А того ли я люблю?

Глава 10

Чашка чая со звоном опустилась на блюдце, по которому уже растеклась пара янтарных капелек. Все словно замерли, стараясь не произносить ни слова, не издавать ни звука.

- Никогда бы не подумала, что подобное может быть в рамках учебной программы, - поджав губы, мама бросила на Лавора презрительный взгляд. - Стоит ли мне переживать за дочь?

- Мама! - воскликнула я, глядя на нее с укором. - О чем ты вообще говоришь?

Но, возмутило меня скорее не ее пустое подозрение к главе академии, а скорее слово, брошенное так неаккуратно: "переживать". Интересно, что оно означало именно в ее понимании? Она могла переживать за себя, за своего муженька, за других детей, но никогда ее переживания не касались меня. Прошел почти за год с того момента, как я покинула дом после положенных каникул и за все то время, проведенное мною в академии, я получила всего два письма. В одном из них вскользь упоминалось состояние моего дядюшки, который был сильно болен, а в другом - о скорой свадьбе моей кузины. В общем-то, это и были все известия от моей матушки, а теперь она так неожиданно врывается в мою жизнь, говоря о том, что волнуется за своего ребенка.

- Что? - женщина в негодовании уставилась на меня. - Разве я не имеею права знать, что происходит с моей дочерью?

- Если вас интерсует, почему студенты сейчас находятся за пределами академии, то я буду очень рад объяснить это. И, если вы хотите поговорить об академической практике, в которую была включена ваша дочь, то прошу проследовать за мной в кабинет, - Джаспер, учтиво кивнув и указав ладонью на выход, все же остался стоять на своем месте.

- Я приехала сюда не для этого. Мне нужно поговорить с дочерью, желательно без лишних ушей, - мама нервно заерзала на диванчике, стараясь избегать пронзительного взгляда ректора. На других она демонстративно не смотрела. - И как можно скорее.

- Просто скажи, для чего ты приехала? - требовательно вопрошала я, начиная понемногу выходить из себя.

Не знаю почему, но сейчас во мне поднималась злость. Я уже знала примерный исход нашего разговора - мы снова поругаемся. А все потому, что тут и к гадалке не ходи, а причину ее приезда мне уже заранее удалось распознать. Скорее всего, ей было что-то от меня нужно и теперь, включив порядочного родителя, она явилась сюда, чтобы просить. Я любила свою мать, но именно сейчас ощущение того, что меня используют, стало противно расползаться внутри.

- Ты выходишь замуж, - ей понадобилось около минуты, чтобы собраться с мыслямии и выпалить эту убийственную фразу.

Сначала я подумала, что мне послышалось. Но, обведя взгялдом всех присутствующих поняла, что со слухом у меня все впорядке. Сейчас, помимо мамы, меня и Лавора, в комнате сидели Остр и Нитта. Подруга смотрела на мою мать с явным недоверием. Остр, казалось, вообще не понимал, что происходит. И только Лавор, крепко сжав руки в кулаки, потреял любое выражение лица, став похожим на восковую куклу.

- Что? - переспросила я, все еще надеясь, что это - всего лишь мои галлюцинации.

- Доченька, ты выходишь замуж, - терпеливо повторила женщина, глубоко вздохнув.

- Исключено, - стальной голос Лавора раздался в комнате где, казалось, все затаили дыхание. - Мои студенты не могут связывать себя узами брака, пока числяться в академии.

Вздрогнув, мама вдруг обернулась к ректору, возмущенно всплеснув руками. Она боялась его, это чувствовали все. Однако, позиции матушка сдавать не хотела, а потому, ощерившись, будто зверек, что пытался защищать свое, она произнесла:

- Позвольте! Это не вам решать! Если потребуется, то она покинет академию в два счета, - вспылила женщина, на мгновение даже чуть привстав с дивана. - И снова я хочу, чтобы меня немедленно оставили с дочерью наедине.

Я молчала. Бросив один единственный взгляд на Лавора, скорее умоляющий, просящий не разжигать конфликт, я яростно вцепилась пальцами в свои предплечья, пытаясь унять дикую дрожь.

Нитта и Остр, не сговариваясь, покинули комнату сразу же, видимо решив не вмешиваться в назревающий семейный конфликт. А вот Лавор медлил, однако молчал. Но стоило мне еле заметно кивнуть, мол "все будет хорошо", как мужчина ураганом пронесся к выходу, не забыв оглушительно хлопнуть тяжелой дверью.

Какое-то время в комнате царила оглушительная тишина. Мысли о возможном замужестве душили и какая-то часть моего сознания никак не хотела верить в происходящее, не хотела верить в только что услышанные слова.

- Что на этот раз? - глухо произнесла я, спустя какое-то время.

- О чем ты? - мать деланно удивленно приложила ладонь к груди.

- Что ты опять задумала? О какой свадьбе идет речь?

- Дело в том... - неуверенно начала мать, стараясь избегать моего потухшего взгляда. - Ты должна помочь своей семье, понимаешь? Мой муж... Снова долги... Ты обязана помочь нам, обязана помочь своей семье.

Прекрасно. Если я все правильно поняла, то родная мать решила продать меня, чтобы выплатить очередные долги, которые ее муженек успел нагрести с магических игр...

Не знаю почему, но я рассмеялась. Обидно ли мне сейчас было? Скорее нет. Единственное, что я сейчас ощущала - пустоту внутри, которая росла с каждым новым словом, произнесенным женщиной напротив.

- Почему бы твоему мужу самому не выйти замуж, раз он вляпался в долги? - холодно произнесла я, глядя на мать отчужденным взглядом. - А может, подыщете ему богатенькую партию среди дам?

- Арайа! - возмущенно воскликнула мама, в сердцах хлопнув ладонью по столу. - Не смей так со мной разговаривать!

- Но почему, как только у вас возникли проблемы, ты примчалась ко мне? - спросила я, ощущая явную нехватку воздуха. После, горько усмехнувшись, добавила: - Ты даже нашла меня там, где, по сути, никто не смог. Если только сам директор не привел тебя...

- Он обязан был доложить мне о твоем местонахождении по первой же моей просьбе, - тут же вклинилась мать, начиная потирать указательным пальцем явно ноющий висок. - Арайа, пойми... Я не стала бы просить о подобном, будь это не выгодно для тебя самой. Он хороший человек, а главное - обеспеченный и способный дать билет в безбедное существование тебе и твоим детям...

- Пустые отговорки, - только отмахнулась я, не желая слушать ее дальше. - Ты уже ясно дала понять, для чего все это. Но что будет, если я откажусь? Вычеркнешь меня из семейного древа? Поставишь на своем ребенке жирную точку и забудешь о том, что я существовала?

- Не нужно выставлять меня извергом, Арайа! Я не желаю тебе зла, и ты прекрасно об этом знаешь.

- Ты вообще ничего мне не желала, до этих самых пор. Сплавили в академию и слава богам. А теперь, стоило только постучаться беде в ваши двери, как ты не нашла никакого другого выхода, как скормить свою дочь какому-то богатенькому типу, дабы поправить семейные дела. Как, по твоему, я себя сейчас ощущаю, мама?

Эти слова, произнесенные мною с ярым жаром, вдруг заставили мать прикрыть рот и удивленно захлопать глазами. Но что тут еще скажешь, если очевидное витало в воздухе, грозя обрушиться очередным скандалом? Мне не нужно было продолжать и она прекрасно знала, что именно осталось невысказанным.

Дрожь вдруг прошлась по всему моему телу. Понимание того, что я - ненужный ребенок в семье, которого вечно шпыняли от родителя к родителю, вдруг резануло по сердцу, заставляя почувствовать острую боль. На протяжении стольких лет я уверяла себя в том, что меня любят, может быть даже гордятся, только вот по-своему, не так как другие родители, но все же... Однако теперь, реальность казалось еще более жестокой, чем надуманные иллюзии о родственных узах.

- Если ты откажешься, то вся семья окажется на улице, - ни единой эмоции не проскользнуло в голосе матери. Казалось, она смирилась с моим отказом и теперь думала о том, что же теперь им остается делать. - Ты - наш единственный шанс поправить дела и выбраться из этой ямы...

- Я тебя услышала, - только и ответила я, пытаясь удержать рвущиеся наружу слезы.

Родительница медленно поднялась с дивана. Всего один шаг и она оказалась возле меня, низко наклонившись. Я не успела даже отшатнуться, хотя в душе ожидала все что угодно, от пощечины до толчка, но к удивлению, мама всего лишь коснулась горячими губами моего лба. Еще какое-то время я могла ощущать это легкое прикосновение к своему лицу. Никогда раньше она не целовала меня, по крайней мере в сознательном возрасте и теперь, странное чувство горечи душило.

Все так же молча, мать прошествовала к двери, на последок развернувшись, словно хотела что-то сказать. Но ее слова не заставили себя долго ждать:

- Он правда очень хороший человек. Когда ты приезжала на каникулы, этот молодой господин заметил тебя и уже тогда просил нас о том, чтобы получить разрешение на брак. Не так давно он снова приехал в наш город и был настроен крайне серьезно в твою сторону. Он обещал сделать тебя счастливой...

Я ничего не ответила, ожидая лишь момента, когда дверь снова захлопнется и мне больше не придется сдерживать душившие эмоции. Казалось, сейчас я готова была разрыдаться за все прожитые года. За все то время, когда меня просто недолюбили, не приласкали в нужные этапы жизни, не были тем непоколебимым плечом, в котором я так нуждалась. Сейчас я ощущала себя маленькой девочкой, которая оказалась совершенно одна и теперь не понимала, как именно ей поступить.

Зарывшись лицом в собственные ладони, которые вскоре стали полны горячей влаги, я могла лишь крепко сжать челюсть, в попытках не перейти на громкие рыдания. Я ожидала, что вот-вот кто-то войдет, но непреодолимое желание хотя бы минуту посидеть в одиночестве, выплеснуть наружу все, что так мучило, заставляло не двигаться с места.

Но тут, как и предполагалось, дверь в гостиную отворилась и я услышала протяжный скрип, за которым последовали тихие шаги. Одно я могла сказать точно - это не Нитта, и даже не Сэй. Увидь меня подруги в подобном состоянии, то непременно налетели бы, словно встревоженные наседки на разбитое яйцо. Тот же, кто стоял сейчас напротив, просто молчал и я была благодарна за это.

Однако, спустя какое-то мгновение, моему молчаливому гостю это просто надоело. Я вдруг почувствовала, как пальцы чужих рук обхватили мои запястья, заставляя убрать ладони от мокрого лица. Уверена, что видок у меня сейчас был тот еще, но стыда я, почему-то, не ощущала.

Передо мной, опустившись на корточки, сейчас сидел Леон. Серебристые волосы, так небрежно упавшие на глаза, были в полном беспорядке, будто по его голове не раз прошлась чья-то тяжелая ладонь. Взгляд, что удивило меня больше всего, какой-то по-детски добрый, я бы даже сказала - нежный. Но тут, легкая улыбка тронула его губы, совершенно преобразив холодную красоту лица в один краткий миг.

- Будет тебе легче, если я скажу, что ректор сейчас, за пределами ворот, очень громко ругается с твоей матерью? - Вигмор пытался шутить, однако, легче почему-то не стало.

- В этом нет смысла, - только и сказала я.

К счастью, неукротимый поток слез прекратился тут же и теперь, хлюпая носом, я пыталась утереть глаза, вырвав руки из теплых ладоней Вигмора.

- Конечно нет, если Лавор не окажется в сугробе. А вообще, советую привести себя в порядок, если не хочешь, чтобы твои подруги вступили во взрослые разговоры со своими пятью золотыми. Потому что они уже несутся сюда, чтобы успокоить тебя. А зная Нитту, могу с уверенностью сказать, что она будет спорить до последнего.