Комната белого рояля

* * *

Спустя час

От лица Себастьяна

— Сынок, на лужайке бар лучше и уютнее давай выйдем туда. Эта обстановка меня уже наскучила, — я стоял на террасе когда Ричард подошел.

— Конечно Ричард. С удовольствием, — сказал я и жестом пропустил его вперед. Я действительно был рад провести с ним время.

— Нам как всегда. — Сказал Ричард бармену и тот моментально налил два стакана Chivas и передал нам.

— Себастьян, меня поразил твой поступок, — выпивая виски начал он. Когда мы приближались к бару, я примерно понимал, что у Ричарда есть разговор со мной.

— Какой поступок? Что я плохого сделал?

— Плохого ничего не делал. Просто твой щедрый подарок Камилле поразил меня.

— Брось Ричард, я захотел порадовать ее. Хотя у меня не очень получилось, — сказал я и тоже выпил.

— Хахахаха, сынок если тебе некуда девать деньги — женись! И тогда они всегда будут не хватать, даже если ты будешь миллионером, — мы засмеялись.

— Ричард я люблю Милу очень. Я с удовольствием трачу на нее и время, и деньги, — я открылся ему. Кроме Ричарда у меня не было родного человека. Ричард молчал. Он анализировал мои слова.

— Себастьян, огонь манит играть с собой, и человек, поддаваясь искушению, играет с ним. И тогда огонь обжигает человека дотла.

— К чему это ты?! — его слова твердо уселись в моем сознании.

— Можно вопрос?

— Конечно.

— Твое сердце свободно, сынок? — раньше он никогда не спросил бы такое напрямую. Но обстановка нам обеим позволяла быть честными. Самое ужасное то, что я не знал что ответить.

— Я … я не знаю. Да, наверное, свободно. — Ричард ухмыльнулся и сделал еще один глоток.

— Тогда откуда в тебе столько страсти? Может Кетрин нравится тебе?

— Нет, Ричард! Напротив. Она вообще мне не нравится. Я даже против дружбы между ней и Милой.

— Тогда кто в тебе зажег этот огонь, сынок, которым ты сжег сегодня Кетрин?!

Вопрос был риторическим. Он спросил и встал с места. Он не ожидал, что я ему отвечу. Ричард пожелал мне спокойной ночи и ушел. Я остался один в баре. Гости потихоньку уходили в свои покои. Я практический был один. Ричард поджег фитиль и ушел.

«Действительно о чем я думал, когда танцевал с Кетрин?!»

Я оставил чаевые бармену и тоже поднялся. Я вошел в свою комнату и первым делом расстегнул эту дурацкую бабочку, которая уже душила меня, потом снял пиджак. Я начал расстегивать рубашку как в дверь постучались. Я открыл дверь и мое сердце екнуло. На пороге стояла Мила в нежно розовом атласном платье. Наверное, она в нем и спала.

От лица Камиллы

Себастьян открыл дверь. От его ошарашенного взгляда мне стало не по себе, и я засомневалась, стоило ли прийти в такой час.

— Прости что поздно. Можно? — неуверенно спросила я.

— Брось Мила. Мы живем вместе, что за формальности?! — возмутился он и пригласил меня войти.

— Мама сказала, что не красиво не отблагодарить тебя. Спасибо за браслет, — он смотрел на меня и еле сдерживал смех.

— Что? — улыбнулась я, — Почему ты смеешься?

— Ты никогда не повзрослеешь, — как то по-хозяйски сказал он, обнял меня и поцеловал в макушку. — Носи на здоровье, Солнышко, — от его шепота по моей коже пошли мурашки.

— Но браслет не поднял тебе настроение, — бархатным голосом заметил он. Я не ответила и просто отстранилась от него. Дверь на балкон была открытой. Вечерний ветер играл с занавесом. Белая ткань заманила меня. Я вышла на балкон. С высоты посмотрела на сады, и еще раз влюбилась в окрестность. Я не хотела думать о Себастьяне, о Кетрин, о себе. Меня пугал поток моих мыслей. Я решила занять свои мысли пейзажем вокруг. Себастьян вышел следом. Он приблизился ко мне сзади и обеими руками оперся на балюстраду. Я оказалась в ловушке из изгороди, его рук и тела. Я не отвернулась и не попыталась освободиться. Я чувствовала себя в безопасности. Единственное что меня смущало, это сама вульгарность и дерзость его поступков. Но он мне нравился таким.

— Прости меня, — тихо произнес он. Я мгновенно поняла, за что он просит прощения.

— Ты был прав. Мне не понравилось, — призналась я.

— Я понял это по твоему взгляду. Тебе явно не было плевать, — с победной интонацией, но тихо сказал он.

— Себастьян, — повернулась я лицом к нему и посмотрела в глаза. Он, по-прежнему, не отпускал меня из своей ловушки, — я не хочу быть той сестрой, кто ревнует и ненавидит избранницу брата. Это низко!

— Ахахаха, тебя только это волнует?

— Да! Из-за тебя в моей голове происходит хаос, и я не уважаю себя за это. — Я злилась, но не понимала из-за чего.

— Это чертовский приятно услышать, Солнышко, — бархатным голосом, почти не слышно, прошептал он, и обнял меня. — Меня радует то, что я засел в твоей голове.

— Себастьян, ты ведешь себя странно, — резко заметила я.

— Это Chivas! — сказал он и носом уткнулся в мои волосы. Он глубоко вздохнул, будто наслаждался любимым ароматом и спросил, — Я подарил тебе эти духи?

— Да, — улыбнувшись, ответила я.

— Мила, прошу тебя, уходи, — сказал он, но сам не отпускал меня.

— Что? — я была в недопонимании. Вообще, в последние месяца я, общаясь с ним, была в недопонимании, но сегодня особенно.

— Если ты сейчас же не покинешь эту комнату, ты долго будешь жалеть об этом вечере. Я почти пьян, самоконтроля от меня не жди.

— Я чем-то разозлила тебя? — я не понимала его.

— Да! Тем, что тебе семнадцать, и ты считаешься моей сестрой.

— Псих! — сказала я и вырвалась с его объятий. Я дошла до двери, он крикнул мне вслед.

— Чтобы носила мой сегодняшний подарок, не снимая! — я на миг остановилась, потом хлопнув дверью ушла.