Янтарь: игра на выживание

Глава 18. Интерлюдия. Чон

Случайности… Сколько их в нашей жизни? На самом деле, все наше существование состоит из разного рода случайностей, которые приводят нас к тем или иным результатам. Я привык думать, что контролирую если не все в своей жизни, то не меньше восьмидесяти процентов. Как бы мне не хотелось быть похожим на отца, я все же перенял это его качество, хоть и старался сгладить углы. Я сбежал из семьи, отправившись в армию. Очень оригинально — пытаться избавиться от вечного контроля в казарме. А главное — логично. Но мне нравилось. Вот только там мою иллюзию контроля многократно усилили, а в МИ-6 отточили до идеала. Всегда просчитывать шаги на несколько ходов вперед, выполнять команды наставников, не лезть в пекло, если нет четкого плана — вот он, идеальный рецепт успешной работы в спецслужбах.

Только спустя много лет я понял, что контроль, который почти возвел в абсолют, был обманчивым. На самом деле все решает случай. Ну или почти все. Алекс по случайности зашел в тот бар, чтобы познакомиться с девушкой и наткнуться в ее квартире на пособника террористов. Эмбер случайно оказалась в тюрьме в ночь побега. Дальше случайности множились и разрастались, как снежный ком, чтобы перерасти в полноценную лавину.

— Связь оборвалась, — потерянным голосом озвучил Александр очевидное. — Это Леннарт! Больше просто некому. Я…

Мне не нужно было дослушивать предложение. Я и так знал, что он скажет. Точнее, сделает. Сорвется, бросив все, и помчится спасать девочек, сам не зная от чего. Мне хотелось того же. Но я все еще помнил, зачем мы здесь. Таймер на бомбе отлично напоминал об этом, тревожно мигая красным светом.

— Мы не знаем, что там произошло, — я попытался говорить ровным голосом, но у меня это не получилось. — Успокойся. Сейчас разберемся с бомбой и поедем к ним.

Пару секунд Алекс молчал, нервно сжимая кулаки, но потом посмотрел на бомбу, обвел взглядом здание реактора, и вымучено кивнул.

— Тогда сейчас быстро выносим ее и сваливаем.

— Эм… Да… Только, если помнишь, мы завалили вход, — как будто извиняясь, произнес я. — Нужно искать другой выход.

Вместо ответа Райнер выругался, снова достал свой телефон, который выглядел все же немного лучше, чем мой, и открыл карту. Резкие, почти отрывочные и максимально быстрые движения выдавали то, насколько он напряжен. Не могу сказать, что я чувствовал себя лучше. Тревога об Эмбер, Кире, даже о Элин съедала изнутри. Я так и не смог смириться с отсутствием контроля, несмотря на весь тот философский бред о случайностях, которыми я забивал свой мозг последние годы.

Склонившись над экраном, мы начали судорожно изучать план здания, который раздобыла Кира. И очень скоро пришли к неутешительному выводу — другого выхода из здания нет.

— Черт! Этого не может быть! Здесь должны быть запасные выходы!

— Так они есть, — безэмоциональным голосом ответил Александр, кивнув на пожарные лестницы, которые из этой комнаты вели вверх, на верхние, технические этажи.

Вот только воспользоваться ими в нашем положении было нельзя. Узкие лестницы не только не предполагали подъем пятидесятикилограммовой бомбы. Вокруг них стояли ограждения, какие делают, чтобы у человека было меньше шансов свалиться в пропасть. Пропихнуть эту бомбу под них было нереально. Даже если бы мы раздобыли трос, это бы не помогло — пространство вверху было поделено на этажи, и эта узкая лестница была единственный проходом.

— Окна? — спросил Алекс.

— Ты видел здесь хоть одно? Они все остались в здании обслуживания, а это исключительно техническая часть. Нужно осмотреть здание, — пришел я к единственному возможному выходу. — Ты бери эту часть, а я посмотрю здесь, — указал я пальцем на карте направления. — Заодно посмотрю на завал, может через него все же можно пройти. Встречаемся здесь через десять минут.

Я еще раз бросил взгляд на таймер, который сейчас находился на отметке пятьдесят шесть минут, и бегом отправился к предполагаемому выходу.

Завал все же был серьезный. Две стены обрушились полностью. Просвет был, и пролезть здесь в принципе, было возможно. Но только налегке. А вот бомбу уже не вытащить. Снова провал. Разбирать слишком долго, да и опасно — может рухнуть все остальное.

Осмотр остальных частей здания не дал никаких весомых результатов. Ничего, что было бы похоже на адекватный план без части про самоубийство. Если Райнер ничего не нашел, то мы в полной заднице.

— У тебя что-нибудь есть? — спросил я, подбежав к Александру, который уже ждал меня на месте, задумчиво вертя в руках телефон.

— Нет, — прошипел он сквозь зубы. — Эмбер по-прежнему не отвечает, хотя она все еще в том же домике, — с досадой бросил Райнер и дернулся, как будто хотел швырнуть телефон о стену, но только сильнее сжал его в руке. — Выходов нет. Там только паровая камера и вентиляционный корпус. Ни дверей, ни окон. Только те же чертовы лестницы. Что у тебя?

— Вход завален. Мы с тобой пролезем, а вот бомба нет.

— Как думаешь, если отнести ее просто подальше от самого реактора… — Александр не договорил, наверное, поняв всю безнадежность этой затеи.

— И куда именно мы ее отнесем? В паровую камеру, которая взорвется и повредит систему, после чего уже рванет и сам реактор? Или в вентиляцию, взрыв в которой приведет к тому же результату?

Александр скривился, как будто и сам это понимал, просто не хотел озвучивать. Хотя почему как будто? Так и было. Он бросил еще один взгляд на таймер, который находился уже на отметке в сорок три минуты.

— Значит, будем пытаться вытащить через завал. Может, если его хоть немного разобрать…

— Не успеем. Даже при лучшем сценарии, если камни удастся сразу же сдвинуть, а на головы нам не начнут падать новые, чтобы проделать достаточный проем, на работу уйдет не меньше получаса. Из здания бомбу мы, может быть, и вынесем, но взорвется она прямо у нас в руках… У меня есть идея получше, — вздохнул я, так как понимал, что она нифига не лучше. — Помнишь место, куда нас загнали террористы? Там еще была такая огромная свинцовая дверь.

— Помню, — кивнул Александр, а во взгляде промелькнула надежда, и небольшое желание врезать мне за то, что тянул и не сказал об этом сразу.

— Так вот, она ведет в хранилище радиоактивных отходов.

— Кхм… Лиен, скажи мне, как твою голову посетила идея, что устроить взрыв там, где хранят радиоактивные отходы, будет лучше, чем в вентиляции? Это слишком гениально даже для тебя.

— Ты не дослушал, — закатил я глаза. — Если помнишь, в нескольких километрах к северу отсюда уже давно построен отдельный комплекс для хранения таких вещей. Сейчас в том здании, которое я нашел, пусто. Но главное в другом. Это место не связано напрямую с работой реактора, а еще очень сильно напоминает бункер. Железобетонные стены толщиной в метр. Двери — те самые — могут, кажется, выдержать ядерный взрыв. Я думаю, если запереть там бомбу, он может выдержать. Взрывная волна, конечно, все равно будет, но сам реактор, наверное, не повредит.

Немного подумав, Александр кивнул. Я понимал его сомнения. План откровенно паршивый. Но другого не было. Оставалось только надеяться, что этот бункер действительно выдержит.

***

— Ну и как опустить эту долбанную дверь? — спросил Райнер, со злостью глядя вверх.

Выглядела эта дверь более чем солидно — толщина около метра, а длина почти во всю стену. Но, увы, любоваться на нее можно было только в разрезе, наблюдая снизу вверх. Опускаться она не собиралась. Панель управления была расстреляна так, что от нее осталась лишь месиво из испорченных микросхем.

— Никак, — вздохнул я, понимая, что сейчас все же получу по морде за утаивание такой информации.

— Ну и нахрена мы сюда эту бомбу тащили? С таким же успехом можно было оставить ее на прежнем месте. Или ты решил подкачаться перед катастрофой? Лиен, чтобы улучшить фигуру тебе не нужно таскать тяжести. Лучше запишись на стрип-пластику.

— Да иди ты, — беззлобно, больше для проформы огрызнулся я. — Дверь можно закрыть… Изнутри…

На несколько секунд повисла тишина, пока Александр осознавал мои слова.

— Повтори, что ты сказал?

— Эту дверь можно закрыть только изнутри. Ты же сам видишь, здесь панель управления раздолбана в хлам.

— Выбежать пока она закрывается?

— Нереально. Я уже пробовал. Даже до середины не добежал.

Снова повисла тишина, но очень скоро ее разорвал почти истеричный смешок.

— Ну что ж, я подозревал, что все примерно так и закончится, — хмыкнул Александр, присев прямо на пол и прислонившись к стене. Я опустился рядом, — Для полноты эффекта сейчас нужно закурить. Даже жаль, что никто из нас не курит. Такая сцена пропадает…

— Алекс…

— Только не говори, что на смертном одре наконец решил признаться мне в чувствах. Это будет слишком драматично.

У нас оставалось чуть больше получаса, а где-то там, в сотне километрах от АЭС, в неизвестной опасности находились девочки. Но мы все равно около минуты молчали, думая каждый о своем. Нам обоим было понятно, что одному из нас придется остаться. И нужно было время, чтобы смириться с этим.

— Знаешь, я сейчас такую ванильную хрень скажу, за которую мне нужно по лицу хорошенько проехать, но ты этого, пожалуйста, не делай. Предпочту умереть таким же неотразимым, — нахально улыбнулся Райнер. — Я рад, что познакомился с тобой. Ты, конечно, редкостный зануда, но друга лучше у меня не было.

— Взаимно, — грустно бросил я. — Прощаю тебя за мою сломанную руку. И за нос. И за…

— Так, хватит вспоминать все мои заслуги. И прощаний тоже достаточно, а то я сейчас заплачу, а потом у нас месячные синхронизируются, — Алекс на секунду замолчал, а затем добавил уже с более заметным надрывом. — Главное — вытащи Эмбер. И присматривай потом за ней, ладно?

— Райнер, с чего ты взял, что здесь останешься ты?

— Почему бы и нет? — хмыкнул он. — Это изначально была моя история. Это я влип в нее по уши, угробил свое имя, репутацию, считаюсь погибшим во всем мире. Ты вообще мимо проходил. У тебя еще все может быть хорошо. Обратно в МИ-6, может, и не возьмут, но самоволку простят, учитывая обстоятельства.

— А как же Эмбер? — ударил я по больному и заметил, как его лицо исказилось в гримасе.

— А как же твои родители? — парировал он.

— У них есть еще два ребенка. Более правильных и не таких мятежных.

— Лиен, — серьезным голосом припечатал Райнер, глянув на меня исподлобья. — Это ведь моя страна.

Что возразить на этот аргумент я уже не нашел. Собственно, и весь предыдущий диалог был для проформы. Я ведь знал, что Райнера не переупрямишь. Это была просто попытка оттянуть неизбежное.

Выдержав паузу, я с заметным трудом кивнул, соглашаясь с его словами. Александр поднялся и подал мне руку, помогая встать, а затем порывисто обнял.

— Черт! Не думал, что прощаться с тобой будет так сложно.

— Я тоже, — тихо, почти неслышно шепнул я, потянувшись рукой в карман.

— У тебя все будет хорошо. Возьмешь мой телефон. Там…

Договорить он не успел. Я наконец достал шокер и, прижав его к бедру Райнера, нажал на кнопку. Пару раз дернувшись, друг начал падать, но я подхватил его тело, аккуратно опуская на пол. Пошевелиться он не мог, но продолжал оставаться в сознании. Хоть и в шоковом состоянии.