Беременна от неверного

— Помаду сотрешь. А я знаешь сколько на этот макияж потратила?

Он цокает и кусает меня за палец. Отдергиваю руку, показываю ему язык и собираюсь отойти. Но талию обхватывает стальной захват. Он лишает меня воздуха, и я жалобно ойкаю.

Наиль встряхивает головой и расслабляет руки.

— Мне кажется или ты избегаешь близости со мной, Мариш?

С трудом удается не вздрогнуть от этого прямого вопроса. Поднимаю на Наиля как можно более невинный взгляд и улыбаюсь.

— С чего ты это взял, милый? — скулы сводит от наигранности, но я надеюсь, муж не заметит перемены в моем поведении.

Серые глаза подозрительно прищуриваются, он обхватывает мое лицо и слегка сжимает щеки.

— Все в норме? — выгибает одну бровь.

Я киваю, зачарованно смотря в его хмурое лицо.

— Все прекрасно.

Какое-то время мы стоим вот так и молча всматриваемся в лицо друг другу. Я не могу понять его чувств, не знаю, о чем он думает. Я же в этот момент думаю, как бы не дернуться из его рук. Слишком сильное напряжение искрит между нашими телами.

— Мы опоздаем, Наиль, — кошусь на часы, стоящие на прикроватной тумбе, — а это плохой тон. Сам же знаешь.

Улыбаюсь уголком рта. Придерживаюсь за его предплечье.

Муж моргает, и его лицо смягчается. Поглаживает большим пальцем щеку и быстро чмокает в уголок моих губ. С ним всегда было сложно. Словно идешь по раскаленным углям и не знаешь, где кожу прижжёт, а где прожжет насквозь. Но до тех фото мне нравилась эта острота, его темперамент.

А сейчас мне страшно сделать что-то не то… Хотя муж и ведет себя как обычно. Подшучивает, показывает свое желание. Не скрывает, как хочет меня. Но все равно… я не могу до конца расслабиться. Внутри словно пружина сжалась в ожидании, когда можно отстрелить.

— Знаешь, иногда мне кажется, что я тупо тебя не заслужил, Мариш, — его голос понижается.

Замираю и поворачиваюсь к нему. Он смотрит прямо на меня. Задумчиво и пронзительно. И от этого взгляда мне становится труднее дышать.

— Мы уже пять лет вместе, Наиль. Я разве давала повод тебе думать, что ты недостоин?

Он усмехается и мотает головой. Подходит ко мне, обнимает за талию и ведет на выход.

— Нет, ты всегда говорила, что я достоин большего.

Эти его слова проходятся по сердцу кинжалом. Причиняют адскую боль.

— И я не врала…

Доезжаем до крытого шатра в элитном клубе. В нем уже прилично людей. Замечаю даже пару знакомых лиц. Пересекались когда-то, на таких же важных приемах. Перехватываю несколько жадных взглядов, направленных в мою сторону, и рядом раздается скрип зубов моего мужа.

— Не психуй, — слегка царапаю его бок.

— Какого черта они на тебя пялятся? — низко рычит Наиль.

Я в ответ только качаю головой. Тут я его вряд ли исправлю. Да и не хочу я его исправлять. Мне нравится верить, что я принадлежу только ему. Что он дорожит мной. Что я у него одна.

А фото… не хочу пока о них думать. Слишком сложно это все анализировать. Да и все-таки стоит у него спросить, в чем там было дело и как он сможет это объяснить.

Да… так и следует поступить!

Это решение приходит мне в голову резко и внезапно. И становится легче. Напряжение, которое охватывало меня все эти дни после той посылки, отступает.

Весь вечер киваю всем как болванчик, улыбаюсь так, что щеки болят. Отвечаю на банальные вопросы, от которых голова кругом. Нахожу Наиля взглядом. Хочу предупредить его, что мне нужно освежиться и подышать воздухом. Он разговаривает со своим замом и перехватывает мой взгляд.

Словно чувствует меня. Вопросительно выгибает бровь, а я показываю на дверь из просторного помещения, где проходит мероприятие.

Кивает.

Пробираюсь сквозь людей. Стараюсь не толкаться и слежу, чтобы меня никто не задевал. Особенно живот. В последнее время я отношусь к нему крайне трепетно. Хоть ещё и не до конца ощущаю, что внутри меня уже две жизни.

Мои крошки…

Без труда нахожу дамскую комнату и с облегченным выдохом прикрываю за собой дверь. Прислоняюсь к ней спиной, выдыхаю. Смотрю на свое отражение в зеркале напротив. Поправляю несколько выбившихся из прически волосков и вытираю остатки помады.

Делаю несколько шагов по направлению к раковине, стоящей у противоположной стены. Дверная ручка дергается, и я вздрагиваю.

— Дверь надо запирать, — за спиной низкий голос мужа, который отключает мозг.

Адреналин в крови моментально подскакивает, а на лице появляется соблазнительная улыбка.

— Это вообще-то дамская комната, — усмехаюсь.

Слежу за Наилем в отражении зеркала. Он, словно хищник, делает ко мне несколько шагов. Руки в карманах, взгляд потемневший.

— Вообще-то тут моя жена, которую я уже весь вечер хочу…

Если бы я только знала, чем закончится этот вечер…

Вспышка в серых глазах, и я лавой растекаюсь по полу уборной. Шаг, и меня вжимают в раковину, а серые глаза заволакивает тучами. Черными и безмерными.

— Наиль, — сжимаю бедра, — вообще-то мы на приеме.

Он выгибает бровь и усмехается.

— И что? Когда нам это мешало? — прикусывает мочку уха, и меня выгибает к нему. — Красивая такая. И вся моя.

Сжимает мое бедро, пока я наблюдаю за нашим отражением в зеркале. Он тоже… красивый. Даже в школе был притягательным настолько, что девчонки липли. Но он был слишком колючим. И неприступным.

А сейчас, когда в нем появился лоск и он поработал над собой, меня вообще поражает, как я до недавнего момента была уверена, что он не смотрит на сторону…

— Я думала, мы спешим и тебе надо решать вопросы.

Он прищуривается, и в улыбке показываются его белые зубы. И мне кажется, что все как всегда. Он только мой.

Наиль достает из кармана защиту, и я с трудом сохраняю на лице спокойное выражение. Хотя внутри ударяет гонг.

Мы давно не пользовались защитой. С того момента, как решили, что хотим детей.

Выгибаю бровь. Открываю рот, чтобы спросить о презервативе, но Наиль резко задирает платье, и из меня вырывается стон, когда его пальцы добираются до точки, от прикосновения к которой вышибает мысли из головы.

— Вопросы подождут, Мариш.

Наиль упирается рукой в раковину. На запястье массивные часы, которые я дарила ему на вторую годовщину, и с того момента у него этих часов целая коллекция. Боже, как же много у нас общего… до боли много. И это разрывает меня изнутри. Наиль прикусывает сзади шею, распространяя по телу дрожь.

— Не могу терпеть до дома.

Уносимся с ним на вершины удовольствия, и внутри меня взрывается бомба.

— Я же говорила про помаду, — вытираю с губ Наиля следы недавнего общего безумия.

Он ухмыляется и прикусывает мой палец. Приводим в порядок одежду, я стараюсь волосы пригладить, чтобы мой внешний вид не кричал о том, чем именно мы тут сейчас занимались.

И тут вспоминаю про защиту.

— Наиль…

Он отвлекается от пряжки ремня и переводит на меня вопросительный взгляд.

А у меня во рту пересыхает от одной мысли, что именно мне нужно спросить у него сейчас.

Прокашливаюсь.

— Что, ангел?

— Ты передумал иметь детей?

Наиль удивленно вздергивает брови, а потом резко хмурится.

— С чего ты взяла? Я хочу ребенка… в этом плане ничего не изменилось, — его голос низкий, с хрипотцой, задевает нервные окончания.

Обхватываю себя руками. Опускаю глаза на пол.

— Тогда зачем защита?

Он не успевает ответить. В дверь кто-то стучит, и мы оба резко поворачиваемся в сторону двери. Мои щеки вспыхивают. Испуганно смотрю на мужа. Он, наоборот, полностью контролирует свои реакции. Невозмутимо поправляет пиджак и галстук, смотрит на меня. Проверяет, в порядке ли я, и как ни в чем не бывало распахивает дверь.

— О, чета Тарановых решила уединиться? — в уборную заходит какая-то девушка и окидывает меня пронзительным взглядом голубых глаз.

Под ним меня слегка передергивает. Наиль оставляет выпад дамы без внимания, переплетает наши пальцы и выводит меня из уборной.

Слегка притормаживаю.

— Вы знакомы? — оглядываюсь на закрывающуюся дверь.

Наиль мотает головой.

— Первый раз вижу, Мариш.

— Откуда тогда она нас…

Наиль притягивает меня к себе за талию и целует в висок.

— Мариш, нас многие знают, но это же не значит, что я обязан знать их в ответ.

Возвращаемся в зал, и муж отвлекается от меня. А я стараюсь чем-то развлечь себя, пока он разговаривает с бесконечным числом людей.

Наиль кому-то кивает на ходу и направляется в мою сторону, пока ему дорогу не преграждает какая-то рыжая девушка. Причем она старше нас. За тридцать. В груди у меня тут же холодеет, когда она берет его под руку, а он не возражает.