432

53. Предчувствие

Осень, после полудня. Гасин и Ганина работают в саду, ходят возле кустов багальского крыжовника, собирают созревшие ягоды в корзины. Временами они отходят к столу в центре сада, высыпают урожай в ящики, составленные рядом в стопку. Ганина высыпает очередную корзину, следом за ней подходит Гасин, берёт с верха стопки очередной ящик, ставит на стол, рядом корзину.

Гасин: «Там ещё три ряда. До вечера нужно успеть».

Ганина: «Надо. Сегодня же нужно в подвал, а завтра варенье, просто перетёртое с сахаром…»

Гасин: «Йода не останется после варки…»

Ганина: «Останутся витамины, их там тоже очень много… На зиму как раз… Всегда помогало…»

Гасин: «Ветра и простуда скоро начнутся…»

Ганина: «Да… Нужно поторапливаться… Давай так, ты иди дособирай то, что осталось… А я начну это сортировать… Мятые, неплотные сразу в варенье…»

Гасин: «Тря рядка…»

Ганина: «Давай соберёшь ещё один ряд и подходи, перекусим… Я пока начну перебирать в ящики… На хранение в один слой… До середины зимы долежат…»

Коротко кивнув, Гасин берёт пустую корзину и уходит к виднеющимся вдалеке синевато-зелёным кустам.

Ганина пододвигает полную корзину, размещает рядом невысокий деревянный ящик, берёт из стопки ещё один и ставит тут же. Садится на скамейку, начинает перебирать зелёные продолговатые крупные ягоды. Постепенно корзина пустеет, один ящик с положенными в один ряд бархатистыми плодами отставляется в сторону, его место занимает другой.

Ещё в одном ящике растёт горка непригодных для хранения ягод. Из-за дома выходит девочка в синей стёганой куртке, несёт два пустых ящика. Подходит ближе, ставит ящики на землю, рядом со скамейкой.

Ганина: «Ставь один рядом со мной…»

Девочка послушно выполняет распоряжение, стоит, молчит. Ганина взглянув на дочь, улыбается.

Ганина: «Что-то хочешь?»

Ларисана: «Мы с Раником все ящики уже протёрли… Плесени нигде нет…»

Ганина: «И?... Их нужно принести сюда, все… Я сортирую, папа собирает…»

Ларисана: «Мы сейчас принесём… А можно крыжовника с сахаром? Как вчера?»

Ганина вздыхает: «Конечно… Подносите ящики, мойте руки и подходите… Сахар принеси с кухни и три миски… Тёрка у нас здесь…»

Ларисана: «Хорошо мам, тогда мы быстро…»

Девочка убегает в дом. Мать быстро выбирает из горки подходящие плоды, складывает их в ящик неподалёку, подходит с ним к импровизированной мойке, состоящей из высокой деревянной подставки, прикреплённой сверху эмалированной раковины, изогнутой металлической трубы, возвышающейся над всей конструкцией, и красного вентиля на её конце. Скоро из дома прибегает дочь с тремя мисками, ставит их на край подставки.

Ларисана: «Сахар сейчас принесу. Раник ящики принесёт…»

Девочка убегает в дом снова. На встречу идёт небольшой мальчишка в такой же стёганой зелёной куртке с двумя ящиками. Ганина оборачивается.

Ганина: «Не тяжело».

Ранин: «Не, они лёгкие… Там ещё шесть штук…»

Ганина: «Принесите их все, ложки возьмите на кухне…»

Мальчишка тоже уходит. Мать быстро моет крупные плоды, складывает их в одну миску, идёт со всей посудой к столу.

Из стоящей рядом сумки она достаёт металлическую тёрку, прикрепляет её к столешнице. Затем она принимается по очереди чистить ягоды ножом, складывает в свободную миску.

Далее в действие вступает тёрка. Хозяйка по одной бросает подготовленные ягоды в широкий раструб тёрки, одновременно вращая ручку. Зелёное желе стекает из выходного отверстия в оставшуюся свободной миску, практически тут же покрываясь бурым налётом. Скоро посуда до краёв полна зеленовато-бурой массой.

Подходят дети с ложками, садятся в рядок за стол. Дочь ставит на стол большую металлическую банку, берёт со стола грязные миски, отходит к мойке.

Ганина: «С мылом, там оно есть…»

Ларисана: «Да мам….»

Через некоторое время дети уже уплетают лакомство, сидя за столом.

Ганина: «Если хотите, можете с хлебом…»

Ранин: «Не, так лучше…»

Чада быстро поглощают угощение.

Ранин: «Маам! А можно мы к Ване сходим?»

Ганина: «К Ванинале? Напротив? Хотите поиграть?»

Ларисана: «Да… Ей куклу большую из Николина привезли…»

Ранин: «И у них ёжик возле дома живёт… Почти ручной…»

Ганина: «Идите… Но к заходу солнца должны быть дома!…»

Ранин: «А можно мы с собой крыжовника возьмём?»

Ганина кивает, показывает на стоящий рядом ящик, с горкой ягод.

Ганина: «Берите поплотней… Мягкие не надо… И идите… Сумка у вас с собой есть?»

Дочь молча вытаскивает из кармана цветную матерчатую сумку.

Ганина: «Да эта… Берите и идите… Не хулиганьте там…»

Дети молча складывают в небольшой мешок с ручками зелёные плоды, оглянувшись на мать и немного постояв, уходят. Ганина продолжает перебирать ягоды. Через некоторое время весь собранный урожай уже рассортирован. Подходит хозяин с двумя полными корзинами.

Ганина: «Ставь рядом на землю… Там всё?»

Гасин: «Один ряд всё… Осталось ещё два… До вечера соберём…»

Ганина: «Тогда давай и мы перекусим что ли?»

Гасин: «С сахаром?»

Ганина: «По полторы ложки… Давай мой руки, я сейчас сделаю».

Хозяин плантации идёт к мойке, хозяйка подбирает плоды из полных ящиков, складывает их в свободную миску.

На столе две миски с почти доеденной зелёно-бурой массой, две круглые булки, пара металлических кружек с бордовой жидкостью. Хозяева едят не торопясь, отдыхают.

Солнце между тем склоняется всё ниже к горизонту, тени от деревьев становятся длиннее. Женщина справилась со своей порцией, взяла в руки кружку с компотом и булку.

Ганина: «Не торопись. Время ещё есть. Перекусим немного и дальше…»

Гасин: «Не тороплюсь… До вечера сделаем. Можно отдохнуть… Жизнь размеренная…»

Ганина: «На работу завтра не позовут?»

Гасин: «Позовут, больше для проформы. До обеда потолкаюсь и пойду домой. Света после обеда нет».

Ганина: «Можно бухгалтерские книги послереволюционные достать… Всё на учёт…»

Гасин: «Печатных машинок, чтоб ты знала в природе уже не существует… Нигде… Только компы… Можно депеши писать как при императоре… Опять же где взять чернила и перья?»

Ганина вздыхая: «Тогда возле Офиса казалось, что вот и всё будет… Программа 432, да всего полтора года…»

Гасин: «Откатываемся куда-то в темень… Этот вор… В смысле Тарада… А этот честный… Начали наводить порядок и экономию… Живём с керосиновыми лампами... Уже… Хорошо хоть школа ещё есть…»

Ганина: «Да, хоть это осталось… А порядок это что…Всё на учёт, как и говорила?»

Гасин: «Не совсем… Ещё поиски врагов… Они мешают, воруют и поэтому… Простейшие телодвижения…»

Ганина оглядываясь: «Ну у нас хорошая плантация, можно прокормиться… И продать кое-что…»

Гасин: «Кому? В Николин? Нищета хуже нашей… Плантация да, сильно помогает. Заготовки сделали… Потом до весны минимальная зарплата… Выживание…»

Ганина: «Отправили? Заготовки?»

Гасин: «Да. Обязательные поставки на склады штаба милиции отвезли в Николин».

Ганина: «А дальше?»

Гасин: «Дальше поездом в Кинов… Как тогда, всё туда…»

Ганина: «А крыжовник туда отправить можно?»

Гасин: «Такой разнарядки нет… Изоляция… Да мы… Да сейчас… Сейчас попробуй заикнись на эту тему… Сразу же враг и сощуренные глаза начальника районной милиции… Враг!»

Ганина: «Я тебе и говорила, тогда в Кузнецке. Герой революции это не на долго».

Некоторое время сидят молча. Гасин доедает перетёртый крыжовник. Ганина пьёт компот и ест булку.

Гасин: «Думал, что будет лучше. Экспорта… Помнишь сюда ехали, комбайны видели? Сейчас вообще практически нет. Вся страна как и мы».

Ганина: «Да, помню, сейчас только себе и в Кинов на склады…»

Гасин: «Одна железка осталась от нас до Сандосора и ветка на Кинов. Мост через Варну один – в Кинове. Карому потеряли, Западно-Хрештскую область тоже, ничего в замен. Нарезали республик… Живите как хотите…»

Ганина: «Организующего начала как не было, так и нет…»

Гасин: «Есть, но вот такой… Порядок… С низкого старта… Когда все будут лежать на земле… То тогда хором встанем и будет…»

Ганина: «Ужас… Ехали что-то было… Сейчас почти ничего…»

Гасин: «Надо было бежать отсюда… Теперь уже всё закрыто… Загранпаспорт только дипломатам и по спецрешению… Как и тогда в начале той ещё смуты…»

Ганина: «Тогда же после порядка начали что-то делать, электростанции, шлюзы те же…»

Гасин: «Да, всё так… Пока ещё не умерли… Но сахар уже по норме. Скоро в вприглядку будет»

Ганина: «Ну ладно… Давай доделывать… На зиму мы его запасли, до весны хватит…»

Гасин молча кивает, берёт со стола булку и кружку, не торопясь ест и пьёт. Ганина продолжает доедать выпечку, запивая компотом.

Вечер. Солнце уже низко над морем. Хозяева усадьбы стоят возле калитки.

Ганина: «Пойду на море посмотрю. Подышу, погуляю… Ты со мной не хочешь?»

Гасин: «Не особенно… Там холодно уже… Скоро темно будет вообще… Я лучше банки помою на консервацию на завтра… Керосин надо бы тоже экономить…»

Ганина: «Что же я сама, я не долго… Ехала сюда за морем…»

Гасин: «Не задерживайся, детей я спать уложу…»

Ганина отходя к калитке: «Я быстро… Просто подышу, пройдусь…»

Хозяин только кивает в ответ, поворачивается и идёт в дом. Через приоткрытую входную дверь виднеется неяркий оранжево-жёлтый свет керосиновой лампы. Хозяйка выходит из усадьбы, выходит на дорогу, поворачивает направо, идёт навстречу заходящему солнцу.

Отсыпанная гравием дорога закончена, молодая женщина идёт к морю по широкой тропе, рассеяно оглядывается по сторонам, периодически вздыхает полной грудью.

Ганина про себя: «За этим сюда и ехала… Устроились… Жить можно… Перспективы… С этим хуже… А куда уже денешься? К Васину на Карому… Уже обросли хозяйством… Не умерли же…»

Продолжает идти дальше, постепенно приближается к крутому обрыву. Останавливается уже на обрыве, под ногами лестница вниз, на пляж. Женщина ещё раз смотрит вдаль на морской простор. Взгляд её задерживается на какой-то странной волне вдалеке, как будто что-то плывёт. Потом слабое волнение исчезает.

Ганина: «Наверное дельфины… Они обычно парами не меньше…»

Женщина смотрит вниз на лестницу, берётся правой рукой за перила, спускается вниз. Ступает на деревянные ступеньки осторожно, идёт вниз не торопясь. Останавливается на небольшой, покрытой деревянным настилом площадке. Площадка углублена в идущую сверху промоину, опирается на деревянные столбы, частично отделена от моря средней высоты кустарником. Ганина останавливается на площадке, смотрит на кустарник.

Ганина про себя: «Вырос за лето… Лестницу обновили в прошлом году… Доски как-то случайно нашлись…»

Женщина снова бросает взгляд на море, затем на другую лестницу ведущую вниз.

Снова её взгляд обращается к морю, небольшое волнение стало заметнее. С высоты середины обрыва видно, что под водой что-то плывёт, длинное, периодически приближаясь к поверхности, но, не высовываясь на поверхность полностью. Ганина подходит к кустарнику, на краю площадки его почти нет, внимательно смотрит на плывущее под водой существо.