Классный час-2

Оставляй излишки не в пивной, а на сберкнижке

Надумал он там не сказать, чтобы что-то радикальное, но размеры устройства и правда сокращались при этом чуть не в полтора раза. Я посидел-поразмышлял и выдал, наконец, такое резюме:

— Молодец, Василий, растёшь прямо на глазах. Надо будет зарегистрировать это дело в патентном бюро, чтобы разные заводские ханыги опять себе не забрали всё это забесплатно.

— Институт же у нас ещё имеется, — осторожно напомнил мне Вася, — чуть подальше по Заводскому проспекту который. Он схожей тематикой занимается.

— Да-да, — задумался я, — как-то я про него забыл, а это заведение очень серьёзное. Только ведь туда подход потребуется — просто так не придёшь же на проходную с вопросом «кто тут у вас такими вопросами ведает?».

— Я знаю одного руководителя оттуда… — неожиданно сказал Вася, — точнее даже не так — знаю я сына руководителя, а уж он может и на папашу вывести.

— И кто же этот сын?

— Так Ваня же Красногоров из нашего класса, — посмотрел на меня, как на несмышлёныша, Василий. — А папаша у него то ли завотделением в Институте, то ли вообще заместитель начальника.

— Это которого ты в унитаз макал? — уточнил я.

— Дело прошлое, — посуровел Вася, — мы давно разобрались и теперь недоразумений у нас нет.

— Уговорил, чёрт красноречивый, — ответил я, — Ваню я беру на себя, завтра поговорим. А сейчас у меня к тебе такое предложение есть…

— Это то, про что вы намекали с утра? — спросил он.

— Не совсем… про что я намекал, пока отложим в сторону на недельку-другую, а сейчас про лингафонный кабинет.

— И что там можно сделать в этом кабинете? — разочарованно переспросил Вася.

— Восстановить оборудование, которое ржавеет в кладовке, вот что, — отвечал я, — а потом запустить обучение языку с применением технических средств, как и было предусмотрено, ещё когда нашу школу строили.

— И что там за оборудование? — с той же кислой рожей продолжил Вася.

— Вот я прихватил одну инструкцию, ознакомься на досуге, — и я вытащил из портфеля методичку с порядковым номером 1 и с заголовком «Пульт управления лингафонным кабинетом».

Вася взял её у меня, полистал для приличия, но напоследок всё же не удержался:

— Это всё замечательно, Антон Палыч, но хотелось бы всё же более серьёзными вещами заняться.

— Будет тебе, Василий, и дудочка, — ответил я от двери, — будет и свисток. Со временем.

А в своём подъезде я уже наконец выгреб всё содержимое почтового ящика, за три дня там много чего накопилось. Кроме Известий, Учительской газеты и журнала «Агитатор и пропагандист» там имела место квитанция за квартиру в сумме 7 рублей и 05 копеек… о, надо ведь заплатить — онлайн-сервисов тут пока не придумали, придётся ногами в сберкассу идти. Недолго думая, развернулся и направился в сторону государственной трудовой сберегательной кассы за номером 2413/827 на проспекте Героев, это буквально за углом было. Там, где на фасаде висел здоровенный завлекательный плакат «Накопил и машину купил».

В Советском Союзе почему-то сберегательные кассы всегда (ну или почти всегда) делили занимаемые помещения с почтовыми отделениями. Налево, например, почта, где сдают или принимают посылки, а еще забирают почтовые переводы на 10 рублей от тамбовской тётушки. А направо окошечки в стеклянных перегородках, где кладут на сберкнижку сэкономленную на обедах пятёрку и платят за коммунальные услуги. Или наоборот, почта справа, а сберкасса слева. Очереди, впрочем, и тут и там были одинаково длинные.

Я вздохнул и встал в ту, что направо ветвилась… полчаса ожидания и вот оно, свободное окошечко. Протянул туда квитанцию, напечатанную слепой машинкой на жёлтой бумажке, и оранжевый червонец. Без слов, тут и так всё понятно.

— А без сдачи нету? — сварливо огрызнулась из-за стекла дама очень преклонных лет.

— В магазине оставил, — ответно огрызнулся я. — Только пятак могу предложить.

— Ну давайте пятак, — не стала упираться дама, а после этого заорала на всё помещение, — Зина, у тебя трёшка есть?

Зина передала ей трёшку, после чего я получил её в окошко вместе с квитанцией, на которой стоял штампик «уплочено». Отошёл в сторонку, огляделся по сторонам и увидел, что за столами с перьевыми ручками и чернильницами сидит несколько граждан и что-то сосредоточенно заполняет. Пригляделся — оказалось, это они оформляли подписку на газетно-журнальную продукцию на следующий 1973 год. А рядом лежали каталоги того, что можно было выписать. Сентябрь-октябрь же это как раз те самые подписные месяцы.

Время есть, подумал я, надо бы тоже чего-нибудь выписать. Сел на свободное место, взял каталог и недолго думая подмахнул подписку на «Технику-молодёжи», «Юный техник» и «Изобретатель и рационализатор». А потом подумал и ещё «Знание-силу» присовокупил. Обошлось мне всё это добро в полноценных двадцать рублей с копейками — ладно, не жалко. Очередь к почтовым работникам быстрее прошла, всего за двадцать минут.

Вернулся домой полный сил и энергии, только-только поставил чайник на плиту, как в дверь зазвонили. А это телеграмму принесли с той же почты, откуда я только что. Телеграмма была от Марины… расписался и прочитал «Приезжаю 2 октября 22 10 встречай». 2 октября это сегодня, значит лежит моя путь-дорога на новокалининский железнодорожный вокзал через… через час с хвостиком лежит. И придётся что-то ведь придумывать, как быстро и безболезненно разрулить треугольник я-Марина-Софья…

Пока пил чай (не элитный индийский, который со слоном и погонщиком в чалме, а обычный грузинский, с ветками), ничего не надумал. Плюнул и собрался на вокзал в дурном настроении… из нашего микрорайона туда трамвай ходил за номером 12. Нет, ещё и автобусов парочка имелась, но на их остановку дальше было идти, да и по вечернему времени они ходили довольно редко. А двенадцатый трамвай курсировал как часы… которые двенадцать раз бьют.

В связи с полным отсутствием кондукторов билет в нём надо было самому приобретать, в железной такой кассе, привинченной к стенке. В приёмный лоток бросаешь три копейки в любом наборе, дёргаешь за рычаг сбоку и тебе вываливается отрезанный билетик. Всё механическое, никакой электрики, внутренне восхитился я, проверяя номер билета, вдруг счастливый. Но нет, цифирки слева и справа не сложились в одинаковую сумму, так что я уселся на заднее сиденье и всю дорогу, а это добрых сорок-пятьдесят минут заняло, город у нас немаленький, тупо просмотрел в запылённое окошко.

Трамвай звякнул последний раз на повороте в кольцо и насморочный голос объявил в микрофон, что ша, граждане, состав дальше не идёт, выгружаемся. Выгрузился вместе с небольшой группой граждан, отправлявшихся, видимо, в столицу — вечером от нас туда фирменный поезд уходил с поэтичным названием «Волжские зори». Поразился отсутствию сумок на колёсиках, в 21-то веке все поголовно с ними путешествовали… вот и ещё тебе, Антоша, одна незанятая ниша для творчества, сказал я сам себе.

Вокзал встретил меня приглушённым гулом, как будто на моём уроке дело происходило, запахами печёных беляшей и суетой возле касс. Зашёл в газетный ларёк, он тут чуть ли не круглые сутки функционировал, и приобрёл журнальчик «Юность» за полтинник — ничего особенно примечательного я в оглавлении не увидел, кроме смутно знакомой повести Альберта Лиханова, чисто для души, поностальгировать над Зелёным портфелем Галки Галкиной.

А тут объявили прибытие поезда из Ленинска, на третью платформу и первый путь. У нас очень оригинально они нумеровались, платформы эти — сразу возле вокзала была третья почему-то и чтобы попасть на неё, лезть в подземный переход было необязательно, прямо из зала ожидания выходи. А вот первая платформа была самой дальней… исторически так сложилось наверно. Через положенные пять минут поезд и причалил к этой третьей (а на самом деле первой) платформе. Вагон мне Марина не написала, так что я встал возле входа в вокзал справа, всё равно мимо него не пройдёт.

— Привет, Антоша, — чмокнула она меня в щёку, — не заскучал тут без меня?

— Ой, заскучал, — ответил я, — так что хоть в петлю лезь.

— Не, в петлю не надо, — рассмеялась она, — а что у тебя с этим… ну чиновником из роно? Разрешились проблемы?

И тут я понял, что она же уехала до всех этих событий с разанонимизацией и поножовщиной, придётся ведь объяснять… но делать мне этого категорически не хотелось, по крайней мере сейчас, так что ограничился коротким предложением:

— Да, все вопросы решились сами собой. Давай быстрее на остановку трамвая, а то у него скоро последний рейс будет, — и я выразительно посмотрел на часы — на них была половина одиннадцатого, а этот последний рейс, насколько я помнил, уходил ровно в одиннадцать.

На трамвай мы успели и даже заняли два свободных места в начале второго вагона.

— А у меня к тебе разговорчик один будет, — сказала вдруг Марина с самым серьёзным выражением лица.

— Правда? — ответил я, чтобы не молчать. — Ну давай разговаривай свой разговорчик…

— Понимаешь, Антоша, — проникновенно продолжила она, глядя на редкие огоньки за бортом, — я там в этом Ленинске встретила одного человека, — и тут она совсем замолчала.

— Так-так, — подбодрил её я, — ты там кого-то встретила, и что дальше? Он оказался заслуженным деятелем искусств РСФСР?

— Нет, немного не так, — поправила она меня, — он тоже учитель, только живёт в Ленинске, — и она опять замолчала.

— Давай я тебе помогу, — взял я руль управления в свои руки, — ты в него там влюбилась на этих курсах и…

— И наши чувства были взаимными, — на глазах у неё выступили слёзы. — И он меня замуж позвал, вот…

— А ты что? — спросил я.

— А я согласилась… ты же меня замуж не звал, только пользовался мной, — перешла она к упрёкам, — а он сразу позвал. А мне тридцатник скоро стукнет…

— Понятно, — вздохнул я, — в общих чертах. И что мы дальше будем делать?

— Я сегодня у тебя переночую, ладно? А завтра уже вещи заберу… только ты не обижайся — ты хороший… но не такой, как он, — и на её лице появилось мечтательное выражение.

— Слушай, — пришла мне вдруг в голову одна мысль, — а он случайно у тебя денег не просил? Мол тяжёлые жизненные обстоятельства, очень срочно надо на операцию, а я тебе всё верну после свадьбы?

— Не, — мечтательное выражение у неё сменилось на ожесточённое, — ничего такого не было. Денег у него своих достаточно.

— Ну значит ошибся, извини, — покаялся я, — а то знаешь, какие аферисты встречаются.

Переночевали мы и вправду в одной квартире, и даже на одном диване… я поневоле сравнивал маринины способности с софьиными и так и не пришёл к окончательному выводу, кто из них более сексуален и привлекателен…