Моё пост-имаго

Глава 4. Моё пост-имаго.

Натаниэль Френсис Доу сидел в своем кресле у камина и тонул в вишневом дыме от папиретки. Пахло кофе, варитель негромко бурчал. Миссис Трикк сновала из кухни в гостиную и недовольно ворчала, отмахиваясь от дыма, – она не любила, когда доктор много курил – особенно ее раздражало, когда он курил перед обедом, ведь потом ее пироги все насквозь пропахнут табаком!

Но сейчас у экономки был новый повод поворчать:

- Вы помните, о чем мы с вами говорили, сэр?- спросила она.

- Помню-помню, миссис Трикк: ваша племянница.

- Она приедет через два дня. Через два дня, доктор!

- Да-да, два дня,- утомленно отвечал доктор Доу.

- Она остановится в моем флигеле и совершенно не будет вас смущать.

- Смущать?- Доктор Доу поднял на экономку сконфуженный взгляд, на что миссис Трикк лишь лукаво улыбнулась, после чего снова скрылась за дверями кухни.

Клара летала по гостиной, прорезая вишневые тучи под изошедшим трещинами потолком, словно крошечный полосатый дирижабль в закатном небе. Она жужжала и будто игралась с дымными клубами, протыкая их своим тельцем. Пчела прекрасно себя чувствовала в этом доме и, судя по всему, никуда перебираться намерена не была, чему доктор Доу, в отличие от своего племянника, был не очень-то рад.

Пользуясь тем, что Джаспера не было дома, доктор, наконец-то, смог почти спокойно, в тишине (с монотонным жужжанием над головой и периодическими возникновениями занудной экономки он каким-то чудом свыкся), почитать свежий выпуск «Романа-с-продолжением». В этом номере храбрый археолог и пилот биплана мистер Суон снова повстречал роковую женщину, коварную мадам де Норре. Доктор ее просто ненавидел – она постоянно пыталась навредить мистеру Суону, помешать его планам и опутать его своими женскими сетями. Она вносила слишком много хаоса в приключения мистера Суона. Даже больше, чем глупый помощник славного путешественника, Фокси. Фокси доктор тоже ненавидел, но не так сильно, как мадам де Норре: первый был просто болваном, в то время как последняя являлась подлой, лживой мегерой, которую, по мнению доктора Доу, стоит держать в клетке. Да, Натаниэль Френсис Доу принимал эту выдуманную историю слишком близко к сердцу.

Но каким бы повествование ни было увлекательным, доктор порой все же поглядывал на часы – отсутствие Джаспера его нервировало. Близился обед, а племянника все не было.

«Неужели эта выставка в ГНОПМ так затянулась?- думал Натаниэль Доу.- И на что там вообще смотреть? Выставки – это такая потеря времени! Их изобрели специально, чтобы скучающим лентяям становилось еще скучнее… Но где же Джаспер? Он ведь обещал вернуться к обеду…»

Словно ответом на его вопрос, в двери раздался стук. Доктор поднялся на ноги.

- Вы слышите, доктор?!- возопила из кухни миссис Трикк.- В двери стучат! Наверное, это Джаспер!

- Я слышу, миссис Трикк!

- Так почему вы не откроете?!

Порой экономка вела себя, как какая-то утомительная тетушка, но доктор был вынужден с этим мириться – без нее он был бы как без рук. Кажется, он даже не знал, как выглядит их молочник, и… он определенно не имел ни малейшего понятия, как именно называется сорт хлеба, который она подает к столу.

Натаниэль Доу покачал головой и отправился в прихожую. Как только он открыл дверь, отступившее было волнение вернулось – причем многократно. Такое бывает, когда вы подозреваете недоброе и вам кажется, что вы промочили ноги в луже, но, сняв башмаки, вы обнаруживаете, что это не так. А потом вы находите нож, торчащий у вас из спины.

Это был Джаспер. И он был напуган. Мальчик поддерживал под локоть нетвердо стоящего на ногах мистера Келпи, который выглядел так, словно его только что выловили со дна канала Брилли-Моу.

- Дядюшка, помоги! Мистеру Келпи стало плохо! Помоги!

Вдвоем они провели мистера Келпи в гостиную, усадили его в кресло.

Доктор раскрыл саквояж и принялся что-то в нем искать.

- На что вы жалуетесь, мистер Келпи?- спросил он.- Вы ведь жалуетесь, я правильно понял?

- Мои… мои лекарства… за-закончились,- выдохнул мистер Келпи и потерял сознание.

Мальчик ахнул.

Доктор подошел, взял мистера Келпи за запястье, послушал его дыхание. Отметил сильный жар и что потливость усилилась.

- Вот!- Джаспер протянул дядюшке небольшой коричневый сверток и тут же пояснил, видя его непонимающий взгляд: - Здесь ингредиенты и рецепт. Мистер Келпи подумал, что ты сможешь смешать ему средство от лихорадки.

- Как так вышло, что у него закончились лекарства?

- Кто-то украл их из его кабинета.

- Украл?

- Еще до того, как мы поймали Черного Мотылька. Еще до того, как арестовали мистера Пиммза.

- Гм.

Доктор Доу развернул сверток, пробежал глазами список, покивал своим мыслям и, сказав племяннику «Нюхательная соль» и «Миссис Трикк», отправился в кабинет смешивать ингредиенты.

Джаспер позвал миссис Трикк, и она захлопотала вокруг мистера Келпи. Тот пришел в себя, но выглядел еще хуже, чем минуту назад.

Вскоре доктор Доу вновь спустился вниз. В руках он держал небольшой судок, в котором уже были нарезаны и мелко натерты ингредиенты из свертка: внутренности жабы, сушеные пурпурные листья и прочее… Доктор добавил туда немного спиртового раствора и принялся замешивать.

Мистер Келпи неотрывно следил за руками доктора, ни на что кругом больше не реагируя. Из уголка его рта просочилась и потекла по подбородку тонкая струйка слюны. Бабочник сейчас походил на курильщика дурмана из Гари, лишенного своего зелья.

- Эта история что-то никак не оставляет нас в покое,- проворчал доктор Доу.- Я-то полагал, что после того, как мы поймали Черного Мотылька, бабочки в нашей жизни на какое-то время… усохнут.

Черный Мотылек профессора Руффуса был пойман в первую же ночь после ареста мистера Пиммза. Охота проходила по той же самой схеме, что и в первый раз: фонарь и ловушка. Без вмешательства полиции, но с помощью Вамбы и сэра Крамароу, который лично изъявил желание принять участие в ловле, предприятие завершилось успехом.

- Я так понимаю, можно не спрашивать, как прошла выставка,- проронил доктор, добавляя в смесь какой-то желтоватый порошок, напоминающий высушенную ушную серу.

- Очень, очень хорошо прошла!- взбудораженно воскликнул Джаспер.- Было много народу! Сэр Крамароу и мистер Келпи представляли Черного Мотылька! Он был в клетке и под действием сонного газа, но все равно все были впечатлены!

- Я так понимаю, больше всех был впечатлен сэр Уолтер Фенниуорт.

Джаспер улыбнулся было, но, как только он бросил взгляд на мистера Келпи, его улыбка увяла.

- Он был сильно огорчен. Все ходил за сэром Крамароу, пытался уговорить его выдавить из бабочки хотя бы пару слезинок для него. Но сэр Крамароу был непреклонен. Он сказал, что не станет мучить бедное существо, и что у сэра Уолтера совсем нет совести, если после всего, что он сделал, он смеет просить о таком.

- Сэр Крамароу – благородный человек,- сказал доктор.- Все же не все в этом городе кем-то прикидываются. Я рад, что в нем мы не ошиблись. Как он держится после предательства мистера Пиммза?

- Он сказал, что сделает все возможное, чтобы мистер Пиммз получил по заслугам. А еще он очень доволен…- мальчик задумался, припоминая,- эээ… бюрократичной ленивой неспешностью судебной системы в Тремпл-Толл.

Что касается мистера Пиммза, то, к его личному негодованию и радости прочих участников истории с Черным Мотыльком, он по-прежнему сидел в застенке в Доме-с-синей-крышей: судья Сомм так и не сподобился явиться, чтобы рассмотреть его дело, несмотря на то что прошло уже два дня. Видимо, мистер Блохх не торопился исполнять свой хваленый вариант компенсации. Доктор Доу подозревал, что мистер Пиммз сам виноват – вероятно, он неосознанно нарушил какой-то из пунктов контракта мистера Блохха, или же мистер Блохх просто напускал на себя эффект излишнего могущества, чтобы в процессе тех или иных злодеяний никто из сообщников не мог усомниться в его словах. В общем, шанс, что мистера Пиммза ждет заслуженное наказание, был велик.

- Черный Мотылек… Черный Мотылек…- выдавил мистер Келпи.

- Что такое, мистер Келпи?- спросил Джаспер.- Вам хуже?

- Черный Мотылек… он уже отправился обратно? Обратно в Кейкут…

- Еще нет, мистер Келпи!- попытался успокоить его Джаспер.- Но скоро! Скоро отправится. Вы что, не помните? Поезд отходит послезавтра утром.

- Да. Поезд… утром…

Речь мистера Келпи становилась все более бессвязной, а глаза, покрывшиеся сеткой вен, пугающе дрожали в глазницах. Доктор торопился как мог, замешивая лекарство Гиблинга, но при этом он недовольно морщился и ежесекундно втягивал носом воздух. Запахи казались ему не то чтобы неприятными – скорее, неуместными. Он не знал свойств листьев в судке, не знал, какой эффект на нервную систему имеют надпочечники этой жабы. И уж точно не мог предположить, как именно эти два ингредиента влияют на человека, будучи соединены вместе. Он просто терпеть не мог не понимать, что делает.

Доктор Доу добавил в судок еще немного спиртового раствора и принялся ожесточенно размешивать, пытаясь привести смесь в единую консистенцию…

- Можно не мешать…- прохрипел бабочник,- ложка…

Джаспер подбежал к столу, взял чайную ложечку и передал дядюшке. Тот подцепил ею зелено-бурую смесь и просунул ложку меж приоткрытых иссушенных губ бабочника. Мистер Келпи судорожно проглотил лекарство и снова потерял сознание. После этого начался сущий кошмар…

Мистеру Келпи становилось все хуже и хуже. В себя он не приходил, лишь порой что-то бессвязно бормотал. Лицо его побелело, а волосы словно поредели и выцвели. И это все не считая усилившегося жара и ручьями текущего с него пота. Вместе с племянником доктор Доу затащил бабочника в кабинет на втором этаже и уложил его на хирургический стол.

- Что же будет?- с тревогой спросил Джаспер.

- Боюсь, нам остается лишь ждать. А пока я сделаю лекарство по рецепту до конца. Я незнаком с этой лихорадкой. Ее действие очень-очень странное. Симптомы будто собраны с нескольких различных болезней. Такое ощущение, что…

Он замолчал, опустив взгляд.

- Какое ощущение?- испуганно спросил Джаспер.

Доктор Доу взял руку мистера Келпи.

- Его кожа отмирает. Погляди на пальцы. Это начальные стадии некроза.

Пальцы мистера Келпи выглядели так, словно он опустил их в чернильницу.

- Те ингредиенты…- продолжил доктор,- я не знаю практически ничего из списка…

К ночи мистеру Келпи стало совсем худо. Жар усилился. Помощник главы кафедры Лепидоптерологии потел так, что простыни на столе были мокры насквозь – постоянно приходилось их менять. В сознание мистер Келпи не приходил.

Джаспер был испуган. То, что мистер Келпи умирает, было ясно и без медицинского опыта дядюшки. Уже не только пальцы бабочника, но и руки, вплоть до запястий, покрылись чернильными кляксами пятен. По шее проходил спазм, жутко повторяющийся сперва каждые пятнадцать секунд, затем – каждые восемь. Сквозь истончившуюся кожу стали проступать пульсирующие вены, колышущиеся, словно ветки деревьев на ветру.

За пару часов до рассвета мистер Келпи будто бы стал усыхать. Потливость прошла, но кожа бабочника была такой раскаленной, что о нее буквально можно было обжечься. И тогда начались странности.