Грабли

Тренировка проходит гладко, несмотря на то, что мне хочется упасть и блевать каждый раз, когда я чувствую его взгляд на своих ногах. Несколько раз я замечаю, как Локен пытается перевести взгляд на меня, но я отвожу взгляд, чтобы избежать его.

Когда тренировка заканчивается, он отпускает всех и хлопает меня по плечу, как дружеский дядя. "Пенроуз, зайди ко мне в кабинет".

"У меня кальций через пять минут, тренер. Мы можем поговорить здесь?" спрашиваю я очень громко, выпрямляя позвоночник, чтобы продемонстрировать свой рост.

Все останавливаются и смотрят. Росс поднимает бровь. Я понимаю, что пока я была в подростковом тумане, все в команде догадались, что между мной и тренером что-то происходит. Мое лицо становится горячим изнутри.

Впервые я вижу, что тренер выглядит потерянным и немного потрясенным. Он быстро приходит в себя.

"Да. Конечно. Давай присядем на скамейку".

Да. Мы сидим на приличном расстоянии друг от друга, но мне все равно плохо. Я хочу ударить его по лицу. Я ненавижу чувствовать себя глупо, и я чувствую, что он воспользовался мной. Я играю с подолом своих шорт.

"Поздравляю со Стивеном-младшим", - промурлыкала я. "И Киа Рио".

Я не могу сдержать злость в своем голосе, и знаете что? К черту. Мне это и не нужно. Он солгал мне.

"А, так вот в чем дело". Он почесывает щетину костяшками пальцев, выглядя так, будто не спал всю неделю. "Ты знала, что я собираюсь стать отцом, Эммабель".

"Я не знала, что ты все еще с ней". Странно даже говорить об этом. Я чувствую себя взрослым в телешоу. У меня только три месяца назад начались регулярные месячные, так что это немного не то.

"Я не был", - срочно говорит он, и я могу сказать по судорожному движению его рук, что он хочет заключить меня в объятия и потребовать моего внимания, но он этого не делает. "Я не был с ней три месяца. Бренда рожала в Бостоне - это всегда был план. И в ту неделю, когда она вернулась раньше срока... ну, одно за другим, и мы решили дать ей еще один шанс. Для Стивена".

"Ты спал с ней?" спрашиваю я. Я не знаю, какое право я имею спрашивать его об этом.

Он смотрит в сторону, его челюсть сжимается.

Я фыркаю беззлобным смехом. "Конечно, ты спал с ней".

"А что я должен был делать?" - спрашивает он сквозь стиснутые зубы. "Это не то, что моя девушка тусуется".

Его девушка. Вот кем я была сейчас. Хотя я думала, что буду чувствовать себя хорошо, все, что я чувствовала, это тупое сожаление. Как я могла быть такой глупой? Начать это с ним?

"Я не твоя девушка. Я даже не уверена, что я твой харриер. Но что я точно знаю, так это то, что я ухожу отсюда". Я встаю.

"Пенроуз", - шепчет он. "Сядь на место. Мы еще не закончили."

Я делаю то, что мне говорят, но на этот раз - и это настоящий удар - не потому, что я хочу услышать его неубедительные оправдания, а потому, что я должен. Он мой тренер. И теперь я начинаю видеть сходство между Локеном и тем мерзким учителем географии.

"Слушай, эта история со мной и Брендой... она не продлится долго. Я хочу тебя. Я ясно дал это понять."

"Я не хочу вставать между тобой и матерью твоего ребенка".

Когда я говорю это, я понимаю, что это не только потому, что я чувствую себя куском пылающего дерьма за то, что сделала с ним, женатым мужчиной. Все это просто потеряло свой блеск. Несколько дней назад, в столовой, когда я, вывернув шею, выслушивала крохи информации о нем и его жене от дежурных учителей, меня осенило, что все это было огромной ошибкой.

Что за мужчина спит со своей студенткой?

Какой мужчина изменяет своей беременной жене?

Не достойный, вот кто.

"Ты не будешь ничем мешать. Я хочу тебя. Я люблю тебя. Я не переставал думать о тебе всю неделю". В тоне тренера звучит нотка срочности. Я перевожу взгляд на него, но все равно встаю со скамейки. Возможно, издалека это будет выглядеть странно, если кто-то увидит нас. Я ухожу от него, а не наоборот.

Его признание в любви провалилось.

"Прости меня. Я не люблю тебя в ответ".

"Я знаю, что любишь".

"Нет, не люблю". По правде говоря, я не знаю, что я чувствую или не чувствую. Я просто знаю, что я влипла по уши. Мне нужно быстро выпутаться из этой ситуации.

"Этот разговор не закончен", - предупреждает он, вставая вслед за мной и оглядываясь по сторонам, как ночной вор перед тем, как выскользнуть из чьего-то окна.

Я поворачиваюсь к нему спиной и ухожу, думая: да, это так.

26

Бель

Этот человек собирался полностью уничтожить меня, и я ничего не могла поделать, только наблюдать за ним из первого ряда.

Я поняла это в тот момент, когда он положил руки мне на живот.

Малыш Уайтхолл затрепетал, когда это произошло. Это было похоже на то, как бабочки впервые расправляют крылья в моем животе.

Малышка знала, что папа впервые прикоснулся к ней, и реагировала на него.

После этого все произошло так быстро.

Поцелуи.

Любовные укусы.

Кожа к коже.

Секреты.

Это было похоже на падение с обрыва.

Падение, падение, падение.

И все еще не пытаясь ухватиться за что-нибудь, чтобы остановить происходящее.

Глубокая пропасть не казалась такой уж глубокой, когда ты никогда не хотел из нее выбраться.

Вот почему влюбленность была опасной игрой.

Она давала тебе самое худшее, что может быть у такой девушки, как я.

Надежду.

На следующий вечер, закончив работу с бумагами в "Madame Mayhem", я не вернулась домой. У меня было странное настроение. На нервах.

Я не хотела возвращаться домой, чтобы узнать, что Девон все еще гуляет с мисс Модные Штаны.

Альтернатива в виде Девона, который был дома и усадил меня за стол для взрослого разговора, была не менее пугающей.

Что я могла ему сказать? Вчерашний день ничего не изменил.

Я все еще была собой, а он все еще был собой. У нас все еще были дыры в сердцах.

Его семья никогда не примет меня и обанкротится, если он не женится на Луизе.

А я? Я была все той же девушкой, которая закрыла глаза, чтобы помечтать, а вместо этого увидела мистера Локена.

Вместо того чтобы идти домой, я встретилась с Эшлинг, Сейлор и Персефоной в особняке последней, чтобы провести вечер за тарелками жареных моллюсков и пивом.

Придерживаться содовой было трудно, но необходимо. Беременность вызывала отвращение ко многим вещам - кофе, красному мясу и большинству видов рыбы. Но я все равно время от времени тосковала по бокалу вина.

"Ну что? Какие симптомы ты испытываешь во время беременности?" Сейлор пригубила свой бокал, как ирландский... ну... моряк. "Когда я была беременна Руни, мой ху-ха стал фиолетовым. Это было ужасно". Она сделала паузу. "Я имею в виду, особенно для Хантера. Я была не в том положении, чтобы смотреть на него. Буквально".

Перси приложила руку ко рту. "Спасибо, королева TMI".

Сейлор пожала плечами, макая картошку фри в миску с кетчупом.

"Просто шучу. Ему вроде как понравилось. Он чувствовал себя так, будто у него инопланетный секс".

"Я раньше мочилась в штаны. Постоянно", - небрежно ответила Эшлинг, засовывая в рот жареного моллюска. Я выплюнул свою содовую, обрызгав ею своих друзей. Ну, это было непринужденно.

"Эмброуз сильно давил на мой мочевой пузырь. Сначала это происходило только тогда, когда я кашляла или чихала. К третьему триместру я только наклонялась, чтобы надеть носки, и тут - опа, я описалась. Думаю, я была единственной беременной женщиной на планете Земля, которая все еще пользовалась гигиеническими прокладками каждый день. Всякий раз, когда я покупала их в местном Walmart, кассирша смотрела на меня странно, типа "вы же знаете, что они вам не нужны?", а мне хотелось крикнуть ей, что я врач".

"А ты?" Я повернулась к своей идеальной сестре, у которой были две идеальные беременности и которая родила детей, которые были красивыми и хорошо спали с первого дня. Перси, благослови ее Господь, была неспособна на недостатки.

Она сморщила нос, покраснев.

"Что?" потребовала Сейлор, ухмыляясь, из уголка ее рта свисала картошка фри, как сигарета. "Расскажи нам, засранец!"

"Ну." Перси нервно заправила волосы за ухо. "Это не было симптомом как таковым..."

Все мы теперь склонились к ней за обеденным столом, широко раскрыв глаза, желая узнать.

"Просто во время обеих беременностей я была очень, очень возбуждена".

"Ты хочешь сказать, что тебе каждый день требовался витамин D?" Сейлор выгнула бровь.

Перси засмеялась. "Да. Я хотела его... немного грубого. А Киллиан, ну, он разрывался между тем, чтобы дать мне то, что я хотела, и тем, чтобы мы не наделали глупостей".

Мы все кивнули, обдумывая это.

"Теперь твоя очередь", - хихикнула Перси, кидая в меня картошку фри.

Это было похоже на то, как мы были подростками. Легкость, которая приходила, когда мы были вместе. Я знала, что мы всегда будем друг у друга. Это очень успокаивало меня сейчас, когда мои чувства к Девону были на взводе.

"Думаю, мой главный симптом - это безумие", - призналась я. Поедая кукурузу в початках, я знала, что буду жалеть потом, когда мне придется два часа подряд чистить зубы зубной нитью. "Потому что я думаю, что мне... вроде как начинает нравиться Девон? Я имею в виду, по-настоящему?"

Зазвенела посуда. Перси уронила кусок жареного моллюска на пол, не делая никакого движения, чтобы поднять его, все еще глядя на меня. Сейлор и Эшлинг смотрели друг на друга, словно раздумывая, проверять мне температуру или нет.

Перси первой прочистила горло, продолжая осторожно. "Поподробнее, пожалуйста".

Я рассказала им все. О завещании, наследстве и проблемах, которые с этим связаны. О матери Девона, и сестре, и банкротстве. Я рассказала им о его поздних вечерах с Луизой и о том, как я толкнула его в ее объятия.

Как я разыграла свои карты самым худшим образом.

Я рассказала им все, кроме тех секретов, которыми мы с Девоном делились. О дырах в наших сердцах.

После того, как я закончил, весь стол погрузился в молчание.

Сейлор, казалось, пришла в себя раньше всех. Она откинулась на стуле, зеленые глаза расширились, и выдохнула воздух. "Черт."

Я зарылась лицом в свои руки. Ни один хороший совет никогда не предварялся словом "черт".

Персонал Перси начал отодвигать наши тарелки, делая себя невидимыми. В миллионный раз я задалась вопросом, как моя сестра, имеющая столь скромные корни, смогла привыкнуть к такому богатству.

"Есть еще полезные отзывы?" Я подняла брови.

"Просто ты никогда раньше не проявляла ни к кому такого интереса, вот и все". Сейлор посмотрела на Эшлинг и Перси в поисках помощи, увидела, что они все еще обрабатывают информацию, затем поспешно добавила: "Я могла или не могла сказать ему, чтобы он даже не пытался и просто женился на Луизе, чтобы избавить себя от душевной боли. Мне очень жаль, Белль. Когда ты упомянула об этом на днях, мне показалось, что ты совершенно не против, чтобы они связали себя узами брака".

Мне хотелось вырвать, но я слабо улыбнулась.

Мне нужно было встать и уйти. Может быть, позвонить Девону по дороге домой. Он бы пришел, даже если бы был с Луизой. Такой уж он был человек.

Эшлинг потерла висок, ее густые темные брови сошлись вместе. "Это неправильно. Это все неправильно. Ты ведь знаешь, что должна бороться за него, верно?"