К тебе будут приставать!

Глава 2

Усталый старенький самолет плюхнулся на посадочную полосу и покатился к месту своего отдохновения, набирая ход. Безусловно, так только казалось. Самолетик тормозил и отважно скрипел тормозами и элеронами, разворачивая крылья навстречу потоку жаркого, сухого воздуха, стремящегося столкнуть чуждое этой земле, чужеземное изобретение прочь. В песок. В пустыню. Засыпать его кварцевым блеском по самые крылья и оставить на века памятником чужестранцам, ради прихоти осмелившимся осквернить своим дыханием священную землю.

Неизвестно, скрипел самолет элеронами или чем-то другим, ощущение, что развалится на части, создавалось у всех настороженно пассажиров. Отдельные счастливцы, полдороги мешавшие всем своим «культурным» отдыхом, продолжали похрапывать после возлияния алкоголем из дьюти-фри. Но большая часть пассажиров, вцепившись в подлокотники, нервно глядели в окна или спинки кресел – кому как повезло, что с местом, что с нервами.

Алена тоже пялилась в окно, но не поддавшись охватившему салон неврозу (и полнясь уверенностью, что с ней-то уж точно ничего не случится), а силясь хоть что-нибудь рассмотреть в окружающей темноте. Разбитая бетонка, фонари на длинных «ногах», кажется, колючая проволока, за которой непременно должны были скрываться барханы. Или бедуины. Или что-нибудь экзотическое.

Наконец, самолет героически дополз до отведенного ему места, салон облегченно грохнул аплодисментами, защебетали стюардессы, настойчиво советуя оставаться на своих местах, однако на них мало кто обращал внимание. Измученные полетом или задолбанные своими половинами пассажиры принялись с деловитость термитов, разрушающих заповедник, добывать с полок свой багаж, пересчитывать по головам семейства, перекликиваться друг с другом, пытаться протиснуться поближе к выходу. Короче говоря – началась самая обычная рутина перед высадкой, которую пытались хоть как-то упорядочить стюардессы с вымученными улыбками, намертво, видимо на клей «Момент», приклеенными к лицам.

Алена вздохнула и бросила еще один взгляд за иллюминатор. Она всегда сочувствовала бедным девушкам, вынужденным улаживать реальные и надуманные проблемы, провоцируемые замкнутым пространством самолета и многими тысячами километров пустоты под его брюхом. И пусть самолеты действительно являлись самым безопасным видом транспорта (вон, в автомобильных авариях сколько народа гибнет!), атавистический страх рожденных не-летать сказывался. А недавно Аленка к тому же прочитала целую научную статью, как вредно все время изображать хорошее настроение и глотать обиды, так что посочувствовала стюардессам вдвойне. Не слишком вдаваться в сочувствие помогала мысль о заплате бортпроводников и времени выхода на пенсию.

И – аэропорт.

Аэропорт походил на глинобитный сарай, слепленный кочевниками с целью прятать овец от самума, и полностью удовлетворял Аленкиным представлениям об аутентичности. Не обращая внимания на салонную суматоху, девушка с интересом рассматривала кривоватую дверь из деревянного бруса, с трудом вписывающуюся в предназначенный ей косяк, узкие, высокие окошки и местного, видимо, охранника, сидящего рядом с дверью. Не просто сидящего, а лениво привалившегося к стене, скрестив ноги, и свесив голову на грудь. Его запросто можно было бы принять за кого угодно, однако черный предмет на коленях дивно напоминал автомат, так что, видимо, охранник. Спящий на посту. Удивительно.

Рядом завозился очнувшийся сосед. Слава богу, заснувший не от коньяка, а от таблеточки, проглоченный на старте. Очень приятное соседство.

– Уже прилетели? – хриплый голос гармонично сочетался с мутным взглядом и видом вытащенной на берег рыбы, предварительно ушибленной веслом.

– Да, – оторвавшись от разглядывания аэропорта, Алена мило улыбнулась соседу – хоть поблагодарить за приятную дорогу.

– Ага… – выдохнул все еще невменяемый мужчина и попытался пригладить вихор на виске, образовавшийся от беспробудного четырехчасового сна.

Тем временем подали то ли трап с автобусом, то ли просто трап, и народ принялся потихоньку двигаться к выходу, под уже повеселевшие голоса бортпроводников.

– Вы выходите или летите обратно? – вежливо поинтересовалась девушка, намекая, что неплохо бы окончательно очнуться и двинуться вместе со всеми к вожделенному курорту. Безусловно, без них не уедут, да и с ними самолет на стоянку не отгонят, но проснуться следовало.

Сосед попялился еще несколько секунд, с просветленным лицом добыл из кармана переднего кресла предварительно спрятанную туда бутылочку воды и ожил. Не сказать, что преобразился в майскую розу после дождя, но адекватность приобрел.

– Конечно же, лечу обратно, как вы могли подумать обратное! – бодрым голосом доложил мужчина, выбираясь со своего места и обретая синий нарост на боку в виде объемной сумки, вытащенной с багажной сумки. – Только… – он важно поднял палец. – Через десять дней. А пока – даже не уговаривайте!

Аленка невольно хихикнула и глянула на соседа с еще большей симпатией – наличие чувства юмора у людей она всегда уважала и одобряла. С такими общаться проще и приятнее. Особенно это важно в отпуске, где хочется расслабиться и отдохнуть в свое удовольствие.

Тем временем мужчина сноровисто извлек еще одну сумку и протянул Аленке.

– Полагаю, это ваше.

– Да, но откуда… – чуть растерялась девушка.

– А там больше других нет, – широко улыбнулся сосед и шагнул в сторону стремительно убегающего хвоста очереди к свободе. – Пойдемте.

Надежда переобуться из кроссовок в сандалии мгновенно испарилась, но Аленка решила не переживать – переобуться можно и попозже, сейчас главное куртку запихнуть в сумку и не забыть документы. А подобное знакомство, возможно, стоит и продолжить – если в одном отеле окажутся. Но надо еще подумать!

Первый шаг по трапу показал, что решение не менять обувь было весьма опрометчивым. Пахнувший в недра самолета воздух не был горячим, не нес с собой песок пустынного самума. Возможно, по меркам местных, он нес облегчение и прохладу от дневной жары. Возможно. Но девушке показалось, что ее мгновенно макнуло с головой в огромный бассейн, заполненный очень теплой водой, мгновенно пробравшейся под одежду и заполнившей жаркой теплотой все, до чего только смогли дотянуться шаловливые струи. А дотянуться они смогли везде. Вода же. Хоть и воздух.

Примерно такие мысли посетили Алену, дробно топочащую по трапу в надежде побыстрее оказаться в уже узретом «сарайчике», действительно оказавшемся местным аэропортом и одновременно таможенным пунктом. Дождавшийся пассажиров сопровождающий, захлопнул дверь, бдительно пересчитал всех по головам и немного нервно побежал к расположенным в другом конце зала столам, сбитым из самых деревяшек и чем-то напоминающим «козлы», за которыми лениво рассаживались таможенники – судя по форменным, отглаженным рубашкам и фуражкам с какими-то эмблемами.

Охранник, кстати, так и не проснулся, продолжая мирно посапывать, пока мимо прогнали очередную порцию туристов. Видимо, настолько уже привык, что не считал нужным даже просто глазами посверкать для острастки. Или на радость гостям Египта. Алена точно не отказалась бы посмотреть на мужественного воина в белоснежной галабее и куфии, мужественно сжимающего автомат. То, что нельзя фотографировать, она помнила, но посмотреть и запомнить – всегда можно.

Тем временем сопровождающий тургруппу о чем-то переговорил с таможенниками, вручил им кипу документов, и с мученическим видом застыл неподалеку, жестом предложив выстроившимся живой очередью пассажирам начать проходить регистрацию. И при этом зачем-то вытащил портмоне.

Мученический вид и портмоне объяснились буквально через пару туристов. Круглый потный дядечка, первым начавший в самолете «провожать» родину крепкими напитками, непонимающе захлопал глазами на араба, требующего оплатить визу, и почти сразу начал в ответ орать, про «все оплачено», про поборы и вымогательство и выражать свой отказ отдавать деньги всяческими малокультурными словами. Вздохнув, Алена перешагнула с ноги на ногу и поудобнее перехватила сумку, приготовившись ждать. И даже принялась высматривать место, где можно было бы присесть и переобуться, но зал поражал не только ассоциациями и глиняными стенами, но и отсутствием какой бы то ни было мебели. Так что пришлось отказаться от идеи, костеря про себя очередного «очень умного» представителя рода человеческого, не удосужившегося ни прочитать контракт, ни даже ознакомиться с выданной брошюркой, в которой на пальцах разъяснялись правила прохода таможни, поведения в отеле и вне его стен, а также приводился перечень разрешенного и запрещенного к ввозу и вывозу.

Однако сопровождающий оказался опытным магом-менталистом. Только этим фактом удалось объяснить, что вытянутый под локоток из очереди тяжело дышащий скандалист буквально за пару фраз если не успокоился, то пришел в себя, даже что-то забубнил на малом уровне громкости, перестав размахивать руками и напоминать перезрелый помидор. Когда же сопровождающий «тайком» вытащил из бумажника доллары, старательно делая вид, что прячется от таможенников (те в свою очередь старательно не замечали манипуляций), Алена окончательно утвердилась во мнении, что «сеньор Помидор» не только не читал инструкций, но и не озаботился наличными. Интересно, как он собирался покупать экскурсии и сувениры? Или решил провести все время в отеле, «наэксклюзивившись» дармовой выпивкой?

Мысли помогали скоротать время, и вскоре девушка получила заветный штамп в паспорт. Багаж задерживался, но это, как объяснил словоохотливый сосед, уже не раз бывавший в Египте и представившийся Вадиком (что выглядело странновато для мужчина за тридцать), являлось нормой. Все египтяне не торопятся и другим не советуют, так что предсказать, сколько придется ждать – сложно. Все деревянные скамейки оказались заняты пожилыми и крикливо-наглыми пассажирами, остальные толпились по стеночкам. Для того чтобы переобуться, скамья и не требовалась, так что Аленка решительно закопалась в поставленную на пол сумку и вытащила из нее босоножки.

– Хм. Не советую, – покачал головой сосед.

– Почему? – удивилась девушка, чувствуя себя глуповато с обувью в руках.

– Тут не считается приличным показывать подошву обуви. Почти оскорбление. А босоногость – признак бедности.

Пояснения звучали настолько внушительно, что Аленка машинально повернула босоножки подошвами к себе и неуверенно поинтересовалась, не зная, как реагировать на подобные объяснения:

– Шутишь?

На «ты» они перешли быстро и незаметно, словно давние знакомые.

– Ни капельки, – покачал головой Вадик. – Такие вот тут странные суеверия.

– И в отеле?! – проклюнувшийся в голосе ужас объяснялся просто – как же быть на пляже, если нельзя ходить босиком?

– Нет, в отеле все норм, по европейским правилам. Забывают и о своих суевериях, и законах ислама. Остается один закон – зеленых шуршащих бумажек.

– Ну… Тогда ладно, – протянула, успокоившись, Алена и запихнула босоножки обратно, на почти законное место рядом с курткой. То ли местные боги одобрили принятое решение, то ли египтяне решили поработать, но тут же загудела подача багажа.