочки. Я прав, Адочка? — шлепнул ладонью на круглые колени своей воспитанницы.

Я заметил, что она немного порозовела, осторожно поставила пепельницу в сторону, быстро протянула своему боссу жвачку.

— Вы всегда правы. Даже Фрейд бы с вами согласился.

— Теория я, оно и сверх-я не выдерживает никакой критики! — поморщился я. — И помощница твоя тебе потакает, потому что либо она… Вариант А — подлизывается ради премии. Вариант Б — втюренная в тебя.

— Ты все сводишь к своей влюбленной проблеме… — фыркнул Эмиль. — Не выдерживаешь правды. Поссорился с булочницей? Вперед мириться. Что тебя держит?

— Я ей в своих чувствах много раз признавался. Она — ни разу. Что меня держит? Разумные опасения. В виде безответной любви. Ясно? Теперь можешь смеяться и сплетничать… Как ты это всегда делаешь.

— Можно же выяснить. Так мол и так…

— А если нет? — спросил я. — Представь, что в мире есть только один маяк. И пока он мерцает, ты еще веришь в счастливый исход. Но если и он погаснет, все… Мрак.

— Это слишком мрачно. Мой дед всегда говорил… Даже в темноте есть свой путь. И если ты его не видишь, отыскивай его на ощупь.

Эмиль помолчал, потом сказал:

— Я чертов гений. Свидание вслепую. Вот что вам нужно…

— Какая блядская чушь.

— Молчи. Я все устрою. Вот увидишь…

— Она не согласится.

— Согласится!