Малышка на побегушках

Глава 4. От лица Олеси

Неделя пролетела так стремительно, что я даже не заметила, как она закончилась. За это время я досрочно сдала зачеты по предметам, но вот экзамены не успела. Их у меня было немного, всего пять. Два мне обещали поставить автоматом, потому что я отвечала на всех практиках и подготовила по паре рефератов по каждому предмету, но остальные мне придется сдавать вместе с остальными. А еще я смогла немного подзаработать, тем самым сократив сумму долга. Как мне это удалось? Сейчас расскажу.

Моя тетя Тая, днем работая обычным штатным бухгалтером на оптовой фирме сладостей, вечером в качестве хобби поет романсы в одном милом колоритном ресторанчике. Публика в нем собирается постоянная, творческая, болтливая. Подаются домашние вина, и дымится ароматный кальян.

Так вот, моя тетя, репетируя новую песню, которую написал ей местный кофейный друг и поэт, Федор Палыч Нагайно, взяла слишком высокую ноту и, приводя в бешенство уставших соседей, сорвала себе горло. Поэтому несчастное заведение временно лишилось единственной звезды и солистки в лице моей родственницы.

Первым делом тетя Тая позвонила своей сестре, моей маме, и нажаловалась от души на неисправное горло. Мам попыталась ее успокоить и даже вспомнила несколько действенных рецептов, как быстро вылечить испорченный инструмент, но только это не помогло. И выступать оказалось некому.

Поэтому две очень предприимчивые женщины в лице моей мамы и Тети Таи подумали вечерок за бокальчиками лечебного вина и решили, что ситуацию придется спасать мне. Не зря же я окончила музыкальную школу по классу фортепиано, и все это время пела в школьном хоре. На том и сошлись, даже не удосужившись спросить моего мнения.

Я их «заманчивое предложение», которое они мне озвучили, влетев с блестящими и не совсем трезвыми глазами в мою комнату, когда я уже ложилась спать, восприняла в штыки. Ну сами подумайте, у меня и без того проблем выше крыши: досрочная сдача зачетов и экзаменов, нервотрёпка из-за огромного долга и остальное, а они со своими песнями.

Я долго брыкалась, всеми правдами и неправдами убеждая родственниц, что не справлюсь с доверенной мне миссией, даже пыталась прикинуться больной, но они ничего не хотели слышать и настаивали на своем. Тетя Тая, переехав к нам на пару дней, взялась со мной репетировать, пообещав, что за спасение ее шкуры моя карма просветлеет и будет мне счастье на веки вечные.

Мне все же пришлось выступить, куда деваться, если семья насела. Правда, все оказалось не так плохо. Во-первых, мне за работу заплатили — семь тысяч за пятницу, и шесть за субботу. А еще пожилые дяденьки и тетеньки, тусующиеся в колоритом заведении, увешенном старыми граммофонными пластинками и полками с сочинениями классиков, оказались очень щедрыми. Мне давали чаевые, угощали вкусными безалкогольными напитками, сладостями и благодарили за возможность послушать песни их молодости в исполнении юного создания.

Так что, сама не ожидая, я отлично провела выходные: заработала денег, повеселилась с подругами, которых тетя Тая разрешила взять с собой в качестве моральной поддержки; наелась вкусностей и пообщалась с очень неординарными людьми. Правильно люди говорят, что когда закрывается дверь, открывается форточка. Я это испытала на своей шкуре.

В воскресенье вечером с неопознанного номера, с которого мне уже в понедельник прилетало сообщение на французском, пришло еще одно. В нем уже на родном языке был указан адрес и добавлено только одно, но очень многозначительное слово «Должок!».

Я тут же вспомнила пупырчатую руку водяного, вылезшую из колодца с длинным пожелтевшим ногтем из сказки «Варвара краса — длинная коса» и засомневалась, неужто меня тоже хотят заманить, обвести вокруг пальца, а потом насильно женить на отпрыске местного морского владыки. Ну, в моем случае выдать замуж, но это не так важно.

В общем, от мандража мне в голову лезла всякая ерунда. Но я старалась гнать ее прочь, потому что планировала при встрече выглядеть спокойной и рассудительной, а также попросить у Кристиана небольшую отсрочу в выплате долга. И так понятно, что парень он не бедный, видно по его одежде и машине, которую я немного поломала, так что с голоду не помрет. С тетей Таей я уже договорились, что буду вместе с ней по пятницам и субботам выступать в кафе. А еще я надеялась, что найду какою-нибудь дополнительную подработку, и выплачу остальные деньги, не обременяя пострадавшую сторону.

Вот с этими позитивными мыслями я, надев белый сарафан на бретелях в пол и рюкзак на плечи, бодрым шагом отправилась по указанному адресу, пообещав подругам, что освобожусь через два-три часа, и мы сможем встретиться в университете на парах. Но как вы понимаете, скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается.

До центра столицы я добралась за полчаса, благо мне досталась прямая ветка. Поднялась из подземки на свежий воздух и закрутилась по сторонам. Навигатор на телефоне обещал, что искать место встречи мне совсем недолго, но так как я не очень ориентируюсь по картам, пришлось покружить, пока я не наткнулась на симпатичные современные четырехэтажные дома, затерянные в благоухающей майской зелени.

На улице умопомрачительно пахло сиренью, и уже начали отцветать лимонные бутоны одуванчиков, постепенно превращаясь в лохматые белесые пушинки. Тюльпаны, аккуратно высаженные на декоративных клумбах, покачивали своими разноцветными головками, с любопытством провожая спешащих прохожих. В этом году весна выдалась на редкость теплая, поэтому город расцвел, как девица перед свадьбой, а термометр бил все рекорды. Я завороженно оглядывала уютные белоснежные домики, которые необычно соседствовали с убегающими в небо небоскребами. Но на то она и есть загадочная Москва, чтобы удивляет на ровном месте.

По указанному адресу оказался французский ресторан. На вид небольшой, с навесом от солнца и по-домашнему уютной верандой. С плетеными креслами и накрытыми льняными скатертями столиками, на которых поблескивала белая посуда, а рядом лежали салфетки вышитые замысловатыми узорами.

Я сначала засомневалась, правильно ли нашла нужное место. Но адрес совпадал, а других общественных заведений в доме не было, поэтому я решила войти в резную дверь, слегка припорошенную временем и украшенную витиеватой надписью «Montbéliard».

Мой нос уловил аппетитный запах выпечки и сочетание смеси розмарина и мяты. Такое ощущение, что распахнув входную дверь, я в мгновение ока улетела из Москвы и оказалась, например, в Париже или Лионе, или в каком-то другом французском городке со своим неповторимым колоритом.

Внутри ресторан был еще уютнее, чем снаружи. Полосатые светлые диванчики с мягкими цветастыми подушками окружали молочного оттенка столы. С потолка свисали шелковые торшеры с кистями. Шторы на окнах были цвета фисташек, везде фонарики и такое количество живых цветов в кадках, что казалось, в кафе уже пришло лето. Все очень милое, теплое, семейное, словно я зашла на ужин в гости к любимой французской бабушке.

На лице расползлась мечтательная улыбка, когда я представила, сколько всего интересного и неизведанного можно попробовать в этом заведении, правда, продержалась она недолго, пока властный сердитый голос, звучащий по-французски, с небольшими вставками русских слов, не испортил мне все впечатление.

— L'achat продуктов devrait être un jour de blessure le matin. Tous les restes doivent être vendus avec une réduction de 50 % après девяти heures. Le reste est éjecté ou distribué aux pauvres après la fermeture. Ce sont les règles de base «Montbéliard». Vous ne le savez pas? — Авторитарно отчитывал темноволосый мужчина, стоящий к входу спиной, выстроенный в шеренгу персонал. А рядом невысокая женщина в деловом костюме переводила его слова нерадивым поварам:

— Закупка продуктов должна производиться ежедневно, ранним утром. Все остатки должны быть распроданы со скидкой 50 % после девяти вечера. Остальное вы обязаны выкинуть или раздать бедным после закрытия. Это основные правила «Montbéliard». Вы этого не знаете?

От звона колокольчика, висевшего над дверью, и оповещающего о приходе гостей, девушка обернулась, а мужчина не отреагировал. Заметив меня, дама в строгом брючном голубом костюме жестом показала присесть за любой столик и немного подождать, что я и сделала.

— Vous ne продукты pas congeler les aliments! Le poisson doit être frais, les креветки sont grises, non traitées. Mais qu'est-ce que j'ai trouvé dans le frigo? Même les супы dans le congélateur! Vous allez manger de la nourriture de mauvaise qualité? Non? Alors pourquoi êtes-vous si irrespectueux envers vos invités!? — Гневался широкоплечий подтянутый мужчина в строгом темно-сером костюме и до блеска начищенных черных туфлях.

— Замораживать продукты нельзя! Рыба должна быть свежей, креветки серые, не обработанные. Но что я обнаружил в холодильнике? Даже супы в морозилке! Вы будете есть некачественную еду? Нет? Так почему вы так неуважительно относитесь к своим гостям!? — Стараясь передать весь гнев, с которым сказаны эти слова, перевела женщина с тугим высоким хвостом темных волос на затылке.

Мне стало немного не по себе, словно я стала свидетельницей чьих-то личных разборок. Я воровато покосилась в сторону двери, экстренно размышляя, не стоит ли подождать Кристиана за дверью. Но заметив, что переводчица, подавшись ближе к строгому мужчине, что-то шепнула, и тот обернулся в мою сторону, поняла, что бежать с поля брани уже поздно.

Темные как кофейная гуща глаза опалили меня внимательным взглядом. Я занервничала еще больше, внезапно почувствовав себя мизерной букашкой перед клювом могучего коршуна. Захотелось срочно позвонить папе, наябедничать, заявить, что меня обижает взрослый дядька, и попросить забрать домой. Или встать и тихо по стеночки выйти вон, а потом дать деру в любом направлении. Главное подальше от этого места. Но я только нахмурилась и плотнее прижала к животу рюкзак. Все-таки я уже взрослая девочка, а этот человек не собирается меня есть. Прилюдно так точно.

Я кивнула в знак приветствия, а Кристиан, нагнувшись к своей переводчице, что-то ей сказал и отвернулся, потеряв ко мне интерес.

— Continuons la conversation dans la cuisine, — уже ровным тоном произнес Кристиан и первым двинулся вглубь помещения. А за ним гуськом отправился нервный персонал.

— Продолжим на кухне, — перевела женщина, обратившись к публике. И извинившись, отошла ко мне.

Она подсела за мой стол, положила перед собой папку с бумагами и очень мило улыбнулась. Я даже немного расслабилась от ее доброжелательно вида.

Не то, что Кристиан, — подумала я, — от его взгляда хотелось стечь под стол, просочиться между щелями ламината и уплыть по канализации в неизвестном направлении. Повезло!

— Добрый день, Олеся Юрьевна, — женщина лет тридцати пяти удивила знанием моего имени. — Меня зовут Юлия Петровна, я личный помощник господина Демаре. Кристиан освободится примерно через полчаса, если у вас есть возможность, то посидите, пожалуйста, — снова тепло улыбнулась мне, а я на автомате кивнула. — Спасибо, — тут же поблагодарила она, — чтобы вам было не так утомительно ожидать, прошу попробовать завтрак, который готовится в нашем ресторане, — я снова кивнула, смотря на нее широко распахнутыми глазами, и даже забыла спросить, надо ли мне платить за еду. А Юлия Петровна, поднявшись и извинившись, поспешила за остальными на кухню.