Молоко для вредного ректора

— Как я и думал, серьезных травм нет. Несколько ушибов и ссадин, но жить будешь. Вот мазь.

— А вы запасливый, дон ректор.

Бриар… да быть того не может! Бриар смутился. Старательно не глядя мне в глаза, он осторожно смазывал мазью мое пострадавшее предплечье.

— С некоторых пор ношу с собой. Никогда не знаешь ведь, где некоторые нерадивые сотрудники ухитрятся получить травму.

— И давно ли наступили эти некоторые времена?

— Вчера, — ответил Бриар особенно живописному синяку. Синяк постепенно растворялся и исчезал. Действительно хорошая мазь.

Звучит как сумасшествие, но, кажется, ректор Корвус, наш гоблин, только что признался, что начал носить с собой лекарство только оттого, что накануне я пострадала.

— Мне бы хотелось, чтобы ты перестала падать со скал и позволять всяким сумасшедшим делать из тебя жертву.

— Я постараюсь, — мягко заверила его я, на ощупь находя длинные теплые пальцы. — Я действительно постараюсь.

— Уж будьте любезны, профессор Маккой, — невозмутимо кивнул он. — Иначе придется лишить вас премии.

Некоторое время мы оставались в таком положении, пока голоса откуда-то из коридора не заставили вернуться в реальность.

— Спасибо, доктор, — соскальзывая со стула, сказала я. — Кажется, нам пора. А то, как бы без нас все не решилось.

— Разумеется, этого допустить нельзя, — распахивая передо мной двери аудитории, закатил глаза Бриар. — Без тебя, Мередит, вообще ни одно событие в академии не может произойти.

Я тихонько фыркнула и поторопилась за начальством — вести беседу с человеком из министерства. Успели мы как раз к финальной части допроса. Чиновник уже задал массу вопросов студентам и преподавателям и теперь заканчивал терроризировать теряющую терпение, но еще держащуюся проректора Каллахан.

— Хм.. А почему отсутствует план развлекательных мероприятий? — спросил, наконец, инспектор.

— Сейчас в академии началась подготовка к Зимнему балу, — торопливо вступила в разговор я. — И, разумеется, скоро будет День Осеннего Равноденствия.

Инспектор задавал один вопрос за другим, время от времени хмурясь и слюнявя кончик карандаша, прежде чем тот вновь заскользит по бумаге. Закончив, он сообщил ректору Корвусу, что готов побеседовать с ним наедине.

Позже я узнала, что в кабинете ректора за чашкой чая инспектор произнес:

— Ну что же, вынужден сообщить, что дела в Форише Глас идут куда хуже, чем я представлял с самого начала. Мне жаль, Бриар, но придется, вас закрыть.

— Не лги, будто тебе жаль, — резко ответил ректор Корвус.

— Знаешь, это ведь правда. Я бы и рад оставить все так, но сам понимаешь, — человек из министерства развел руками. — Благо студентов прежде всего.

Ректор ядовито оскалился:

— Ты хотел сказать, благо тех шишек из министерства, что тебя отправили к нам.

Инспектор уехал на следующее утро, еще раз, совершенно неискренне, сказав, как ему жаль. Нам почему-то от этого не становилось легче.