Кто потерял грифона?

Глава 20. Чтобы добраться туда, всегда требуется больше времени, чем чтобы вернуться оттуда.

Катарина де Рид

Прошедший день был… Мне сложно было подобрать слова… Эмоции кружили как в хороводе…

Еще утром, самым страшным мне казалось общение с вдовствующей герцогиней, а вечером я уже пара-маяк герцога Дарийского. Как-то очень быстро все происходит. Не зря в нашей семье любят поговорку, что когда полный раздрай в чувствах и потоке информации – с этой мыслью надо переспать. Все само уляжется в голове, мысли разбредутся по подходящим местам и даже подскажут какой-то выход. Но завтра!

Уезжали стражи быстро. Сразу как только стихла гроза. Прощались мы еще быстрее. У меня было чувство, что я вообще стою ледяным столбом, не приходя в адекватное сознание. Давно со мной такого не было… Если вообще было.

В принципе, в себя я пришла только в комнате, куда все девушки вернулись после того, как всех проводили. Все, кроме де Брейн. Она сразу решила отправится домой, к папе-министру. Даже укладку вещей контролировала ее личная служанка. После церемонии мы Эмиалетту не видели, не слышали, и я как-то абсолютно не страдала по этому поводу. Все, что она хотела и могла мне сказать, она сказала еще на лестнице.

Немного успокоившись, я поняла: хорошо, что Кристиан уехал. У меня будет время привыкнуть к мысли, что у моих чувств к нему появился шанс на взаимность. А чувства были. Вопрос в том, насколько далеко я готова зайти. Пока – не представляю. Все-таки слишком далеки наши родители, слишком…

Но теперь я могу хотя бы видеть его каждый день, тренироваться и чувствовать, оберегая его разум при вылазках за стену. Хотя какие вылазки у главнокомандующего? Хотя это и хорошо. Очень боюсь его подвести, сделать что-то не так, подставить по незнанию. Значит – что? Вывод какой? Учиться, учиться и еще раз учиться.

Спасибо папе – целую стопку книг привез! Одну взяла с собой – остальные пока в багаж.

Общение с родителями на тему Альманди сильно ситуацию не прояснило. О том, что у кого-то в нашем роду могут быть скачки уровня, если в официально признанной ветви нет наследников – родители слышали первый раз. Своему внуку, моему отцу, прабабушка вообще никаких подробностей не рассказывала. Но к месту службы я увозила не только дополнительный багаж из вещей, но и поддержку родных, и кучу добрых пожеланий. Каждый из моих братьев и сестер сделал мне какой-нибудь подарок на память. И пусть от Рэтчел со Стивеном и Марком это были просто рисунки, от девочек постарше – милые бытовые мелочи, а от Грега – книжка, я аккуратно сложила это все в багаж, забрав рисунки собой в сумку. При первой же ночевке, достала на постоялом дворе, и чувство неуверенности и одиночества от того, что как минимум год я еще не увижу свою семью, немного отступило.

Так же папа отдал мне странную шкатулку в виде сердца, которую его бабушка отдала сначала ее сыну, моему дедушке, затем внуку. Эта шкатулка передавалась тем членам семьи, которые отправлялись служить на границу. Зачем – не ясно. Традиция семьи. Так что в отличии от меня, шкатулка ехала в пограничный форт – не в первый раз.

Дорога была сложной. Я никогда раньше не путешествовала так далеко. Дорога на отбор – заняла пол дня. К тому же меня сопровождала мама. Здесь мы путешествовали в каретах по шесть человек в каждой, но так как в нашей карете ехал грифон – людей поместилось только четверо: я, Анна, Мила и Элиза де Гранье. В принципе – повезло. Сестра Кристиана неожиданно быстро вписалась в нашу разномастную компанию. Она оказалась очень общительной, с удовольствием делилась историями из своей жизни и учебы. Правда только из своей, про брата и родителей она не рассказывала.

Единственная ее история про Кристиана касалась присутствующих – яйца грифона, которое он привез пять лет назад. И про серьезную операцию, которую она разработала, чтобы тайно проникнуть в кабинет брата и изучить данный раритет. Как результат – яйцо чуть было не разбилось, когда хозяин кабинета в него зашел. Именно тогда он подарил ей первую книгу про грифонов (кстати написанную моим прадедом). С этого момента и началась ее увлеченность грифонами, на основании которой они и сошлись с женихом, точнее теперь уже мужем.

Джиллиан постоянно держался рядом и, хотя официально, он охранял нас с Фло, мы все прекрасно понимали, что у него есть и другой источник притяжения в нашем транспортном средстве.

Ночевали мы на постоянных дворах, но последние две ночёвки пришлось проводить в палатках на специально оборудованных для этого площадках. И тут выяснилось, что Фло очень любит петь по ночам. Заунывные мяукующие звуки в первую ночь сначала вызвали панику. Мы с девочками успели уже заснуть в своей палатке, и поэтому мне сначала не хотелось просыпаться, зато потом захотелось кинуть чем-то тяжелым в направлении звука. Спать хотелось жутко! Но пришлось вставать и вытаскивать из палатки Фло. Сидя у костра я гладила Фло. Пока я ее гладила – она молчала, но стоило мне заснуть у костра, отперевшись на Джиллиана, как через какое-то время я подпрыгнула от очередных песен-завываний уже достаточно крупного грифона.

В общем, в эту ночь я не выспалась. И полдня проспала в карете нагло положив голову на ту же Фло вместо подушки. Я мстю – и мстя моя страшна. Не даешь спать ночью – буду спать на тебе днем! Мы с ней заняли всю лавку с одной стороны, девочкам досталась другая. Сначала они пытались разговаривать шёпотом, чтобы не разбудить меня. Но потом поняв, что после бессонной ночи я вообще ни на что не реагирую – расслабились и обсуждали все, что им было известно о жизни в форте.

Ночевала Элиза в палатке вместе с мужем. А для нас девочек – была огромная палатка на тридцать с лишним походных кроватей. Днем – кареты, ночью – постоялый двор или палатка. Ожидала, что будет нытье по поводу ночевок в поле, но даже Лютеция вела себя тихо. Что не помешало ей на первое утро ночевки в поле обнаружить, проснувшись рано утром, у себя подносом дохлую крысу. Визг ее был лучше любого будильника. Разбудил всех и мгновенно. Второй волной визга снесло бы пару деревьев, когда на полной скорости, к только что проснувшимся девушкам, влетели парни из охраны. Но Росс их быстро выставил, когда убедился, что непосредственной опасности для нас не существует.

По пути Росс де Гранье периодически подъезжал к нашей карете, проверяя свою неугомонную жену. Он бы с большим удовольствием вообще нас не покидал, но общее руководство и охрана нашего каравана была на нем, поэтому времени на «просто поболтать» у него точно не было.

Проспав полдня, вторую половину я уже была в форме. На следующий день мы уже должны были достигнуть нового места жительства и это добавляло определенного волнения и мандража. Казалось, что завтра будет какая-то отсечка, новый рубеж, что-то новое и непонятное…

В принципе, в последнюю ночь на свежем воздухе я надеялась все-таки поспать. И мне это почти удалось. Концерт «по заявкам слушателей», если они конечно были эти заявки, начался с рассветом солнца. Четыре часа утра! Появилось с трудом контролируемое желание прибить одного через-чур певучего грифона! Сдержалась!!! Ребята, дежурившие в охране, поделились кашей на завтрак. Это помогло ненадолго заставить Фло замолчать. Да и сама позавтракала. Все равно судя по опыту прошлой ночи спать уже «накрылось медным тазом», как говорит младший брат. Надо будет в письме у него уточнить, что означает эта фраза. Помещения с крышей, стенами и потолком я уже ждала с радостью целителя, нашедшего последний ингредиент для безумно сложного лекарства.

Поев, Фло опять решила попеть, но на этот раз почесушками почти удалось ее успокоить. Почти, потому что ее пение привлекло внимание… Большое такое внимание, я бы сказала – огромное…

Внезапно порывом ветра чуть не затушило костер, дежурные успели прикрыть кашу крышкой, иначе песка и листиков в ней было бы столько же, сколько и крупы. Я еще ничего сообразить не успела, а они уже моментально все накрыли!

Прямо передо мной, на поляне сел огромный грифон… Мамочки, я даже не могла себе представить размеры взрослых особей… Могла, но не в полной мере… Сейчас я стояла подняв голову вверх, лицо наверняка выражало крайнюю степень изумления, потому что контролировать его в этот момент я явно не могла.

Огромная и безумно красивая и мощная кото-птица опустилась прямо перед нами с Фло. Шерсть и перья у нее были насыщенного темно-бронзового оттенка. Недавно взошло солнце и, казалось, что перья немного светятся золотистым цветом. Хвост спокойно лежал на земле, точнее он или она обернула его вокруг себя и внимательно смотрела присевшую возле меня Фло.

Мамочки! Если Фло вымахает такого размера, то ночевать мне вместе с ней придётся в пещере, зале, конюшне, но явно не в комнате. Палатку и концерты по ночам – я не вынесу!

Грифон наклонил голову набок и что-то курлыкнул. Причем я была уверена, что он обращается к Фло. Фло дернула головой, как будто не веря тому, что услышала, оглянулась на меня, как будто спрашивая разрешения. А что я могла ей разрешить или не разрешить, если абсолютно не понимала, что происходит?

Большой грифон, увидев наши переглядывания, посмотрела на меня, и я скорее почувствовала, чем услышала «отпусти».

- Кого отпустить? Фло? Да я ее и не держу.

Ой, держу. Моя рука по привычке лежала у Фло на голове, пальцами я перебирала перышки.

- Если хочешь, Фло, можешь идти. Но я очень переживаю за тебя и боюсь отпускать тебя одну.

Все это я говорила глядя на Фло, но была уверена, что большой грифон меня прекрасно понимает.

Фло пискнула от радости и взлетела!!! Ой, мамочки к этому меня точно никто не готовил!

Нет, я конечно понимала, что у нее есть крылья, грифоны летают и рано или поздно она полетит, но… Головой понимала, а представить – не могла. А тут… Она поднялась в небо легко и грациозно, сделав кульбит практически над моей головой. После чего вдруг опять «запела». И когда большой грифон ей ответил, до меня дошло, что все это время Фло не просто пела, она звала. Звала других грифонов. Может вот этот красивый и мощный грифон ее папа...

Грифон фыркнул и посмотрел на меня. Нет, не папа. Мама. Откуда-то всплыло имя – Веста.

- Вас зовут Веста?

Я решилась поговорить с существом способным убить меня одним ударом клюва или лапы. Но страха не было. Краем глаза я увидела напряженного Джиллиана, который умудрился вежливо поклонится грифону, причем сделал это так, как будто бы был на встрече с императорской четой. Надо его все-таки расспросить о его семье. Также мозг зафиксировал выскочившего из палатки Росса в штанах и расстёгнутой рубашке, которую он быстро приводил в порядок. Лагерь как будто застыл, ожидая чего-то.

Чего?

Грифон сел на землю и расправил крыло, курлыкнул и посмотрел на меня. Меня приглашают? Полетать? Мамочки, как страшно-то!!!

Насколько я помню из дедушкиной энциклопедии – это величайшая честь, грифоны редко кого готовы нести на себе. А тут вроде приглашают… Или нет…

Слегка неверяще я внимательно посмотрела на Весту и уточнила, перейдя от страха на «ты»: