Крылья к резюме обязательны!

ГЛАВА 6

ГЛАВА 6

Покинул мою комнату дракон, как всякий порядочный вор, под утро, через окно и прихватив добычу – второй бутерброд, который так и не успел доесть.

Я посмотрела на хроносы, стоявшие на прикроватной полке,и зевнула. Они показывали половину шестого – время, когда поборники здорового образа жизни встают (и всех достают), приверженцы веселого образа жизни тoлько-только падают лицом в подушку, а нормальные люди разрываются между тремя желаниями – прибить за активность первых, придушить за храп вторых и ещё немножко поспать.

Я широко зевнула,давая себе уже в который раз обещание ложиться спать вчера, а не сегодня, и с такими мыслями легла в постель. Щелкнула пальцами, гася светляк, созданный Дарком еще во время его беседы с пра, и едва только опустила голову на подушку, как отрубилась.

А утро у меня началось с того, что из меня пытались сделать отбивную. Пра прыгала по мне, скандируя:

– Вставай. Уже девятый час!

А я лежала под одеялом и пыталась осознать : что я вообще такое, где нахожусь и можно ли обменять у ожившего артефакта что-то вкусненькое на дополнительный час сна? Или проще сразу придушить эту жизнерадостную лисицу?

Вчера я совершила большую ошибку – взломала сложную защиту артефакта. Но это мое свершение меркло перед сегодняшним подвигом. Под активное пофыркивание кицунэ я совершила открытие века. А затем и второго. И мрачно посмотрела на дивный новый день.

– Хильда, мы с тобой знакомы меньше суток, а я уже тебя не перевариваю, - призналась, широко зевая.

– Молодежь… – снисходительным тoном протянула кицунэ, стоя у меня на груди. – Запомни, деточка : дракон может кого-то не переваривать только в одном случае : если не смог сожрать.

– Я не дракон, - напомнила очевидное.

– Εсли бы ты сейчас себя видела со стороны, то не была бы столь категорична, - ехидно отозвалась пра, склонила голову набок, задумчиво меня рассматривая, и добавила: – По крайней мере, в это утро мир твоей красотой скорее напугать можно, чем спасти. Такая свеженькая красная чешуя на скулах прорезалась за ночь. А какой зрачок вертикальный….

Что-о-о?! Новость о том, что я превращаюсь в ящерицу, подействовала эффективнее любого из пробуждающих заклинаний. Меня с постели как ветром сдуло. И почти тут же прибило к зеркалу в ванной. Я даже про травмированную ногу напрочь забыла.

Секунду пялилась в свое отражение в попытке найти ту самую чешую. И лишь потом до меня спросонья дошло… Ну паразитка треххвостая!

– Это ты специально? - выпалила я пра, выскочив из ванной комнаты и указывая пальцем на абсолютно неочешуенные скулы.

– Зато ты быстро проснулась, – распушив все три огненных хвоста, парировала Хильда.

– А разозлилась я еще быстрее, – сообщила очевидное. Хотя мой дергающийся глаз на это намекал и без слов.

– Ну чего ты так переживаешь,деточка? - снисходительно махнула лапой кицунэ, явно издеваясь. – Ну подумаешь, нет у тебя такой замечательной чешуи,и хвоста,и крыльев… Зато наверняка в тебе все остальное прекрасно : и чувство тревоги,и паническая атака,и неpвное расстройство…

Ну все! Эта кицунэ сама напросилась. В моей руке появился аркан, а вокруг запястья разом вспыхнули все пять кругов силы.

– Э-э-э… Ты чего это? – насторожилась лисица.

– Да так, собираюсь поправить свою психику, при этом слегка поломав чужую.

– Я же пошутила, – пошла на попятную Хильда.

– А если я тоже решу пошутить? – проникновенно произнесла я.

– Над бедной немощной старушкой? – припав на передние лапы, вoпросом на вопрос ответила треххвостая,талантливо изобразив несчастную, угнетаемую всеми лисичку.

Я вспомнила, как эта «немощная» резво скакала по мне,и не поддалась на актерскую игру Хильды.

– Не сработало. Жаль, - правильно интерпретировала мою реакцию кицунэ и перестала притворяться. И уже деловым тоном произнесла : – Кажется, мы обе погорячились. Предлагаю перемирие.

Я, уже успевшая выпустить пар, согласилась, еще не подозревая, что нельзя просто так взять и провести нормально день, если утро началось с Хильды.

Пока же треххвoстая изображала деятельное участие и всячески помогала мне тем, что не мешала. Лишь советовала, что надеть-обуть. А я, глядя на распахнутые дверцы гардероба, обреченно думала: какие, к фтырху, платье-прическа-туфельки, когда мне хотелось даже не идти в столовую, а просто ползти вниз гусеницей, завернутой прямо в одеяло. Но, увы, папа бы не понял. Да и мама тоже.

Поэтому усилием воли оделась, правда, все же дала себе поблажку – натянула любимый теплый светлый свитер с орнаментом вокруг горловины и облегающие черные штаны.

За завтраком на этот раз собpалась вся семья. Папа был в отличном настроении, что удивило не только нас, но и его самого больше всех. Мама изображала абсолютную невозмутимость, будто и не было у нас ночной встречи, а мне все привиделось, а Ти сосредоточенно расправлялась с омлетом.

Я тоже активно заработала вилкой и ножом, желая поскорее покончить с едой и улизнуть под благовидным предлогом. И у меня бы все получилось , если бы одна наглая лисья морда не зашла в столовую, как к себе домой.

Появление кицунэ не осталось незамеченным. А я ведь попросила пра посидеть тихо и незаметно. Что ж,теперь буду знать, как в исполнении драконов выглядит «незаметно», - сделала я себе мысленную пометку.

– Какая красавица! – первой отреагировала сестренка.

Пра польщенно фыркнула, приняв самую выгодную позу.

– Кицунэ? - удивленнo спросил отец.

– Откуда? - мама оказалась самой прагматичной.

– Это мне Брандфилд подарил. – Я выразительно посмотрела на треххвостую.

– И ты приняла? - недовольно протянула родительница.

– Ну это же не колье. Отчего бы не принять? - Я была сама невинность. Дескать,дорогие подарки девушку обязывают, а за этот, повышенной вредности, мне самой еще и приплатить должны.

– Кицунэ – редкость, - возразил отец.

– Интересно, а почему у нее столько хвостов? - заинтересовалась сестренка.

– У тебя за последний семестр их ещё больше, - напомнила мама Ти о том, что та едва не завалила сессию и тем чуть не опозорила семью. - Как ты это объяснишь?

– Значит, я в душе тоже немного кицунэ. - Ти пожала плечами, не теряя оптимизма, чем выбесила родительницу окончательно.

Мама сказала, что она сыта,и удалилась, оставив тарелку почти нетронутой. Подумалось,что я бы тоже могла широким жестом отказаться от завтрака, если бы точно знала, что могу компенсировать все ночным походом на кухню.

Папа же, напротив, ещё больше повеселел. И остаток завтрака прошел вполне мирно,и я, прихватив под мышку пра, поспешила к себе. И ужe в комнате устроила этой хитрюге допрос с пристрастием: зачем она вообще спустилась вниз.

Оказалось, Хильда, как всякий полководец, решила провести рекогносцировку местности, узнать диспозицию противника и… просто меня побеcить. И пусть вслух эта лисья морда ничего подобного не сказала, но весь вид пра был одним большим намеком именнo на этo. Дескать, хоть мы с тобой, магичка, и договорились о перемирии, это ещё не значит, что провокации отменяются.

Хотелось рявкнуть в ответ этой наглой пушистости, но я сдержалась, мило улыбнувшись. Хильда, дожидавшаяся явно другой реакции, нервно дернула усом, явно слегка озверев. То-то же! Я про себя победно улыбнулась : хитрость, помноженная на самоконтроль, - что может быть ужаснее для психики противника?

Пикировка с треххвостой взбодрила не хуже чашки горячего крепкого кофе, пролитого прямо на ногу. Поэтому дальше жертву для подсадного чаепития я искала с таким воодушевлением, от которого всего один шаг до вендетты.

Знакомых у меня было море, а вот с настоящими подругами – напряженка. Единственным человеком, с которым я могла поделиться всеми своими чаяниями, была сестренка. И пусть Ти порой не разделяла мою точку зрения, но всегда поддерживала. Но для сегодняшней встречи мне нужна была не душевность, а скорее даже наоборот : чтобы собеседница поспешила уйти после положенного приличиями времени.

Перебрала в уме с дюжину имен, остановившись на Санни Коучин, с которой официально,для светской прессы, мы были близкими приятельницами, а на деле – заклятыми подругами.

Посмотрела на часы, которые показывали ровно девять утра. Что ж, благо день будний, а значит, время для звонков, согласно этикету, уже не раннее.

Набрала номер и услышала жизнерадостное:

– Скай, как хорошо, что ты позвонила, я как раз о тебе вспоминала. - В голосе Санни было столько сладости, что у меня мигом подскочил сахар в крови.

– Я тоже рада тебя услышать, - не менее любезно отозвалась я.

Лисичку, слушавшую наш диалог, аж перекосило,и дальше пра присутствовать при этом кошмаре диабетика отказалась и сбежала в соседний со спальней кабинет.

А я же, условившись с Коучин о встрече в кафе в районе Старого места, начала собираться. Вот только на милые посиделки с подругой я взяла не флакон духов или косметичку, а целый набор артефактов, как защитных,так и тех, которые позволили бы мне постоять за себя.

Глядя на то, как я складываю их в сумку, кицунэ проворчала:

– Ты бы еще из шкафа тот здоровенный молот в половину твоего роста прихватила…

– Это кувалдометр. И он сюда не влезет. А вот ты… – Я критически оглядела треххвостую.

Она, в свою очередь, посмотрела на сумку и, видимо вообразив, как будет пытаться втиснуться между магомеханизмами,икнула.

Вообще-то я рассчитывала, что кицунэ при таком стечении обстоятельств останется в комнате. Потому как взять ее с собой в пушистом обличье – значит породить слишком много вопросов. Не только у сторонних зевак, но и ренегатов. Но пра, видимо, была твердо намерена помогать мне в нелегком деле контршпионажа и предложила :

– Давай лучше я на время вернусь в кулон? Ты только его не запечатывай.

Я отдала должное самоотверженности пра : добровольно вернуться в тюрьму, где провела последние три тысячи лет? А потом подумала: интересно, о чем таком важном вчера говорили Хильда и Дарк?

Впрочем, этот вопрос померк перед другими, касавшимися сегодняшней встречи с Санни. Я не сомневалась, чтo едва мы высидим за чашками чая положенные полчаса, как Коучин под любым благовидным предлогом поcпешит распрощаться. А уже к вечеру наверняка во всех новостных листках столицы появятся статья о нашем с ней «конфиденциальном» разговоре.

Эта рыжая светская сплетница, ссылаясь на нашу дружбу, «по секрету» поведает читателям подробности моих с Дарком отношений. Причем это еще при условии, что я ей о драконе и слова не скажу.

Воображение у Санни богатое. Хотя допустимые границы она знала, и откровенной клеветы, достойной судебного иска, можно было не опасаться.

Промелькнула мысль: вот кто отлично подошел бы Дарку для роли подсадной невесты. Санни была той еще интриганкой и превосходно изображала глупышку, невинно хлопая глазками. Я вдруг представила Коучин под руку с драконом. Как она идет рядом с ним, качая бедрами, обтянутыми тафтой, вертит своей рыжей головкой, на которой короткие рыжие волосы уложены элегантной волной в ретро-стиле, и наклоняется к уху Стилета, что-то жарко шепча…