Оценщик. Невидимая сторона

Глава 2

Нужно признаться, что ни в ночь Большой чистки, ни даже на следующий день я так толком и не осознал всю глубину изменений, произошедших в моей жизни. Все это доходило до меня постепенно, иногда шокируя, иногда умиляя, но чаще всего вызывая искреннее недоумение. Поэтому перегруженный событиями и размышлениями мозг засунул информацию о возможном приезде Женьки куда-то на самые дальние задворки памяти.

По большому счету после появления в нашем доме Тик-така жизнь практически не изменилась. Кроме того, что теперь Фа надоедала мне значительно меньше, пропадая где-то в глубинах моей не такой уж маленькой собственности. Похоже, теперь она морочила голову новому жильцу. Но это касалось лишь событийной части нашего бытия. Буквально на следующий же день увеличения нашего состава я заметил, как в доме стало непривычно чисто. Я, конечно, никогда не был неряхой: бытовую дисциплину и чистоплотность нам прививали жестко. Но все равно полностью вычистить такой большой дом не удавалось. Теперь же взгляд не цеплялся за пыль на мебели и подозрительный цвет недостаточно тщательно чищенного ковра. Кстати, как у него получилось почистить его без пылесоса? Но больше меня волновал вопрос с мытьем посуды. Пришлось перемывать все после него, и дело даже не в вылизывании, за которым я пару раз заставал Тик-така, просто сам процесс в исполнении мелкого мышоура вызывал неоднозначные чувства. Правда, уже вылизанную и вымытую посуду домывать было легко и приятно.

Большую часть времени малыш старался не попадаться мне на глаза, но все же были особые моменты, когда Тик-так не прятался где-нибудь по щелям или спал в своем логове, под которое приспособил одну из ниш в основания барной стойки. Если честно, я сам не знал, где его поселить, так что просто махнул рукой: пусть устраивается где хочет. Единственное событие в доме, которое он никогда не пропускал, это моменты, когда я занимался готовкой на кухне. Кажется, для маленького мышоура данное действо имело какую-то особую привлекательность. Сразу вспомнился мультик о крысе-поваре, но к готовке я его точно не подпущу.

На самом деле обжорой он совсем не был, а вот гурманом оказался первостатейным. Так что когда я ел дома, то делал это практически в семейном кругу. Фа получала от меня шарик энергии, а Тик-так свою порцию еды на маленьком блюдечке. Все повторилось и на сегодняшнем завтраке.

Закончив с гигиеническими процедурами, я быстро приготовил любимую фриттату. Выделил мышоуру где-то одну восьмую часть и накормил фуки энергией, чтобы дала мне нормально поесть. Не знаю, делает ли так Тик-тун, но мой подопечный столовыми приборами не пользовался, а ел руками даже жирную и горячую пищу. Супы и любые другие жидкие блюда он не признавал в принципе. Кстати, после еды мышоур всегда мыл лапки с особой тщательностью, да и вообще был заправским чистюлей.

Вот на этом семейном завтраке и прозвучал тот роковой звонок, хотя таковым он мне поначалу не показался. Высветившееся на экране имя однокашника вызвало у меня улыбку.

— Привет, Жека! Как поживаешь, несчастный узник офисных церберов?

— Ни фига ты не угадал! — радостно и даже восторженно ответил мой однокашник. — Я больше не узник. Я свободен и плыву к тебе на всех парах.

— Так, стоп. Что значит плыву? Ты где сейчас?

— Я посреди Женевского озера.

— Это как? — не совсем веря в происходящее, спросил я. — Прикалываешься?

— Нет, все на полном серьезе.

— Жека, ты что, не мог позвонить?

— Ну, думал устроить сюрприз, — немного стушевался мой однокашник. — Я вообще хотел добраться до тебя самостоятельно, позвонить в дверь и сказать: здравствуй, друг!

С трудом поймав за хвост матерные выражения, я пару раз вдохнул, но помогло мало:

— Ты что творишь, лишенец?! Не мог предупредить, чтобы я встретил тебя в Лозанне? Вместе бы и приплыли. Без малейших проблем и неожиданностей.

— Да какие проблемы? Я что, маленький? Сам не справлюсь?

Блин, ну вот как ему объяснить, что Женева — это ни фига не Монако и даже не Рио-де-Жанейро. Впрочем, возможно, я накручиваю. В конце концов, дальше таможенного поста он все равно сам не сунется.

— Так, ладно, когда у тебя по графику прибытие? — решил я отбросить упреки и работать с тем, что есть.

— В билете написано, что в десять утра.

Осталось полтора часа. Это, конечно, не очень хорошо, но и не смертельно. С заказчицей попробую разобраться за час и как раз успею перехватить этого малахольного.

— Ты что, не рад, что я приехал? — напрягся Женька из-за моей паузы да не самых радостных слов перед этим.

— Конечно рад, Жека. Просто дела так не делаются. Это же все-таки Женева.

— Ну и что, что Женева. Волшебный город, — все еще пытался он вытянуть ситуацию на легкомысленно-оптимистический лад.

— Ага, просто сказочный. Когда встретимся, я тебе такое расскажу, что волосы дыбом встанут, во всех местах. И это при том, что рассказать смогу далеко не все.

— Да ладно, — уже не так радостно выдавил из себя мой одноклассник. — Ты серьезно?

— Более чем. Так что, когда прибудешь, тормознись на таможне и никуда не суйся, пока я не подъеду. Хоть это ты мне можешь пообещать?

— Да, без проблем. Если все так стремно, не буду искать неприятностей на свою голову. Ты же меня знаешь.

Конечно знаю! Могу прямо с ходу вспомнить пару его косяков эпических масштабов, но зачем сейчас обострять и без того не самую приятную ситуацию?

— Ладно, давай, мне нужно бежать к клиенту. Поговорим при встрече, и не вздумай никуда соваться.

— Да понял я все. Не кипишуй.

Действительно, может, дую на воду после недавних событий и жутких рассказов Бисквита, но все равно было как-то не по себе. Я уже влез во все это болото по самую макушку и не хотел, чтобы Женька тоже вляпался. Будет лучше, если он погостит и уедет обратно, сохранив в памяти лишь действительно приятные упоминание о магическом городе.

На встречу с клиенткой собирался впопыхах. Все никак не получалось сконцентрироваться. В голову лезли самые нехорошие мысли. Приходилось отгонять их и успокаивать себя тем, что все это тупо необоснованные страхи. Нет у меня никакого предчувствия. Я оценщик, а не пифия.

С большим трудом, но все же удалось сконцентрироваться на предстоящем деле. Встреча с клиентом должна пройти не у меня дома, а на выезде. Это, конечно, не особо радовало, но пришлось согласиться. Женщина буквально рыдала в телефон, умоляя помочь ее семейному горю.

Дело там действительно обстояло не совсем весело. Десять лет назад брат и сестра Отто и Грета Хайзенберги выяснили, что они оба имеют склонность к магии. Так что, недолго думая, оба переселились в Женеву. Благодаря наследству родителей жить в человейнике им не пришлось. Сразу поселились в Сером городе. По большому счету, денег у брата с сестрой хватало на безбедную жизнь до старости, даже по меркам Женевы, но у Греты со временем проявился так называемый дар сирены. Не очень сильный, но хватало, чтобы получить работу в одном из элитных ресторанов Белого города. Сидеть дома она не хотела, так что с радостью пошла работать. Там и познакомилась с будущим мужем, к которому позже переехала. Что же касается Отто, то он продолжил жизнь рантье. И все бы ничего, но со временем Грета начала замечать изменения в поведении брата.

Все эти факты я прокручивал в голове, пока ехал в вызванном такси. Грета ждала меня на веранде небольшого кафе и, как только я вышел из машины, тут же вскочила и пошла навстречу.

— О, герр Петров! Я так благодарна вам за то, что вы согласились. Иначе сама не знаю, что бы со мной было.

На низшем эльфийском невысокая, коренастая дама с резкими чертами лица говорила с сильным немецким акцентом. Ей было на вид лет сорок, что в Женеве ни о чем не говорило. Внешне эту фрау и симпатичной-то трудно назвать, но я тут же почувствовал влияние ее дара. Нет, мне не захотелось смотреть ей в рот и делать все, что она пожелает. Просто по-другому внезапно возникшую у меня симпатию объяснить не получается. По телефону такого эффекта не было. Хорошо, что она заранее предупредила о своем даре сирены. По законам Женевы в этом не было никакой необходимости. То, что окружающие будут относиться к тебе немного лучше, чем ты того заслуживаешь, никому вреда не причинит. Конечно же, кроме случаев использования дара в целях мошенничества. В данной ситуации это вряд ли возможно. К тому же выданный мне Бисквитом стандартный жандармский амулет защиты гасил большую часть ментального влияния вплоть до среднего.

— Хорошо, давайте мы для начала успокоимся, присядем за столик и обсудим детали.

— Конечно, герр Петров. Как скажете, — покладисто согласилась Грета.

Как только мы уселись, она вдруг спохватилась и полезла в сумочку.

— Вот. Здесь все, как мы договорились.

Дама сунула мне пачку франков. Я с мимолетным сомнением посмотрел на них, но затем решил, что лишние церемонии ни к чему, и просто убрал деньги в карман.

— Грета, если честно, я так и не понял, почему вы обратились именно ко мне?

— Потому что другие оценщики не хотели никуда ехать. Они требовали доставки объекта к ним в мастерскую. А я не знаю, что нужно доставлять. К тому же требовали письменное согласие на оценку обоих владельцев.

Ага, оказывается, благодаря отсутствию брезгливости и опыту работы с криминальными элементами, я предоставляю, можно сказать, эксклюзивные услуги в своем сегменте рынка.

— Хорошо, теперь о вашем брате. Вы считаете, что он ни с того ни с сего начал проявлять признаки силлогомании. — Это слово я сам узнал только вчера вечером из статьи в Википедии. Понты, честно говоря, дешевенькие, так что дожидаться вопроса от клиентки не стал и тут же расшифровал термин: — Патологического накопления.

— Да-да, именно так, — закивала бедная дама.

— И вы подозреваете, что какое-то из произведений искусства, доставшееся вам от родителей, попав в город, приобрело магические свойства?

— Да, я хочу, чтобы вы определили, какое именно. Тогда я смогу забрать его как часть наследства и тут же уничтожить.

Да уж, ситуация неоднозначная. Определить-то я, конечно, возьмусь. А насчет забрать сильно сомневаюсь. Если артефакт как-то влияет на Отто или, не дай боже, в нем образовалась энергетическая сущность, сделать это будет очень сложно. С другой стороны, если уровень негативного влияния сущности окажется достаточно высокими, просто вызову гоблина, и он отберет артефакт у бедолаги, как леденец у ребенка, несмотря на стенания и мольбы.

— Хорошо, давайте попробуем. Я так понимаю, квартира вашего брата находится неподалеку?

— Да, вон ее окна. — Грета торопливо указала пальцем на окна второго этажа дома напротив. — Я предупредила брата, что зайду. Он, конечно, ругался. Пришлось пригрозить судом.

Как выяснилось через пару минут, согласие было такой себе твердости. Отто не захотел пускать нас в квартиру, и пришлось переговариваться через двери.

— Ничего я вам не отдам! Уходите!

На глаза Греты набежали слезы; и вообще, она выглядела крайне беспомощной. Так что я решил взять дело в свои руки:

— Герр Хайзенберг, мы ничего не собираемся у вас забирать, но наследство ваших родителей должно быть разделено по справедливости. После этого все ваши вещи будут только вашими, и никто никогда не посмеет на них претендовать. К тому же я уверен, ваша сестра ограничится всего лишь деньгами. Но чтобы знать, сколько именно вы должны перечислить ей со своего банковского счета, мне нужно все осмотреть и оценить. Или вы хотите, чтобы приставы взломали дверь и к вам ввалилась целая толпа?