Дети богов

* * *

По мере продвижения странные пчелиные соты попадались все чаще и чаще. Теперь они уже не были отдельными шестигранными гексагонами, а все чаще образовывали собой немыслимые конструкции в несколько десятков ярусов высотой. В этом таинственном мире люди чувствовали себя крайне неуютно, невольно ощущая крохотность своих размеров. Фогель и Хельга теперь шли крайне осторожно, сняв свои автоматы с предохранителей, в то время как прибор Пирсона уже давно перестал что-либо показывать. Его индикатор сильно зашкаливало, и это могло означать лишь одно – экспедиция достигла своей цели. В то же время никаких признаков источника ПМЦ не наблюдалось, и это тревожило главу «Атлантиса», который никак не мог понять, как найти посреди этих странных конструкций то, ради чего они прибыли.

Мороний нагнал Джека и старался идти поближе к нему.

– Как вы думаете, что это? – шепотом спросил старик, кивая на светлые конструкции, окружавшие их повсюду. Соты четко выделялись на фоне темной горной породы, и порой казалось, что они светятся. Впрочем, более вероятным было то, что их поверхность каким-то странным образом отражала окружающий свет, создавая иллюзию легкого сияния. Архитектура фантастического города была четкой, строгой, геометрически правильной и в то же время абсолютно непостижимой.

– Странные здания, ни окон, ни дверей. По мне, так они похожи на огромные грозди винограда или рыбью икру, – ответил детектив, чувствуя, как внутри него постепенно нарастает напряженность. Последние полчаса ему казалось, что он постоянно чувствует на себе чей-то взгляд, хотя за все время пути им ни разу не попалось ни малейшего признака жизни.

– Рыбью икру? – антиквар попытался уловить суть аналогии и вдруг заговорил быстро-быстро: – Верно, Джек! Если это икра, или как раньше мы назвали эти штуки пчелиными сотами, то это означает, что мы видим вовсе не здания.

– Не здания? Но тогда что это?

– И икра, и соты – это формы личинок! Значит, то, что мы видим сейчас – это огромная кладка неизвестной нам формы жизни. Понимаете?! Все сходится! Это не белые стены домов, как мы решили изначально – это… О боже! Это скорлупа яиц!

Антиквар подбежал к ближайшему шестигранному объекту и постучал ладонью по его гладкой поверхности.

– Это же яйца! Личинки! Понимаете?!

– Если эти личинки размером в три метра, то каким должно быть само существо? – медленно спросил Джек, ощущая, как тревога растет в нем с каждой секундой.

При этих словах Фогель и Хельга замедлили свой шаг. Догадка Морония не укладывалась в голове, и инстинкт самосохранения начинал брать верх над волей. Первым пришел в себя Фогель:

– Надо идти! – громко сказал он. – Мы уже почти у самой цели! Мне без разницы, что это. Окаменевшие яйца, объекты древней архитектуры или что-то еще. Источник энергии должен быть совсем близко! Что показывает ваш прибор, Кайл?

Пирсон посмотрел на шкалу прибора, которая была на максимальной отметке. Он с сомнением в голосе ответил:

– Трудно сказать. Прибор не был рассчитан на такое сильное излучение. Очевидно, что мы где-то рядом, но я затрудняюсь сказать, как должно выглядеть то, что мы ищем, и куда нам идти.

Мороний, который стоял, положив ладонь на одну из граней древней личинки, вдруг отчетливо почувствовал пульсацию, исходившую изнутри.

– Э-э-э… коллеги, – невнятно пробормотал он и положил рядом вторую ладонь. Затем он прислонил ухо к холодной шершавой поверхности. – Мне кажется… там внутри что-то есть… оно шевелится.

– Не говорите чепухи, – нервно отозвался Фогель. Он начал чувствовать себя нехорошо и боялся, что излучение действует и на него. Обычно он хорошо владел собой, но тут волнение и беспокойство о судьбе Рейха овладело им.

Быстро подойдя к антиквару, немец приложил свою ладонь рядом. Изнутри действительно чувствовалась отчетливая пульсирующая вибрация. Фогель оторвал руку. Его лицо переменилось. Отойдя на пару шагов назад, он резким движением снял автомат с предохранителя и дал короткую очередь по белому многограннику.

– Не надо! – закричал антиквар, но было поздно.

Послышался треск выстрелов, и пули с силой ударились об одну из граней. Впрочем, они не смогли пробить стенку.

– Что вы делаете?! – закричал Пирсон.

– Проверяю эти штуки на прочность. Вдруг именно в них и находится источник той энергии, которую мы ищем?

– Но ведь надо сначала внимательно изучить их!

– У меня нет на это времени. Считайте это одним из научных опытов!

Фогель еще несколько раз выстрелил по сотам. Эхо стрельбы заметалось среди лабиринта белых поверхностей. В сухом воздухе отчетливо запахло пороховым дымом. Все замерли, ошеломленно глядя на немца. В наступившей тишине было отчетливо слышно его учащенное дыхание, и Джек подумал, что возможно, он тоже стал жертвой невидимого излучения, которое пагубно влияло на человеческую психику.

Внезапно откуда-то из глубины улья послышался низкий утробный рев, от которого волоски на руках встали дыбом.

– Боже мой! – прошептал Мороний. – Вы разбудили хранителей…

– Каких еще хранителей? – нервно огрызнулся Фогель.

– По легенде…

– Да бросьте ваши легенды! – Фогель заметался по проходу, водя автоматом из стороны в сторону. Он был готов убить любого, кто встанет у него на пути.

Сверху послышался легкий шорох, и подняв головы, все увидели странное существо, свисавшее между двух белых шестигранных ячеек. Оно было похоже на огромного паука, но при этом было покрыто не хитином, а имело человеческую плоть. Руки и ноги существа были покрыты белой кожей, голова имела огромный рот, а слепые глаза смотрели в никуда и сквозь пространство одновременно. Существо замерло, медленно водя головой из стороны в сторону, словно прислушиваясь и определяя источник шума.

– Боже, это и есть сторукие выродки! – выдохнул Мороний, опускаясь на землю.