Кодекс дуэлянта. Книга 1

Глава 5

Вот так номер! Интересно, что они обсуждают? Уж явно не премьеру балета.

Водитель Юра говорил, что Борис заказал машину на двенадцать часов для каких-то своих дел. Видимо вот эти дела сейчас и решает. А какие дела можно решать с профессиональным убийцей? Уж явно не хозяйственные и не любовные. Парень решил кого-то заказать, я был в этом уверен. И хищная улыбка Бритвы подсказывала — ему подкинули работенку с щедрым вознаграждением.

Осталось только выяснить кого решили завалить. Кого-то по службе? Или из семьи? Велимиру Ивановну? Или меня? Все версии имели под собой основание — мы были наследниками рода. А намеки на то, чтобы избавиться от меня уже были — Борис говорил про школу и предстоящие экзамены, которые если я не сдам, то пойду по миру.

Эх, послушать бы поближе, о чем они там болтают.

Я раздумывал о том, чтобы незаметно подсесть ближе, но парочка, быстро выпив принесенный коньяк, поднялась с мест, пожала друг другу руки и вышла. Преследовать их не стоит, опасно. К тому же в бар зашел еще один мой знакомый.

— Гезе! — радостно воскликнул я, вновь забыв, кто я теперь такой.

Тот оглянулся, вопросительно глянул на меня. А потом резко развернувшись, пошел прочь.

— Да постой же ты!

Его реакция была понятной — он вертится в разных слоях общества, и не всегда действия его бывают законны. Вот и решил подстраховаться. К тому же мой новый облик он не знал. С его точки зрения все было сделано правильно: окликнул какой-то незнакомый подозрительный юнец, явно не с этого квартала, а с богатых районов, поэтому лучше скрыться, чем потом сидеть в отделении или вовсе валяться в ближайшей канаве с пулей во лбу.

— Гезе, да постой же ты!

Я рванул за ним.

Помощник мой бегать умел. Этот навык у него развился после долгой работы со мной. И теперь парень демонстрировал насколько далеко — во всех смыслах, — он продвинулся. Я едва поспевал за ним, а после пары улиц на некоторое время и вовсе потерял из виду. Пришлось замедляться и осматриваться.

Гезе должен быть где-то здесь. Он спрятался. Наверняка пытается понять кто я такой. Уж я то знаю его повадки.

Я прошел вперед, завернул в сверток. И тут же получил мощный удар в лицо. Не успев отскочить, был сбит с ног. Гезе навалился сверху, ловко перехватил руки и в самое лицо зашипел:

— Тебе чего надо, парень⁈

Гезе выглядел помято, на лице щетина, глаза красные, то ли от недосыпа, то ли от выпитого (а скорее всего, и от того, и от другого).

— Гезе, успокойся!

— Откуда меня знаешь?

— Выслушай. Сейчас я тебе кое-что расскажу, но звучать это будет весьма неправдоподобно. Просто выслушай, чертяка ты старый.

Гезе вопросительно глянул на меня.

— Я — Кричевский.

— Ты что, издеваешься? — разозлился Гезе.

И как следует тряхнул меня.

— Не издеваюсь!

— Кричевского убили! — Гезе вдруг переменился в лице. — Это ты его убил? Ты — тот псих отмороженный?

— Да никого я не убивал! Кричевский — это я!

— Я тебе зубы выбью, подонок ты малолетний. Я тебе…

— Мы с тобой работали вместе. Ты помогал мне с дуэлями. Подбрасывал людям в карманы монетку, с помощью которой кидался жребий.

Гезе выпучил глаза.

— Откуда ты…

— Эти монетки ты заказываешь у одного мастера, с которым я тебя свел. Старик Пузырь — так его зовут. Смешной такой, с подпаленной бородой ходит. Толстый, поэтому и Пузырь. Воздух еще портит громко и делает вид, что это не он.

— Ты следишь за мной⁈ Следишь⁈ — злобно прошипел Гезе, схватив меня крепче.

— Помнишь Кривощекина? Недавнее дело. Он заказал поручика Ерофеева, за то, что тот видел его в доме утех.

— Ты шпион?

— Да не шпион я! Рассказываю же тебе.

— Это все можно было знать, если следить за нами. Парень, ты сам себе подписываешь смертный приговор. Я вынужден буду тебя убить. Ты слишком много знаешь…

— Анна… — выдохнул я последний свой аргумент и глаза Гезе на секунду застыли. — Анна Блейн. Ты любил ее. Ты мне однажды рассказывал, когда мы надрались как черти после очередной дуэли. Помнишь? Мне еще тогда на дуэли чуть в сердце не попали, ты же и спас, окликнув. Пуля шаркнула по плечу. Вспомнил?

— Демоны… — только и смог выдохнуть тот. — Такого не может быть! Я никому этого не говорил. Кроме Кричевского…

— У тебя на груди татуировка с ее лицом. Ты всем говоришь, что это Святая Мария, на удачу, но это Анна Блейн. Ты сам мне тогда же это рассказал.

— Кричевский⁈ — только и смог вымолвить Гезе. — Но как⁈.

— Я и сам не знаю. Отпусти меня и мы поговорим.

Гезе ослабил хватку. Я поднялся.

— Это какая-то магия, да? — пораженный спросил он, смотря на меня так, словно я был говорящей собакой. — Как такое возможно⁈

— Я не знаю. В тот раз… В тот последний раз… Я вернулся с поместья Кривощекиных и зашел в бар.

— «Белый слон»? — спросил Гезе.

— Он самый.

— Нужно было в «Быка» идти, — вздохнул собеседник.

— Там был один паренек, подозрительный. Он следил за мной. Я подкараулил его на улице, решил выяснить чего ему нужно от меня. Но все оказалось несколько не так, как я думал. Я попал в западню. Меня убили. А потом… Потом я очнулся в этом теле.

— Но такое невозможно!

— Как видишь возможно. Гезе, я попал в тело другого человека!

Гезе нервно закурил. Подошел ко мне ближе.

— Кричевский, ты там внутри? — он заглянул мне в рот. — Может быть, я могу тебя как-то освободить оттуда?

— Ты что, считаешь, что я как в банке тут? Как ты меня освободишь?

— Ну не знаю, — пожал тот плечами. — Вскрыть аккуратно, может?

— Да ты с ума сошел⁈

— Я пошутил! Пошутил!

— Гезе, мне сейчас не до шуток.

— Охренеть! — произнес Гезе, отщелкнув бычок в сторону. — Переселение душ!

И вдруг улыбнулся.

— Чему ты радуешься? — спросил я.

— Ты жив! Кричевский, драть тебя за ногу, чертяка везучий! Ты жив! Я уж думал… Ты в курсе, что произошло? Убили то тебя выстрелом, но потом… Там какие-то отмороженные на всю башню сектанты действовали.

— Знаю, — хмуро ответил я.

— Гезе, я поэтому и пришел к тебе, чтобы ты помог. Мне нужно понять, кто заказал меня. Кто это сделал. Чует сердце, что не просто тут орудовал какой-то псих. Все куда как серьёзней. Поможешь?

— Конечно! — оживился Гезе. — Есть какие-то зацепки?

Я в подробностях рассказал ему про случившееся и про Искариота. Гезе слушал молча, отстранённо, но я знал, что он запоминает каждое слово — мой помощник умел слушать.

— Что думаешь? — спросил я, закончив свой рассказ.

— Думаю, что дело запутанное.

— Ты что-нибудь подозрительное видел после моей дуэли?

— Нет, — покачал тот головой. — Как обычно пошел к себе, даже в бар не стал заглядывать, устал. И слежки не почувствовал. Все тихо было. Спать лег. Потом, когда новости утренние прочитал про тебя… Меня как мешком с углем огрели. Пил долго. Только вот сейчас отошел, в бар решил зайти, выпить.

— Я тоже ничего подозрительно сразу не увидел. Но потом…

— Ладно, ты главное не переживай, — Гезе вновь глянул на меня оценивающе, улыбнулся. — Видок, конечно, у тебя еще тот! Ты в кого попал? В мажора какого-то?

— В тело младшего сына рода Шпагиных.

— Вроде что-то слышал про них. Ладно, главное — жив. Я попытаюсь что-нибудь выяснить по твоей истории, особенно про этого Искариота.

— Только будь осторожен.

— Обижаешь! Через два дня свидимся на этом же месте в это же время?

Я кивнул.

— Ну Кричевский! Из любой задницы выберется! — он крепко обнял меня.

— Гезе, есть еще одно дельце.

— Какое?

— Бритва.

— Он то тебе зачем⁈

— Кажется, ему меня заказали.

Гезе присвистнул.

— Уверен?

— Я теперь вообще ни в чем не уверен, — проворчал я.

— Хорошо, — похлопал меня по плечу мой помощник. — Я постараюсь что-нибудь выяснить.

Мы распрощались. Я поймал попутку и двинул домой.

У поместья Шпагиных стоял уже знакомый мне автомобиль. Я подошел к водителю Юрию, предупредил о том, что за мной ехать в школу не нужно. Я подумал о том, чтобы расспросить парня о его поездке с моим старшим братом Борисом, но не стал — это может вызвать подозрение, ведь ручаться за то, что водитель не стучит кому нужно я не могу.

В доме было тихо и могло показаться, что никого нет. Но суетливо снующие туда и обратно слуги с испуганными лицами подсказали, что Велимира Ивановна все же где-то здесь. Связываться с ней у меня не было никакого желания, поэтому я пошел к себе.

— Сашка, ты что, совсем с ума выжил⁈ — воскликнула сестра Дарья, едва увидев меня, идущего по коридору.

Я вопросительно глянул на нее.

Сестра схватила меня за шкирку и заволокла к себе в комнату.

— Ты чего⁈ — возмутился я, пытаясь вырваться из цепких рук сестры.

— Ты чего в школе устроил?

— Ты про что?

— Я про дуэль.

— А что тут такого? Не я это начал.

— Не ты начал, но ты поддержал. Зачем?

— Чего ты разоралась? Если у тебя все, то я пойду.

— Саня, ты неужели не понимаешь?

— Чего? Чего я не понимаю? — я начал выходить из себя.

— А то, что у Котовского отец близкий друг декана школы. Один его телефонный звонок — и тебя тут же вышвырнут из учебного заведения. А представь с какой скоростью ты полетишь, едва папаша Котовского узнает, что его сыночка идет на дуэль с тобой?

Дарья строго глянула на меня.

— Напомнить, что будет, если тебя изгонят из школы?

В этом необходимости не было.

— Кажется, я вляпался, — вслух произнес я.

— Вот именно, — кивнула сестра. — Тебе нужно срочно отменить дуэль.

— Что⁈ — округлил я глаза.

— Отменить дуэль, — повторила Дарья.

— Ты шутишь⁈

Это был удар ниже пояса. Отменить дуэль — это все равно, что публично признать свою слабость. Это позор. Вечный несмываемый позор. Никогда я не отменял ни одной дуэли. И сейчас не отменю. Этой мой закон. Мой кодекс. Кодекс дуэлянта. Которого я буду придерживался всегда.

— Ничего я отменять не буду! — категорично произнес я.

— Тогда погибнешь, — тихо ответила сестра. — Котовский известный стрелок.

Я хмыкнул. Такое заявление заставило улыбнуться.

— Это мы еще посмотрим!

— Да даже если он промажет, то не промажет его отец. Он стрелять будет не из пистолета, но с помощью своих договоренностей и связей.

— Все будет в порядке, — улыбнулся я.

— Что ты задумал? — насторожилась сестра.

— Есть одна идейка.

— Какая?

Я не ответил.

— Саня, ты выкинь из головы все эти глупости. У меня кроме тебя никого тут не осталось.

— Не переживай, в меня точно не попадут.

Я уже собирался уходить к себе в комнату, как вдруг остановился. Взгляд скользнул по фотографиям, висящим на стене, и зацепился за знакомое уже лицо.

— А это кто такой? — спросил я, указывая на старца с седой бородой, стоящего позади семьи.

Фотография была старой, размытой, но я не сомневался ни секунды, что уже видел этого старика.

— Это дед Лука, — ответила тихо Дарья. — Забыл, что ли?

— И не помнил даже, — честно признался я.

Сестра вопросительно посмотрела на меня, но ничего не сказала.

— Так кто он такой? Можешь рассказать?

Девушка оценивающе посмотрел на меня — не пытаюсь ли я ее разыграть? Сказала: