Милиция плачет

Мы вернулись в стиле Курта Воннегута: через две сигареты, два стакана сока, две булочки и один поход в туалет. Стенд, прислонившись к стенке, стоял на столе, а пан специалист собирал портфель.

— Жми на красную кнопку, — обратился он к Михе.

Не веря своему счастью, опасливо зыркнув по сторонам, Миха осторожно протянул руку и нежно прикоснулся пальцем к кнопке.

— Товсь! — громко скомандовал я.

Мишка, как от удара током, отдернул руку и, бесконтрольно поминая матриархат, со скоростью заряженной частицы в линейном ускорителе вылетел в коридор. Нервно отсмеявшись, он вскоре вернулся и неуверенно нажал красную кнопку.

О, чудо! Стенд заработал. Раздался сигнал, зажглись сперва лампочки первого порядка, затем, после небольшой, но томительной для нас паузы, второго, за ними третьего. Потом зажглись все до единой. Было очень красиво.

Специалист нажал ещё раз на красную кнопку и выключил иллюминацию.

— А, э-э, — проблеял я, указывая на свисающий со стола шнур стенда с чёрной обгоревшей вилкой на конце.

— Объясняю, — терпеливо отреагировал Михин товарищ, — силовой провод ни к чему не подключен и изолирован, давай на него хоть тысячу вольт, ничего не изменится. В коробочку из-под реле я запрятал плоскую батарейку, подсоединил к ней гудок и лампочки. Одна часть подключена напрямую — сразу срабатывают, другие с задержкой. Долго включенным не держите, быстро сядет батарейка. Поработает он, может быть, месяц-полтора, потом вас позовут оживлять стенд, помните, плоская батарейка в коробочке верхнего реле. Мне пора. Пока. С вас рубчик на такси.

Он уехал. В силу вступал план номер три, по длительному, до конца семестра, ремонту стенда. Потирая радостно руки, предвкушая наше триумфальное отлынивание от рутины военной кафедры, мы подробно смаковали гениальность технически грамотного спасителя и нашу (я тут же честно примазался к Михиной славе) недюжинную предприимчивость.

Времени до прихода капитана второго ранга было ещё достаточно, мы тщательно вытерли подпалины, укрепили свисающие по стенам провода, и, как закономерный итог напряженного рабочего дня, сложили горкой перегоревшие лампочки, перемешав их с обрывками проводочков, неисправными диодами, конденсаторами и сопротивлениями. Получилось красиво и очень достоверно. Работали ребята, вон, сколько всего заменили.

Время в маленькой забытой комнатушке тянулось до противного медленно, пора ехать домой, а капитана второго ранга всё не было и не было. Миха напряженно посматривал в окошко, чтобы не пропустить офицера, а я, вместо того чтобы присоединиться к нему или выйти на улицу, раз за разом включал и выключал красную кнопку, чтобы лишний раз убедиться, что стенд стабильно работает, как и требовалось, со звуковым сигналом и задержкой по времени.

На этом, собственно говоря, и погорели. Работает себе и работает, зачем нужно было включать эту проклятую красную кнопку почём зря? Капдва появился в комнате неожиданно под пронзительный сигнал гудка и разноцветье поочередно загоравшихся сигнальных лампочек стенда. Восторг его был неподдельным и громким. Пока он нажимал на красную кнопку, любуясь результатами нашей работы, я грудью прикрывал Миху, исподтишка засовывающего вилку в розетку, чтобы скрыть следы нашей афёры.

Офицер поблагодарил за службу, обещал объявить благодарность перед строем и посетовал, что у него только один стенд, требующий ремонта. А не требующих ремонта у него теперь тоже один. С нашей помощью.

Ответили по Уставу:

— Служим Советскому Союзу.

Со смешанным чувством полных идиотов, купивших у самих себя тухлые яйца по сходной цене, поехали домой. Вечерело, военка уже полтора часа как закончилась.

— Чуть не засыпались, — самодовольно делился со мной Миха в троллейбусе, — хорошо, что я вовремя вилку вставил. Ничего, мы им ещё пригодимся, — и чтобы поднять упавшее у меня настроение, оптимистично воскликнул, — зато целую неделю можно не стричься.

Я посмотрел на Мишку и на его короткую стрижку. Это он так меня успокаивал.