Яд в моём сердце

К концу недели Эла немного успокоилась и включилась в режим тренировок. Всю свою энергию и шальные мысли она направляла в работу. Тренер и сам партнёр отметили её рвение и даже похвалили. Грановский оттаял и перестал грузиться по поводу недавнего конфликта.

— Эла, ты настоящий друг. Я рад, что ты простила меня. Я бы хотел встретиться с тобой на выходных. Давай прогуляемся.

Чем дольше Эла общалась с партнёром, тем больше убеждалась — Грановский не герой её романа! Но карьера есть карьера. И Эла согласилась.

Субботний вечер выдался тёплым и солнечным. Эла с Женей встретились в Сокольниках. Болтая как добрые приятели, они побродили по парку, перемыли косточки конкурирующим парам, покатались на колесе обозрения, полакомились мороженым. Грановский снова стал прежним: улыбался с превосходством, отпускал двусмысленные шуточки и слишком манерно смеялся.

Каково же было удивление Элы, когда в самый разгар прогулки по парку они с Грановским повстречали его. Недавний преследователь Элы — Вадим — выяснял отношения с какой-то смазливой девицей. Прохожие сторонились, но некоторые останавливались на громкую перебранку пары и даже пытались вмешаться в спор, однако эти двое были настолько поглощены друг другом, что совершенно не обращали внимания на замечания.

— Отвали, я никуда с тобой не пойду! — визжала вульгарно одетая и размалёванная малолетка.

— А я сказал, пойдёшь, и будешь делать то, что скажу! — наезжал на девчонку Вадим, довольно грубо притягивая её за руки.

— Вадик, ну пожалуйста! — чуть не плача взмолилась она, пытаясь вырваться из жёсткой хватки.

— Куда намылилась? В клуб собралась?

— А если и в клуб, то что?! Отпусти меня, отпусти! — истошно закричала она. — Я не обязана быть постоянно с тобой.

— Ещё как обязана! Непослушание отработаешь, поняла? — пригрозил он девчонке, и Элу возмутили собственнические интонации его голоса.

Заметив трамвайного хулигана, Грановский остановился как вкопанный, покрылся пятнами и вспотел.

— Эл, нам лучше уйти отсюда! — проговорил он глухим голосом и потянул её к выходу. — Ты видишь, у них тут целая шайка орудует, кажется, он ещё и сутенёр.

— Жень, что ты несёшь?! — возмутилась Эла и, отцепившись от Грановского, двинулась к орущей парочке. В душе взыграло чувство справедливости и какая-то дикая отчаянная злость. Она вдруг почувствовала себя обманутой и обиженной. Обиженной за всех обманутых девчонок. Какой же он ушлый!

— Эл, остановись. Ты чего? — прокричал ей вдогонку Грановский, но она уверенно шла к Вадиму и его малолетней подружке, а в груди нестерпимо жгло огнём.

— Оставь её в покое, отпусти девчонку! — вскричала Эла, от бессилия сжав кулаки. — Ты совсем офигел? Ко всем девчонкам так клеешься? Извращенец… маньяк! Чудовище!

Оба — и обидчик и «жертва» — оторопели и уставились на Элу. Девчонка захлопала ресницами, Вадим невесело хмыкнул и ослабил хватку.

— Отпусти, отпусти. — Малолетка оттолкнула Вадима и без оглядки побежала по дорожке. Несколько секунд он смотрел ей вслед, потирая запястья, и как только та скрылась за кустами, медленно обернулся к Эле.

— И чего тебе надо? — огрызнулся он.

— На место тебя решила поставить, — пробормотала Эла, вовсе не ожидая такой реакции. — Обижать девчонок — это… это просто безнравственно и грубо.

— Слушай, ты что, следила за мной? — вопросительно вскинул он бровь. — Ах нет, извини, ты же не хотела видеть меня.

— С чего это ты взял? — Эла сдула чёлку с лица и шумно вздохнула.

— Ну, так подруга твоя начирикала. Она же специально вышла, чтобы передать от тебя привет. Так и сказала: «Отвали, кретин! Элочку тошнит от тебя». Разве это не твои слова?

— Ты всё врёшь! Ничего подобного я не говорила, — топнула ногой Эла, — да и Тоня такое тоже не могла…

— Говорила, не говорила, однако выслеживаешь меня. А я из-за тебя сеструху упустил…

— А потом? Что было после того, как вы встретились в парке? — взволнованно спросила Лина. Весь рассказ она сидела не шелохнувшись и, кажется, ни разу не моргнула.

Эла откинулась на спинку стула, постукивая пальцами по столу.

— Тогда я была наивной дурочкой и верила каждому слову Вадима. В общем, он уболтал меня, мы помирились и отправились на поиски Виолы. Попали на танцы в клуб. Меня не смутил тот факт, что Вадим, выцепив её в толпе, отвёл в сторонку и что-то шепнул на ухо. Она показалась мне неплохой девчонкой, и когда Вадим познакомил нас, сразу же вступилась за своего любимого братца. Так и сказала мне обиженно, что он никакой не маньяк, не извращенец, что он самый лучший брат в мире. — Эла усмехнулась и потёрла виски. — Помню, как здорово мы провели время. У Вадима оказалось много друзей. Сам он был из Бутово и в его обязанности входило следить за сестрой, так, во всяком случае, он мне объяснил своё недавнее поведение. Я, разумеется, сразу же спросила про Грановского, и он ответил, что хотел подшутить над ним, что совсем не ожидал от него такой реакции, но в том, что вытащил ключи из сумки — не сознавался. А потом мальчики танцевали брейк-данс, и это было так зажигательно! Вадим вытворял такое… Он и правда круто танцевал, уж я-то знаю в этом толк.

— Брейк-данс? — улыбаясь, воскликнула Лина. — Мы с Лёхой ходили на батл, это было просто супер!

— Да, Вадим был интересный парень, и он не переставал удивлять меня, — вздохнула Эла. — Мы виделись с ним почти каждый день. Он знал много красивых мест, и мы гуляли по Москве, а ещё он очень круто читал стихи. С каждым днём я всё больше очаровывалась им. Он виделся мне этаким… интеллигентным хулиганом. Хорошие девочки всегда засматриваются на таких. И я была не исключением. А ещё мы никогда не договаривались о встрече. «Увидимся», — говорил он на прощание, а после находил меня в самых неожиданных местах. Это было просто удивительное явление. Как в Москве можно найти человека?! Потом мне кое-что открылось, но пока… Да, мне казалось, что я влюбилась, даже тренировки пару раз пропустила. Как же мне сильно влетало от Грановского и тренера! Однажды мы случайно встретились с Вадимом перед танцами. Часы, как назло, остановились, и я слишком поздно обратила на это внимание, в общем, на тренировку я опоздала. Помню, как сильно я расстроилась, даже расплакалась, а Вадим замкнулся и молчал. Грановского он просто на дух не переносил.

***

— Ты специально мне не сказал, специально, — сидя на лавочке в парке, Эла громко всхлипывала, растирая по щекам жгучие слёзы. — Я снова пропустила тренировку… а тебе всё равно.

— Почему ты так думаешь? — довольно прохладно спросил Вадим. Он возвышался над ней, засунув руки в карманы джинсов, и смотрел куда-то поверх её головы.

— Я не мыслю себя без танца, — рыдала Эла. — Я… мечтаю стать идеальной партнёршей для Жени. Но для этого нужно много работать. Я просто обязана научиться чувствовать своего партнёра!

— Этого слизняка? — с ухмылкой протянул Вадим.

— Не говори так, он классный танцор, с таким каждая девочка мечтает быть в паре. Мне очень повезло, что он выбрал именно меня, и я докажу, что достойна. Знаешь, каков мой девиз? — Эла расправила плечи и улыбнулась сквозь слёзы. — Всегда и во всём быть первой!

— Ну-ну, ещё скажи, что ты круглая отличница, — с упрёком выдал Вадим, в его глазах светилась улыбка. Он тут же присел рядом, убрал с её лица нависшую прядку волос и протянул чистый, аккуратно сложенный носовой платок.

— Конечно, отличница. Разве может быть по-другому?! — Эла приняла платок из его рук и промокнула влажные щёки.

— Я чувствую тут какой-то подвох! — хитро улыбнулся Вадим.

— Да отличница я, — надулась Эла. — Правда, мне геометрия и физика не очень даются, но… это не важно.

— М-м, — он с пониманием покачал головой. — Мама учителка подсуетилась и нарисовала дочке хорошие оценки, чтобы не портить аттестат. Значит, ты липовая отличница.

— А если и так, то что? — Эла не смогла сдержать улыбку. — Зато я очень классная танцовщица.

— Хм, тогда может, научишь меня танцевать, я способный, вот увидишь! Пару уроков — и я смогу соревноваться с этим твоим Грановским. Может, из меня тоже получится классный танцор? — подмигнул ей Вадим.

— Что?! — Эла опешила от такого заявления и звонко рассмеялась. — Невозможно вот так и сразу стать классным танцором, этому учатся с раннего детства!

— Я способный, — настаивал он. — Ну давай, научи меня танцевать этот твой… фокстрот.

— Фокстрот будет сложно, лучше венский вальс. — Эла внезапно позабыла про все неурядицы и протянула ему руку.

В этот час народу в парке было немного, а места предостаточно. Они тренировались на площадке перед фонтаном, распугивая местных голубей и забавляя редких прохожих. Под счёт «раз-два-три, два-два-три» Эла учила Вадима танцевать.

— Да у тебя полнейшая дискоординация, — смеялась она в самом начале, но Вадим не сдавался. Загоревшись идеей, он учился двигаться плавно, раз за разом повторяя сложные шаги и повороты, он настолько вошёл в раж, что футболка его взмокла. Резким движением он стянул её через голову и швырнул на лавку. На мгновение Эла потеряла дар речи и с восторженным любопытством оглядела широкие плечи парня и крепкие мышцы рук. Как же прекрасно он был сложен. Эла пыталась сосредоточиться на танце, но близость горячего торса возбуждала в ней сладкую дрожь.

«А как же Эдик?» — билась тревожная мысль. Нечаянный интерес к Вадиму Эла расценила как предательство.

Как бы там ни было, но он действительно оказался способным. И Эла не переставала удивляться — не каждому дано освоить сложную методику танца за один урок.

— Ладно, беру свои слова обратно. Ты молодец, — скупо похвалила его она. — Если хочешь, можно записаться в любительскую группу для начинающих, я могу посодействовать.

— Нет уж, — отмахнулся Вадим. — Если наши дворовые узнают, что я пошёл задом крутить, меня ж засмеют.

— Фи, какой ты, — наморщила Эла нос, и они рассмеялись, а потом неотрывно смотрели друг другу в глаза… долго, напряжённо, учащённо дыша. То ли от быстрого вальса, то ли от чувств, внезапно захвативших обоих. Вадим сдался первым, нежно привлёк Элу, и она, дрожа всем телом, подалась ему навстречу, неумело обвив его шею руками. Он гладил её по спине, распустив шелковистые волосы, и они разметались по плечам до самого пояса, отливая на солнце жидким золотом.

— Какая же ты… необыкновенная, самая лучшая… самая-самая… — жарко прошептал он ей в губы и накрыл её рот поцелуем.

— Как красиво! — прошептала Лина. Руки она сложила на груди, пальцы переплела и едва дышала.

На мгновение Эла залюбовалась дочерью. Выразительные синие глаза искрились любопытством, длинные ресницы слегка подрагивали, тонкий румянец разлился по щекам. С возрастом Лина всё больше становилась похожей на Альтман, тогда как в детстве была точной копией Вадима. Вот и сейчас, разбередив старые душевные раны, Эла уловила сходство Лины с отцом: той же красивой лепки губы, та же улыбка, овал лица.

Помнится, при взгляде на маленькую дочь сердце Элы сжималось от боли, слишком сильно ребёнок напоминал ей его. Не потому ли она так долго скрывалась от собственного дитя? А по ночам, после долгих нотаций матери, гнала от себя тревожные мысли.