Гарри Поттер и новая семья. Первый курс

Глава 12. Драконья ловушка

Март — апрель 1992 года

Как ни странно, Элин оказалась права. Прошли март и апрель, Квиррелл все бледнел и съеживался, но сдаваться явно не спешил. Зато характер Снейпа с каждым днем становился все несноснее, и что еще хуже, Гарри стал подозревать, что профессор специально преследует их компанию, видимо, как-то поняв, что им известно о его попытках завладеть камнем. Куда бы ни шли ребята, они постоянно натыкались на фигуру в черном, злобно следящую за ними. Гермиона даже предлагала временно прекратить их тренировки, чтобы не нарваться на штраф, но Элин категорически от этого отказалась.

— Если он нас поймает, мы скажем, что директор в курсе наших занятий, — отвечала она на все уговоры. — И это будет почти правда, а если Снейп нам не поверит, пусть спрашивает у Дамблдора.

В свободное от тренировок время Элин также пыталась найти ответы на свои вопросы, но результаты были более чем скромными. И не то, чтобы информация о Николасе Фламеле была недоступной, вовсе нет. Проблема была в том, что ее было слишком много, причем каждый прочитанный Элин источник опровергал остальные. Все писатели сходились только в одном: Фламель действительно был великим алхимиком и в начале XV века действительно создал философский камень.

Зато обо всем прочем каждый автор готов был до хрипоты спорить со своими оппонентами. Кто-то считал Фламеля алчным негодяем, живущим в роскоши и тайно раздающим эликсир жизни сильным мира сего (правда, непонятно, в обмен на что именно и с какой целью). А кто-то наоборот, утверждал, что Фламель чрезвычайно скромен и живет затворником. И хотя таких авторов было меньше, но зато среди них были те немногие, кто упоминался в справочниках в качестве соавторов великого алхимика и, вероятно, лично его знал.

Не было ясности и в том, что же такое, собственно, философский камень? По всеобщему мнению, с его помощью можно было создать эликсир жизни. Но даже вторая особенность — преобразование металлов в золото — уже вызывала споры. Одни говорили, что золото появляется в процессе создания самого камня (этот процесс часто называли «великим деланием»), другие — что золото лишь побочный продукт при производстве эликсира жизни. Третьи же полагали, что это не что иное, как миф, вызванный всего лишь присущей людям алчностью.

Неизвестно также было, каким образом и в каком объеме производился эликсир жизни и мог ли им воспользоваться кто-то, кроме создателя. Элин после некоторых раздумий все же пришла к выводу, что эликсир подходит не только Фламелю — почти все источники говорили, что алхимик вот уже шесть сотен лет счастливо живет со своей женой. Хотя, с другой стороны, Перренелла Фламель под руководством мужа могла создать и свой собственный камень...

Покончив с книгами, Элин перешла к общению с портретами и призраками, но тут ее постигло жестокое разочарование. Большинство из тех, кого она спрашивала, не могли сообщить ничего, о чем она сама уже не знала, и лишь несколько портретов, принадлежащих известным алхимикам, могли знать больше. Увы, но именно они при первых же вопросах настораживались и замыкались в себе, в лучшем случае отделываясь общими фразами.

Лишь один из портретов позволил себе немного откровенности.

— Послушай, девочка, не стоит вскрывать эту тему, — выговаривал он Элин. — Ты молодая, шутливая, тебе все легко. Это не то. Это не Темный лорд и даже не архивы Визенгамота. Сюда лучше не лезть, серьезно, ты пожалеешь. Лучше закрой эту тему и забудь все, о чем прочитала.

После Фламеля Элин перешла к Снейпу, но и тут не смогла выяснить почти ничего. Хагрид не мог рассказать ничего, кроме того, что она уже знала, подойти к другим преподавателям она не решилась, а из справочников и периодики узнала лишь, что Снейп поступил в Хогвартс в 1971 году одновременно с родителями Гарри, окончил его в 1978 и спустя три года стал профессором зельеварения, сменив на этом посту ушедшего на пенсию профессора Горация Слагхорна. Девочка также выяснила, что в «Зельеварении сегодня» и «Вестнике алхимии» регулярно выходили его статьи, в которых она могла понять процентов десять текста. Но ни о его личной жизни, ни о том, чем он занимался с 1978 по 1981 год, она узнать так и не смогла.

В отчаянии Элин принялась расспрашивать одноклассников, и вот тут ей неожиданно повезло. Сьюзен Боунс смогла вспомнить, что когда она во время каникул рассказывала семье про школу и упомянула придирки Снейпа, ее тетя шепотом сказала что-то вроде «недобитый пожиратель». Поскольку упомянутая тетя возглавляла Департамент магического правопорядка, Элин отнеслась к ее словам предельно серьезно и сразу же полезла в судебную хронику десятилетней давности. Она действительно нашла имя Снейпа в описании одного из процессов, однако рядом с ним стояла пометка «Дело рассмотрено в особом порядке, обвиняемый оправдан по всем пунктам. Информация засекречена». Тупик.

Шло время, их домашние задания становились все сложнее и требовали все больше времени. Двадцати четырех часов в сутках стало не хватать, и Элин в конце концов плюнула на свои поиски, засунула блокноты в самый дальний ящик комода и решила сосредоточиться на учебе.

2 мая 1992 года

Вечером в первую субботу мая ребята сидели в библиотеке, пытаясь понять, как влияет восходящий Меркурий на реакцию аконита с белым бадьяном. Впрочем, вернее было бы сказать, что пыталась одна лишь Гермиона. Элин вместо книги с тоской смотрела в окно, а Гарри, прикрыв руками глаза, изо всех сил пытался не заснуть после вконец измотавшей его тренировки. Неделю назад их капитан решил, что держать в запасе такого игрока, как Диггори, было бы слишком расточительно, и начал тренировать Седрика как вратаря, чтобы тот в следующем году смог занять его место. Это означало, что Гарри должен будет выйти на последнюю игру в сезоне, и больше всего на свете он боялся не оправдать возложенные на него надежды. Он тренировался до полного изнеможения и не представлял, как справлялся бы с нагрузкой, если бы не Гермиона, составившая для друзей график повторения пройденного материала и нет-нет, да «не замечавшая», как он запускает глаза в ее домашнюю работу.

— Не понимаю, — бормотала Гермиона, запустив пальцы в волосы, — тут точно должно быть двенадцать стадий превращения, а не семь. Двенадцать... зодиак? Эль, как ты думаешь, может на реакцию влиять еще и знак зодиака? Эль? Эй, очнись!

— Что? — взгляд Элин с трудом сфокусировался на подруге. — Я думаю, нам надо заниматься на свежем воздухе. А то сидим тут в четырех стенах, скоро на Снейпа станем похожи. К тому же, на улице можно попробовать Редукто, а то в помещении с ним экспериментировать опасно...

— Ты думаешь о постороннем, — рассердилась Гермиона. — Я, конечно, не возражаю против дополнительных занятий, но до экзаменов всего два месяца, а у нас еще масса работы, задание по зельям никуда не двигается, а к трансфигурации мы даже не приступали, и еще же есть чары, да и защиту от темных искусств надо тоже повторить, хотя с практикой у нас более или менее нормально, здравствуй, Хагрид, но половину баллов даст теория, а у нас с ней совсем завал, так что давайте, не ленитесь и беритесь за перья...

— Ой, Хагрид, привет! — Элин обрадовалась, что нашелся предлог прервать бесконечную нотацию подруги. — Ты что тут делаешь?

— Я это... почитать зашел. Книгу, значит, — смущенно произнес великан, старательно пряча руки за спиной.

— Кстати, Хагрид, Гарри ведь тебя так и не поблагодарил за подарок, — в голову Элин пришла шальная мысль. — Флейта ему очень понравились, и намек мы поняли, правда, Гарри?

Она пихнула брата в бок, и тот поспешно кивнул, хоть и не понимал, о чем идет речь.

— Какой намек? — не понял Хагрид.

— Ну, ты же нам рассказал, что Пу... один известный нам зверь любит музыку, а потом подарил флейту, — подмигнула ему Элин.

— Так я ж не намекал, я просто... ну, вырезал ее для себя, чтобы Пушку колыбельную сыграть, а потом подумал, что Рождество же, вот и... — Хагрид замолчал и с беспокойством огляделся. — Вот что, ребята, не надо про это тут говорить, а то услышит еще кто. Вы лучше ко мне попозжее загляните, лады? Ну, мне пора.

— Странный он какой-то, — посмотрел ему вслед Гарри. — Интересно, что он читал? Пойду, посмотрю.

Он сорвался с места прежде, чем Гермиона успела открыть рот.

— Вы опять отвлекаетесь, — услышал он вслед. — Нельзя тратить время на ерунду, когда до экзаменов всего два месяца, это слишком легкомысленно.

— Гермиона, ты себя накручиваешь, — Элин подошла к окну и показала на бегающих внизу первокурсников, игравших во что-то, напоминающее старую добрую «сифу». Только измазанных мелом тряпок там было три, и летали они, повинуясь движениям палочек. — Вон, посмотри, они даже не думают приступать к занятиям. Готова спорить на что угодно, экзамены рассчитаны на них, а не на таких умников, как ты.

— Пусть минимальный порог и низкий, но получить высший балл очень сложно. И я не собираюсь ориентироваться на самых глупых! — не соглашалась Гермиона.

Элин лишь вздохнула. Она прекрасно понимала важность теоретических знаний, но намного больше внимания уделяла полезным в хозяйстве вещам, таким, как бытовые чары и боевая магия. Гермиона же считала, что по всем предметам надо заниматься только на «превосходно», для чего следовало не поднимать носа от учебников.

— Ну что, нашел? — спросила она вернувшегося из-за стеллажей Гарри.

— Хагрид искал что-то о драконах, — ответил он. — Вот, смотрите: «Виды драконов Великобритании и Северной Ирландии», «Пособие по разведению драконов: от яйца до адского чудовища»...

— Хагрид хочет вывести дракона? — Гермиона от удивления позабыла о занятиях. — Но это же незаконно!

— И наверняка опасно, — согласилась Элин, глядя на книгу «Как вырастить дракона, сохранив все свои конечности».

— И безумно интересно, — добавил Гарри.

Друзья переглянулись и, не сговариваясь, кинулись собирать свои вещи.

* * *

— Где ты его взял, Хагрид? — спросил Гарри, разглядывая лежащее в камине черное яйцо.

— Выиграл в карты, — пояснил тот. — Сидел вчера в «Кабаньей голове», это трактир такой в Хогсмиде, там вечно странный народ трется. Ну, выпил немного, а тут этот тип предложил сыграть. Хотя, по-моему, он и сам был рад, что от яйца избавился...

— Но, Хагрид, драконов же не просто так запрещено разводить! — с ужасом посмотрела на него Гермиона. — Они опасны! Что ты будешь делать, когда он вылупится?

— Ну, я тут читаю кое-что... — он показал на лежащую на столе книгу. — Там все про это есть, как их кормить, как ухаживать... Все в порядке будет, я ж с живностью завсегда поладить могу! А дракона я всегда мечтал иметь, с самого детства еще, как про них впервые узнал...

— А твой дом тоже всегда хотел завести дракона? — спросила Элин. — Или ты забыл, что живешь в деревянной хижине?

— И что будет потом, когда он вырастет? — поддержал ее Гарри. — Ты же не сможешь долго скрывать гигантского дракона.

— Да что-нибудь придумаю, — отмахнулся Хагрид.

— Думаешь пристроить его к охране философского камня? — спросила Элин.

— Что? Да нет, что ты, там дракон-то не нужен... — Хагрид смутился. Было видно, что предположение девочки попало в точку. — Ну, может быть, да. Хотя это плохо, растущий-то организм в подземелье запихивать... Да там и без дракона много всего, уж профессоры постарались...