Спасение Рейн

— Что, на случай, если ты еще не догадался, является моей фишкой, — парировала она с оттенком снисходительности. — И да, он симпатичный парень. Но также женат и имеет пару детей.

К своему стыду, я снова фыркнул.

— Кто-то действительно вышел замуж за этого парня? Не могу представить, почему. Он такой же теплый и дружелюбный, как чертова акула.

— О Боже, Солджер, — проворчала Рэй, качая головой. — Прекрати. Ты же встречался с ним только раз.

— Просто говорю. Я довольно хорошо разбираюсь в людях.

— Да, но Блейк — занятой человек, у которого полно дел, — возразила Сторми с ноткой раздражения в голосе.

Очевидно, я обидел ее, раскритиковав ее босса, поэтому сжал губы в тонкую линию.

— И кроме того, не очень-то приятно делать предположения о человеке, которого ты толком не знаешь, не так ли?

Это был вызов и напоминание. Я взглянул на свою невестку, когда воспоминания о ее первоначальных предположениях обо мне и моем прошлом нахлынули на меня, и сглотнул, кивнув, почувствовав прилив стыда.

«Сообщение получено».

Удовлетворенная, Сторми подняла голову чуть выше. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, когда наша группа из пяти человек свернула за угол, направляясь в сторону ресторана, который, по ее словам, был «лучшим в городе». Но прежде чем Сторми успела заговорить, столкнулась с долговязым мужчиной на несколько сантиметров ниже меня, его плечи были сгорблены, а взгляд устремлен в землю у своих ног.

От удара пакет с покупками в его руке сместился, и напиток из его руки упал на землю.

— О! — воскликнула Сторми, когда мы все резко остановились. — Мне так жаль!

Мне показалось, что ее извинения были излишними. Парень не смотрел, куда идет. Ему следовало быть внимательным. И теперь, даже с испорченным напитком, растекающимся по тротуару под нашими ногами, он все равно не смотрел в нашу сторону.

Я внимательно наблюдал за ним, разглядывая его длинные, вьющиеся черные волосы и сильно заросшее бородой лицо. Его кулак все крепче сжимался вокруг пластикового пакета, а вторая, теперь уже пустая, рука опустилась на бок. Его глаза — едва заметные за завесой волос — смотрели на опустевшую чашку.

— Прости, — повторила Сторми, роясь в сумке. — Позволь мне заплатить за него. Я могу…

— Не беспокойся об этом, — поспешно сказал мужчина, обошел нас и пошел прочь.

Когда он проходил мимо, я заметил замысловатую татуировку в виде паутины на его руке, исчезающую под манжетой куртки.

— Что это, черт возьми, было? — спросил Ной, его губы скривились в усмешке, пока мы смотрели, как парень поспешно уходит.

Сторми глубоко вздохнула.

— Это был Спайдер.

— Спайдер?16 — недоверчиво повторила Рэй. Ее глаза метнулись в мою сторону, но я не обратил внимания на это прозвище — если, конечно, это вообще было прозвище.

После нескольких лет, проведенных в тюрьме с парнями, которых звали Вульф и Зиро17, известие о том, что какому-то чуваку нравится, когда его называют Спайдером — по той или иной причине, — мало что изменило в моей жизни.

— Да. Он пришел в салон недавно. Он чертовски странный, — объяснила Сторми, похоже, ничуть не обеспокоившись, как и я. — Пойдем.

— Так его зовут? — спросил Ной, догоняя идущую рядом тетю. — Спайдер?

Сторми пожала плечами, когда мы подошли к открытым дверям заведения под названием «Деревенская таверна» с фасадом, увитым плющом. Заглянув в дверь, я увидел, что заведение выглядит набитым, как банка сардин. Мои легкие уже жаждали кислорода, прежде чем я успел шагнуть внутрь.

— Да, мы так называем его в салоне, — ответила Сторми, когда мы вошли внутрь.

— Почему? — спросил Ной.

Она подняла свои покрытые татуировками руки и пошевелила пальцами.

— Его кисти и предплечья все покрыты паутиной. Не спрашивай меня почему. Самое большее, что я когда-либо говорила с ним, это то, что ты только что видел.

— Хммм… — Ной задумчиво кивнул, словно все это имело для него какое-то значение.

Тема была закрыта, как только хостес обратила на нас внимание, но я не мог отделаться от мысли, что это действительно имело значение — Спайдер, я имею в виду. И даже когда я ел свою еду и пытался укачать очень уставшего и скучающего Майлза, я не мог сдержать чувства, что эта короткая встреча была не последней, когда я видел человека с руками, покрытыми паутиной.

* * *

Квартира Сторми была больше по площади, чем старый трейлер 1111 по Даффодил-лейн. Три спальни и две ванные комнаты. Большая гостиная с каменным камином, кухня, где можно поесть, и отдельная столовая — и все это с элементами истории города. Была даже отдельная прачечная, которую Сторми использовала под студию йоги.

После ужина Сторми провела для нас большую экскурсию, паря по помещению с чувством безмерной гордости.

— Боже, может, нам стоит продать нашу квартиру и переехать сюда, — пробормотал я Рэй, проводя кончиками пальцев по деревянным панелям в гостиной.

Ее зеленые глаза встретились с моими с жестким предупреждением.

— Перестань. Мне нравится наш дом.

— Да, я знаю, но это место — нечто особенное.

Я запрокинул голову, чтобы полюбоваться потолком собора, выступающими балками и люстрой из кованого железа.

— Я имею в виду, посмотри на это. Срань господня.

Сторми рассмеялась, когда я покачал головой, затаив дыхание при виде вырезанной вручную лепнины. Я хорошо владел своими руками, умел неплохо работать с деревом. И в одиночку отремонтировал дом 1111 по Даффодил-лейн, а совсем недавно с помощью Патрика и трех его братьев выпотрошил и переделал кухню и ванные комнаты в нашем новом доме. Но в оформлении квартиры Сторми и многих других старых домов в окрестностях присутствовал определенный аристократизм. Внимание к деталям отражало не только время, в которое они были построены. Оно также говорило о гордости и радости, которые испытывал человек, построивший это место для себя или для кого-то другого. Это то, чего так не хватает современной архитектуре. Сегодня все такое обтекаемое, лишенное индивидуальности, и мне это не нравилось. Совсем не нравилось. Особенно когда есть такие места, как это, которые можно оценить.

— Красиво, правда? — спросила Сторми.

— Чертовски великолепно, — пробормотал я, обводя взглядом всю комнату.

— Не могу дождаться, когда выкрашу все в черный цвет.

Рэй издала короткий смешок.

— О Боже, ты бы так и сделала.

— Ну, ладно, не все помещение. Но я думаю о плинтусе, отделке…

Я кивнул, представляя себе это.

— Это будет выглядеть красиво. Может, не в моем стиле, но для тебя идеально. Дай мне знать, когда ты захочешь приступить к работе, и я приду и помогу.

Сторми приподняла одну сторону рта в мягкой улыбке.

— Я буду благодарна. Блейк тоже сказал, что поможет. Я просто не уверена, когда смогу это сделать. В квартире наверху скоро начнется ремонт, так что сейчас, наверное, не время начинать какую-то свою работу.

Ной пробежал мимо нас, преследуя Майлза через гостиную и холл, а Рэй скрестила руки и прищурила глаза.

— Ты не сказала мне, что наверху будет вестись строительство.

Сторми беспечно повела плечом.

— Я не думала, что это имеет значение.

— Ну и где же ты собираешься остановиться, пока это будет происходить?

Мой взгляд метался между двумя сестрами, пока они говорили.

Сторми скрестила руки, подражая позиции Рэй.

— Я же сказала, ничего страшного. Я останусь здесь.

Рэй выглядела неубежденной.

— Послушай, я жила в доме во время строительства. Ты будешь несчастна, особенно когда на следующий день тебе придется вставать на работу, а вокруг тебя целая куча парней, которые гремят ни свет ни заря.

Я нахмурил брови, услышав это обвинение.

— Эй, мы не работали на рассвете…

— Солджер, это было рано, — возразила Рэй, глядя на меня так, что мне лучше было бы держать рот на замке. — И вообще, все в порядке. Мы справились с этим. Я просто говорю…

— А я хочу сказать, что тоже справлюсь с этим, — перебила Сторми с каменным взглядом и серьезностью. — Мой домовладелец сказал, что это продлится всего несколько месяцев, если вообще продлится. Мы все проходили через худшее, так что я думаю, что смогу выдержать небольшой удар молотком в начале дня.

Рэй только кивнула, в то время как я хранил молчание, размышляя о том, что она сказала, что мы все проходили через худшее. Я знал о своей собственной жизни, знал о жизни Рэй. Но тут резко осознал, как мало знаю о своей невестке. Демоны, сидевшие у нее на плечах, тени, которые преследовали ее из жизни в Коннектикуте, секреты, которые она держала взаперти и прятала там, куда никто другой не мог прикоснуться…

«Какова твоя история, Сторми?» — подумал я, переведя взгляд в угол комнаты и обнаружив там паука, сидящего в центре паутины. Запрятанного так, что никто не мог до него добраться — даже я. — «И когда ты собираешься рассказать ее кому-нибудь?»

* * *

В ту ночь я лежал в гостевой комнате Сторми. Майлз спал рядом со мной, а Рэй лежала по другую сторону от него, крепко обхватив маленького мальчика и прижавшись щекой к его макушке. Я прислушивался к их дыханию, к тому, как синхронно они выдыхали и вдыхали друг с другом. Как Майлз то и дело хныкал — от ночного кошмара или чего-то еще — и Рэй подсознательно понимала это и успокаивающе гладила рукой его лохматые каштановые волосы.

«Я люблю их».

Я улыбнулся этой мысли и закрыл глаза, надеясь, что сон скоро придет ко мне.

Потом я подумал о Ное, спящем на диване в библиотеке-оранжерее Сторми. Подумал о том, как был счастлив, что у меня есть он, и как счастлив Ной, что у него есть я.

Я вспомнил, как в последний раз ездил к Леви. Ной поехал после того, как усомнился в возможности наладить лучшие отношения с двоюродным братом своего биологического отца. Леви отпустил глупую шутку о нашем долбанном генеалогическом древе, о том, что Ной технически является моим троюродным братом или что-то в этом роде. Ной не засмеялся, да и я тоже. Леви не имел в виду ничего злого, но он быстро прочитал атмосферу, когда за нашим столиком в центре для посетителей «Уэйуорда» воцарилось неловкое молчание.

Но Ной упомянул об этом, когда мы ехали домой.

— Тебе не кажется это странным? — спросил он без всякого контекста, но я сразу понял, что тот имел в виду.

— Нет.

— Но… я имею в виду, технически… Я твой…

— Ты мой сын, — закончил я, не отрывая взгляда от дороги. — К какой бы ветви моего семейного древа ты ни принадлежал, это не имеет значения. Ты мой сын, я твой отец, и это все, что тебе, мне или кому-то еще нужно знать.

«Мой сын».

Я официально усыновил его много лет назад, и сейчас улыбался при этой мысли. Я часто улыбался, вспоминая об этом.

Потом в моей памяти всплыл Гарри. Мы виделись с ним не так часто, как хотелось бы, но он обещал зайти к нам домой, как только мы вернемся из поездки. Мне не терпелось выпить с ним холодной газировки на крыльце, пока мы смотрели бы, как дети играют во дворе. Не терпелось, чтобы он увидел, что Майлз помнит его, даже после того как мы не виделись с ним больше месяца. Не терпелось обнять его и настоять на том, чтобы мы почаще встречались, потому что кто, черт возьми, знает, сколько времени нам осталось?