Вакансия: муж. И все очень прилично

Глава 24

– Вань, ты рот прикрой… А то сейчас у тебя сквозняком выдует остатки соображалки…

Он как запустил руку в волосы, чтобы причесать их пятерней, так на месте и застыл.

– И не дергай себя так за шевелюру. В твоем возрасте это рискованно – выдерешь, потом уже не вырастут. А зачем нам плешивый муж и папа?

Я, наверное, и сама не лучше выглядела, чем он. Пару минут назад – уж точно.

Зато собственное «отражение» в виде Ивана шикарно отрезвило и привело в норму.

– И не надо меня кружить! Поставь на место, Вань! Я на работе!

Мыслительный аппарат у него до сих пор сбоил, вместе с говорительным, зато двигательный зашевелился.

– Так это же здорово, Милан!

– Я на работе, что тут здорового? Войдет клиент и увидит, как мы тут с тобой фигней страдаем. Прекращай, у меня уже голова кружится!

– Голова? Может, это давление? Или что там еще у вас, беременных, бывает?

– Токсикоз, плазмоз, хламидиоз, запор или понос.

Несла первое, что попадется на язык, а Ваня все больше пугался.

– Как? Все сразу? А это опасно?

Бережно, словно хрустальную вазу, он усадил меня обратно на диванчик, с которого не так давно получилось уйти.

– Послушай, Иванов. Когда тебя притащили сюда с разбитым черепом, ты соображал гораздо лучше. А что сейчас-то произошло?

– Не знаю. – Он присел рядом, держа меня за руки и преданно глядя в глаза.

– Ну, я не слышала о таких случаях, конечно… Может, это так последствия старой травмы проявляются?

– Да такая травма, Милан? Мне еще никто никогда не сообщал, что я стану отцом! Откуда я знаю, как реагировать правильно?

Все. Пациент спекся. Окончательно и бесповоротно.

– Вань. – На всякий случай, помахала ладонью у него перед лицом. Чтобы проверить реакцию. Больно уж заторможенно двигались его зрачки… Как у не совсем здорового.

– Что? И не маши тут, мухам еще рано летать. Кого ты здесь гоняешь?

– Тебе несколько минут назад Янина сообщила точно такую же новость. Забыл уже?

– Это не считается. – Он скривился, как от самого кислого на свете лимона.

– А я еще даже тест не сделала. Больше скажу: ты мне его даже не купил!

– Все равно. Я анализы Янки тоже не видел.

От сердца начало потихоньку отлегать. Словно холодные пальцы, которые сжали его и постепенно сдавливали, не позволяя дышать, отчего-то вдруг стали подтаивать.

Такую реакцию сыграть невозможно.

И слишком уж разный был Ваня, когда смотрел в глаза бывшей и в мои глаза, слыша примерно одни и те же по смыслу слова…

– А что ты будешь делать, если реально станешь отцом у детей от разных женщин одновременно?

Мне, все равно, хотелось расставить все точки над «и».

– Сбегу. В те места, откуда не экстрадируют. Я точно не узнавал, но уверен, такие страны есть…

Брови мои поехали на переносицу сами собой. Как можно держать покерфейс в таких ситуациях – бес его знает. Я бы хотела притвориться, что готова отпустить его с богом… Но слишком плохо верила в такой исход сама.

– Что? Не нравится такой ответ, да? – А его моя кислая мина вполне устроила. Он даже улыбаться начал, впервые за прошедшую вечность с моего осознания.

– А ты меня порадовать этим хотел?

– Ну, Мил. А зачем такую фигню-то спрашивать? – Он вздохнул, переходя на серьезный лад. – Я свой выбор сделал: это ты, Кирилл и все остальные дети, которые у нас получатся.

– Какие такие «все»?! Ты меня-то спросил? Я на «все» не подписывалась! – Быть многодетной матерью – вообще не в моих планах. Я нормальной жизни с одним Кирюхой-то посмотреть не успела.

Да, виновата сама. Но это же не повод, что надо и дальше от всего отказываться?

– Так ты и на это не подписывалась, кажется… – Он красноречиво кивнул в сторону моего живота. – И я не спрашивал. А видишь, как оно вышло?

Ваня окончательно пришел в себя. И ухмылка его вечная на рожу вернулась.

– Будешь предохраняться теперь. Как ты сам сказал? Изолентой перематывать?

– Тебе не понравится сам процесс. – Он как будто всерьез задумался над такой перспективой. – И ее потом обратно очень трудно отклеивать…

– Ты пробовал? Вань?! Ты в своем уме?!

– Ага. Отец твоих будущих детей и одного настоящего – не совсем же придурок, в самом деле.

– А откуда такие познания?

Вся эта словесная шелуха и вроде как веселая перепалка отвлекали от важного, не давали сойти с ума… Не позволяли до конца осознать происходящее.

– Я на руку однажды скотч себе налепил. Поверь, проще было бы снова получить бутылкой по голове, чем вот это вот все!

– Ясно. Будем считать, что отделался. – Я сглотнула. Прочистила горло. – Ты за тестом пойдешь? Или подождешь меня? Осталось чуть-чуть подождать, и моя смена закончится. Можем пойти и купить вместе.

Почему-то вдруг захотелось, чтобы он был рядом. С самого начала и до конца. И, может быть, даже держал меня за руку. И слезы вытирал, если очень захочется пореветь.

– Можем. Подожду. – На его лице отразилось невероятное облегчение.

– А почему ты так радуешься? Одному страшно, да?

– Я же в этом ни черта не понимаю. Скуплю пол-аптеки, а потом окажется, что принес не то…

И он реально был рядом. И за руку держал, пока я общалась с фармацевтом. И, точно так же, как и я, хлопал глазами, когда нам на выбор предложили пятнадцать вариантов, названий и сортов. От самой простой, допотопной полоски до какой-то неведомой фигни, больше подходящей для космоса.

Я и сама безнадежно отстала от жизни – не думала, что уже есть такой выбор. Вот тебе и медик, блин!

И домой меня вез, все так же не выпуская ладонь из своей – теплой, уверенной, надежной. Смотрел в глаза, что-то там пытаясь передать без слов…

Зачем-то взялся гладить живот, когда я переодевалась в прихожей.

– Вань, успокойся. Там, может быть, еще и нет ничего. Просто газики… А задержки бывают и по другим поводам!

О других вариантах думать не хотелось – как-то страшно становилось и нехорошо. Но давать заранее Ване надежду, чтобы потом ее лишить – еще страшнее.

– Ну, значит, я просто потренируюсь. А потом займемся вопросом. Чтобы не было никаких сомнений в принципе!

– Хорошо. Можно, дальше я сама? Результат обязательно объявлю. Но пока твоя помощь мне не требуется!

Согласился. Но, как слон, топтался за дверью ванной комнаты. Вздыхал. Так громко, что никакая дверь не спасала.

А я, не веря, отчего-то, своим глазам, продолжала распаковывать все новые и новые коробочки и пакетики. И каждый раз видеть один и тот же результат.

– Мила! Если ты сейчас не выйдешь, я сломаю дверь! – Иван, для наглядности, с силой подергал за ручку.

Вывел меня из транса.

– Не надо ничего ломать. Я сама все открою. – Вышла ему навстречу, держа в руке ворох готовых тестов.

– Ну, что?

– Вот. – Отдала ему все бумажки и коробочки, не жалея и не стесняясь.

– И что это значит? – Ваня смотрел на эту горсть доказательств. На меня. Потом обратно перевел глаза.

– Поздравляю.

– Да? Все верно? Ты не ошиблась, да? – Его голос дрожал. Как бы Ваня ни старался прятать это, а волновался он сильнее меня.

– Ну, вот, смотри: видишь, две черточки? – Выбрала ему самый простой вариант. Из тех, что не требуют расшифровки.

– У нас что, будет сразу двое, да?! – Священный ужас на его лице надо бы зафиксировать. На память потомкам.

– Ага. И еще столько же. – Протянула ему вторую полоску. – Видишь, здесь тоже две?

Так, еще немного, и обморок человеку обеспечен.

Все-таки, намного проще пережить волнение, когда кто-то рядом с тобой переживает еще сильнее.

– Мил… Так это… Четверо… Ты справишься?

– Я-то справлюсь, мой дорогой. А вот ты, интересно, потянешь такую ораву? Не забывай, у нас еще Кирюха есть. – Большого труда стоило прятать улыбку на лице. Я думала, такое только в анекдотах бывает… А нет – стоит передо мной живое воплощение приколов.

– Но, это же опасно? И сложно? – Он вдруг вышел из ступора, засуетился, куда-то побежал. – Я звоню Тихону!

– А ему-то зачем? – Аккуратно пошла следом. Так, для контроля. На всякий случай, чтобы из окна на радостях не выпрыгнул.

– Пусть вызывает врачей обратно в клинику! Тебя нужно срочно обследовать! Может, какие-то специальные процедуры, и вот это вот все…

Он никак не мог разблокировать телефон – палец все время соскакивал с нужной кнопки.

– Ванечка, милый мой. Успокойся. Присядь. – В груди нарастало тепло и начинали порхать бабочки. В том районе, где уже скоро кто-то начнет пинаться и толкаться…

– Зачем? Ты хочешь сказать мне что-то еще страшное? Зачем приседать?

– Две полоски – это просто знак, что тест положительный. Они количество детей не показывают.

– Да? Значит, будет не четверо, а двое всего?

– Ваня, ты дурак? Или так хорошо притворяешься?! – Это уже переставало быть забавным.

Иметь полоумного мужа, потерявшего крышу от счастья, – такое себе удовольствие. Счастье – это, конечно, здорово. Но мне бы нужно, чтобы он нормально соображал, а не тупил и не метался, как обезьяна с гранатой.

– Я ни черта не понимаю в этих ваших женских штучках, Милан! Объясни, пожалуйста…

– Количество тестов – тоже не показатель количества детей.

– А зачем ты столько сделала?

Пришло мое время смущаться и стыдливо опускать глаза.

– Мил? – Зато Ваня, похоже, нашел точку опоры и почву для подозрений. Прищурился, губы поджал. – Зачем тебе было столько тестов, если они количество детей не показывают?

– На всякий случай.

– На какой такой случай?

– Ну… Если один окажется бракованным… Или два… Тогда остальные бы подтвердили или опровергли…

– И ни одной ошибки, да? Тебе трех первых было мало, поэтому ты решила сделать еще пять?

– Ну, а что им пропадать-то? Раз уж все под рукой, все и распаковала…

Ну, как ему признаться, что я до последнего надеялась – пронесет? Что я рожу ему ребенка, и даже, может быть, двоих, но немного позже?

У меня жизнь только-только наладилась! Я не хочу вот прямо сейчас опять уходить в декрет!

– А если честно? Мил, не хитри. Я же тебя насквозь вижу!

Он потянул меня за руку, заставил сесть к себе на колени. По голове погладил, как маленькую…

Я отвела глаза.

– Малыш?

Столько искренней заботы было в голосе, столько беспокойства… Стало безумно стыдно. И грустно. И вообще – захотелось плакать почему-то…

Я не стала себе ни в чем отказывать, и пустила слезу. В конце концов, я – беременная. Теперь все можно! И стесняться этого необязательно!

– Эй, ты что? Где-то болит? Тебе нехорошо? – Он опять начал суетиться и хвататься за телефон. – Все же, я Туза наберу. Пускай тебя обследуют, по полной программе!

– Вань… Не надо. – Забрала мобильник у него из рук. Положила голову на плечо – такое родное, надежное, сильное и близкое, что сразу стало легко и хорошо.

– Как это не надо? Я не понимаю, что с тобой творится, Милана!

– Не обращай внимания. Просто нервы ни к черту. Я сейчас привыкну к этой мысли, и все сразу же станет хорошо. Обещаю!

– Точно? Гарантируешь?

– Гарантировать не могу.

– Да едрит твою… А мне что делать-то сейчас?

– Сейчас – ничего. Можешь просто меня обнять и пожалеть.

– И все?

– И все. Вообще, запомни эту методику. Пригодится еще много раз.