Катилось яблочко

«Влип», — констатировал внутренний голос.

«Так это ты меня подбил!».

«А кто сказал, что я умный?».

«Всё хорошо, сейчас выйду…»

«На тот свет или на этот…»

Скромник задыхался. Он шёл и шёл, а туман все не заканчивался. Тело взмокло, волосы прилипли ко лбу, перед глазами поплыла картинка. Он как будто начинал растворяться в этом пару и впитываться в землю. Гном упал, оцарапав подбородок о твёрдую глину. Дышать стало совсем тяжело.

И снова на помощь ему пришла сильная женская рука, на этот раз — Ринина. Она выволокла Скромника из бани, когда он уже мог лишь слабо моргать.

— Мой бедненький, заживо зажарили, — махала она над его лицом сценарием. Рядом появились испуганные лица Аннушки и Сёмушки.

— Что ж ты следом не вышел? — почесал макушку световик.

— Сколько в тебе массы и сколько в нем? Жар ударил, так бы лёг и не вышел!

— Прости, братишка, я как-то даже…

— А вот надо головой думать! — накинулись на него Аннушка. — Я чуть копыта не отбросила, представляешь, как страшно?

— Ну я же в шу-утку, — протянул он, ласково улыбнувшись ей.

— Твои шутки уже вот тут, — она ткнула себя в горло, — сидят. Ещё и Серёжу к своим баловствам притянул. Повзрослей, Сёма! Сейчас водички принесу, может, полегчает.

Световик засунул руки в карманы и показал ей язык в спину. Скромник осторожно сел, чувствуя, что противная глина прилипла к затылку. Рина улыбнулась и вытерла гному лоб рукавом.

— Идём дальше или отдохнешь?

— Дальше! — вскрикнул гном, желая оказаться на расстоянии мили от бани.

Аннушка дала ему воды и вроде как силы восполнились, самочувствие поправилось. Рина снова бросила яблочко и команда поспешила следом за ним. Сёмушка предложил Скромнику сесть в тележку для аппаратуры, но гном отказался. Тогда световик пошёл рядом с ним, изредка поглядывая на Аню и пожевывая губы. До муровейника было всего ничего, поэтому Скромник не успел приготовиться к предстоящему зрелищу.

Синяя долина, устланная глиняными домишками. Очень маленькими, размером с указательный палец, тем не менее обустроенными. Ровные стены, выстроенные из глины, прорези на месте дверей и окон, глиняный мох, имитирующий дверной коврик…

— Это поражает и ужасает одновременно, — шепнула Аня.

У Скромника по спине пробежали мурашки: сколько же здесь было муравьёв… и каким уровнем интеллекта они обладали? Рина оглядела свою съёмочную группу и довольно улыбнулась.

— Будьте тише, чтобы они не сбежались. Аня, иди в центр.

— Одна?!

— Ну не попремся же мы туда толпой.

Аннушка сжалась, но послушалась. Осторожно уступая, чтобы ненароком не разрушить чей-то дом, добралась до середины муравейника. Митрофанушка настроил камеру и кивнул ей.

— Ну а сейчас, друзья, мы находимся в самом центре местного города. Муравьиного города. Пока жители спят, мы можем рассмотреть по истине уникальные строения: микродомишки, которые хозяева возвели самостоятельно, маленькими ножками, — Аня присела и, стараясь держать лицо, указала на одно из них. — Вы можете заметить, что стены и крыша достаточно ровные. Муравьи добиваются этого с помощью веток: проводят ими по стенам, как шпателем, и убирают лишние комья. Явление поразительное. Несмотря на то, что мир был открыт достаточно давно и телепортационный путь официально зарегистрирован, ещё ни один учёный не взялся за изучение этого феномена, так что у каждого из вас есть шанс стать первым… Заглянем внутрь?

Аннушка нервно улыбнулась. По сценарию она должна выглядеть радостно, но как-то не получилось. Вместе с Сёмушкой они отрезали ножиком крышу одного из домов, Митрофанушка тут же взял его большим планом. Аня, собравшись духом, продолжила рассказывать зрителям о внутреннем устройстве, но Скромник уже её не слушал. Он вспомнил собственный домик.

Тоже в лесу, тоже из глины и дерева, тоже маленький, но сделанный с душой и для всей семьи. Он помнил, как они с братьями обустраивали его, как кололи дрова и укладывали глину. Всю мебель делали сами: от стульев до резных фигурок на инструменте Ворчуна. Может, у них не получалось всегда держать его в чистоте, но зато каждый пыльный уголок был пропитан любовью и заботой. Дом служил маленькой крепостью, уголком безопасности, охранявшим от ненастий и бед. Причём не только для них, но и для Белоснежки.

«Я ближе к этим муравьям-трудягам, чем к людям в неомире, — посетила мысль гнома. — Также мал, незаметен и, возможно, умен, как они. Как грустно, наверное, жить в таком ужасном мире с такими талантами. Муравьи тратят их не про что, пытаясь протянуть свои короткие жизни в подобии комфорта. Но ведь они остаются? Он для них привычен, хотя… а куда они могут деться? У муравьёв нет, как у меня, телепорта. Это я могу сбежать, а они обречены умирать. Может, и я таким же был, пока не перенёсся сюда? Просидал и не развивался? Может, мой дом тоже, на самом деле, не так хорош? Вдруг я тоже жил в глиняном коконе, не зная о лучшем мире?»

— Ну можно я уже уйду отсюда! — вдруг слезливо вскрикнула Аня. Она всплеснула руками и закрыла глаза, отворачиваясь от домиков.

— Приехали. Анна, успокойся, — возмутилась Рина.

— Они такие мерзкие и страшные!

— Это твоя работа. Скажи спасибо, что их есть не заставила!

— Ну Рина… — девушка выглядела так, словно сейчас заплачет.

— Всё нормально, дубли хорошие, мы отсняли, — вмешался оператор.

— Отлично. Тогда к кратеру и домой. Так что давай, Анна, хватит истерить, все зависит от тебя.

Девушка шмыгнулась носом и чуть ли не выбежала из муравейника, попыталась восстановить дыхание, но дымка этой планеты как будто сдавливала ей горло. Скромник помялся с ноги на ногу, а потом, пока Рина была занята отсмотром кадров, взял Аннушку за руку. Она взглянула на него мокрыми глазами и сжала ладошку.

— Беги от неё. Беги, пока не поздно, — произнесла девушка одними губами и отошла взять воду из рюкзака.

«От кого? От Рины?» — не понял гном.

***

Вернулись они в медийный центр вечером. Рина сразу заперлась в кабинете и домой уезжать не собиралась. Братья отсматривали кусочки материала и ждали такси. Скромник же, сидя в столовой, теребил в руках белый конвертик с его первыми деньгами — авансом. С одной стороны, он ужасно радовался и уже прикидывал, какую еду купит, а с другой, странное чувство оставалось у гнома после путешествия и больше — от поведения Ани. Он не понимал, что случилось у муравейника. Почему просьбу Аннушки нельзя было уважить? Почему девушка говорила Скромнику бежать? Неужели из-за простого непонимания на площадке?

— Тьфу ты, напугал! — выругался Тёмушка в дверях. — Я думал, здесь никого нет, уже хотел свет выключить. Ты чего, Серёга, один сидишь?

— Да вот… домой собираюсь.

— Сходи в гримерку, там у Ани конфетки оставались, веселее собираться будет.

— Ладно, — гном скатился со стула и поплелся в сторону двери, вдруг застеснявшись парня.

— Ей, крутышка-коротышка, мы будем тебя ждать, — похлопал его по голове продюсер.

— Правда?

— Конечно!

Скромник зарделся и, повеселев, чуть ли не вприпрыжку дошёл до гримерки. Не успел он нажать на ручку, как изнутри послышался женский плачь. Дверь приоткрылась.

— Я больше не могу так, не могу!

— Ну Анюта…

— Что Анюта? Ты посмотри — я едва живая. Скоро все волосы переломаются, буду лысой ходить. А ногти? Ты это видел? Они выглядят так, будто мне сорок! А руки? Да у меня такие синяки на венах, что если полиция остановит, примут за наркоманку! Не могу больше, надоело. Чего ждать, пока морщины на всем лице появятся? Пока я от страха в каком-нибудь жилище орков коньки отброшу?

Послышались тяжелые шаги по ковру. Гномик увидел через отражение в зеркале на туалетом столике Аню, закрывшую лицо руками. Через мгновение рядом появился Сёмушка, который прижал её к своей груди.

— Ну потерпи, милая, потерпи. Чуть-чуть осталось! Видела, вон уже замена на пороге…

Скромник вздрогнул и отскочил от двери, но разговор продолжился как ни в чем не бывало.

— Жалко мне его, Сём, — Аннушка, обвила его руками и закрылась носом в шею. — Совсем малыш, глупышка.

— Ну что она с ним-то сделает? Он не подходит, мужик же.

— То-то и страшно! Если не для этого, то для чего? Видел, как она его обхаживает, Серёжа только и успевает в рот ей заглядывать. Страшное что-то ему готовит; нужен, раз привела.

— Может, просто понравился, разыгралась женская душа, — он поцеловал Аннушку в лоб.

— Нет, Сём! — всхлипнула девушка, и спина её задрожала с новой силой. — Я так устала…

Голоса смолкли. Сёмушка целовал Ане лицо и волосы, а она тихо рыдала в его объятиях. Гном попятился от двери, чувствуя, что пора домой, и мягко врезался во что-то спиной…