Брекен и Ребекка

❦

Спустя два дня с наступлением темноты вновь начались бои. Небольшая стычка у кромки леса, куда луговые кроты отправились в разведку, послужила прологом ко всеобщей битве, развернувшейся среди туннелей Луговой системы.

Под руководством Броума луговые кроты доблестно отстаивали свои позиции, не дрогнув перед жестоким натиском данктонских боевиков, но в ходе кровопролитного сражения обстановка не раз менялась. По распоряжению Броума луговые кроты заранее блокировали часть боковых туннелей, что предотвратило массовое наступление данктонцев и позволило луговым кротам раздробить силы противника. Но вскоре боевики вновь совершили обходной маневр, после чего в различных туннелях вспыхнули разрозненные жаркие бои. Затем луговые кроты постепенно начали отступать, оттягивая силы к расположенным позади более просторным туннелям, понимая, что если боевикам удастся закрепиться там, то поражение неизбежно. И хотя луговые кроты отличались редкостной отвагой, им недоставало воли к победе, которую Рун сумел внушить своим боевикам.

Спустя некоторое время местом средоточия борьбы стал грот, находившийся в точке пересечения двух проходных туннелей. Луговые кроты отстаивали подступы к туннелям, которые вели к центру их системы. Боевикам Руна удалось занять часть грота, находившуюся ближе к лесу, и боковые проходы, тянувшиеся к северу и к югу. Нанося когтистыми лапами мощные удары, боевики теснили луговых кротов, чьи ссадины и раны отчетливо проступали даже в полумраке на более светлом, чем у данктонцев, меху. Броум держался стойко, продолжая руководить своими бойцами.

Повсюду раздавалось злобное рычание, борьба шла не на жизнь, а на смерть. Один за другим падали на землю поверженные защитники Луговой системы, а боевики неуклонно продвигались вперед, и со временем у всех участников битвы возникло впечатление, что наступил критический момент сражения. Броум занял место в первых рядах на правом фланге, сражаясь изо всех сил и тем самым подавая пример мужества и непоколебимости луговым кротам. Легко раненный Рун сновал из стороны в сторону, скрываясь за спинами боевиков, подбадривая или предостерегая их, и громким голосом отдавал приказы.

— Убейте их вожака… хватайте вожака! — прокричал он, перекрывая шум и указывая поверх мелькающих в воздухе когтей туда, где находился Броум.

Окруженный самыми преданными из бойцов, Броум стоял, как скала. Он попытался перейти в наступление, но боевики твердо закрепились на занятых позициях и теперь дюйм за дюймом оттесняли его назад. Сражавшийся слева от него луговой крот упал и перевернулся на бок, изо рта у него хлынула кровь, и тут же один из боевиков вспрыгнул на умирающего и попытался дотянуться до Броума. Справа было не лучше: боевики, толкая друг друга, силились добраться до Броума, не обращая внимания на валяющегося у них под ногами окровавленного соратника. Острые когти так и мелькали в воздухе, и, если бы между противниками вдруг возникли кусты чертополоха, их в одно мгновение разнесли бы в клочья.

— Не отступать! — крикнул Броум своим бойцам, хотя втайне опасался, что его приказ окажется невыполнимым. — Сомкнуть ряды! — взревел он и внезапно устремился вперед в попытке доказать луговым кротам, что надо лишь немного поднапрячься и противник отступит под их напором.

Боевики и впрямь дрогнули, хоть и едва ощутимо, так, что заметил это лишь сам Броум, но он тут же снова кинулся вперед, и вдохновленные его примером луговые кроты устремились за ним.

Боевики опешили и подались назад, растерянно озираясь по сторонам, потому что в это время в северном туннеле послышался какой-то шум. Крики, вопли, шарканье лап, рев прибывающих к месту боя кротов смутили даже Руна, обернувшегося, чтобы выяснить, почему поднялся такой гам, но тут его оттеснили назад его же боевики, устремившиеся прочь из грота, куда с воинственными криками и гиканьем ворвался отряд болотных кротов.

Во главе отряда был Меккинс, осыпавший неистовыми ругательствами как своих бойцов, так и боевиков Руна. Его передние лапы ходили ходуном в воздухе, словно ветви терновника под ураганным ветром.

— Бей мерзавцев! — закричал он. — Ну-ка, такие-сякие, задайте им жару, намните им бока!

Он ринулся вперед, и Броум с трудом поверил собственным глазам, когда увидел, кого привел на подмогу Меккинс: кроты и кротихи, крупные и маленькие, поджарые, проворные, которые дрались кто во что горазд, но делали это с таким пылом, что по сравнению с ними все прочие кроты казались вялыми и сонными.

Боевики отступили с той же внезапностью, какой отличались их атаки. Повинуясь холодным резким командам Руна, покрикивавшего: «Соблюдать порядок!» и «Не спешить!», и продолжая упорно сражаться, они наконец удалились, оттянувшись в сторону леса по туннелям, усеянным телами мертвых и раненых данктонцев.

На мгновение в гроте воцарилась тишина, оставшиеся в живых луговые и болотные кроты замерли, глядя друг на друга. Затем послышались возгласы радости и облегчения, Броум и Меккинс обменялись поздравлениями, а вокруг все звучали взволнованные голоса и смех, заглушившие стоны умирающих, а затем каждый из кротов, которым довелось взглянуть в лицо смерти, ощутил глубочайшую усталость, которая приходит с осознанием того, что бой закончился.

Но так ли это? Победные возгласы наконец затихли, и кроты, позаботившись о раненых, заснули почти все до единого, но Меккинса мучила тревога, возникшая в его душе еще в тот момент, когда Рун вдруг так внезапно увел своих боевиков из грота. Этому Руну нельзя доверять. За каждым из его поступков вечно что-нибудь да кроется. И если поначалу радость победы притупила сомнения, то по прошествии нескольких часов они вспыхнули с новой силой. Тревога не покидала его. Что-то тут не так. Но что именно?

— Думаешь, они вернутся сюда? — спросил Броум, который учел такую возможность и расставил часовых по туннелям, ведущим к лесу.

— Не знаю, — мрачно ответил Меккинс. — А вдруг они… только не это! — Он содрогнулся от ужаса, огляделся по сторонам, проверяя, нет ли неподалеку кого-нибудь из болотных кротов, а затем принялся созывать своих бойцов. Когда послышались его встревоженные крики, радостные разговоры в туннелях стихли.

Да, разумеется. Имея дело с Руном, всегда нужно ждать подвоха. О да, Меккинс прав, Руну доверять нельзя. Он отступил не из боязни потерпеть поражение, он просто мгновенно понял, какая ему представилась возможность при появлении такого множества болотных кротов в Луговой системе, и решил перебросить боевиков, пусть даже и усталых, в Болотный Край. Ведь там остались лишь родившиеся весной кротыши да немолодые самки — это было очевидно, — и он немедленно использовал блестящий шанс полностью уничтожить молодое поколение болотных кротов, что намного облегчит в дальнейшем задачу устранения их из системы… А что до истории Меккинса про эпидемию — будь она правдивой, болотные кроты не явились бы сюда в таком количестве.

И вот Меккинс вместе с тремя из самых сильных своих бойцов, опередив остальных, устремился к Болотному Краю: бегом по туннелю, на поверхность земли, позабыв о совах, по лугам и дальше, по травянистым склонам. Подстегиваемый жутким страхом, он несся сквозь ночную мглу, изо всех сил перебирая лапами, чувствуя, как леденеет от ужаса его сердце. Как же он сразу не догадался!

Вперед и вниз, в темные подземные ходы, где так тепло, но от этого не становится легче, и снова вперед, туда, где перед ними раскинулся Болотный Край, объятый странной тишиной. Вот они уже добежали до кромки леса и остановились, вслушиваясь в тишину в надежде обнаружить где-нибудь кротыша, которому вздумалось побродить, кротиху, которой не спится, — хоть какие-нибудь признаки жизни. Но нет, нигде и никого.

Затем, используя потайные ходы, они бесшумно подобрались к туннелям самой Болотной системы, и все самые страшные опасения Меккинса подтвердились: из проходов, в которых еще совсем недавно резвились, играя, малыши и судачили самки, до них донеслись грубые, резкие голоса боевиков.

Атаковать вчетвером бессмысленно, лучше толком выяснить, что тут происходит. И снова они отправились вперед по потайным ходам, боясь, что глазам их вот-вот откроется самое страшное — окровавленные тела убитых кротят. Кое-где они замечали боевиков, но трупов пока нет… и вот они уже в центре системы: скрываясь среди теней, они рыскают по родным туннелям, чувствуя себя изгнанниками, страшась обнаружить то, что превратит их в изгнанников навечно. Неужели боевики успели расправиться со всеми?

И лишь обшарив множество туннелей, Меккинс и трое его спутников начали догадываться, что они так и не найдут в норах и проходах Болотного Края ни живых самок и кротышей, ни их тел.

— Они все ушли! — сказал Меккинс. — Все до единого!

Его догадка подтвердилась, когда они подслушали разговор между боевиками, один из которых заявил:

— Проклятье, мы только попусту теряем время. Этот самый Меккинс явно увел за собой в Луговую систему всех, даже кротышей! Ну и хитер же он, верно?

Но Меккинс знал, что ничего подобного он не делал. Он замер в темноте в полнейшем недоумении. Не могли же они все куда-то скрыться!

— И тем не менее они куда-то ушли! — сказал один из его спутников.

Они снова выбрались на поверхность и осторожно, опасаясь, как бы их не заметили боевики, стали пробираться к самому болоту, заглядывая по дороге в каждую из нор, встречавшихся им на пути, но нигде не обнаружили ни малейших признаков жизни.

Они не стали больше спускаться в туннели и остановились, глядя на землю, залитую холодным светом почти полной луны. Со стороны болот доносились крики бекасов и кроншнепов, ставшие до того привычными, что болотные кроты давно не обращали на них внимания. В вышине, поблескивая в лунном свете, мягко шелестели листья дубов и ясеней. По-прежнему пребывая в недоумении, Меккинс огляделся по сторонам, а потом медленно поднял голову и воззрился на луну.

— Она почти полная, — проговорил он. — Почти полная. Вы знаете, что это значит? — Кроты молчали, и он сам ответил на собственный вопрос: — Завтра наступит Самая Короткая Ночь, вот что! — Повернувшись спиной к болотам, он устремил взгляд на юг, где на далеком холме, скрытом в ночной тени деревьев, возвышался, ожидая их, Камень. — Вы ведь знаете, где проводят кротыши Самую Короткую Ночь? Кажется, я догадался, куда отправились наши малыши. Они не только скрылись, они спаслись от гибели! — Он негромко рассмеялся от радости и, изумленно покачав головой, добавил: — И, пожалуй, я знаю, кто их туда увел!