Клептоманка. Не все сливки одинаково полезны

Елена Шахтина. У любви как у пташки крылья

Елена Георгиевна Шахтина родилась в Нижнем Новгороде, в городе зажиточных купцов и народных восстаний. Папа – инженер на заводе, мама – учитель музыки в школе. Обычная советская семья. Нереализованный музыкальный потенциал мама вымещала на дочери, прочила ей великое будущее. Для мамы, не имевшей возможности осуществить мечту выйти на большую сцену, стало навязчивой идеей сделать из Леночки оперную певицу. Всё в доме и жизни семьи было брошено на реализацию этой мечты. Дочь должна заниматься музыкой по максимуму. Лена жила в таком ритме, что уже не понимала, чего хочет она сама.

– Как ты можешь сомневаться?! У тебя талант и широкий диапазон.

На папу внимания никто не обращал. Когда мама спохватилась, папа уже ушёл к другой, молодой и влюбленной в него ткачихе. Мама писала письма в профком и партком, но толку было мало.

– Я не вернусь в этот ад из сольфеджио и постоянных гамм, – сказал отец и сдержал слово.

Лена примерно посещала занятия и кроме как певицей не видела себя никем больше. Два года в нижегородской консерватории стали для неё настоящим счастьем. Аплодисменты, восторг публики, похвала коллег – всё это как наркотик, один раз попробуешь, не забыть никогда. А потом Михаил Сергеевич Горбачёв окончательно развалил Советский Союз, а Борис Николаевич Ельцин не поднял с колен Великую Россию, как обещал. Магазинные полки опустели, заводы встали, закрома Родины затянула паутина.

– Народу есть нечего. Какая культура, вашу мать!

Бюджеты урезали. Певиц сокращали. Атмосфера в консерватории накалилась до предела. Тут, как нельзя кстати, и появился Гена Шахтин. Парень хваткий, и при деньгах. Наступили девяностые, и его полукриминальные, полублатные манеры показались Леночке современными. Он был влюблён и настойчив. Она подумала, что с таким не пропадёт.

Мать так и не вернула отца в семью, поэтому обрушила на дочь усиленное внимание и заботу.

– Ты не выйдешь замуж за этого бандита. Ты посмотри на него, посмотри. Кого ты собираешься от него родить? Быдло-внуки мне не нужны.

Лена ослушалась родительской воли и уехала с мужем в Старград. Родила сына, учила детей музыке. Конечно, ей не хватало публики большого театра. Концертный зал в местном клубе не давал и толики того наркотика, который она попробовала на сцене нижегородской консерватории. Она смирилась, стала находить удовольствие в простых вещах. Например, в сладком. Ах, какие пирожные в буфете, какое мороженое!

Сынок Игнат сначала огорчал мать плохим здоровьем. Часто болел, рос слабеньким, требовал повышенного внимания. Зато потом радовал музыкальными успехами. Играл на скрипке как бог. Сердце Елены Георгиевны переполнялось счастьем. Не родила она быдло-детей, как пророчила родительница – талант растёт в её семье. Когда Игнат бросил инструмент и увлёкся роком, Шахтина расстроилась, но давить не стала. Пусть сам выбирает дорогу. Геннадия Петровича в корне не устраивал такой оборот. Он хотел сделать из парня юриста или банкира. "Воспитывал" сына: кричал и подзатыльники отвешивал. Елена Георгиевна вздыхала, но не вмешивалась. Мальчику необходимо мужское воспитание, как говорили педагоги.

Всё в жизни было прекрасно, пока она не допустила ту же ошибку, что и мать. Рассеянная, как все творческие люди, зацикленная на себе, Елена Георгиевна "просмотрела" мужа. Улетела пташка из семейного гнезда, а она ничего и не заметила. Если интеллигентный отец собрал чемодан и ушёл, оставив им с мамой всё, то Генка Шахтин собрал её чемодан и выставил за дверь. Какой конфуз! Какой позор! Какое оскорбление! Профкомы и парткомы канули в небытие, писать и жаловаться было некому. Одна приятельница предлагала ей услуги знакомой бабки, способной наслать порчу на разлучницу. Елена не стала опускаться столь низко. Не будем скрывать, она хотела, чтоб муж наигрался новой игрушкой, а потом приполз к ней на коленях, умоляя вернуться. Тогда бы она его пожурила, а потом простила. Однако шло время, а муж, как рассказывали "доброжелательницы", ещё больше подпадал под влияние официантки и не спешил ползти.

Однажды Игнат подслушал разговор отца с мачехой и рассказал Елене. Это был второй удар под дых. Не женщина, а гадюка эта Таисия!