Моё пост-имаго

- Ты думаешь, что Черный Мотылек – это просто…- Джаспер замолк, пытаясь подобрать нужное слово,- приманка? Но зачем?

- Гипотеза, о которой я говорил. Ты ведь был возле Клуба охотников-путешественников, не так ли? Ты слышал, о чем говорили господа Бэнкс и Хоппер? Что ты думаешь об этих самых джентльменах-охотниках?

Джаспер нахмурился и вгрызся в губу.

- Ну… флики говорили…

- Господа полицейские,- строго исправил дядюшка.

- Да. Господа полицейские говорили, что члены этого клуба снобы, что они хвастаются тем, каких они тигров убивают, какие привозят шкуры и головы.

- Вот именно. А еще, даже будучи в экспедиции, они отправляют в клуб фотокарточки, чтобы их товарищи прослеживали их путь, заключали пари и тому подобное.

- Я не совсем понимаю, дядюшка…

- Эти люди, словно заядлые морфинисты или курители дурмана из Гари, не могут жить без своего наркотика. А их наркотик – это острота ощущений и жажда отнимать жизни. Помешанные на убийстве живых существ, привилегированные и пользующиеся одобрением в обществе, они возвращаются с охоты и все время проводят дома в ожидании следующей охоты. И они многое готовы отдать, чтобы это ожидание сократилось. Вот я и выдвигаю предположение, что Черный Мотылек был привезен сюда и выпущен на свободу, чтобы стать предметом травли. Это сильный, опасный хищник, который может не только дать отпор, но и напасть первым – он уже это доказал. Изловить его трудно. Более того – он и вовсе считается вымыслом. Просто изумительный зверь для всякого любителя охоты.

- Они решили устроить на улочках Габена… как там это слово из «Романа-с-продолжением»? Ну, когда мистер Суон противостоял браконьерам в жаркой Занзибби?

- Сафари,- ненароком выдал, что читал роман доктор Доу, но Джаспер не обратил внимания. Его поглотила дядюшкина гипотеза:

- Сафари, да. И они ловят Черного Мотылька по всему городу? Думаешь те типы в черном тоже из джентльменов-охотников?

- Быть может, они и были охотниками, но джентльменами они точно не являлись,- презрительно сказал доктор Доу.- Джентльмены не стали бы стрелять там, где присутствуют женщины и дети. Да и похищениями они нечасто занимаются…

Договорить доктор Доу не успел, так как экипаж качнулся и встал.

- Прибыли, господа!- сообщил кэбмен с передка, и пассажиры, покинув кэб, ступили на подметенный и аккуратный тротуар Сонн…

…Весь обратный путь в Тремпл-Толл внутри экипажа царила атмосфера величайшего разочарования. Эту атмосферу можно было потрогать пальцем, лизнуть, она была вязкой и всепроникающей. От нее было не скрыться.

Доктор Доу сидел прямо, совершенно не шевелился и вообще не моргал. Джаспер даже испугался, что его парализовало. Как и предполагал дядюшка, в Клубе охотников-путешественников они пробыли недолго, но на этом его удачные догадки, к сожалению, закончились.

Как только они вошли, управляющий, невысокий, полноватый, но весьма бодренький старичок, с вежливой настойчивостью, которую доктор Доу называл «пассивной агрессией», попытался не столько узнать, кто они и куда направляются, сколько выставить их (кто бы они ни были) вон, обратно по мраморным ступенькам на зеленоватый тротуар. Но стоило доктору Доу сообщить, что они явились для того, чтобы внести пожертвование в фонд Клуба, отношение управляющего к ним коренным образом изменилось. Их поспешно и весьма почтительно (на языке доктора Доу это звалось «мармеладное лицемерие») провели через широкий коридор, стены которого были сплошь увешаны головами различных животных: на пастях – оскал, в застывших глазах – предсмертный ужас. Дальше – по мраморной лестнице, устланной длинным бордовым ковром, на второй этаж, где в конце полутемного, заставленного креслами и диванами и затянутого, как водится, табачным дымом и многоголосым смехом, зала их оставили перед резной дверью вишневого дерева.

В кабинете их встретил лично господин учредитель Клуба, престарелый джентльмен с выправкой отставного военного. Без всякого сомнения, тот служил в колониальных войсках – доктор узнал на его скуле работу военных врачей, приписанных к региону Эйлан: крест-крест-линия-крест – характерный шов, бледнеющий след от старой раны. Помимо этого, бронзовый загар въелся в старика так глубоко, что превратился в природный оттенок кожи, довольно причудливо контрастирующий с пышными седыми бакенбардами, переходящими в подкрученные усы.

Стоило посетителям войти и представиться, господин учредитель Клуба предложил им вино и сигары (не исключая Джаспера), на что доктор Доу вежливо, но настойчиво отказался и осуждающе глянул на племянника, придушив только лишь зарождающийся в глазах мальчика блеск.

Далее, когда они опустились в удобные кожаные кресла, произошло то, чего Джаспер совершенно не ожидал. Ничуть не смущаясь, дядюшка выдал, на памяти мальчика, самую сложную, продуманную и изощренную ложь собственного изобретения. Если бы племянник сам не услышал, он ни за что бы ни поверил, что дядюшка на подобное способен. Лишь только дежурные приветствия отзвучали, доктор Доу сообщил господину учредителю о том, что намерен пожертвовать весьма крупную сумму на нужды Клуба. Разумеется, за свое щедрое вложение он рассчитывает понаблюдать за охотой.

Судя по нервно задрожавшим рукам старика, увенчанным гербовыми перстнями, по его загоревшимся глазам и многочисленным мелким кивкам, просьба не была из ряда вон. Он подтвердил это уверением, что состоятельные джентльмены в Габене нередко платят, чтобы тем или иным образом поучаствовать в экспедициях и в частности в охоте. На что дядюшка ответил, что его интересует не просто охота, а ловля конкретного зверя, о котором ему сообщили… друзья. На слове «друзья» дядюшка с видом профессионального заговорщика понизил голос и многозначительно прищурился. Жест был понят, и господин учредитель кивнул, мол, продолжайте.

- Речь идет о звере, на которого объявлена тайная охота,- сказал дядюшка.- Я хотел бы принять в ней участие и готов за это расстаться с весьма крупной суммой. Разумеется, я спешу заверить вас о соблюдении любых правил и требований секретности касаемо данного мероприятия: без записей, никакой фотосъемки. Мои друзья…- очередная пауза,- уверили меня, что это будет определенно лучшее приключение, которое я смог бы себе найти в наше скучное, монотонное, почти лишенное всяческих удовольствий время. И я просто не мог упустить такой шанс, вы понимаете?

Голова престарелого учредителя Клуба, казалось, вот-вот отвалится от того, как часто он кивал, ожидая продолжения.

- Вот я и хотел бы узнать, каким образом я мог бы во всем этом поучаствовать. Хотел бы узнать условия. Повторяю: все будет сохранено в строжайшей тайне, инкогнито прочих участников сохранится.

- На какое животное вы хотите поохотиться?

- На легендарного Черного Мотылька,- сказал дядюшка и выжидающе поглядел на господина учредителя Клуба.

Лицо старика никак не изменилось. Это значило что либо он просто не понимал, о чем речь, либо ожидал именно этого, и доктор склонялся ко второй версии.

- Что ж,- наконец, сказал господин учредитель Клуба, постучав пальцами по столешнице,- я готов пойти навстречу такому достойному джентльмену. Позвольте мне уточнить всего пару нюансов.

- Конечно.

- Вы готовы внести аванс? Спешу напомнить, что вам предстоит лучшее приключение, которое только можно сыскать. Это ведь легендарная охота, как-никак. Я бы даже сказал: Со-бы-тие! Ваши друзья,- он кивнул,- не ошиблись.

- Аванс – разумеется,- нетерпеливо сказал доктор Доу – он чувствовал, что близок. Нервозность дядюшки передалась и Джасперу. Мальчик даже слегка наклонился вперед и крепко сжал кисть одной руки другой, чтобы унять дрожь.- Какие еще нюансы?

- В какой стране вы желаете поохотиться на Черного… гм… вы сказали, Мотылька? Вроде бы, речь шла о мотыльке, так ведь?

- Простите, я не совсем вас понимаю,- пробормотал доктор. Тут он отчетливо ощутил, что разгадка тайны ускользает от него так, словно он пытался поймать дирижабль сачком из паутины.

- В какой стране?- повторил господин учредитель Клуба.- Я дам вам атлас, и вы укажете. Если вы пока не определились, то можете выбрать прямо сейчас.- Старик уже повернулся к тяжелому книжному шкафу за его спиной.

- Простите, но я вообще не собираюсь куда-либо выезжать,- сказал доктор Доу.

- Постойте, но как же?

- Я рассчитывал поучаствовать в охоте здесь, в Габене.

- В Габене?- удивился господин учредитель Клуба.

- Да, именно. В Габене,- раздраженно проговорил доктор Доу – он уже все понял.- Очевидно, в городе в ближайшие дни не планируется никакая охота на Черного Мотылька, организованная через ваш почтенный Клуб охотников-путешественников.

- Боюсь, что нет… эээ… но если вы желаете, мы можем попробовать поискать, чем…

- Нет, благодарю…- он повернулся к племяннику, и тот понял его без слов – поднялся на ноги.- Видимо, произошло какое-то недоразумение. Прошу, простите за потраченное время. Видимо, мои… гм… друзья решили надо мной подшутить…

Разочарование. Оно поглотило доктора Натаниэля Френсиса Доу. Всю дорогу обратно через зал, по лестнице вниз, по коридору и к выходу из здания, мимо недоуменного управляющего, разочарование, будто яд, травило дядюшку Джаспера, а когда они сели в экипаж, оно еще и усилилось.

Только лишь взяв кэб из Сонн обратно в Тремпл-Толл, доктор тут же пожалел, что отпустил экипаж, на котором они приехали в Клуб: стоимость проезда до Саквояжного района оказалась в два раза больше – местные кэбмены не слишком-то любили покидать свои уютные зеленые улочки.

Доктор хмурил брови и раздумывал, а Джаспер перебирал в уме все те клочки сведений, что у них имелись, вот только все равно ничего не складывалось.

- Я не могу понять, как так вышло, что Клуб охотников-путешественников совершенно ни при чем,- пробормотал дядюшка,- учитывая то, что мы слышали на записи. Если они даже не представляют, о чем речь… Непохоже, что господин учредитель солгал нам.

- Странно, да,- кивнул Джаспер.- Но мы могли бы узнать там что-нибудь о сэре Хэмилтоне…

- Боюсь, этот след также ведет в тупик. Клуб, в котором мы побывали, не имеет вообще никакого отношения к делу, кроме, разве что, того, что настоящий охотник был его членом. И фотокарточки… как жаль, что они совершенно бесполезны.

Это была правда. Дело в том, что по с таким риском добытым у констеблей фотокарточкам узнать самозванца оказалось совершенно невозможно. На каждой он был запечатлен таким образом, что его лицо не попадало в кадр. На одной фотокарточке он просто стоял спиной, на другой – скрывался за собственным локтем, держа у глаза подзорную трубу, еще на одной с его пробкового шлема до самой шеи свисала мелкая москитная сетка, а на общем портрете с профессором и Вамбой неудачный блик слишком подозрительно прошелся как раз поперек его носа, размыв и засветив лицо.

Почти всю дальнейшую дорогу доктор Доу и Джаспер просидели в молчании. Каждый думал о своем, но как только кэб оказался в Тремпл-Толл и затрясся по местной неровной брусчатке, мальчик решил, что более откладывать другой важный разговор нельзя:

- Мы скоро приедем, дядюшка,- многозначительно сказал Джаспер.