Моя борьба. Книга пятая. Надежды

Мама встала.

– Я ужин приготовила, – сказала она, – накроешь на стол?

– Конечно.

Я отнес в столовую чашки и тарелки, масло и хлеб, лосося и омлет, нарезанную колбасу и сыр, чайник чая и молоко. Когда я закончил, мама спросила, не позову ли я Ингве. Я посмотрел на нее.

– Разумеется, – ответил я.

Обувшись в кроссовки, я прошел по двору до другого дома. Возможно, Ингве решит, коль скоро я пришел, то все осталось как прежде; разубеждать его я не буду.

Я открыл дверь, шагнул в прихожую и подошел к лестнице. Наверху громко играла музыка. Я поднялся на несколько ступенек, чтобы видеть гостиную. Ингве сидел в кресле и смотрел в стену. Меня он не слышал. Я мог бы окликнуть его, но не стал, потому что, к своему ужасу, увидел, что по щекам у него текут слезы.

Он что, плачет?

Я осторожно спустился и отошел от лестницы. В коридоре я ненадолго остановился. В последний раз я видел, как он плачет, разве что в детстве.

Но отчего он плачет?

Я сунул ноги в кроссовки, тихо прикрыл дверь и зашаркал по двору.

– Он скоро придет, – сказал я, войдя в гостиную, – велел начинать без него.