Измена. На осколках счастья

Глава 19. Юра

— Так это всё-таки правда! Капец! Зачем, Юр? Зачем она так поступила? И даже не скрывает это от тебя? Ты же нам обоим друг. Логично, что и мне, и Лёше расскажешь про этот капец. Но я не понимаю, для чего такая подлость? Да ещё на свадьбе! И явно ведь теперь, что спланированная заранее...

— Господи, мне так стыдно, что Светка моя сестра. Даже и не знаю, что тебе ответить. Толи зависть её одолела, как у вас всё хорошо, толи просто захотела себе такого мужика заполучить, вот и разлучила вас. Она тебя с детства знает и твоё отношение к предателям. Я сейчас скажу то, что мне не стоит говорить. Но просто не могу иначе. Думаю, тебе стоит простить мужа, – Маша открыла рот, чтобы возразить. – Погоди, не перебивай. Лёха же не преднамеренно тебе изменил, да и не собирался он этого делать в принципе, он же думал, что с тобой занимается сексом. Понимаешь? Вина друга не в предательстве, а лишь в том, что обознался, в заранее спланированном спектакле принял фальшивку за свою невесту...

Маша ничего не отвечала. Молча пила чай и, видимо, нарочно тянула время, думала. В это мгновение она решала не только свою судьбу, но и Лёшкину, и мою. Зачем я, дурак, такой правильный?! Нет бы смолчать, не палить сестрицу... Глядишь, её замысел и удался бы, друзья бы развелись, следовательно, дорога к Машеньке была бы открыта. Но я не смог наступить на горло своей совести и высказал своё реальное мнение.

— Это так больно, так подло, – Маша наконец, решила ответить. – Светка поигралась, а мы теперь страдаем все. Если бы это была книга или фильм, то я первая призывала бы героиню в такой ситуации простить мужа. Но это, Юра, моя личная жизнь! И я не могу так поверхностно судить. А если копнуть глубоко, то я не смогу жить с предателем. И не важно, виновен ли Лёша или подставили его, не важно почему и за что. Важен факт! Он мне изменил, доверия, как прежде, больше нет, его уже не вернуть ничем. Потому я всё-таки подам на развод.

Хм, неожиданно. Я был уверен, что после моего рассказа про Светку Маша простит Лёху.

— Честно, я очень удивлён такому решению. Хотя это и сильно, но мне кажется, ты пожалеешь ещё, Машунь. Да, я люблю тебя, прости если не вовремя говорю, но это так. Я тебя много лет уже люблю, наверное, ещё со школы. И я больше всех заинтересован в твоём разводе, ведь тогда у меня появится шанс на нас. Но даже я тебе говорю, что это ошибка. Не горячись, остынь. Поживи тут несколько дней одна. Без Лёхи. И сама увидишь, как тебе плохо будет без любимого мужа.

Вот что я, блин, несу! Мало того, что так тупо признался в чувствах, так ещё и упрашиваю любимую дать шанс предателю, тем самым зарывая в могилу свои надежды и мечты быть с Машей когда-либо. Да заткните уже кто-нибудь эту дебильную совесть, которая играет против моих собственных интересов, выступая адвокатом друга. Это капец.

Маша вместо ответа начала вдруг плакать. Просто ни с того ни с сего у неё из глаз хлынули слёзы. Я бросился её обнимать, гладить по плечам и успокаивать.

— Машенька, прости, я не хотел тебя до слёз довести. Дурак, лучше б молчал и не лез со своими советами. У самого личной жизни нет, а другим советую. Не плачь, Цветочек. Проси, что хочешь – всё для тебя сделаю. Хочешь, ещё раз Лёхе морду набью или просто заткнусь навсегда про свои чувства к тебе! Зачем вообще сказал, дурак…

— Нет, Юр. Дело-о-о не в те-ебе, – Маша всхлипывала как малышка, – это я дурная. Не могу любить на заказ. Предателя вот лю-ю-блю, а верного и пре-еданного тебя – лишь как друга. Не могу-у, почему всё так неспра-а-ведливо, Юр, почему? Ты на всё согла-а-сен ради меня, а Лёша просто верен быть, и то не смог.

Я утирал Машеньке слёзы и ждал конца истерики. А что тут скажешь? Постепенно она успокаивалась.

— Не плачь, попей чаёк, станет лучше. Всё пройдёт, Машунь. Как решишь, так и поступим. Можем представить, что я тебе и не заикался про свои чувства, быть дальше лишь друзьями. И с Лёхой как бы ты не решила, я поддержу. Прости, просто не мог не выказать своё мнение, знаешь ведь, какая у меняя дурная совесть – загрызёт потом.

Маша успокоилась, умылась и вернулась к своей полупустой чашке, отпила несколько глотков и продолжила шокировать меня своими идеями.

— А у сестры твоей её и в помине нет! Как несправедливо поделила природа. А самое обидное, теперь из-за того, что я не смогу такое простить, нам не только придётся развестись, но мне ещё и уехать из города на длительное время, возможно, и навсегда.

— Нет, я этого не допущу! С чего ты так решила? Люди спокойно разводятся и просто не пересекаются какое-то время. Вот зачем тебе уезжать? Жить где-то там одной, без родителей, без друзей, без меня, в конце концов. Это же капец, Машунь. Да и ВУЗ у тебя в нашем городе. На учёбе тоже поставишь крест из-за Светкиной пакости? Тут я точно против. Это ты от горя сейчас так размышляешь, от обиды, не трезво, а на эмоциях. Надо просто остыть и обдумать всё не спеша. Такие решения не принимаются в одночасье.

— Нет, Юр. Можешь мне не помогать, если ты так против. Жаль, конечно, честно, очень рассчитывала на твою помощь с переездом. Но я твёрдо решила, что именно так и следует поступить. Есть ещё кое-что, что тебе не известно. Один очень важный, по сути ключевой фактор в моём решении. И он сильнее всех твоих доводов вместе взятых! Но я не могу тебе сказать, так как ты – Лёшкин друг. И твоя совесть также вынудит тебя открыть ему эту правду, как мне сказал про Светку.

Блин, вот и что тут делать? Что тут обещать? Она наверняка имеет в виду новость про беременность от Лёшки. Подлая сестрица всё просчитала, её сценарий пока вовсю сбывался. Вот же, сучка. И признаться самому никак сейчас. Маша явно боролась с собой, взвешивания, стоит ли мне доверить такую новость.

— Мне очень нужна твоя поддержка, Юр. Я не справляюсь одна с этим переездом и вообще. Но как сказать тебе это, не знаю... Ты можешь пообещать, что никогда и ни при каких обстоятельствах не расскажешь Лёше этот секрет?

Бля, как же решиться-то? Узнать эту правду и получить возможность быть с Машей, быть отцом её ребенка и её супругом, спасшим их от одиночества. Или не давать обещания молчать и рассказать всё Леше? Тогда, возможно, он сможет пробить броню супруги, и они будут вместе, втроём с их ребёночком…

Хотя нет, так тоже нельзя – это же не моя тайна. Какое я имею право рассказывать другу про Машину беременность? Это же её ребёнок и её решение. Она же меня возненавидит после этого! А Цветочек – упёртая девушка, если решит окончательно расстаться с мужем, то даже его знание о малыше ничего не изменит, она всё равно разведётся, но только ещё и на меня обидится и никогда не простит. И останется Машенька одинокой и без любящего мужа, и без любящего друга, и с малышом на руках. Выходит, следовало молчать. А Лёшке всё сказать должна только лично Маша.

— Я не хотел бы узнавать такие жёсткие секреты, но, видимо, придётся. Это твоя тайна, значит не мне решать, кого в неё посвящать. Я могу лишь пообещать, что не открою её никому и никогда, если только ты сама этого не сделаешь.

— Хорошо, верю. Я вынуждена переехать, чтобы скрыть от Лёши свою беременность! Да, Юр, вот такая фигня. Ко всему прочему я ещё и забеременеть до свадьбы умудрилась, а обрадовать мужа не успела. Хотела после первой брачной ночи сказать, но… Ты сам всё знаешь.

Ну что ж... Машенька мне доверяет. Думаю, стоит предложить ей более заманчивую альтернативу переезду.

— Это очень обидно, конечно. Просто слов нет. Так ты точно и окончательно решила расстаться с Лёшкой? Не передумаешь, Машунь? Ведь малышу нужен папа, да и Лёха, надо признать, был бы отличным отцом, он же жутко тебя любит и очень раскаивается в своей измене.

— Да, это окончательное решение. И ребёнок на него не влияет. И если я не перееду, то скоро начнёт расти животик, тогда и мама всё узнает, и Лёша. И тогда все начнут капать на мозг, типа прости супруга, или скажут делать аборт и не позорить семью безотцовщиной. Потому я уеду. Там спокойно рожу малыша, буду учиться дистанционно, работу найду в инете. Со временем, может, и вернусь. Через годы.

— Капец, так не пойдёт. И что ты скажешь Лёхе через эти долгие жуткие годы одиночества? Ты обрекаешь на него и мужа, и себя, и даже свои родителей. Про себя и вовсе молчу. А у меня тут бизнес какой-никакой, офис, клиентская база, то есть так просто не сменить город. Да тебе я и не нужен там. Стоп! А это мысль...

Так, надо собраться и сказать уже это! И будь, что будет.

— У меня есть другой вариант, как сохранить ребёночка и скрыть Лёшкино отцовство без необходимости переезжать, менять ВУЗ и оставаться без помощи родных.

Маша удивлённо подняла на меня глаза и перестала бесцельно рассматривать чашку в своих руках. До этого момента она просто слушала меня и безэмоционально отвечала, видимо, предугадывая осуждение за сокрытие такой серьёзной правды.

— И что же ты предлагаешь, Юр? Какую альтернативу?

— Я предлагаю тебе стать моей женой! А твоего ребёнка для всего мира назовём моим!

Казалось, упади сейчас на нас небо, Маша и то меньше бы удивилась. Она так и застыла. Как в ступор впала. Обдумывала, наверное, такой вариант или просто была от него в шоке. Следовало срочно разъяснять нюансы, пока я ещё не получил решительный отказ.

— Смотри, всем родным скажем, что ты тут жила, а я к тебе приезжал, успокаивал после предательства. Ну, и мы начали типа встречаться, решили быть вместе. В одно из свиданий моё утешение якобы зашло слишком далеко, ты была на эмоциях и поддалась соблазну, ну и впоследствии забеременела от меня. Чужим людям вообще ничего объяснять не станем. Дальше вы спокойно разведётесь с Лёхой, а мы поженимся. Малыш – наш с тобой типа, общий. Друг к тебе после такого ножа в спину и близко не подойдёт, не переживай. Он очень ревнивый, собственно как и ты. Лёшка также щепетильно относится к верности, считая измену непростительным фактом, – Маша молча пила чай, внимательно слушая и не перебивая. Это придавало уверенности, что надежда на положительный ответ всё же существует. – Мы станем жить втроём с малышом. Я к тебе даже приставать не буду первое время, чтобы ты успела свыкнуться с новым статусом и, возможно, полюбить меня со временем за заботу и участие. К тому же беременным секс вроде не всегда показан. Это тебе виднее, как будущему акушерки. Короче, обещаю даже с интимом не лезть до родов, ну, если только сама не попросишь раньше, – я подмигнул и улыбнулся, уж очень мне понравился последний вариант. Вспомнились слова Лёхи, что Маша умеет соблазнять, когда сама того очень желает. – Подумай, Цветочек. Я тебя давно люблю, практически всю жизнь. Сильнее, возможно, только Лёха любит, но его ты отправила в чёрный список своего сердца. Ну, что скажешь, Машенька?

– Спасибо, Юр. Не каждый так поступил бы на твоём месте. Думаю, желающих практически и не найдётся! Ты хоть осознаёшь, что предлагаешь замужество девушке, заведомо относящейся к тебе лишь как к другу. Это очень благородно: стремление спасти меня от необходимости покидать город и становиться матерью-одиночкой. Я ценю твой поступок, да и предложение тоже реально заманчивое.

Блин, неужели согласится?

— И?

— Но я не могу его принять, прости. И дело даже ни в том, что не люблю тебя как мужчину или боюсь навязчивых ласк, тем более ты же обещаешь длительное время не прикасаться ко мне и дать свыкнуться с новым статусом. Дело в том, что ты будешь надеяться на взаимность, которую я не могу гарантировать! Понимаешь, Юр? Я, возможно, и не полюблю тебя так, как ты того жаждешь и заслуживаешь. Да, точно буду благодарна, продолжу уважать и ценить как старшего брата, защитника, даже кормильца семьи... Но как мужчину, как любимого, единственного и желанного… Боюсь, что не смогу. Прости, если причиняю тебе боль своим отказом, но лучше сейчас предупредить о всех рисках, чем потом годами так печально жить. Ты будешь лелеять напрасные надежды на взаимность, а я – ругать себя за чёрствость и неблагодарность. А без нашего брака у тебя будет шанс встретить девушку, которая всем сердцем полюбит тебя как мужчину и родит мужу родного малыша. Я же со своей ситуацией лишь жизнь тебе исковеркаю. Потому не могу так подло поступить и согласиться.