Инвестиции в семью

Розовские уверены, что решение будет в нашу пользу. Специалисты вовсю работают над проектом нового цеха, ведутся переговоры о закупках нового оборудования.

Первое слушание дела происходит накануне моей защиты. Ношусь по вопросам, связанным с подготовкой, как взмыленная: иногородним членам комиссии необходимо организовать гостиницу, трансфер и развлекательную программу, уважить оппонентов, согласовать последние штрихи с рестораном, в котором заказан банкет. Даже при наличии денег многое приходится решать только личным присутствием. Как это всё успеть?

Несмотря на цейтнот, я еду на заседание суда. Меня не посвящают в подробности, я знаю только в общих чертах, что эксперты нашли доказательства преднамеренного поджога. Владу обвинение не предъявлено. Но он подал иск против подозреваемого. Если того признают виновным, то ему придётся компенсировать урон, нанесенный пожаром, и репутационные потери, а также за свой счёт выплатить компенсацию потерпевшим и семьям погибших.

Приезжаю в суд немного раньше начала заседания. Влад, его отец и команда адвокатов уже на месте. Занимаю место в дальнем ряду, не хочу попасть в центр внимания. Наверняка будут журналисты и блогеры, по телевизору покажут репортаж. Пожар на нашем химзаводе – одна из наиболее крупных аварий в городе за последние годы. Пострадавшие требуют справедливости. Виновные должны понести наказание.

Среди присутствующих замечаю Вайнштейна и его неизменное сопровождение. Вот так сюрприз! Неужели он прилетел специально ради суда? Впрочем, Роберт вложил гигантскую сумму в наш завод и наверняка волнуется, чтобы деньги не прогорели.

Подойти к нему и поздороваться до начала заседания не успеваю. Объявляют приход судьи, и начинается стандартная процедура. Я впервые нахожусь непосредственно в зале суда, а не наблюдаю за происходящим по телевизору. Тут всё кажется проще, более буднично, чем выглядит с экрана. И хотя Влад заверил меня, что решение предопределено и вопрос лишь в размере компенсации и тюремном сроке, который получит организатор пожара, в воздухе витает напряжение.

Поначалу фамилия Шалимов мне ни о чём не говорит, а потом возникают подозрения, и я решаюсь поискать информацию о нём в интернете. Оказывается, он был одним из конкурентов Влада, его завод тоже претендовал на инвестиции Вайнштейна. И судя по тому, что читаю, шансы у него были прекрасные. Известный бизнесмен, меценат, многодетный отец, замечательный семьянин. Если вспомнить, что рассказывал Розовский о требованиях Роберта к партнёрам, то этот Шалимов обязательно должен был выиграть.

Но в итоге он на скамье подсудимых, а финансирование получил химзавод, который понёс огромные убытки от пожара и имеет, если посмотреть со стороны, призрачные перспективы окупить вложения в близком будущем. Да и семья у нас пока весьма хлипкая, а на момент знакомства с Вайнштейном – и вовсе была фиктивной…

Наш завод представляют лучшие адвокаты, с которыми Грозов, а затем и Влад работали много лет. Но и защита Шалимова действует очень профессионально. Складывается впечатление, что это – битва титанов адвокатуры, а Влад, Шалимов и даже сам прокурор – лишь пешки в этой игре.

Я плохо понимаю юридические пируэты и реверансы, а потому слежу за реакцией мужа на тот или иной эпизод. Он напряжён, но не огорчён, порой даже доволен. А значит, пока дела обстоят не худшим образом или даже идут по плану.

Судья назначает дату следующего заседания, и я покидаю зал.

- Эмилия, здравствуй, – возле меня возникает Вайнштейн. – Ты, как всегда, великолепно выглядишь.

- Спасибо, Роберт. Не знала, что вы приедете. Рада вас видеть, – пожимаю старику руку и улыбаюсь.

- Сколько живу, успел разное повидать. Поверь, и в разборки бандитские из-за бизнеса попадал – было дело. Но чтобы поджечь в разгар рабочего дня цех, в котором было столько людей… Не видел такого. И ради чего? В надежде утопить конкурента! Абсурд, бесчеловечность… В голове не укладывается!

Поддакиваю. Содержательно комментировать этот поступок невозможно.

- Роман Викторович сказал, что преступники тщательно замели следы. Если бы не ваши эксперты, то собрать улики было бы почти нереально. Мы должны вас благодарить за то, что справедливость восторжествует. Не знаю, как бы я пережила, если бы Влада обвинили в смерти людей…

- Я всего лишь сделал то, что должен был сделать. Добро всегда побеждает зло. И для меня дело чести – этому поспособствовать. Слышал, что у тебя завтра защита диссертации, – старик меняет тему разговора.

- Да… Ответственный день.

- Боишься?

- Не очень. Я уверена, что у меня сильная работа. Не сомневаюсь, что смогу ответить на все вопросы. Но всё равно волнуюсь – без этого никак, – отвечаю честно.

- Пригласите меня на днях после защиты к себе. Отметим твой успех, пообщаемся в неформальной обстановке, – неожиданно предлагает Вайнштейн.

К нам редко приходят гости, чаще мы встречаемся с людьми на нейтральной территории. Официальная версия – ремонт, но реальная – наш до недавнего времени фиктивный брак и неопределённые отношения. Изображать идеальную семью нам обоим было легче вне дома. Но теперь многое изменилось. Нам нечего бояться, нечего скрывать. Мы больше не играем, мы и есть самая настоящая семья.

Защита проходит в стрессе. Доклад делаю на отлично, на вопросы отвечаю идеально. Но всё равно ужасно нервничаю. Когда всё заканчивается, поверить не могу, что я теперь без пяти минут кандидат наук. Сижу на банкете как в тумане. И лишь на следующий день до меня доходит: всё, защита позади…

В воскресенье, окончательно отойдя от волнений, принимаем Вайнштейна. Он не торопится сесть за стол, долго играет с Жориком.

- Смышлёный парень растёт, – с улыбкой хвалит сына гость.

У меня внутри от этих слов гремят фанфары. Любой матери приятно, когда поют дифирамбы её ребёнку.

- Но братик или сестричка ему необходимы. Не затягивайте с этим. Вот увидите: Жора станет дисциплинированнее и ответственнее.

Мы с мужем согласно киваем и переглядываемся. В вопросе о детях мы решили положиться на судьбу. Если нам суждено стать родителями ещё раз, то рано или поздно это случится.

- Вы очень симпатичная пара, – прощаясь, Роберт продолжает сыпать комплиментами. – Очень мне нравитесь. И я рад, что вы смогли преодолеть все недоразумения и воссоединиться по-настоящему, – подмигивает. – И мне особенно приятно, что я к этому косвенно причастен. Чувствую себя немножко Святым Валентином.

Вайнштейну весело, а я замираю. Неужели он в курсе нашего фиктивного брака?

- Что вы имеете в виду? – осторожно спрашивает Влад.

- Только то, что мой главный принцип: прежде, чем заключить сделку, выяснить всё “от и до” о будущем партнёре. Не удивляйся, молодой человек. Жизнь меня немало потрепала, поэтому стараюсь оградить себя от неприятных сюрпризов. И ты тоже с годами станешь таким же.

- Но… Если вы всё знали, то почему тогда…

- Почему я выбрал твой завод? Потому что ты молод, умён, амбициозен и твой проект реорганизации оказался самым перспективным с точки зрения вложения денег. Это, конечно, главное. А ещё потому, что ты умеешь признавать и исправлять свои ошибки. Вдобавок, с таким надёжным тылом, как Эмилия, и таким стимулом, как ваш сын, ты горы свернёшь. И, кстати, почему вы все решили, что на видео был ты? Утром в тот день ты был у парикмахера. Подстригся? А у парня в кадре волосы явно давно не видели ножниц.

- Вы и о видео знаете? – потрясённо спрашивает Влад, пропуская мимо ушей замечание Роберта о волосах.

- Конечно. Его мне практически сразу по приезду сюда милостиво подкинули твои конкуренты. Но я и без них докопался бы до истинной причины вашего развода. Я ведь сторонник браков раз и навсегда. Если мужчина скачет от женщины к женщине, то он и в бизнесе ненадёжен, а я не люблю рисковать.

Вайнштейн произносит последние фразы, садится в машину и машет нам рукой. Когда ворота за гостем закрываются, Влад потрясённо произносит:

- Ничего себе дед… И впрямь Святой Валентин.

А потом начинает смеяться и прижимает меня к себе.