Готова на все

- Знать бы хоть, что он такое придумал, - пробормотала Эля.

- А эти, торсионные поля, они точно бесперспективные?

Эля неопределенно пожала плечами. Бесперспективные-то бесперспективные… Генетика, вон, тоже лженаукой считалась. Мало их, что ли, направлений исследований, закрытых из-за академических свар или соперничества между научными школами? Вполне в шефовом духе: увидеть неожиданный поворот во вроде бы исчерпавших себя исследованиях, подметить то, что другие прошляпили.

- Если бы я у нее тогда подлинный финансовый отчет забрала… - задумавшись, сказала Эля, - Можно было бы хоть сориентироваться, в каком направлении Савчук работал.

Сигарета в руках Александра зависла в воздухе, так и не донесенная до рта:

- Есть финансовый отчет? У кого?

- У барабашки, - рассеяно ответила Эля.

- Это ты так шутишь? – недобрым голосом поинтересовался Александр.

- Какие шутки, - досадливо пробурчала Эля, - Лучше скажи – у тебя двести долларов найдется?

- Зачем?

- Для барабашки же! Ну для Домовушки нашей, господи! Она без денег балансы не отдаст!

- Домовые теперь долларами берут? Может, лучше традиционно, блюдечком с молоком обойдемся? – дико глядя на Элю, пробормотал Александр.

- С чего это Домовушка станет двести долларов молоком брать, она же не владелица гастронома!

- А кто? – слабеющим голосом переспросил Александр.

- Бухгалтер, естественно, - фыркнула Эля, - Кто финансовыми балансами занимается – бухгалтер!

- Барабашка-бухгалтер? – потерянно выдохнул Александр… и вдруг лицо его преобразилось, стало напряженным, - Стоп! Ты что, знаешь бухгалтера, который вел дела Савчука?

- Может, даже за сто удастся договориться, нам же только настоящий баланс нужен, фальшивый без надобности. – отвечая на свои мысли добавила Эля и лишь тогда кивнула, - Конечно, знаю.

Лицо Александра снова стало страшным.

- Мы ищем этого бухгалтера по всем углам, всех трясем, а ты знаешь и молчишь! – задушенным злобным шепотом выдохнул он.

- А меня вы потрясти забыли. Погонями и торсионными полями увлеклись, – хладнокровно парировала Эля, берясь за чайник – чего над пустой чашкой-то сидеть…

Александр бешено воззрился на нее и набрал полную грудь воздуха, явно собираясь разразиться гневной тирадой…

- Не нервничай ты так, - примирительно сказала Эля, - Даже если б вы меня три раза именно про бухгалтера спросили, я бы все равно вам не рассказала.

Явно стараясь удержать рвущуюся наружу ярость Александр надул щеки, потом шумно выдохнул:

- Иногда мне кажется, что ты полоумная, - доверительно сообщил он, - Что значит – не рассказала бы? А про ответственность за сокрытие важных для следствия сведений ты когда-нибудь слышала?

- У меня с мозгами все в порядке! Как раз достаточно, чтобы понимать, чем может кончиться «стук» на университетского бухгалтера! Она вас пошлет подальше, скажет, что никаких балансов знать не знает, а потом сообразит, что на нее через меня вышли и сквитается по полной программе! Буду потом каждый месяц все табеля по сто раз переоформлять и зарплату свою по всем банкам разыскивать.

Александр высокомерно усмехнулся:

- Нас, дорогая моя, не очень-то пошлешь! Давай быстро данные этой своей бухгалтерши и завтра с утра… - он поглядел на часы и уточнил, - То есть, уже, получается, сегодня… Она будет сидеть у нас в конторе с балансами в зубах! И никаких двухсот долларов не понадобится.

Эля поглядела на него с жалостливым презрением:

- И этот человек еще называет меня полоумной! Наша Домовушка на Савчука почти пять лет работает и до сих пор никто этого не засек – в университете-то, где все становится известно раньше, чем происходит! Помалкивать она умеет даже лучше, чем деньги считать.

- Ничего, у нас и не такие говорили!

- Какие? – скривилась Эля, - Бухгалтеры крупных фирм, которые валюту в оффшорные зоны перекидывают? А ты попробуй разговорить старую прожженную бухгалтершу бюджетного вуза, поднаторевшую в отсрочке стипендий студентам! С ней свои, местные не справляются, куда уж вашему СБУ! – Эля безнадежно махнула рукой, - Она вас промытарит, как профессуру с командировочными, и в конце концов точно также ничего не даст! На нашу бухгалтерию давить бесполезно, с ней можно только поддерживать хорошие отношения. Если не хочешь, чтоб она эти отчеты по-тихому уничтожила, доставай двести долларов.

Физиономия у Александра стала совершенно несчастной:

- Ты думаешь, у меня такие деньги в бумажнике лежат? Мы, между прочим, тоже организация бюджетная! Мне деньги еще выпросить надо! У бухгалтера! Ты знаешь, сколько они меня промытарят?

- Проблемы со своей бухгалтерией каждый решает сам! – отрезала Эля.

- Я, конечно, с утра у генерала запрос подпишу… - несчастным голосом протянул Александр, - А другого способа разобраться, чтоб без нашей бухгалтерии, нет? Что мы так вцепились в этот баланс? Что там, в дебете формулы открытия записаны? Может, они вообще нигде не записаны, может, твой покойный профессор их в голове держал! Вон, убийцы-то у мертвеца явно ничего не нашли – иначе не носились бы теперь, похищая савчуковских сотрудников направо и налево. На фига им сдалось его убивать? Соображать же надо, что открытие на миллион долларов – не то же самое, что чемодан с миллионом. Его так просто не возьмешь и не унесешь.

- Значит, было уже что уносить, и убийцы об этом знали! - снова перебила его Эля, - Мы получили этот грант год назад. За год Савчук вполне мог перейти от гипотезы к конкретному результату, такому, что и продать можно. Его убили, потому что кто-то об этом проведал! И это очень своеобразный кто-то! Смотри, во-первых, он должен иметь доступ к шефовым разработкам, во-вторых, понимать ценность того, что Савчук сделал, и в-третьих, ему нужны хоть минимальные связи в научных кругах Запада. Только там можно превратить идею в настоящие, большие деньги.

- Ну тогда все просто, - усмехнулся Александр, - Это ты.

Эля посмотрела на него долгим, странным взглядом, а потом вдруг резко встала:

- Езжай-ка ты домой, - она поглядела на часы, - Засиделись мы с тобой, ты посмотри, который час, а работу завтра никто не отменял. - она направилась в коридор, не оставляя Александру ни малейшего шанса задержаться. Нырнула в комнату, вернулась, сунула ему в руки его кожаную куртку и принялась деловито отпирать замки, - Давай, давай, сколько можно, не хватало еще, чтоб тебя бабушка или малый застукали.

Ошеломленный эсбеушник растерянно держал куртку в руках:

- Я думал, мы с тобой того… поспим… Ну или не поспим… В смысле…

- С ума сошел – какой уже сон-не сон? – Эля распахнула входную дверь, - Утро скоро, мне ребенка вот-вот будить! – и она безапелляционным жестом указала ему на площадку – выметайся.

- Ребенок – это да, это конечно… - он медленно натянул куртку, двинулся было к двери, задержался на пороге, - Ну ты смотри, я как с нашей бухгалтерией договорюсь, так сразу позвоню.

- Да-да, - нетерпеливо кивнула Эля, слегка подталкивая его на выход.

Он наклонился к ее губам… Но она лишь мотнула волосами и ухватилась за дверную ручку, волей-неволей заставляя его переступить за порог.

- И насчет новых шмоток я обещал, обязательно договорюсь…

- Конечно-конечно, ты очень любезен, - не слушая его кивнула Эля и потянула тяжелую дверь на себя. Ему пришлось отступить еще на шаг, чтобы не получить створкой по лбу. – Свяжемся-созвонимся…

- Элли! – негромко, но как-то очень значительно окликнул ее Александр, - Что с тобой?

- Ни-че-го! – раздельно сказала она, - То есть, абсолютно, стопроцентно ничего! – и она решительно рванула ручку, оставляя его недоумевающую физиономию по ту сторону плотно закрытой двери.

Щелкнула засовом, и привалилась спиной к створке, тяжело переводя дух.