Оценщик. Невидимая сторона

Глава 3

Как я и предполагал, Женьки у моего дома не оказалось. Оставив джип у тротуара, мы с Бисквитом зашли внутрь. Я отправил его в сторону бара хозяйничать, а сам достал телефон и сначала позвонил Косарю. Подручный Пахома выслушал меня и обещал пробить этот вопрос. А вот звонок скандинаву сразу вызвал разочарование.

— Ты извини, На́зар, — сказал мой не такой уж давний знакомый, когда я описал ему суть дела, — но сейчас у меня определенные проблемы со старшими, а контакт с китайцами — это их уровень. Я, конечно, попытаюсь что-то узнать у своих знакомых, но это так, по мелочам.

— Сделай то, что получится, и спасибо тебе, Йохан, можешь всегда рассчитывать на мою помощь.

— Да ладно, — благодушно отреагировал здоровяк. — Ты нормальный мен, помочь такому будет правильно.

Теперь оставалось только ждать, что было хуже всего. Увы, несмотря на то, что оба моих знакомых справились довольно оперативно, радости это не принесло. Йохан сразу сказал, что у него ничего не получилось, а вот Косарь заставил серьезно напрячься:

— Псих, там вообще какой-то мрак. Пахом к тебе по-хорошему, так что я сразу подтянул его к делу. Он попробовал связаться с китайцами, но ему посоветовали не совать нос не в свое дело. Честно скажу, такое у нас впервые. Китайцы, конечно, крутые ребята, но не настолько, чтобы хамить Пахому.

— И что Пахом? — спросил я с надеждой на то, что оскорбленный неуважением криминальный авторитет, так сказать, «впишется в тему».

— Ничего, — спокойно ответил Косарь. — Они за это по-любому ответят, но тебе от этого ни холодно, ни жарко. Пахом не полезет с ходу в непонятку, которая заставила китайцев так психануть, и тебе советует этого не делать. Там вообще все мутно. Шеф от себя предложил награду в двадцать косых, но в ответ никто даже не пискнул. Поверь, за два десятка кусков любой людолов вернул бы тебе твоего кореша и ленточкой обвязал. Не лезь туда, Псих, не стоит оно того.

— У меня нет выбора, они забрали моего друга.

— Ну, значит, я могу помочь тебе только тем, что пожелаю удачи. Извиняться не буду, сам знаешь все наши расклады и понятия.

— Знаю. Спасибо за информацию. — Я как мог попытался пригасить в голосе обиженные нотки, но получилось явно плохо.

В ответ Косарь фыркнул и отключился. Ну и чего, спрашивается, я тут разобиделся? Он мне не сват, не брат, да и не друг в общем-то, так что вписываться не обязан. Ладно, осталась последняя надежда на то, что хоть Иваныч сможет разобраться в этой до предела мутной ситуации.

Уже и до вечера было недалеко, а гоблин все не звонил. Я пару раз порывался набрать его сам, но Бисквит меня отговаривал:

— Не нужно, Назар. Я знаю шефа кучу лет. Если бы он решил забить на твое дело, то сразу бы послал в трясину. А если уж взялся, то точно не будет волынить и позвонит, как только хоть что-то станет понятно.

Я, конечно, понимал всю справедливость замечания Бисквита, но легче от этого не становилось. К счастью, минут через двадцать все-таки прозвучал долгожданный марш штурмовиков. Увы, порадовать Иваныч смог ненамного больше, чем оба бандита:

— Так, Назар, дело непростое. Весь день угробил на бодание с таможенниками и попытку нащупать концы этой схемы. Удалось вычислить того, кто провел твоего друга через таможню. Это некто Франсуа Мартен — скользкий тип, мошенник и слабый менталист. Уровень дара очень низкий, так что под контролем его не держим. Налицо похищение, но найти этого Франсуа мне не удалось. Поверь, если не получилось у меня, то на дно он залег качественно. Своим бандосам можешь даже не звонить. Но странно не это. Пять минут назад мне позвонил начальник жандармерии и приказал не соваться в это дело.

— И вы стерпите такое? — Сам понимая, что поступаю неправильно, я все же попытался поддеть гоблина.

— Давай без этого. Я и так тут из шкурки выскакиваю, чтобы тебе помочь. Конечно же, меня такое не остановит, но возможности сильно уменьшаются. В общем, придется ждать. Возможно, долго. И, как сам ты понимаешь, в таких делах время играет против нас. Готовься к тому, что мы можем его и не найти, а если найдем, то вряд ли живым. И не дергай меня. Я работаю, — привычно припечатал гоблин и отключился.

Ну а мне хотелось то ли завыть, то ли разбить что-нибудь, то ли напиться с горя, но это совсем уж убого и мерзко. Я посмотрел на орка и растерянно, совсем как-то по-детски спросил:

— Как так-то, Зеленый? Как так?

Здоровяк ответил мне бесконечно беспомощным взглядом и грустно вздохнул. Минуты молчания показались бесконечно долгими, и никто не решался разорвать тишину, делая обстановку еще более унылой и безнадежной. И все же тягостное безмолвие было оборвано неприятным и резким звуковым сигналом о получении сообщения. Я достал телефон и пару минут тупо пялился на показавшееся мне абсолютно бессмысленным слово: «помогать». Посмотрел на ник отправителя и тут же начал оглядываться вокруг, пока не засек взглядом мнущегося в углу Тик-така.

— В смысле помогать?

В ответ снова тренькнул сигнал мессенджера: «Помогать искать».

— Как ты нам поможешь? Слушай, Тик-так, иди куда-нибудь…

— Подожди-ка, Назар, — перебил меня орк и повернулся к мышоуру. — Малыш, ты ведь работал в складском районе?

В ответ Тик-так часто закивал.

— И знаешь тех, кто работает там сейчас? — продолжил допытываться орк, на что мышоур даже пискнул от переполнявшего его энтузиазма.

Мне даже показалось, что маленькие бусинки глаз загорелись от возможности быть полезным и заработать одобрение больших дядей. Я все еще немного тупил, но орк явно быстро сориентировался в ситуации.

— Что нам нужно сделать? — спросил он у мышоура.

В ответ мне на телефон пришло два слова: «возить» и «дурь».

Вот, блин, мне сейчас только этих игр в шарады не хватало. Скорее всего, я действительно притормаживаю, потому что Бисквит, подошедший ко мне и заглядывающий через плечо в телефон, расшифровал хотя бы часть послания:

— Ты хочешь, чтобы мы тебя отвезли в тот район?

Мышоур кивнул.

— А что значит дурь?

Маленький пришлый задергался, попытался что-то пискнуть, но аппарат, лежавший в переднем кармане его комбинезончика, лишь бессильно передал на мой смартфон смесь странных слов: «вкусно, спать, небо, радуга». Мышоур явно не заметил никаких признаков понимания на наших вытянутых рожах и совсем приуныл. Затем радостно пискнул и даже подпрыгнул. Он достал аппаратик из кармана ткнул в какие-то кнопки, а затем, после небольшой паузы, разразился целой серией писков и щелчков.

В этот раз послание мышоура и не думало трансформироваться в текстовое сообщение. Мы с Бисквитом недоуменно переглянулись. Но через десяток секунд мой смартфон выдал мелодию, привязанную к номеру Тик-туна. Я сразу же ответил на вызов:

— Здравствуйте, Тик-тун.

— Здравствуй, Назарий. Вы что там такое задумали сделать с Тик-таком? Почему он просит объяснить вам, что такое супихат?

— А что такое супихат?

— Простите, Назарий, но я все-таки хотел бы сначала узнать, для чего вам нужен этот препарат?

Все же придется объяснять.

— Понимаете, у меня пропал друг, и никто не может помочь найти его, а Тик-так предложил поговорить со своими знакомыми, но ему для этих переговоров почему-то нужен этот ваш супихат.

— Все понятно, извините за недоверие. Я просто беспокоюсь за малыша.

Мое воображение тут же подкинуло картинку кланяющегося мышоура. В этом плане они совсем как японцы.

— Супихат — это легкие наркотик для мышоуров, — наконец-то снизошел до пояснений эксперт. — На других пришлых и людей он не действует. Похоже, Тик-так хочет подкупить своих знакомых, чтобы они согласились помочь вам.

— Так, стойте. — Неожиданно мне в голову пришла тревожная мысль. — А они не нападут на него, как тогда, ночью?

— Нет. — Тик-тун как-то сумел передать с помощью синтезированного голоса добродушную снисходительность. — Большая чистка давно закончилась. Вся агрессия ушла.

— Это хорошо, — успокоился я и вернулся к прерванному разговору: — Ну и где мне найти эту мышоурскую дурь?

— Сам я, конечно же, ее не держу и даже не стану вам советовать, у кого можно купить. Это было бы незаконно, — как-то туманно ответил Тик-тун. — По договоренности с нашими королевами власти Женевы запретили распространение этого средства, но поговаривают, что состав очень простой и любой зельевар сделает его быстро и легко. Если, конечно, у вас есть мастер, который не станет задавать лишних вопросов.

Мастер-то есть, только вопросы он будет задавать и лишние, и нелишние, да и до кучи совсем уж не по теме. Ну и как мне объяснить ей, зачем нам потребовалась мышоурская наркота?

Вера Павловна не была убежденной домоседкой, но не было случая, чтобы ее нельзя было застать дома. А еще она не очень любила, когда ей названивают по телефону. Выйдя на порог, я увидел, что скрывшееся за домом солнце уже начало окрашивать небо в багряные тона. Близился закат, и это выглядело очень красиво, но сейчас вся эта красота вызывала во мне лишь беспокойство и ощущение потерянного времени.

На звонок в дверь соседка отреагировала как обычно оперативно. Шагнув через порог, она тут же уперлась в меня обвиняющим взглядом:

— Ну и что с тобой опять стряслось, беспокойный ты наш? Чем на этот раз удивишь?

Да не вопрос! Удивлять — это как раз по моей части.

— Мне нужен супихат. Вы знаете, что это такое?

— Я-то знаю, — подозрительно прищурилась зельеварка, — а вот откуда это слово известно тебе? Удивил так удивил. Зачем тебе мышоурская дурь? Только не говори, что запер в подвале с десяток мышат и хочешь посадить на наркоту, чтобы работали на тебя.

— А что, так делают? — удивился я.

— Поверь мне, — сокрушенно качнула головой Вера Павловна, — люди такие твари, что и не на такое способны. Так зачем тебе супихат?

Обреченно вздохнув, я уже в который раз принялся пересказывать историю этого проклятого дня:

— Ко мне должен был приехать друг, но его выкрали прямо с таможни. Куда бы я ни обращался, никто ничего сделать не может, но мой новый подопечный предложил помощь. Для этого ему нужен этот самый супихат, чтобы подмазать своих родственников.

— Родственников? — напряглась зельеварка. — Так ты все-таки заполучил мышоура? Как?

— Так получилось, — развел я руками, не зная, как реагировать на это то ли обвинение, то ли плохо скрытую зависть.

Интересно, почему ей наши местные наседки не рассказали о странных переговорах двух мышоуров и одного человека, происходивших прямо на пороге дома.

— Помните ночь Большой чистки? Фа разбудила меня и заставила выйти на улицу, там я его и нашел. Прямо на пороге, всего окровавленного. Мне что, нужно было его выкинуть обратно на растерзание сбрендившим собратьям?

— Нет, ты все сделал правильно, — одобряюще кивнула женщина. — А кто такая Фа?

— Бли-и-ин, — обреченно простонал я, закрывая лицо ладонью. О фуки я ей тоже не рассказывал. — Вера Павловна, давайте мы обсудим это позже. Мне нужно спасать друга. Вы сделайте эту чертову дурь или мне идти к кому-то другому?

— Не надо так нервничать, — с совсем уж еврейской интонацией ответила зельеварка. — Зайди через пять минут.