Чиновник его величества

Глава 16. Зимний дворец: служба и любовь

Что же, он переступил еще через ступень в служебной карьере и, хочется верить, в личной жизни. Правда, на данный момент пока все еще непонятно. И что он конкретно будет делать в Зимнем дворце и сколько будут платить за это? И кем тут он будет? Ведь, хотелось верить, его императорское величество не думает, что он станет питься воздухом или работать только за еду, пусть и приличную? И ведь не дворником, надеюсь?

Между тем, монарх быстро и письменно распорядился. Он сам очень не любил неопределенности и поэтому обязанности личного чиновника были определены четко:

Во-первых и главных, он делопроизводитель императора и должен будет помогать ему в письменной работе, как сейчас;

Во-вторых и уже второстепенных, он будет ответственным служащим в личном семейном жилье монарха

Первое, в общем-то, было практически все понятное, второе, наоборот, виделось очень смутны, но Андрей Георгиевич все же надеялся, что его не будут здесь наваливать работой. И твердо согласился.

Николай I спокойно кивнул, словно так и надеялся, снова звякнул в колокольчик. Никодим появился мгновенно, словно был где-то рядом. Позже оказалось, что он действительно вытирал пыль с мебели в соседнем помещении. Император со слугой немного порассуждали, как и куда им поставить стол Макурина на постоянной основе, чтобы он и не мешался и одновременно не удалялся далеко от покровителя. Не зачем ему орать, напрягать горло. Самого Андрея Георгиевича ни о чем не спрашивали, словно не о нем и говорили. Впрочем, он и не пытался влезть в этот разговор. Не зачем и не знает он ничего.

Решили вопрос со столом. Попаданец было решил, что оргмоменты с ним уже окончили, наивный такой. Но по реакции Николая понял, что дело только началось. Никодим стал распоряжаться с постановкой стола, командуя слугами, а Макурин с его величеством пошли наверх, туда, где был семейные императорские покои.

Как и положено, первой была небольшая комната, как назвал ее для себя Макурин, дежурный пост. Обустроен он был весьма скудно — стол и два жестких стула. Явно не для благородных господ. И вроде бы не очень, раз о них не беспокоятся.

И похоже, попаданец не ошибся. Очередные дежурные работали весьма плоховато и неряшливо.

— Вот смотри! — раздраженно сказал монарх, — здесь должен был сидеть слуга. Где он, каналья? Еще дворянин!

Император явно был сердит, но, кажется, слава богу, не на него. Однако, лучше не высовываться, а то и ему попадает. Николай I прошел внутрь и, судя по уже настоящей брани и ответный испуганный речи, быстро нашёл виновного. Но это уже не его сфера забот. Он сел на стул дежурного и стал ждать.

— Вот ты где! — послышался звонкий девичий, когда-то может и игривый, судя по обертонам голоса, а сейчас до нельзя сердитый, — почему тебя до сих пор нет на месте? Я на тебя пожалуюсь его императорскому величеству! Ой! — удивилась она, увидев вместо знакомого дежурного чужого почти взрослого мужчину в вицмундире чиновника. Но она быстро сообразила, что совсем незнакомого сюда не поставят. И, значит, это просто новый, ей неизвестный дежурный, который еще не познакомился, а уже ленится. — Милостивый сударь, — сердито заговорила девушка, — я фрейлина ее императорского величества Анастасия Татищева! По ее указанию я должна была согласовать некоторые мелочи. А вас нет на месте. Это безобразие!

Вопреки ее ожиданию, он не испугался. А медленно стал. Боже, какой он высокий! Она и так была большой, выше, чем в среднем девушки, но он оказался еще длиннее. Но почему же он не пугается. Нехороший такой! И такой хороший! Но девушки не могут открыто говорить о своих симпатиях. Лучше она наговорит ему много иных слов, при чем даже неприлично-дурственных. Вот!

Она мысленно показала ему язык и прицепилась к недавнему исчезновению, с ужасом понимая, что говорит явно не то:

— Я на вас нажалуюсь и вас накажут шпицрутенами. Или так, вас лишат на завтрак варенья, несносный мальчишка!

«А он явно благородный дворянин. Интересно, женат ли? Если будет здесь служить, то, может быть, будет на придворном балу. А его императорское величество всегда отпускает фрейлин!»

Андрей Георгиевич тоже не мог не обратить на прелестное личико, обрамленное вихрем светлых волос. Наверняка еще не расчесала, а императрица отправила с каким-то поручением. И теперь сердится, хотя и не хочет этого.

Фрейлина хотела что-то еще сказать, наверняка, что-то злое и несуразное, но он касался пальцем и ее губ и предложил:

— Давайте, вы просто помолчите хотя бы несколько мгновений. С вашей-то чудной красотой этого будет достаточно.

Он требовательно и в то же время мягко посмотрел на нее. И она смирилась. Ах если бы он осмелился и поцеловал ее руку! Но не осмелится, сейчас начнет оправдываться и говорить всякие гадости. Будто ей это интересно!

Однако, ее собеседник, проницательно посмотрев на нее, вообще не торопился ничего говорить! Вместо этого он мягко и требовательно взял ее за руку. Его рука была так сладко тверда и тяжела.

«Может поцеловать ее руку? — невзначай подумал Андрей Георгиевич, — она, кажется, не против?»

Однако вблизи так некстати послышались шаги императора Николая I и девушка испугано выдернула свою руку из него. И одновременно почти умаляюще посмотрела на него. Ведь он же не обидится, нет?

— Вот вы где! — удовлетворенно сказал монарх, — познакомились уже? — и, не давая никому сказать, потому как понимал, что они скажут от скромности что-то не то, пожаловался, — это какое-то безобразие здесь творится, а я не могу этим заняться. Ведь не гвардейский же пост здесь ставить! Дворян вроде бы ставить зазорно, не всякие идут. А из простонародья, наоборот, нам нехорошо. Помолчал, что-то думая и предложил: — Андрей Георгиевич, вы человек серьезный и благородный, столбовой дворянин! Не станете главным среди дежурных?

Попаданец думал не долго. Командовать тремя-четырьмя бездельниками рядом с такой прелестной красавицей будет просто прекрасно. Опять же, император просит!

— Почту за честь, ваше императорское величество! — встал и отчеканил он почти без паузы. И даже больше, монарху понадобилось на него строго посмотреть, и только тогда тот сдался.

— А чтобы всем было понятно, что я вам благоволю, вы, Андрей Георгиевич, с этого времени камер-юнкер!

Кажется, его опять в чем-то повысили? Ха! Макурин так же стоя поблагодарил за дворцовое звание. Все-таки быть с императором прибыльно. Пусть и работы побольше, зато чины идут. Хотя, честно говоря, он бы лучше получил классный чин чиновничества, а не дворцовый. Но ведь императору не скажешь!

— Ты будешь командовать этими шалопаями на посту. А заодно станешь учить Александра манер. Вон, Анастасия, вас отведет, — глазами показал он на девушку.

Та вспыхнула, понимая, что государь слишком близко подошел к ее мечтаниям, сделала императору книксен, стрельнула глазами в сторону молодого чиновника и ушла, ускользнула в покои Александры Федоровны.

— Хороша, плутовка, — негромко пробормотал Николай, повернулся к Макурину: — Вы женаты?

Андрей Георгиевич в полной реакции молодого человека засмущался, пробормотал, что нет еще по молодости лет, не осмелился. А теперь, как родители умерли, так и не скоро, наверное.

Император посуровел:

— Как россиянин и православный вы обязаны женится и родить нескольких бравых сыновей и столько же прелестных дочерей. Впрочем, — задумчиво улыбнулся он, — поскольку вы имели несчастие стать сиротой, я вам помогу. Вы не можете пресечь сей славный благородный род.

Макурин молча поклонился. С одной стороны смущенно, с другой, — гордо. Он все же дворянин, а не крестьянский парень! Мол, сами с усами!

Николай его понял, перевел разговор немного на другую тему. Правда чуть-чуть:

— Посмотрите, на эту девушку, которая тут была. Анастасия Татищева. Родом из благородного старинного рода. Ей тоже не повело. Отец погиб на Кавказе, мать от болезни и от горя. Прелестное дитя осталось одно. Не знаю уж, что стало у ней с родными, а у Татищевых кроме умерших осталось два брата с семьями, но Анастасия оставалась одна.

Пришлось вмешаться. Отправили в Смольный институт. Потом Александра Федоровна прикрепила к себе фрейлиной, а я разобрался с ее наследством. Решили, пока она в детстве прикрепить ее поместья к дядьям. А там выйдет замуж, муж будет хозяйничать, тогда и поместья вернутся. Вот ты хозяин хороший. Женись!

— М-гм, — затруднился с ответом Андрей Георгиевич. Нет, попаданец, скорее всего, помещик никакой, но ведь реципиент должен был хотя бы. Так и сказал: — отец мой хозяин был добрый. И меня учил хорошо. Сам я, правда, на практике уже не успел.

— Почему? — удивился Николай. потом сам же вспомнил: — ах да, эпидемия холеры! — сказал уже в меньшей уверенностью, — когда-то же надо начинать. Вот и ты начнешь, хм! А на девушкой просмотри. Очень уж вы оба хороши. Я то со стороны вижу — молодые, красивые, честные, без пятнышка. К сожалению, и дворяне бывают такие не все. Думай, а я посмотрю.

Император ушел, все-таки у него всегда было много дел. Ведь он был самодержавный повелитель огромной страны! А Андрей Георгиевич задумчиво посмотрел вслед и только улыбнулся. Настойчивость монарха ему нравилась. Молодой ведь, секса не хватает. А воздержание не только хорошо, но и плохо. Хорошо с моральной точки, плохо — со стороны здоровья. Если уж жениться, то Анастасия в настоящий момент самый лучший вариант. Прелестница на лицо, красивая фигура, хоть в XIX веке, хоть в XXI. Характер, правда, пока не известен, так ведь посмотри. Но на первый взгляд ничего. Тараканы в голове, конечно, наличествуют, но у кого их нет? Плоха обычно в семье бывает не жена, а муж. А жена в любом случае только доламывает семью.

Единственно, что пока безусловно плохо — его герой беден. И то, что его возможная будущая жена богата, лучше положение не делает. И уж, безусловно, он альфонсом быть не хочет. Жениться, чтобы потом стеснятся родственников, стыдливо держаться жены на светских празднествах? Фу!

Значит, надо делать карьеру. Да и император в данном аспекте поможет. Не зря же он так подталкивает. А мы мешаться не будем. Мои главные козыри — благородное происхождение и молодость. Это хорошо, но тут уже никак не изменишь. Ни в плохую, ни замечательную. Дальше, способность работать. Вот здесь надо постараться. Чтобы все, а главное, августейшая семья, видели мои блестящие отметки.

Хорошо, а для чего его тут оставили? Нужно показать себя. Это мы, пожалуйста. Первое. Пост дежурного смотрится, как захудалая дежурка у провинциальной армейской части. Это же императорские покои!

Первое. Нужно сменить мебель, навесить гобелены. Августейшая все же семья. И для этого надо найти хотя бы Никодима. Тот, похоже, был не просто обычным слугой, а что-то на вроде мажордома. И с его помощью переместить мебель можно и без высочайшего начальства. Всяких управляющих, а тем более императоров.

Второе. Если получится, набрать новых людей и приучить их дисциплине. Слава Богу, людей в России всегда было много, даже в годы затяжной войны. И, если надо, поискать, серо-буро-малиновых. Проблема будет не в том, что нет, а в недостатке полномочий, это Андрей Георгиевич понял еще в XXI веке. В XIX веке разного людского конгломерата, естественно, будет меньше, зато можно опереться на самодержавную власть и пока темную народную психологию. Вот здесь без Николая I никак не обойдешься. В монаршем государстве, при чем самодержавном, без его феодальной верхушки никак.